Холодный прием российским диссидентам

На прошлой неделе активист Александр Долматов из политической партии, выступающей против российского президента Владимира Путина, совершил самоубийство в депортационном центре в Нидерландах. Он покинул Россию в июне прошлого года, надеясь на получение политического убежища. Когда ему в этом отказали, Долматов покончил с собой – поскольку это была единственная гарантия, что его не депортируют обратно в Россию, и что он не получит тюремный срок (а это было весьма вероятно). 

Голландский официальный представитель заявил, что «отказ в предоставлении убежища не был причиной его самоубийства», сославшись на предсмертную записку 36-летнего Долматова. В этой записке, которую мне показала мать Долматова, он выражает сожаление, «что всех опозорил». Однако его адвокат сказал, что он мог написать ее под принуждением. Мать Долматова потребовала от правительства Нидерландов провести расследование.

Александр Долматов

Случай с Долматовым - это лишь последний пример последствий протестов против путинского режима, которые проходили в 2011-2012 годах. Он вызывает вопрос о том, насколько Запад обеспокоен ситуацией с правами человека в России. Если раньше он давал приют многим беглецам из Советского Союза, то сейчас его отношение к диссидентам гораздо менее гостеприимное. Вместо Западной Европы, Америки и Израиля сегодня диссиденты ищут убежище в бывших советских республиках, хотя безопасность им там никто не гарантирует. 

В прошлом году оппозиционные активисты Анастасия Рыбаченко и Михаил Маглов бежали из России. Рыбаченко, которая вначале попросила убежища в Германии, сегодня учится в Эстонии. Маглов попросил убежища на Украине. 

Еще один бежавший на Украину диссидент по имени Леонид Развозжаев исчез в октябре после того, как попросил убежища в киевском представительстве ООН. Спустя несколько дней он объявился в московском суде, заявив, что его похитили, вернули в Россию и подвергли пыткам.

Российский журналист Сергей Кузнецов, разоблачавший коррупцию, покинул страну в 2011 году и переехал в Грузию, когда ему не удалось получить убежище в Британии и Израиле. Европейский Союз подвергается критике за свои колебания и сомнения при рассмотрении просьб о предоставлении убежища от чеченцев и прочих этнических меньшинств, бегущих из России.

Долматов, Рыбаченко и Маглов – все они стали жертвами государственных репрессий против участников протестов на Болотной площади, которая имеет давнюю историю усмирения бунтовщиков. Там казнили двух легендарных лидеров казаков: Степана Разина в 1671 году и Емельяна Пугачева в 1775-м. 

В последнее время эта площадь стала местом проведения крупнейших митингов протеста в России за всю постсоветскую эпоху. В декабре 2011 года там собрались десятки тысяч россиян, чтобы выразить свой протест против фальсификаций и обмана на парламентских выборах. Путин, занимавший пост президента с 2000 по 2008 год, в то время был премьер-министром, а его протеже Дмитрий Медведев – президентом. Они провозгласили ряд политических реформ и объявили о перестановках в путинском кабинете, что дало либералам небольшую надежду. 

Путин, который в советскую эпоху был офицером КГБ, всегда опасался уличных протестов. Его режим был в ужасе от мирных в основном революций, которые привели к свержению диктаторов в Сербии в 2000-м, в Грузии в 2003-м и на Украине в 2004 году. Он также был потрясен событиями арабской весны. 

Однако Кремль быстро преодолел свой первоначальный страх. В мае прошлого года, как раз перед тем, как Путин и Медведев поменялись местами, тысячи россиян вновь вышли на Болотную площадь. Вместо уступок манифестантам власти ответили репрессиями. Они начали охоту за рядовыми участниками протестов, в том числе, за студентом, журналистом и даже химиком. Иногда власти сначала проводят обыск в доме у подозреваемого, а спустя несколько дней задерживают его. Из-за такой отсрочки нескольким членам оппозиции удалось избежать ареста, так как они покинули Россию после обысков у них дома. 

Одним из таких людей был Долматов. Но он пошел дальше остальных в своем стремлении к безопасности. В отличие от других людей, которых преследовали в связи с демонстрациями, Долматов еще задолго до их начала находился под наблюдением ФСБ (преемница КГБ), потому что работал в государственной корпорации по проектированию ракет и имел секретный допуск. После бегства Долматова, когда в доме у его родителей проходил обыск, один государственный агент сказал им, что их бежавшему сыну повезло, так как ему могли предъявить обвинение не только в участии в протестах, но и в шпионаже.

Долматов возвращается в Россию – чтобы быть похороненным. Его смерть стала трагедией для людей, знавших этого человека, а также для тысяч участников протестов против Путина, которые, опасаясь преследований, надеются, что Запад предоставит им безопасное убежище.

Во времена холодной войны западное общественное мнение решительно выступало за предоставление убежища преследуемым советским диссидентам. Но по мере экономического сближения Евросоюза с Россией интерес к правам человека в этой стране угас, за исключением самых вопиющих случаев, которые невозможно проигнорировать - например, убийство журналистки Анны Политковской в 2006 году. Если двери Запада останутся закрытыми, все новые диссиденты в России будут становиться жертвами государства – или кончать жизнь самоубийством. 

Олег Кашин корреспондент и обозреватель журнала «Русская жизнь». Эту статью перевел Стивен Сеймур (Steven Seymour).