Среди пернатых много искусных рыболовов, и все они используют разные школы: зимородки и

бакланы выучились грамотно нырять, цапли — выжидать правильного момента на мелководье,

а орланы и скопы — выхватывать рыбку прямо на лету. Но единственный представитель от клана сов-рыбаков — рыбный филин — преисполнился в мастерстве настолько, что использует все вышеперечисленные наработки!

 

 

Наш маэстро отлова рыбы забрался далеко на восток — в края Северного Китая,

Приамурья и страны Восходящего Солнца. Все для того, чтобы его не отвлекали сапиенсы со своей суетой, шумом и раcпугиванием рыбы. В этих отдаленных районах филин рыбачил никому не известный аж до 70-х годов — в такую далекую глухомань он забрался. В эти районы до сих пор хрен попадешь, если ты не прокачал свои навыки выживания до уровня Беара Гриллса.

 

 

Причём скрываться в лесах филин и не пытается. Этот птиц — один из самых больших сов. В полный рост он почти дотянется до пояса человеку (70 сантиметров), а размах крыльев махины и вовсе доходит до 2 метров! Прибавьте к этому брови аля «Брежнев» — и брутальный пернатый готов!

 

 

Но вернемся к рыболовству, ибо филин в этом деле настолько преисполнился, что использует сразу все техники, похожие на другие птичьи приемы. На охоту, точнее, рыбалку, филин выходит, как и большинство сов, — под покровом ночи.

 

 

Первая уловка чертовски похожа на нырок зимородков и агрессивный хват орлов. Прежде чем начать, птиц ищет подходящую обзорную точку — большой камень или нависающую над водой ветку. Далее птах терпеливо лупит шары в воду, пока не заметит жабродышащую жертву. Бесшумный взлет, рывок в воду когтями вперед, и суши из лосося готовы. Таким макаром он может выудить из речки килограммовую рыбеху.

 

 

Для того чтобы рыба не выскальзывала из лап, на подошве пальцев у филинов есть мелкие шипы, которые помогают удерживать добычу.

 

Второму способу филина явно учили цапли. Правда, длинного щебетала у птицы нет, поэтому пришлось приспосабливать методу под себя. Задрав шаровары из перьев, птиц заходит на мелководье и начинает активно шурудить лапами в поисках малоподвижной живности: раков, лягушек или не очень резвых рыб. Как только наткнется на кого-то — сразу в рот.

 

 

А вот бомбочкой филин в воду не прыгает — в отличие от водоплавающих птиц, у него нет слоя водоотталкивающего жира на перьях. Чтобы подолгу не сушить патлы, контакты с жидкостью наш герой старается минимизировать. Идеально, чтобы намокли только лапки. Особенно важно это зимой. Промокшие крылья обрастают ледышками, и купание в проруби может закончиться фатально. Птица превращается в замерзшую статую — ни летать, ни уж тем более охотиться при таком раскладе она не могёт.

 

 

Рыбалка настолько проникла в жизнь птиц, что даже пару они выбирают по умению ловить жабродышащих. Филины моногамны, и, прежде чем навсегда отдать свою лапку и сердце, дамы проводят ухажёру тест — смотрят, как хорошо (или не очень) он охотится. Ведь самец — будущий добытчик. Во время выращивания птенцов ему придётся обеспечивать провиантом и себя, и самку, и их будущих детей.

 

 

Детство у совят долгое. Сначала они месяц маринуются в скорлупке, потом еще несколько месяцев их ждет забота и постоянное кормление. Даже через годик-другой, когда молодёжь становится самостоятельной, она залетает к родителям на огонёк: жрёт еду взрослых и учится рыбачить вместе с батей. Только на третий год жизни они, научившись уму-разуму, начинают думать о собственной семье.

 

 

В кладке может быть до 4 птенцов, но, чаще всего, выживает только половина из них.

 

Однако даже такие крепкие семейные отношения не спасают филинов от вымирания. Когда их только обнаружили, они уже были чертовски редкими птицами, а сейчас их и вовсе осталось чуть больше 4 тыс. штук. А всё потому, что непроходимых лесов, где обитают птицы, становится меньше, шума — больше, а рыба — пугливее.