- Привет. С того дня, когда ты ушла, ничего не изменилось: всё на своих местах, и только голуби за окном и серое небо напоминает мне о том, что тебя больше не вернуть. Я смотрю на стены, изписанные твоим подчерком, и узоры расплываются перед моими глазами, и чуть-чуть скользят, сливаясь. Прости, ты ушла так, что нитка внутри меня не оборвалась, и теперь, цепляясь за куски мяса, она, скользя по краю, разлагается на куски. И когда я курю, часть её, обвитая вокруг ребра, сжимается. Lacky Strike и книга, которую ты оставила на подоконнике...Самолетики, мятые самолетики полетели куда-то, я смотрю, я вспоминаю. Тебя, такую настоящую, мою девочку...
И я целовала тебя, путаясь в ниточках, кусала твои губы.  На утро ты ушла к подруге, я проснулась, чувствуя как задыхаюсь, а нитки скользили по моему телу. За окном ласточка свила гнездо, и я, разрывая нитки, подумала, что надо сказать тебе про это. И написать ещё одну статью, нужны деньги, и занавески, прожженые сигаретами, надо выкинуть.
Ты вернулась через пару дней, громко смеялась и разорвала, стерла, мою почти готовую статью. Мы ругались. Ты перебирала в руках цепочку, звенели маленькие колокольчики, капала вода. Утром дыры на занавеске были почти незаметны.
Я делала кораблики. Они плавали в ванной, ты любила играть с ними. Я просто стояла и смотрела, как кораблики, сожженые тобой, медленно идут ко дну. Я не знаю твоего имени, но упорно зову тебя. Я не перестану, пока ты не ответишь мне.