Ночь… Я люблю ночь, она дает мне возможность некоторое время побыть одной, вернее наедине с Творцом. Сегодня она не довольна. Ее совсем не греет мысль снова начать меня делить с «чешуйчатой тварью». Я молчу. Мне нечего сказать ей. Не говорить же, что я… скучаю? Да, наверно это слово точнее прочих. Мне не хватает того ощущения жизни, что дарила мне Тварь. Она заставляла меня чувствовать мир иначе, не смотреть на все сквозь призму творения, а жить чем-то близким к реальности…
Сердце снова болезненно сжалось, когда ящерка в нем перевернулась на другой бок. Ее сон теперь слишком чуткий: любая сильная эмоция – и все! – можно будет вешаться. Со сна Тварь наверняка потянет на убийства. Вернее она-то называет это справедливым воздаянием, но мне от этого не легче. Да, не я буду рвать их сердца на части, но одной невольной мысли с моей стороны, простого неудовольствия человеком ей хватит, чтобы взять его под прицел. Я не хочу, чтобы рядом умирали люди. Даже если их смерть принесет лишь благо. Творец во мне против любого нарушения целостности мира, а любая смерть – насилие. Вот так и живу. Тварь считает, что скверну надо выжигать огнем и мечом. И у нее огромный опыт в этих делах. Достаточно ей только озвучить свою мысль, как она обретает плоть, вмешивается в судьбу жертвы, подталкивает ее всеми путями к смерти. Года еще не пережил никто.
Творец в такие моменты словно исчезает. Она забирается в самый дальний уголок моего существа и затаивается на недели. И все это время я чувствую себя глубоко несчастной, потому что все валится из рук, и на смену скучающему равнодушию приходит удушающая депрессия. После этого Творец и появлялась в образе серого котенка. Ластилась ко мне, извиняясь за долгое отсутствие, и на время воцарялся шаткий мир.
И мне совсем не хочется, чтобы все повторилось вновь. Да, я скучаю по Твари, но смогу прожить и без нее.
«Значит, споем колыбельную?» – убедившись, что снова победила Творец едва уловимо улыбнулась.
Споем, – согласилась я. – Только в этот раз слова пишешь ты.
«И напишу! А ты ложись спать», – улыбка Творца стала чуть мягче, но я все равно была готова поклясться, что меньше всего ее сейчас занимает мое состояние.
Ей же не объяснить, что за серыми крыльями мне уже давно не виден мир… а это иногда очень больно.

Решила начать дневник в дневнике. Как вы его станете воспринимать - я не знаю. Можете считать это бредом моего больного мозга, можете называть фантастикой, для меня - это ближе всего к действительности, еще всего на шаг ближе и вы меня просто непоймете...

В каждом человеке есть светлая сторона, но и темная присутствует не в меньшей степени. Я же давно привыкла обходиться без Мрака в сердце, но это не значит, что его во мне никогда не было. Как и все люди, я была рождена с двумя душами, первую из которых я привыкла именовать Творцом, а вторую – Тварью.
Просто лет десять назад я поняла, что с Тварью мне не по пути, и мы – я и Творец – усыпили ее. Сейчас я вспоминаю о ней только потому, что чувствую, как она зашевелилась в моем сердце. И по ночам мне все чаще снится ее сияющий образ…
Вы же знаете? В каждом из нас живет свой зверь – и у меня им стала белоснежная ящерка с ладошку размером. Вот именно ее я и называю Тварью. Ненавижу ли я ее? Нет, нисколько. Она – часть меня, я ее даже люблю, но мирно существовать с ней мы не можем: у нее есть один весьма существенный недостаток – она живет только справедливостью. Она ослеплена ею, а я еще десять лет назад устала бросаться с головой в авантюры лишь потому, что мир несправедлив.
Что я могу сказать о другой половине? Вторая часть меня – Творец, она заставляет меня жить в мире искусств, бросает меня из одной крайности в другою, не дает спать по ночам, соблазняя картинами чужих мечтаний. Я из-за нее я увлекаюсь всем, что как-то интересует ее. Я пишу стихи (но чаще прозу, ибо чужие мечты рвутся наружу), рисую, увлекаюсь музыкой (но сама никогда не играла ни на чем сложнее ложек), один период занималась танцами, но это мне быстро наскучило. Так что Творец – это вся я, какая есть за вычетом Твари. На что похожа моя вторая половина? Можно сказать это мое отражение в зеркале мира. Но если брать реальность – то это всего лишь крылья моей сущности – пепельно-серые, печальные. Творец мне родней самой себя. Но я и привыкла скрывать ее от посторонних глаз, прятать за отчужденно-загадочной улыбкой или в едкой насмешке, что почти забыла, что она есть. А ведь когда-то в самые черные дни моей жизни она принимала форму серого котенка…
Странно, но вспомнила о них я только сегодня. Наверно, так вспоминают о любимой вещи, внезапно обнаруживая ее в дальнем ящике комода, и осторожно сдув пыль вновь ставят на законное место…
Так вот к чему я это все? Сегодня, я впервые почувствовала, как Тварь болезненно ворочается в сердце, заставляя меня закипать от гнева. Она требует справедливости. Все же зря я пошла на поводу своей ярости… Мне не следовало вспоминать о политике, впрочем, как о ней было не вспомнить, когда о выборах не говорил только ленивый?! Ну, вот и дождались на свою голову – моя Тварь изволила проснуться…