Что всегда умела Лиля Брик, так это преподносить себя в выгодном  свете. Этому имеется немало свидетельств - фотографии, сделанные в студиях Боассона (у которого, кстати, снималась и императорская фамилия), Бродовского, мюнхенца Хоффманна; ее запечатлевали фотографы-любители, а потом и мэтры советской фотографии. Например, для художника-конструктивиста Александра Родченко она настолько стала излюбленной моделью, что тот в 1923-1924 годах посвятил ей целую фотографическую "Лилиниану", снимая ее то для модных картинок, то для обложек поэтических сборников ("Про это" Маяковского) и агитационных плакатов-коллажей ("Книги Лениздата").

          Лиля Брик идеально подходила для "имиджа" своего времени, пик которого пришелся на 1920-е годы.

            С одной стороны, неся за собой шлейф прошлой светской жизни, она, несмотря на не слишком идеальную фигуру, умела носить вещи и знала в них толк. Это качество она сохранила до последних дней своей долгой 87-летней жизни. 

       

    Снимки же, на которых она позирует в Париже в 1924 году с сестрой Эльзой Триоле (в скором будущем женой Луи Арагона) в платьях от Надежды Ломановой, могли бы составить профессиональный портфолио модели.

     

      С другой стороны, не обладая аристократической внешностью, Лиля легко могла обратиться в пролетарскую агитаторшу, стоило ей лишь повязать косынку и превратить свой "чувственный оскал" в призывный возглас. Так она и кричит на знаменитой родченковской рекламе "Книги "Лениздата".

       

       В ее облике всегда ощущалось нечто собственническое и, говоря сегодняшним языком, консумеристское. На обложке "Про это" ее лицо советской женщины-вамп с глазами "круглыми да карими, горячими до гари" выглядит как круглая печать или "ex libris", поставленные обладательницей или

коллекционеркой.

      

Довольно странно, что Лилю Брик не писали и не рисовали художники, не лепили и не ваяли скульпторы. По крайней мере такие примеры неизвестны. Сама же она по старой памяти пробовала себя лепить, но, видимо, не слишком удачно - судьба ее автопортретов также неведома. Видимо, она опасалась доверять свой образ постороннему, возможно, талантливому художнику, но в силу этого как раз способного цепким взглядом оценить ее на свой лад. Фотографию же можно было править кадрированием и ретушью. Достаточно сравнить снимки Лили, предназначенные для полиграфии, с домашними фотографиями

      

Ее художественность сказалась в другом - Лиля Брик сама лепила свою жизнь, как бы разминая в пальцах разные судьбы, примеривая их материал к себе, а что-то и просто отбрасывала в сторону. Но с другой стороны, она и сама была материалом в руках более могущественных мастеров этого дела, которые могли ее смять в один миг. Однако этого не делали. Вокруг нее исчезали люди: в 1937 году расстреляли ее второго мужа комдива Примакова, Лилю не тронули.

      

        Она любила компанию творческих, порой непредсказуемых в поведении людей, имела, так сказать, "опасные связи" (хотя бы с заграницей), но дорожила своим спокойствием и комфортом. Для такой жизни был нужен особый пропуск, и такой у нее, по всей видимости, какое-то время был. И хотя в хрущевское время он оказался уже просроченным (началась травля в отношении "музы" Маяковского), в Париж ее неизменно выпускали.

      В чем был секрет ее власти над другими? Он стар, как мир: нужно управлять слабостями других. По ее словам: "Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешать ему то, что не разрешают ему дома. Ну а остальное сделают хорошая обувь и шелковое десу..

Такие женщины появлялись во все времена и во все эпохи - при дворе ли императора или среди богемы, они тут же становились центром притяжения. Как кометы, они неслись по жизни, собирая в свой "хвост" поклонников - самых ярких, самых талантливых людей. И как кометы, они разрушали все на своем пути.

       Такой кометой начала ХХ века стала Лиля Каган, которую мир знал как Лилю Брик. Ее обвиняли в гибели Маяковского, а сама она до последних дней носила на цепочке подаренное поэтом кольцо с гравировкой ее инициалов - Л.Ю.Б., которые складывались в бесконечное "ЛЮБЛЮ".

История этого любовного треугольника - Осип Брик, Лиля Брик, Владимир Маяковский - будет еще долго будоражить народ. Аркадий Ваксберг, автор книги "Лиля Брик", считает, что ближе всех к истине версия, высказанная Василием Катаняном (сыном последнего мужа Лили Брик): "Лиля любила только Осипа, который ее не любил; Маяковский - только Лилю, которая, увы, не любила его; и наконец, все трое не могли жить друг без друга". А ведь у треугольника была и четвертая сторона, о которой мало вспоминают, - сестра Лили Брик Эльза (она войдет в история как жена известного французского писателяЛуи Арагона). Именно в нее сперва влюбился Маяковский, настойчиво за ней ухаживал. Именно Эльза ввела его в дом к Брикам и своими же руками сломала свою судьбу.

В биографии Лили Брик множество белых пятен - перед смертью она засекретила свой интимный дневник, касающийся юности. "Разрешила потомкам читать все остальное, а на это наложила табу". И множество тоненьких ниточек в ее жизни переплетаются, путаются - одна ведет в ГПУ, с которым Лиля и ее муж, возможно, сотрудничали, другая - в разведку, третья, четвертая, пятая - ко множеству ее поклонников. В этом "клубке" оказались знаменитые литераторы, режиссеры и даже лубянские "шишки"

Те 15 лет, которые она прожила вместе с Маяковским, - это, конечно, наиболее яркие и значительные годы в ее жизни. Но Лиля Брик прожила 86 лет, из них 55 зрелых лет - без Маяковского, а это большой период. Она общалась с известными людьми, многие видные творческие личности "прошли" через ее салон. Тот же Андрей Вознесенский получил путевку в жизнь благодаря ей. У нее часто бывали Майя Плисецкая, Родион Щедрин и другие деятели культуры и искусства. Но это -знаменитости позднего периода ее жизни. А в молодые годы - знакомство с Горьким, Хлебниковым, Есениным, Мейерхольдом:

Ее хорошо знали на Западе. Родная сестра Лили Брик - писательница Эльза Триоле долгие годы жила в Париже, и Лиля Юрьевна часто бывала у нее. Во Франции она встречалась с деятелями культуры зарубежья, такими, как Луи Арагон, Пабло Неруда. Когда она умерла в 1978 году, "Литературная газета" поместила лишь краткое сообщение о ее смерти, в то время как во многих странах были опубликованы некрологи и большие статьи о ней.

Лиля Брик была кинорежиссером и сняла два фильма. Документальный - "Евреи на земле" и художественный - "Стеклянный глаз" (в 1929 году). А еще до этого она снималась с Маяковским в 1918 году в картине "Закованная фильмой где сыграла балерину.

В юности она училась в Мюнхене на скульптурном факультете, позднее сделала несколько скульптурных портретов: Маяковского, Осипа Брика, автопортрет. Была всесторонне развитым человеком.

В Российском архиве литературы и искусства (РГАЛИ), где хранятся ее документы и переписка, она значится как переводчица, потому что много переводила с немецкого и французского языков пьес, которые потом с успехом шли в театрах Москвы.