В институтах иностранных языков изучают иностранные языки. Тихое кабинетное занятие. Правда, Военный институт иностранных языков Министерства обороны СССР (ВИИЯ) в мирном 1980 году был награждён весьма боевым орденом Красного Знамени.

«Стреляли!»

Полковник запаса Евгений Леонидович Логинов, председатель совета «Союза ветеранов ВИИЯ», о родном вузе рассказывал по-армейски чётко, подробно, даже суховато. Но – да простит меня собеседник! – слушая его, я всё вспоминал незабвенного Саида из «Белого солнца пустыни». Трах-бах, очередная заварушка где-то в неведомом уголке планеты – и, как пить дать, в гуще событий встретишь выпускника ВИИЯ. «Ты откуда здесь?» – «Стреляли!»

То есть, конечно, люди ехали в горячие точки не сами по себе. Многие события второй половины ХХ века были напрямую связаны с геополитическими интересами СССР, это вносило поправки в военные доктрины. А человек в погонах куда родина прикажет – туда и отправляется. Но в нашем случае – ещё и профессиональная специфика. Военными советниками в дальние страны командировались танкисты, ракетчики, лётчики… Но без кого там точно было не обойтись – так это без переводчиков.

Исходя из международной обстановки ВИИЯ, ставилась задача – нужно столько-то специалистов по арабскому языку… пушту… суахили… С рядом сопредельных стран ухо тоже держали востро – так что требовались и знатоки китайского, фарси… Европейские языки – само собой. Сколько народу училось? Как менялась программа? В разные времена – по-разному. Сами группы были невелики – по 8–10 человек (ведь изучить язык – дело непростое). В 1970-е резко увеличили набор на арабский язык, в 1980-е – на персидский и португальский. Вообще же в те времена в ВИИЯ изучалось более 40 языков.

В результате сегодня существует братство немолодых, бывалых, умных мужиков, у которых колоритные воспоминания: о пустынях Йемена, горах Афганистана, джунглях Лаоса. Уже интересно. А годовщина приказа Уншлихта (см. справку) стала поводом для беседы с Евгением Леонидовичем.

Как сидишь перед старейшиной?

А дальше автор в замешательстве. Пересказывать эпизоды чужих биографий? Свернуть на особенности подготовки в ВИИЯ? Напомнить об особенностях конфликтов, в которых людям приходилось участвовать? Или просто поговорить о мелочах, в которых, как в капле воды, отображается дух профессии?

Сам Логинов специализировался на дари и английском. Дари – один из афганских языков. Туда моему собеседнику и пришлось ехать.

Евгений Леонидович сейчас связан с телевидением и уже в качестве журналиста-сценариста «по старым следам» бывал в Афганистане нынешнем. Где сейчас, как известно, воюют американцы. И вот наблюдает сцену: их офицер беседует с афганцами. Разговор внешне спокойный. Но первая мысль с точки зрения профессионала: парень, так же нельзя!

Как ты сидишь? Нога на ногу? В Афганистане не показывают собеседнику подошвы, это всё равно что в России совать кукиш! Ты в тёмных очках (значит, не видно глаз), ты не снял перчатки – может быть воспринято как неуважение. А процитировал ли в беседе суру из Корана? Ввернул ли местную пословицу? Преподнёс ли в начале разговора подарки? Не обязательно дорогие, но, например, пара мешков муки в здешних условиях – ценность! Детали, частности – однако изволь учитывать! Другая страна! Хорошо, если эти ошибки не обернутся автоматной очередью в спину, – а то будешь потом проклинать местное коварство!

Советский военный переводчик в Афганистане – это не только участие наряду со всеми в боевых операциях, но и необходимость вести такие вот степенные беседы с местными вождями на тему «вы не стреляете в нас, а мы не стреляем в вас». Это совместная с советником работа в каком-нибудь афганском подразделении, где у каждого солдата своё на уме, – но всё пойдёт нормально, если вас зауважали. Это – в зависимости от задачи – допросы пленных, прослушивание эфира, где-то разведка, где-то дипломатия...

А у однокашников Логинова, служивших в других местах – в Латинской Америке, на Ближнем и Дальнем Востоке, где угодно, – своя специфика и свои рассказы…Официально признано участие СССР в 25 международных конфликтах времён холодной войны, неофициально насчитывают 37. Ни в одном из них не обошлось без выпускников ВИИЯ. В 1980 г. вуз был награждён орденом Красного Знамени.

Тонкости перевода

В начале 1990-х на наших прилавках появились прикольные книжки – английские словари русского мата. Между прочим, нередко это были перепечатки учебных пособий для языковых центров армии США. Там готовят тех, кто слушает в эфире наших лётчиков (а также моряков и т.д.). Лётчики же зачастую изъясняются… ну, вы поняли. Кстати, не факт, что из бескультурья или эдакой удали. Во время войны в Корее (1950–1953), например, когда выяснилось, что из-за американского перехвата мы несём потери, был приказ – перемежать эфирные переговоры ненормативной лексикой. Родное ухо что нужно среди любых загибов всё равно уловит, а противнику сложнее.

Я привёл этот пример собеседнику, когда заговорили о тонкостях перевода. Логинов поначалу даже обиделся: у нас был элитный вуз, мату не учили. Но потом согласился: да, есть в любом языке жаргон, специфические табуированные выражения – тоже надо знать. Как постигали? В процессе общения с носителями языка. А в качестве примера чисто профессиональных проблем военного переводчика привёл другой случай – произошедший, правда, не с ним.

Встреча советского командования с афганским руководством. Банкет. Среди гостей – известный местный поэт. Он встаёт, чтобы сказать тост, – и читает своё стихотворение. Хорошее – для тех, кто понимает язык. Переводчик на ходу пытается передать яркость метафор, игру слов, попасть в размер. Вроде удалось. Восторг, улыбки… Выпили. Через некоторое время поэт снова встаёт. Опять тост в стихах. Переводчик опять с лёту пытается донести изысканный слог. Посидели немного – подвыпивший поэт встаёт опять... В общем, в конце банкета наш генерал шепнул переводчику: «Говорят, он талант. А по-моему, так себе стишки!»

В эпоху перемен

Повторим: мы взяли афганские примеры, а могли любые другие. Но всё это уже в прошлом. ВИИЯ был ликвидирован в 1991-м, попав под волну реорганизаций. Сегодня военных переводчиков специализированно готовит один из факультетов Военного университета Министерства обороны РФ, у выпускников более широкая квалификация – «лингвистика и межкультурная коммуникация». Хотя людей там занимается меньше, языков изучается тоже меньше.

Тут на самом деле любопытно вот что. Да, понятно – «лихие 90-е», время перемен... Но мой собеседник не исключает, что к ликвидации ВИИЯ приложили руку и тогдашние американские советники российской власти. Дескать – зачем он вам в своём прежнем агрессивно-советском виде? Ведь противостояние двух систем уже позади!

Допустим... Но интересная вещь: далее армия США число своих военнослужащих, изучающих русский, значительно увеличила. Логинов это утверждал авторитетно – он как тележурналист четыре года назад побывал в Монтерее (Калифорния) в аналогичном ВИИЯ «языковом» институте Министерства обороны США. Там тогда русский учило более ста человек.

Услышав это, я напрягся: вот они, коварные янки, которые завтра, возможно, вместе с «зелёными беретами» начнут высаживаться на нашей земле! Но Евгений Леонидович «теорию заговора» не нагнетал. Уточнил: речь идёт не столько о диверсантах, сколько, если на наши аналоги, о специалистах ОСНАЗа – тех, кто слушает переговоры на коммуникациях связи. Сфера интереса – не только Российская армия, но и, например, белорусская, казахстанская, где используется русская речь. Другое дело, что американцы при этом считают свои действия совершенно оправданными и ни перед кем отчитываться не собираются.

 

На языках врагов и друзей

 

История возникновения военных переводчиков уходит в глубину веков. Толмачи и драгоманы существовали еще в эпоху зарождения Руси. С давних пор толмачи и драгоманы, занимавшиеся устным и письменным переводом, высоко ценились в России и отличались высоким профессионализмом. Они обеспечивали переводом межъязыковые контакты внутри страны, оказывались совершенно необходимыми для установления торговых, дипломатических, культурных и иных связей с другими странами в мирное время и для переводческого обеспечения боевых действий в условиях войны (сбор и обработка разведывательных данных о противнике, участие в различного рода переговорах и т. п.). Часто это были билингвы — прижившиеся в русской среде носители самых различных языков. Многие из них использовались и в обучении иностранным языкам и переводу.

С реформами Петра в России становилось все больше людей, знающих иностранные, прежде всего западноевропейские, языки. Знание иностранных языков становилось одним из обязательных элементов дворянской культуры. Этому способствовало как домашнее воспитание, так и дальнейшее обучение в гимназиях, лицеях, кадетских корпусах. В ряде случаев уровень подготовки был достаточно высок и позволял дворянским детям использовать полученные знания, навыки и умения на государственной службе. А поскольку офицеры русской армии и были в большинстве случаев детьми дворянскими, многие из них действительно хорошо владели иностранными языками. Конечно, не все офицеры по-настоящему хорошо знали иностранные языки, не все получили серьезное домашнее воспитание, а уровень языковой подготовки в кадетских корпусах и юнкерских училищах часто был довольно низким, зато в привилегированных военно-учебных заведениях обучение иностранным языкам и переводу было поставлено действительно хорошо. Рассказывая об этом, генерал-лейтенант А. А. Игнатьев писал: «Пажи оказывались головой выше решительно всех юнкеров по знанию иностранных языков. В специальных классах преподавался курс истории французской и немецкой литературы, а многие пажи писали сочинения с той же легкостью, что и на русском языке». Очень высоки были требования по языковой подготовке и к офицерам высшего командного звена. Так, для поступления в Академию Генерального Штаба требовалось сдать экзамены по двум иностранным языкам — написать сочинения на заданные темы или перевести со словарем сложные технические тексты.

Таким образом, можно считать, что русская армия фактически всегда была обеспечена людьми, в совершенстве знавшими основные западные языки. Иначе обстояло дело с восточными языками. И хотя еще при Петре была создана первая школа переводчиков, где обучали даже японскому языку, в общем и целом в армии военных переводчиков со знанием восточных языков явно не хватало. По мнению ряда военных историков, это самым неблагоприятным образом сказалось на подготовке и ходе русско-японской войны. Для того чтобы изменить создавшееся положение, военное ведомство стало направлять офицеров для изучения восточных языков в высшие учебные заведения, а офицерам со знанием восточных языков стали предоставляться определенные преимущества при назначении на должность. За период с 1899 по 1916 гг., например, только в Восточном институте во Владивостоке получили подготовку по восточным языкам (китайскому, японскому, корейскому, монгольскому и др.) более 200 офицеров. Активная подготовка военных переводчиков велась во Владивостоке в период с 1899 по 1920 г. В тот же период практиковались и другие формы обучения. Так, военное ведомство открыло во Владивостоке школу переводчиков с восьмимесячным изучением теоретического курса китайского языка и последующей двухгодичной стажировкой обучаемых в Китае.

Специальность "военный переводчик" была впервые учреждена в Советском Союзе 21 мая 1929 года приказом Заместителя Народного комиссара по военным и морским делам и Председателя Реввоенсовета СССР И. Уншлихта №125 "Об установлении звания для начсостава РККА "Военный переводчик". Трудности по переводческому обеспечению военного ведомства были весьма значительными. В 20-е гг. подготовка военных переводчиков осуществлялась за счет перепрофилирования студентов и преподавателей-филологов. Так, в 1925 г. большая группа молодых синологов сопровождала группу советских военных советников в Китае. Однако плохое знание военного дела и соответствующей терминологии серьезно затрудняли их деятельность в штабах и военно-учебных заведениях. Этим обстоятельством можно объяснить тот факт, что в начале 30-х гг. стали предприниматься первые попытки организовать подготовку военных переводчиков. В 1933 г. в Хабаровске были организованы командные переводческие курсы. Главная их задача — научить за 3 месяца элементарному разговору на изучаемом языке (китайском, корейском), а также первичному допросу. С 1935 г. срок обучения продлевается до 6 месяцев. Конечно, за столь короткий период было трудно обеспечить хорошую подготовку. Поэтому военных переводчиков начинают готовить в особых секторах при гражданских востоковедческих институтах с более продолжительным сроком обучения. Создаются курсы военных переводчиков при разведотделе Киевского военного округа с полуторагодичным сроком обучения (изучались немецкий, польский, румынский, финский, венгерский и шведский языки), курсы военных переводчиков Тихоокеанского флота, курсы военных переводчиков Дальневосточного фронта (изучались китайский, японский, корейский, английский языки), курсы военных переводчиков Закавказского военного округа в г. Баку (изучались турецкий и персидский языки). Одновременно срок обучения на командных курсах в Хабаровске увеличился до 2 лет. Главной особенностью и недостатком всех этих курсов являлось то, что они были рассчитаны на относительно короткие сроки обучения, а это отрицательно сказывалось на уровне подготовки слушателей. Кроме того, в тот период еще не была выработана даже в самом общем виде концепция обучения военному переводу. Отсутствовала серьезная учебная база, а обучение велось на основе разрозненных учебных разработок. Не хватало и квалифицированных кадров преподавателей.

Заслуга генерал-лейтенанта А. А. Игнатьева — инспектора Красной Армии по иностранным языкам и, наверное, главного инициатора создания военных факультетов при институтах иностранных языков, заключалась в том, что он хорошо понимал: за полгода, год или даже два трудно подготовить хорошего военного переводчика. Для того, чтобы стать профессиональным военным переводчиком, обучаемый должен получить глубокое филологическое образование, хорошо знать не только военную терминологию и лексику, но и военное дело. Иначе говоря, он должен стать военным филологом. По решению правительства, 1 февраля 1940 г. был создан Военный факультет западных языков при 2-м МГПИИЯ со статусом высшего военно-учебного заведения, имеющего целью подготовку специалистов со знанием западных языков для военных академий Красной Армии. В том же году был образован Военный факультет при Московском институте востоковедения. Задачи, поставленные перед факультетом, были сформулированы в приказе народного комиссара обороны следующим образом: «Подготовить для Красной Армии хорошо знающих язык практических работников по странам Востока (Япония, Китай, Западный Китай, Монгольская Народная Республика, Афганистан, Иран, Турция, арабские страны и Индия)».

В условиях надвигавшейся военной опасности создание военных факультетов стало одной из мер, направленных на укрепление обороноспособности страны, позволивших начать форсированную подготовку военных кадров со знанием иностранных языков — языков вероятных противников и возможных союзников. Создание военных факультетов не только оказалось своевременным, но и стало вехой в развитии военной науки, положив начало военно-филологическому образованию в стране. Начальником военного факультета при 2-м МГПИИЯ был назначен кандидат военных наук генерал-майор Н. Н. Биязи, работавший в 1936 — 1938 гг. военным атташе в Италии. На педагогическую работу были приглашены лучшие специалисты тех лет: О. И. Москальская, А. В. Монигетти, З. М. Цветкова, К. Г. Крушельницкая, А. А. Сырейщикова, пионеры военного перевода А. М. Таубе, Б. Э. Шванебах и др. Начальником военного факультета, при Московском институте востоковедения был назначен полковник С. Н. Степанов. Огромную плодотворную научную и учебно-методическую работу вели на факультете лучшие преподаватели восточных языков Москвы.

Великая Отечественная война с первых же дней поставила, перед военными факультетами сложные и ответственные задачи. Для удовлетворения все возрастающих нужд фронту требовались немедленно и в большом количестве военные переводчики, прежде всего со знанием немецкого языка. К началу войны факультет уже закончили около 100 человек, но этого было, конечно, недостаточно. И здесь вспомнили об опыте краткосрочной подготовки военных переводчиков. В сложившейся ситуации это, наверное, было единственным выходом. 1 сентября 1941 г. открылись курсы военных переводчиков при военном факультете. Организационно курсы военных переводчиков были разбиты на языковые группы. Каждая группа, в зависимости от исходного уровня подготовки, имела свой график прохождения курса и выпуска. Для одних групп подготовка ограничивалась всего тремя месяцами обучения, для других — сроки обучения оказывались более продолжительными. Сам процесс обучения носил ярко выраженный интенсивный характер. Изучению языка, включая военный перевод, отводилось до 36 часов в неделю. В остальное учебное время курсанты проходили военную и общеполитическую подготовку, слушали курс страноведения.

Нужды войны потребовали создания единого центра подготовки военных переводчиков. В соответствии с приказом Народного комиссара обороны Шаталина от 12 апреля 1942 г. им стал Военный институт иностранных языков Красной Армии (ВИИЯ КА). Институт создавался на базе военного факультета западных языков, в него вошли также военный факультет при институте востоковедения, а также военные курсы иностранных языков в г. Орске. Одновременно, чтобы укрепить базу для комплектования слушательского состава, была расширена практика набора абитуриентов специальными комиссиями, выезжавшими для этого в Саратов, Куйбышев, Казань, Ульяновск и другие крупные приволжские города. С разрешения наркома просвещения в Куйбышеве были открыты первые в стране языковые спецшколы. Выпускники спецшкол выгодно отличались от выпускников обычных средних школ хорошей языковой подготовкой. Только из этих школ в годы войны в ВИИЯ КА поступило более 160 человек.

В годы Великой Отечественной войны Военный институт иностранных языков внес существенный вклад в дело победы над врагом. За предвоенные годы и за годы войны было подготовлено более 5000 военных переводчиков. Большинство из них приняло участие в войне. Выпускники института воевали в действующей армии и в партизанских отрядах, работали в различных штабах и управлениях Красной Армии, редакциях фронтовых газет, участвовали в переводческом и военно-дипломатическом обеспечении сотрудничества с нашими союзниками по антигитлеровской коалиции.

К концу 40-х гг. Институт стал крупным высшим военно-учебным заведением. В его составе было 9 факультетов и 23 кафедры. Сформировался высококвалифицированный коллектив преподавателей. Наверное, не было и нет ни у нас в стране, ни за рубежом такого учебного заведения, в котором было бы так много выдающихся ученых-лингвистов с мировым именем. Только Академия наук СССР была представлена в Институте академиками В. М. Алексеевым, А. П. Баранниковым, В.В. Виноградовым, Н. К. Козиным, Н. И. Конрадом, И. Н. Мещаниновым, С. П. О6норским, В. В. Струве, В. Ф. Шишмаревым.

Громадная заслуга командования Института как раз и заключалась в том, что оно объединило этих выдающихся ученых в стенах Института, а для обучения слушателей были направлены лучшие кадры преподавателей иностранных языков. Высокий профессиональный уровень выпускников Института 40 — 50-х гг. подтверждается и тем, что многие из них стали известными военачальниками, руководителями структурных подразделений Министерства обороны СССР. Среди них — генералы А. В. Баранов, Г. А. Борисов, Б. Н. Вилков, Е. С. Давыдов, Д. В. Диев, Е. И. Долгополов, В. Д. Кучин, Е. А. Ножин, В. И. Смольников, А. А. Пашковский, В. С. Томжевский и др. Видными дипломатами (чрезвычайными и полномочными послами СССР) стали В. К. Болдырев, М. С. Капица, Ф. И. Потапенко, М. Д. Сытенко, Н.Н. Шубников и др.

Из выпускников того времени выросли видные ученые, среди которых: ученый секретарь Отделения литературы и языка Российской Академии Наук академик Е. П. Челышев, члены-корреспонденты РАН А. А. Искендеров, М. С. Капица, Г. Б. Старушенко, академики Академии образования РФ А. А. Миролюбов и М.И. Махмутов, доктора наук, профессора А. Т. Аксенов, Б. М. Балкн, Л. С. Бархударов, И. Ф. Вардуль, Н. В. Волков, В. Г. Гак, В. М. Глускин, И. В. Головнин, В. С. Гривнин, Н. А. Дворянков, В. В. Девкин, А. И. Динкевич, А.А. Ковалев, В. Н. Комиссаров, Р. Г. Котов, А. Т. Кривоносов, В. П. Кузнецов, В. М. Кузнецов, И. Д. Ладанов, Б. А. Лапидус, С. П. Мамонтов, Р. К. Миньяр-Белоручев, О.И. Москальская, Л. Л. Нелюбин, Л. Б. Никольский, Е. А. Ножин, А. А. Пашковсккй, Л. П. Пушкарева, О. А. Ржешевский. Э. С. Рахмункулова, Ю. А. Рубинчик, Ю. А. Смирнов, С. А. Соколов, Г. Д. Томахин, Ю. Г. Трегубенков, С. А. Фрейлих, Г. З. Черданцева, МЛ. Цвиллинг, А. М. Шарбатов, В. Л. Якуб. Многие из них избраны членами различных отраслевых академий наук.

Известными писателями стали выпускники Института Л. А. Безыменский, В. Б. Кассис, Л. П. Кулешов, Л. М. Кузнецов, И. И. Левин, В. В. Овчинников, Е. М. Ржевская, А. И. Стругацкий, В. П. Туркин. Мировое признание получило музыкальное творчество фронтового переводчика, выдающегося композитора современности Андрея Эшпая. Пионером авторской песни стал М. Л. Анчаров. А сколько талантливых, мужественных и преданных Отечеству сынов унесла война! Погиб в бою первый начальник ВИИЯ КА полковник С. Н. Степанов. Под Новороссийском в разведывательном поиске был убит выпускник курсов военных переводчиков, замечательный поэт Павел Коган.

В первые послевоенные годы Институт перестраивал свою работу в соответствии с мирными условиями: были упразднены краткосрочные курсы военных переводчиков, осуществлен переход на пятилетний срок обучения, введено обязательное для всех изучение двух иностранных языков. Была предоставлена возможность завершить образование выпускникам военных лет, не окончившим полный курс. Институт перешел к подготовке военных переводчиков-референтов и преподавателей. В 1956 г. в связи с сокращением Вооруженных Сил Институт был расформирован. Однако расширение международных связей государства, в том числе и по военной линии, уже в 1958 г. потребовало возобновления подготовки кадров военных переводчиков. Эта задача первоначально была возложена на факультет иностранных языков Военной академии Советской Армии, а в мае 1963 г. постановлением Совмина СССР на базе факультета был воссоздан Военный институт иностранных языков - ВИИЯ. Кроме факультетов западных и восточных языков, в Институте были созданы курсы по подготовке руководящего состава, направляемого на зарубежную работу в качестве военных советников и специалистов, курсы усовершенствования военных переводчиков, а также курсы повышения квалификации офицеров запаса. В последующие годы совершенствовалась и структура Института. В 1965 году начальник Военного института иностранных языков (ВИИЯ) генерал-полковник А.М. Андреев, выступая на научно-методической конференции Института, дал такое определение профессии военного переводчика: это специалист, который «должен понимать природу современного боя и твёрдо знать военную терминологию, уметь реферировать военную литературу, переводить военные документы и вести допрос пленного».

Учеными факультетов западных и восточных языков разработан целый ряд крупных проблем теории перевода и военного терминоведения, теории языковой коммуникации, типологического и сопоставительного языкознания. Ежегодно преподавательским составом филологических кафедр готовятся десятки учебников и учебных пособий, методических и учебных разработок, словарей почти по 40 языкам. Многие из этих изданий являются уникальными Трудами, не имеющими аналогов не только в нашей стране, но и за рубежом. Созданы принципиально новые по содержанию и методическим принципам комплекты учебников по теории языкознания и по большинствуаспектов преподавания основных западных и восточных языков. Под руководством и при участии наших ученых были составлены крупные словари (многоязычный иллюстрированный военно-технический словарь, русско-персидский словарь, англо-русский военный словарь, французско-русский военный словарь, китайско-русский военный словарь и др.). Преподаватели, слушатели и курсанты, выпускники переводческих факультетов неоднократно привлекались для выполнения ответственных заданий правительства и министра обороны внутри страны и за рубежом. Алжир и Египет, Индонезия и Индия, Гвинея и Мали, Куба, Перу и Занзибар — таков далеко не полный список стран, где успешно работали военные переводчики, подготовленные в стенах alma mater.

 

В ноябре 1973 на Ближний Восток была впервые направлена группа советских военных наблюдателей ООН в составе 36 офицеров. Большинство из них были выпускники ВИИЯ. Сорок участников боевых действий в Египте стали в разное время миротворцами. Несколько сот выпускников награждены медалью ООН "На службе мира".

До сих пор выпускники Института достойно представляют Россию в миротворческих операциях ООН, а ветераны-миротворцы участвуют в патриотическом воспитании молодежи.

В 1974 г. Военный институт иностранных языков был переименован в Военный институт Министерства Обороны, а после вручения Институту ордена Боевого Красного Знамени 11 февраля 1980 года – в Военный Краснознаменный институт Министерства Обороны. Институт по праву называли «воюющим». По приказу командования в 1976 году были организованы ускоренные курсы по подготовке офицеров-переводчиков, которые направлялись в районы военных конфликтов. Целыми курсами и учебными группами отправлялись курсанты и офицеры в Афганистан, Эфиопию, Камбоджу, арабские страны. В Анголе и Мозамбике, в Ливии и Ираке, во Вьетнаме и в Йемене выполняли свой долг офицеры, курсанты и слушатели Военного Краснознаменного института - преемника ВИИЯ. При выполнении воинского долга погибло свыше пятидесяти выпускников, слушателей и курсантов Института. Многие были награждены советскими боевыми орденами и медалями, а также наградами иностранных государств.

Коренные изменения, произошедшие в начале 90-х годов XXвека привели к реформированию в системе военного образования. Не миновали они и Военный институт. Указом Президента РФ №1498 от 30.11.92 на базе ВКИМО была создана Военная академия экономики, финансов и права. Последний выпуск ВКИМО сделал в 1993 году. На этом реорганизация учебного заведения не завершилась. Указом Президента РФ №1523 от 20.07.94 был создан Военный университет Министерства обороны. Все факультеты университета были переданы в состав нового учебного заведения. Ныне бывший ВИИЯ – это факультет иностранных языков и зарубежной военной информации в составе ВУ МО России.

Ноябрь 2012 Л. А. Гаврилов, кандидат филологических наук, профессор, преподаватель ВИИЯ, почетный работник высшей школы СССР и РФ, ветеран ВИИЯ. Е. Курапова, курсант Военного Университета (Источник: альманах «Виияковец», № 1).