ПРОЛОГ
Ранним утром 7 марта 1941 года к дому 10 по ул. Мазовецкой (что в варшавском Средместье) подошли три человека, среди которых по форме легко можно было определить варшавского почтальона. Осмотревшись, двое из них вошли внутрь и поднялись на 4-ый этаж. Здесь они вновь разделились. Один из них отошел в сторону, а другой (это был почтальон) позвонил в квартиру, предварительно сверившись с номером и выбитой фамилией на дверной табличке. Было только 7.10 утра, но почтальона это не смущало. Дверь открыла служанка: “Чем могу служить” - “Нельзя ли видеть пана директора Сыма? Ему важная телеграмма. ” - “Да, я здесь” - “Это вы пан Иго Сым?” - “Да-да. Давайте”. Вместо телеграммы почтальон выхватил пистолет VIS и выстрелил в сердце хозяину квартиры. После чего вместе со своим спутником быстро сбежал по лестнице и исчез…

НАЧАЛО КАРЬЕРЫ
Иго Сым (его настоящее имя Юлиан) родился 3 июля 1896 года в Австрии, в Инсбруке, в семье польских иммигрантов. Жизнь в Австрии не удалась, и после смерти мужа мать Иго со всеми тремя сыновьями (Фред Сым стал известным композитором и дирижером, а Эрнест - биохимиком) вернулась в Польшу, поселившись в силезском Живеце. Здесь, повзрослев, Иго стал думать о дальнейшей жизни. В 1913 году он поступил в Венскую консерваторию, но проучился меньше года из-за начавшейся войны. В 1914 году Иго Сым становится вольноопределяющимся и все четыре года проводит на фронте, закончив войну в чине обер-лейтенанта. А после обретения Польшей независимости он продолжает службу в польской пехоте до 1921 года. И вновь встает вопрос о том, что делать дальше. По желанию матери он учится банковскому делу и поступает на работу в живецкий филиал Госхозного банка. Несмотря на высокую зарплату, нудная работа тяготит Иго Сыма. Единственная отдушина - это местный хор и, особенно, драмкружок. Увлечение актерством становится его страстью и в корне меняет жизнь. Иго мечтает стать профессиональным актером …

В 1925 году Иго Сым поступает в частную актерскую школу известного театрального и кинорежиссера Виктора Беганского и дебютирует в его ленте “Вампиры Варшавы“. Не имея особого актерского дарования, но обладая великолепной внешностью, он сразу же становится популярным и получает кучу предложений на роли офицеров, аристократов, светских львов и т.д. В 1927 году Сым прерывает учебу и прибывает в Вену, где заключает контракт со студией Sascha-Filmstudios AG, и вскоре становится ее директором. А через два года - он уже в Германии, тогдашнем центре европейского кинопроизводства. Здесь Иго Сым моментально ангажируется на роли героев-любовников и снимается в целом ряде известных лент. Его партнершами становятся Марлен Дитрих и Лилиан Харви.

В начале 30-х годов, Иго Сым возвращается в Польшу. Сдав, наконец, экзамен в актерской школе, он поступает в эстрадные театры “Банда” и “Голливуд”. С приходом звукового кино ему пришлось отказаться от главных ролей из-за не совсем чистого польского языка. Впрочем, языковые проблемы являлись общей головной болью у многих актеров немого кино во всем мире. И далеко не все вписались в новую звуковую действительность. Впрочем, Иго снимался в ролях второго плана. Одной из которых стал легендарный фильм “Шпион в маске”. В целом же, Иго Сым почти полностью переключился на эстраду. Он выступал с музыкальными номерами, среди которых особой популярностью пользовался тот, где актер аккомпанировал себе на пиле …

СЫМ И ОРДОНКА
Приезд Иго Сыма в Варшаву всколыхнул столичное дамское общество. Актер уже завоевал огромную популярность своими немецкими ролями и появился в Польше на самом пике своей славы. Причем, не только (и не столько) как актера, но еще и успешного покорителя женских сердец. Действительно, трудно было не влюбиться в Иго Сыма. Интеллигентный, образованный, красивый, с безупречной армейской выправкой, он владел многими иностранными языками, прекрасно пел, танцевал, играл на фортепьяно, ездил верхом, блестяще играл на биллиарде. Выдающийся поэт, драматург и критик Антони Слонимский был буквально покорен Иго Сымом. “Это такой милый и симпатичный человек” - писал он в одном из своих фельетонов, обычно едких и язвительных. Не устояла перед чарами Сыма и Ханка Ордонувна…

Мария Анна Петрушинска училась в балетной школе при варшавском Большом театре и с 1918 года стала выступать в кабаре “Сфинкс” под псевдонимом Ханка Ордонувна. Затем в течение десяти лет она танцевала и пела в знаменитом театре Qui Pro Quo. Вокальный успех дался Ордонувне не так легко, как в танце. Одновременно она училась актерскому мастерству. 26 марта 1931 года Ханка Ордонувна (поклонники называли ее Ордонкой) вышла замуж за графа Михала Тышкевича, ставшего автором текстов многих ее песен (бракосочетание состоялось в костеле Св. Креста в Варшаве). Тогда же примерно и начался ее роман с Иго Сымом. Все произошло на цирковой оперетте “Звезда арены”, где Ханка играла наездницу, в которую влюбился богатый красавец Сым. Последний поражал воображение зрителей опасными трюками на трапеции. Причем, без всяких страховочных тросов. Ордонка же скакала на лошади как настоящая цирковая наездница.

Критики, правда, весьма прохладно отнеслись к этим опереточным скачкам. Тадеуш Бой-Желенский отмечал в своей рецензии: “Что до Ордонки, то какой бы она была графиней, если бы не умела ездить верхом как наездница. Жаль только, что ее изящный песенный талант тратится на эту огромную цирковую будку”. Встретившись в цирке на репетиции, Ханка Ордонувна и Иго Сым завязали пылкие, страстные отношения, став главными героями светской хроники и шокируя варшавскую публику различными эксцентричными выходками. Недавно найденный в Сосновце архив Ханки Ордонувны содержит множество ее с Сымом фотографий, до этого не известных широкой публике. Партнерство Ордонки и Сыма продолжилось на сцене и на экране. Тот же Бой-Желенский в 1935 году написал в “Утреннем Курьере”: “Ордонка и Сым в той или иной роли создают одну из самых чудесных влюбленных пар”. Роман закончился так же внезапно, как и начался. Ханка Ордонувна порвала с Сымом и полностью посвятила себя сольной карьере и выступлениям в Польше и за границей. Ее концерты с огромным успехом проходили во Франции, Германии, США, СССР и других странах. Постепенно о дуэте Ордонка - Сым все забыли.

АГЕНТ
Еще в предвоенные годы во 2-ой отдел Главного штаба стала поступать тревожная информация от берлинской резидентуры о возможных связях Иго Сыма с германской разведкой. Актер неоднократно выезжал в Германию уже после 1933 года и его то там, то здесь видели в обществе хорошо известных польской разведке личностей. Никаких мер, однако, принято не было. Полученные сведения посчитали слухами или происками недругов и завистников знаменитого актера. В 1939 году стало окончательно ясно, что берлинская квартира, которую несколько раз посещал Иго Сым, принадлежит VI управлению РСХА и используется в качестве явочной для встреч с агентами. Но теперь уже предпринимать что-либо было слишком поздно. В сентябре 1939 года в польском консульстве в Будапеште, в обстановке эвакуации и неразберихи, сотрудники “двойки” поручили известному актеру, режиссеру и драматургу Роману Невяровичу, готовящемуся к подпольной деятельности в оккупированной Варшаве, проследить за Иго Сымом.

Между тем, последний остался в Варшаве и после капитуляции столицы получил статус Reichsdeutsch (гражданин Рейха). Сразу возник вполне резонный вопрос - на каком основании? Да, Иго Сым родился в Австрии, считающейся частью рейха. Однако он не являлся этническим австрийцем. А поляк ни в коей мере на такой статус претендовать не мог. До сих пор на этот вопрос нет четкого ответа. Здесь что-нибудь одно из двух. Либо актер доказал свое австрийское происхождение. Либо его заслуги перед рейхом были настолько велики, что перевесили все остальное. А может, и то, и другое. Как германский гражданин, Иго Сым стал владельцем театра Theater der Stadt Warschau (бывший Театр Польски на ул. Карася, 2) и кинотеатра для немцев Helgoland (бывший Палладиум, ул. Злота, 7/9). А также получил концессию на Театр Комедии на ул. Кредитовой, 14. Одновременно Иго Сым продолжил свою разведывательную деятельность. Теперь уже в качестве тайного осведомителя гестапо. Одной из его первых жертв стала Ханка Ордонувна …

ВОЙНА
1 сентября 1939 года Ханка Ордонувна вместе с Мечиславом Фоггом пела на Гданьском вокзале Варшавы для уходящих на фронт бойцов. А затем несколько дней выступала в маленьком театре Тип-Топ. В октябре на нее донес в гестапо Тимотеуш Ортым (автор польского текста песни Исаака Дунаевского “Сердце” из комедии “Веселые ребята”). Был выписан ордер на арест Ордонки, однако местонахождение ее было неизвестно. Найти певицу и было поручено Иго Сыму. Ханка была сейчас совершенно одна. Еще до войны супруги часто бывали в Орнянах - имении Михала Тышкевича недалеко от Вильно. И сейчас, когда Вильно /Вильнюс был уже литовским, граф находился там, чтобы оформить на себя и супругу литовское гражданство. Ханка же, тем временем, вынуждена была скрываться в Варшаве и испытывала сильную материальную нужду. С помощью другого агента, импресарио, который был хорошо знаком Ордонке, Сым сумел связаться со своей бывшей партнершей, пообещав ей помощь с продуктами. На квартире, куда Ханка пришла за обещанной провизией, ее уже ждала засада.

В тюрьме Павиак, куда ее поместили и где подвергали избиениям и допросам, она тяжело заболела. К счастью, уже в декабре ее сумел выкупить Михал Тышкевич. Ханка выехала из Варшавы в Вильнюс, где спустя два месяца супруги получили литовское гражданство. Какое-то время они чувствовали себя в относительной безопасности. Однако после присоединения Литвы к СССР граф Тышкевич был арестован органами НКВД. А через несколько дней взяли и Ханку. Обоих отправили в Узбекистан, в лагерь. После подписания соглашения Сикорского - Майского супруги были освобождены. Они организовали детский дом для польских детей. С ним же и покинули СССР в составе армии Владислава Андерса. Ханка Ордонувна скончалась в Бейруте от туберкулеза, которым она заболела во время войны. Ее прах был перевезен в Польшу и захоронен на варшавских Повонзках. Творчество Ханки Ордонувны оказало огромное влияние на исполнителей следующих поколений. И, прежде всего, на выдающуюся певицу Анну Герман, выросшую на ее песнях. В 1981 году режиссер Януш Жешевский снял фильм “Любовь тебе все простит”, посвященный некоторым эпизодам из жизни Ханки Ордонувны. Авторы дали имя своей картине по названию самой популярной песне Ордонки (своего рода ее визитной карточки), написанной Хенриком Варсом и Юлианом Тувимом для фильма “Шпион в маске”. В роли Ордонувны выступила известная актриса Дорота Сталиньска…

HEIMKEHR
В конце 1940 года Иго Сым приступил к реализации серьезного и довольного крупного пропагандистского проекта - созданию фильма Heimkehr (”Возвращение на Родину”). Собственно, сама картина снималась немцами (поставил ее Густав Уцицкий). Перед Сымом стояла другая, и очень непростая задача - привлечь к работе над фильмом польских актеров. Heimkehr являлся на редкость антипольским произведением. Речь в нем шла о немецком меньшинстве в Польше. О том, как его угнетают и унижают эти отвратительные поляки. И о том, что только фюрер, отец всех немцев, может вернуть их на историческую родину. На экране возмущенные немецкие зрители видели толпу женщин и детей (разумеется, немецких), которых гонят, избивают и убивают озверевшие польские солдаты (получилось очень натурально, поскольку этих самых солдат изображали эсэсовцы - большие специалисты в этой области) И прочие ужасы, от которых у сидящих в зале от гнева сжимались кулаки. Работу над фильмом курировал лично рейхсфюрер. 31 августа картина с огромным успехом была показана в Венеции в рамках Недели киноискусства и награждена кубком министерства культуры Италии. Германская премьера состоялась 10 октября 1941 года в Вене. А 23 октября фильм демонстрировался в Уфа-Паласте в Берлине.

Кастинг польских исполнителей натолкнулся на серьезные препятствия. Почти все актеры, к которым обращался Иго Сым, в нацистской ленте сниматься отказались. Поступок этот в то время требовал изрядного мужества. Не помогли немцам и пряники. Многие из актеров бедствовали, работали официантами, уборщиками, горничными - а за работу в “Возвращении” им были обещаны немалые материальные блага и льготы. Отказались такие известные актеры, как Адольф Дымша, Казимеж Юноша-Стемповский, игравшие в Театре Комедии, руководимом Иго Сымом. Не принял это предложение и Ежи Пихельский, игравший вместе с Сымом в “Шпионе в маске”. Другой партнер Иго Сыма по “Шпиону”, Богуслав Самборский согласился на главную роль бургомистра (которую Сым предлагал Дымше). Согласие Самборского было вызвано, скорее всего, опасением за судьбу его жены-еврейки, которую обещал защитить Иго Сым. После убийства последнего Самборский, опасаясь за свою жизнь, переехал в Германию, где снимался в кино под именем Готтлиба Самбора. После войны он остался в Германии. Однако, узнав, что в Польше его приговорили к пожизненному заключению за участие в Heimkehr (см.ниже), и опасаясь экстрадиции, Богуслав Самборский бежал в Аргентину. Где и скончался в 1971 году.

Выход фильма вызвал бурное негодование польского общества и его подпольных структур. Причем, 1941-ым годом это возмущение далеко не ограничилось. 19 февраля 1943 года одна из подпольных организаций, Руководство гражданской борьбы (KWC) выпустило следующее извещение:

Общественному позору предаются бывшие актеры Театра Польского в Варшаве:
1. Богуслав Самборский
2. Юзеф Кондрат (дядя Марека Кондрата)
3. Михал Плуцинский
4. Ханна Ходаковска
- все за участие в немецком художественном фильме Heimkehr, содержащем антипольскую пропаганду в виде клеветы на польский народ и государство.

Выговор получают бывшие актеры Театра Польского в Варшаве:
1. Ежи Пихельский
2. Франтишек Доминяк
3. Юзеф Восковский
4. Станислав Гролицкий
- все за сотрудничество в создании фильма. Смягчающим обстоятельством является их отказ от участия в фильме.

31 августа 1944 года указом т.н. Польского комитета национального освобождения (сталинского марионеточного правительства на освобожденной от немцев территории Польши) за участие в Heimkehr были выдвинуты обвинения против пяти актеров. 18 ноября 1948 года четверо из них предстали перед Окружным судом в Варшаве (в скобках указаны их роли):

Ванда Щепанска (билетер в кино)
Стефан Гольчевский (хулиган, добивающий раненного немца)
Юлиуш Лущевский (польский хуторянин, убивающий немецких колонистов)
Михал Плучинский (полицейский)

Богуслав Самборский (бургомистр) был судим заочно. А Тадеуш Жельский умер еще в 1944 году. В качестве экспертов на процессе выступали критик Ежи Тёплиц (автор популярной в СССР книги “Кино и телевидение США”) и актер Добеслав Даменцкий (отец актеров Дамиана и Мачея Даменцких). Обвиняемые защищались всеми силами, пытаясь доказать, что их роли малозначительны, а сами они не очень разобрались в фабуле фильма. Но это мало помогло. Михал Плучинский получил 5 лет. Гольчевский и Лущевский - по 3 года каждый. Ванда Щепанска, которая, помимо всего прочего, еще и организовала выезд польских актеров на студию в Вене, получила 12 лет тюрьмы.

ЛИКВИДАЦИЯ ИГО СЫМА
Деятельность Иго Сыма по вербовке актеров для фильма Heimkehr переполнила чашу терпения польского подполья. Один из руководителей контрразведки “Союза вооруженной борьбы” (ZWZ) Роман Невярович (псевдоним “Лада”), которому еще в самом начале войны было поручено наблюдение за Иго Сымом, и который работал главным режиссером в Театре Комедии, представил подполью убедительные доказательства сотрудничества Сыма с гестапо, принимавшего все более и более опасный характер. В феврале 1941 года специальный трибунал ZWZ приговорил Иго Сыма к смерти. Приведение приговора в исполнение было назначено на 7 марта, поскольку, как выяснил Невярович, 8 марта Иго Сым собирается отбыть в Германию на неопределенный срок. Непосредственное исполнение приговора трибунал возложил на боевую группу “ZOM” Варшавского округа ZWZ в следующем составе:

Подпоручик Богдан Роголинский, псевдоним “Серый”, командир группы
Подпоручик Роман Розмиловский, псевдоним “Завада” (он же “Серебряный”)
Капрал Виктор Климашевский, псевдоним “Малый”

Ранним утром 7 марта 1941 года они подошли к дому 10 по ул. Мазовецкой, поднялись на 4-й этаж и позвонили в дверь. Розмиловский при этом выдавал себя за почтальона, который принес важную телеграмму. Капрал Климашевский остался караулить на улице. После того, как Иго Сым открыл дверь, Розмиловский выстрелил ему прямо в сердце. “Предатель упал лицом вниз, даже не застонав. Чуть позже мы спокойно разошлись по домам” (Роман Розмиловский)

Узнав о смерти Иго Сыма губернатор Варшавы д-р Людвиг Фишер пришел в страшную ярость. Положение усугублялось еще и тем, что именно завтра Сым должен был выехать в Германию, где его ждали встречи с высокопоставленными особами рейха. Уже через три часа после убийства Иго Сыма немцы объявили о взятии заложников и о прекращении работы театров, ресторанов, кинотеатров для поляков и прочих подобных заведений до 7 апреля 1941 года. Также был введен комендантский час с 20.00 до 5.00. Одновременно была создана специальная комиссия по расследованию обстоятельств смерти Иго Сыма (Mordkommision Igo Sym), которая на основании доноса объявила в розыск двух главных подозреваемых в убийстве Сыма - актерскую супружескую пару Ирену Гурску и Добеслава Даменцкого (супруги вынуждены были скрываться до конца войны).

В течение следующих двух дней немцы арестовали 100 мужчин и 18 женщин. 11 марта 21 заложник был расстрелян в Пальмирах (место массовых экзекуций в годы войны). Также гестапо произвело чистки в актерской среде. 1 апреля был арестован и вывезен в Освенцим выдающийся деятель театрального искусства Стефан Ярач. После многочисленных вмешательств 15 мая 1941 года он был освобожден. Такая же участь постигла и Леона Шиллера. Его сестра Анна Яковска продала фамильные драгоценности и выкупила брата за 12 тысяч злотых.

ЭПИЛОГ
До сих пор не утихают споры об убийстве Иго Сыма. Стоило ли оно последующих жертв? Роман Невярович предлагал, например, отравить Сыма. С тем, чтобы это выглядело несчастным случаем. Его предложение не было принято. Целью акции 7 марта 1941 года являлось не только наказание коллаборациониста. Его смерть должна была всколыхнуть польское общество, показать ему, что подполье живет и действует. Невярович, кстати, как и многие руководители АК, после войны был сам обвинен в сотрудничестве с немцами …

Судьба наделила Иго Сыма прекрасной внешностью, умом, обаянием. Но распорядиться всем этим он не сумел. Наверное, окажись он в других обстоятельствах, в иную эпоху - мы бы сейчас вспоминали его, в худшем случае, как разбивателя женских сердец. Вся штука в том, что мы не выбираем “нужное место и нужное время”. Каждый проживает ту жизнь, которая ему отпущена. И в которой он принимает те решения, что считает необходимыми. Даже если они и ошибочны. Это в полной мере относится и к трагедии Иго Сыма …

Эпилог эпилога

Очень поучительная история, в которой все поменялось привычными местами: продажная красота оказалась мужской, а достоинство и честь -у женщины.  И предательство мужчиной любимой женщины... И так бывает... 

Поэтому хочу закончить эту грустную историю несколькими штрихами о Ханке Ордонувне и ее знаменитой песне "Miłość Ci wszystko wybaczy", которую  сочинили композитор Хенрик Варс и поэт Юлиан Тувим. 

Miłość Ci wszystko wybaczy
Smutek zamieni Ci w śmiech.

Miłość tak pięknie tłumaczy:
Zdradę i kłamstwo i grzech.

Choćbyś ją przeklął w rozpaczy,
Że jest okrutna i zła,

Miłość Ci wszystko wybaczy
Bo miłość, mój miły, to ja.

Jeśli pokochasz tak mocno jak ja,
Tak tkliwie, żarliwie, tak wiesz,

Do ostatka, do szalu, do dna,
To zdradzaj mnie wtedy i grzesz.

Bo miłość Ci wszystko wybaczy
Smutek zamieni Ci w śmiech.

Miłość tak pięknie tłumaczy:
Zdradę i kłamstwo i grzech.

Choćbyś ją przeklął w rozpaczy,
Że jest okrutna i zła,

Miłość Ci wszystko wybaczy
Bo miłość, mój miły, to ja.

Эта песня стала визитной карточкой Ханки Ордонувны и символом той эпохи. Пластинки с записью "Любви" продавались огромными тиражами, а сама песня была переведена на несколько языков и исполнялась во многих странах. Среди иностранных исполнителей "Любви" был и Петр Лещенко, который в том же, 1933 году написал к ней русский текст и включил в свой репертуар:

ВСЕ ЗА ЛЮБОВЬ Я ПРОЩАЮ (вариант Петра Лещенко)
Все за любовь я прощаю,
Смех и укор, как всегда.
Стыд я любовью смываю,
Грусть заглушая любя.

Пламенем ярким сгораю,
Зло и капризы терплю.
Все за любовь я прощаю,
Измену твою не снесу.

Кто еще может любить тебя
Так сильно, безумно, как я?
Горе я выпью свое до дна,
На все я решусь для тебя.
Все за любовь я прощаю...

Ну, пани,  кто еще хочет попробовать комиссарскогоб красивого мужского тела?

По материалам сайта  Польский Фильм