Как здорово нестись вперёд необращая внимания на сторонние вещи, руки широко раставлены в стороны, ноги быстро отталкиваются от земли, с характерным звуком ударов подошв об асфальт, голова нагнута немного вперёд, как и корпус тела, на лице сплошная улыбка, с приоткрытым ртом, полным острых зубов. Из под длинных волос чёлки едва видны глаза, они горят красным. Мимо проносятся серые здания, лужи на осфальте. Спускаешься с огромного холма, так, что видно продолжение города внизу. Впереди закат, что красит небеса тёплыми тонами. И враги... Ты в летаешь в толпу, оружие, что в обеих руках, разит, ранит, увечит, оставляет за собой недолговечный серебряный след. Всё как будто замедлилось. Ты не испытываешь ни отвращения, ни страха от окружающей тебя резни. Ты знаешь, что каждое твое движение верно, ты на волне. И улицу оглушает твой смех. Позже привалившись спиной к серой стене здания, трясущимися руками от адреналина ты вытаскиваешь сигарету, зажигалка загарается раза с третьего. "Чёрт, старый кремень". Рядом раздаётся звук от удара метала об асфальт. Выпало оружие из раненой руки. Снова выругавшись ты затягиваешь дым в лёгкие. Так и стоишь любуясь своей работай и остатками заката. Скоро придёт ночь, она скроет все следы, и лишь уголёк сигареты будет означать твою жизнь.

И вот такая лабуда у меня постоянно в голове, иногда куда как покороче, но в томже духе.

Уф, странная же тут система управления дневником.

В этом месте часть страниц вырвана… Немного пролистнув тетрадь вперёд и случайно остановившись ты видишь следующую запись.

Я сильно устал, мои боль и ненависть насытили тело столь сильно, что плоть моя яд, а кровь давно перестала течь, также как сердце биться. Прошло много лет с тех пор как я начал странствовать, немалое я пережил, стерпел, преодолел… Вот уже три месяца как я странствую в одиночестве, снова, прикинувшись простым странником, для меня открыты любые дороги, любые возможности. Я был в дивном путешествии, с караваном, на просторах необъятной пустыни, вспоминая, мой мозг воочию видит картины тех (не уверен существует ли подходящий эпитет) мест. Закаты в ущельях красного камня, вид утренних барханов, ночное небо. Тело странствовало бездумно, в то время как дух парил в выси. Странствия приводили меня как в города и селенья, так и в вековые леса и болота. Неосознанно мой дух впитывал эти цвета, образы, истины. Но увы я тот кем я являюсь…

Заливистый смех - был ответом страданиям, взгляд безумца - крушил дилеммы и вот, когда я окончательно уверовал в своё отречения от слабостей человека, со мной приключилось следующее.

Бредя по улицам очередного городишки, Тому Стокингу, именно такое имя я выбрал для новой личины, не оставалось ничего другого как радоваться ясному небу над головой, да смотреть как играются дети со стареньким кожаным мячом. Уже будучи в конце данной улочки, кажется она называлась “Северо-соломенная” и являлась улочкой в бедной части города, я почувствовал, как в ногу что-то стукнулось. Том , с ничего не выражающим взглядом, повернул голову в поисках виновника - это был тот самый мяч. Мячик успел откатиться назад шагов на шесть. Не уверенно, косясь на меня глазом, к нему уже подкрадывался один из игравших детей. Его опаска была логична, я был в полной праве попробовать обругать их и даже отвесить хорошего тумака за подобное безобразие, но… мне было глубоко безразлично. И тут, когда карапуз почти схватил своё богатство, из-за угла вывернула повозка, она неслась во весь опор, и судя по всему возница не мог справится с лошадьми, которых понесло. Они появились, как по мановению волшебного посоха, и устремились на малыша. Первая идея, что за скользила в моей голове была примерно такова: “Когда его за топчут лошади, я посмеюсь”. Только наполни её жаждой крови и примерно поймёшь что же мне тогда пришло на ум. Но тут же следом за первой зажглась и вторая идея, которая сразу захватила мой разум. “Но он же умрёт, или ему будет очень больно и он станет калекой, если бы у меня был сын, парню должно быть было столько же…” Не успев толком додумать её я уже был на пол пути, но лошади уже практически дышали мне в спину. И тогда я прыгнул вперёд, стараясь притянуть ребёнка к своему торсу и одновременно с этим перекувыркнуться, так, чтобы приземлиться на спину и не придавить ребёнка. Мой манёвр удался, и какие то удары сердца отделили нас от проехавшей мимо повозки. Остальные дети не пострадали, вовремя отпрыгнув с дороги. Встав и потрепав голову отошедшего от шока ребёнка, и от того расплакавшегося, я протянул ему мешочек конфет, с наказом поделить их поровну со своими сотоварищами по игре в мяч. И сразу же пошёл прочь, я слышал как за спиной затих плач, а вот мне как раз толь хотелось его начать. И не потому что жизнь столь опасна и жестока, и не потому что мог пострадать невинный ребёнок, а потому что я чувствовал своё ничтожество. Я годами жил думая, что усыпил в себе всё человеческое, перестал быть вообще живым, что только Бездна (Abyss) понимает меня. Теперь я не могу доверять целиком даже себе (впрочем я и раньше тоже не сильно на это упирал), неужели ни одна из моих половин никогда не оставит меня в покое, с ними так тяжело, я сильно устал…

Сегодня продолжается буря, начавшаяся ещё вчера под ночь. Впрочем это не так уж и плохо, я наконец-то сумел добраться до поселения и отдохнуть с дороге в таверне “Посох путника”, аккуратное чистое местечко. В дороге у меня успело накопиться множество мелких дел, которые рано или поздно всё равно надо делать. Проверить, почистить и смазать механизм выкидного наконечника копья на посохе, подлатать свой костюм, рассортировать и переложить некоторые ингредиенты для магии, вечно рассованных по различным, как скрытым так и явным, карманам пояса, плаща и заплечного мешка. Предаться различного рода воспоминаниям и возможно переосмыслению отдельных ситуаций. В конечном итоге я просто обязан был воспользоваться столь заманчивой возможность принять горячую ванну и смыть с себя дорожную пыль. Ближе к обеду мой желудок смог насладиться не вяленной олениной, а вполне сносной стряпнёй.

Вот только жаль больше никого из живых в деревне нет, ну Стюарда в расчёт я не беру, он всё равно призрак, моя подконтрольная послушная марионетка. Кстати он сейчас в дозоре, на улице, и никаких тревожных сообщений я от него не получал.

Да, к столь интересному факту, что живых здесь нет, я не имею ни малейшего отношения. Пожалуй стоит на будущее записать хронику вчерашнего дня и заняться детальным анализом при удобном случае.

В тот день я торопился добраться до деревни, как можно быстрее, на карте она значилась как небольшая точка с надписью Тривирхил, к вечеру должна была разыграться непогода и мокнуть в поле мне не пристало. День был затянуть серой пеленой бесконечных туч и весь мир поблёк, словно тени пришли расщепить мир на первозданное светлое и тёмное. Но за несколько сот шагов от желанной цели меня посетило странное ощущение, как будто картина пред моим взглядом была не полной или не оконченной. Я шёл по старой дороге проложенной в чистом поле, ветер то и дело поднимал в воздух небольшие клубы злосчастной пыли, он же заставлял шуметь высокую траву и словно издевался свистя у меня в ушах и подло пытаясь задуть под плащ. Начиная с самого полудня ветер всё усиливался. Быть грозе. Вот тогда то я и догадался, что же не даёт мне покоя. Я не слышал никаких звуков деревенской живности. Ни мычания коровы, не лая собаки, ни ржания лошадей. На всякий случай я решил не рисковать и привёл своё копьё в боевое положение, нажав на замаскированную кнопку скрытого механизма. После чего я вошёл на серую мостовую деревни. Что ж это был во истину щедрый день на сюрпризы…

Не помню сколько провалялся в беспамятстве, чувствую себя на редкость (цензура автора). Тело почти не слушается, всё время хочется спать, мучают судороги и нервный тик по всему телу. Однако лихорадка почти целиком отступила... Даже наскрести данную запись составило больших трудов (в этом месте стоит клякса, от неё тянется куда-то в бок ломанная жирная линия) Снова потерял сознание. Временами болезнь внезапно обостряется, но лекарство действует... А что до этой (цензура автора), я до тебя доберусь! Всучить столь дрянную карту... Молись.

Сегодня я собирался в дорогу, все возможную мелочь, которая просто необходима в пути. Средневековый рынок - место оживлённое, здесь полно людей, которые безконца снуют вокруг тебя в бесконечном рваном ритме. И день бы стал совсем не примечательным если не одно событие.

Бредя меж бесконечных лавок и все возможных лотков, я высматривал всё что мне было необходимо. И как раз в этот момент ко мне вздумала прилипнуть, как репейник, бедно одетая женщина, молодая, с загоревшими руками и лицом, босыми ногами и разодетая поярче любова шута. Она пыталась всучить мне всевозможный мусор, от защитных оберегов до зелий и настоек. Я не стал ждать, или терпеть, пока она истратить весь свой ассортимент слащавых улыбок и лживых речей, пытаясь выудить из моего кошеля хоть немного меди, и тогда я её честно предупредил, что если ей вздумается разинуть свой рот хоть раз в попытке обратиться ко мне, то она умрёт, не слишком быстро, но и не слишком медленно.
Тогда она воскрикнула:"Да кто ты та...". В этот момент моя рука сомкнулась стальной хваткой на её горле. "Я не нарушаю данных однажды слов, а теперь я поясню тебе подробно чтоже ждёт тебя, сейчас (сдавив пальцы ещё сильнее) я раздроблю тебе трахею и через считаные минуты ты задохнёшься, врядли кто - то из этой толпы сможет тебе помочь." Фактически она уже висела на моей руке, судорожно хватая ртом воздух она попыталась что - то прохрипеть. Мне пришлось поднапрячь слух и со второго раза я понял что она хрипит: "...спасите..." (В её глазах угадывался страх и паника) В моём сознание проснулось странное чувство несправедливости, мысль пришедшая в мой мозг показалась столь безумной и забавной, что я тутже решился на её осуществление. К этому моменту мои действия с большим успехом привлекли внимания окружающих. Я набрал побольше воздуха в лёгкие и посторался как можно громче сказать: "Данная женщина смеит просить вас о помощи, но любой, кто попробует помочь ей, будет убит мной!" Многие в толпе поспешили отвести взор в сторону. Конечно остаться безучастным всегда так легко, слабаки, трусы, но всёже среди этой толпы сброда оказался один человек. Он небыл одет в броню, однако на его поясе висел в ножнах полутарный меч, а на его мантии был изображён какойто герб, толи символ. Он оказался выше меня примерно на пол головы и немного шире в плечах. Под тёмными короткими волосами на лбу выделялся светлый рубец. Судя по всем признакам это был отличный боец. Мы сошлись взглядом, я сразу почувствовал это, это был вызов. За ненадобностью я разжал руку и женщина рухнула в пыль и грязь мостовой. А дальше всё случилось за считаные секунды. Мы одновременно высвободили своё оружие, он выхватил меч, я же нажал на скрытую кнопку, которая выдвинула, из сферы в навершении посоха, короткий клинок. Он оказался быстр, рубящий удар сверху буквально вспорол грудину, словно ветку молодого деревца. Смертельно раненое тело даже не стало оседать на землю, его просто отшвырнуло. (Сей момент я поясню позже.)И тут я понял, что теперь мой черёд появиться на сцене. (А разве ты не признался, что тебе нанесли смертельную рану, неуж - то ты не погиб. Несовсем так.) После того как мой недруг нанёс, по его мнению, смертельный удар, его спина оказалась полностью открытой, чем я незамедлительно воспользовался, выскользнув из толпы я нанёс ему удар копью в спину, лезвие с чавкающим звуком ушло целиком в его тело. Я был уверен в том, что он осознал свою участь. Небольшие чёрные молнии стали понемногу окутывать древко копья, всё набирая и набирая силу. Оружие жаждило разорвать как можно быстрее жизненную нить, что удерживает душу и тело. Но следуя правилам этикета я предложил ему: "Твоё последнее слово..." Он закашлялся, судя по кровавым точкам на земле, кровью, копьё пробило его лёгкое и теперь оно заполнялось кровью. "Ты... Ты не прав...". Моим ответом ему было короткое: "Я знаю." Нестав более сдерживать волю своего оружия я дал чёрной молнии в мгновение разорвать плоть соперника. Женщина лежала на земле, мучаясь в предсмертной агонии, раскуроченный труп мечника лежал неподалёку, созданная мной иллюзия развеялась от удара клинка, словно пепел на ветру, даже не успев коснуться земли, и с копья капала алая кровь в свете приближающегося к полудню солнца. Ещё секунда и толпа потеряла меня из виду, сидя на крыше соседнего здания я уже почти забыл и страх в глазах женщины и то как быстро мелькнул меч, а вот слова, его слова остались в памяти, словно вырезанные... Да пожалуй так некоторые люди и обретают бессмертие, в памяти других. Впереди меня ждал отдых, я слишком много потратил сил, как физических, так и магических и конечно дальняя дорога.

Дабы не быть безликим персонажам я пожалуй должен представиться... Ничу по прозвищу зелёный крест. Представьте себе человека среднего роста, в дорожной одежде средневекового путника, зелёном плаще, широкополой шляпе под цвет плащя и посохом, снаконечником ввиде матовой сферы.

Сегодня я видел странный сон. Начинался он словно хороший прямой удар в голову, сознание проясняется и мозг тутже пытается отценить обстановку. Я стоял по середине темноты, думая что тут нет никого более. Однако был ещё один персонаж сего фарса. Однако я забегаю вперёд. Первым делом стоя и оглядываясь по сторонам я заметил что к моему телу привязаны не слишком толстые полупрозрачные нити, когдаже я воздел глаза ввысь, дабы понять где берут они своё начало, я увидел его, точнее я увидел глаза, улыбку(оскал приисподнии скорее) и руку что цепко держала нити. Он играл со мной словно с марионеткой, хохотал, дёргал за ниточки, заставляя дёргаться моё тело в очередном приступе конвульсий от мельчайшего перемещения пальцев. Мой гнев рос и рос дотех пор пока не наступила мёртвая зона, время когда ты готов на всё, ты забываешь что значит страх, боль, благо. Есть только цель к которой ты беззаветно стремишься окрылённый предчувствием зла. Несколько быстрых взмахов посохом и нити оказались намотаны вокруг древка переплетаясь в тугой канат. Возвав к богам и бесам, усилием воли приоткрыв дверь что надёжно запирает извечную тьму в наших сердцах, я призвал всепожирающее пламя кое разорвало мою связь с мучителем. Осознав собственный триумф, победу, я защёлся хохотом. Вдруг голова стала тяжелеть, руки безвольно опустились вниз. Я посмотрел себе подноги там всё ещё лежали обрубки тех самых нитей, из них щедрой струёй хлестала кровь. Мои силы подходили к концу, всё ещё улыбаясь я опустился на колени прямо в красную лужу. Голова стала кружиться и вот я уже чувствую свою кровь у себя на щеке. И всётаки я был марионеткой,подумал я, зато сдохну как человек!

На том и кончился сей странный сон. Так,очередная млочь,что повстречалась на моём пути...

Прошу не воспринимать через чур в серьёз то что я буду писать здесь...