Одна моя подруга как-то сказала: «В фильмах есть семантический, метасемиотический и метаметасемиотический смысл. И каждый зритель воспринимает каждый фильм в меру своей культурной образованности.»

Когда, посмотрев очередной бесполезный с моей точки зрения фильм и прочитав восторженные отзывы завсегдатаев Каннского фестиваля к нему, ты вспоминаешь эти слова, то начинаешь чувствовать себя немного не в своей тарелке. «Видимо, я недостаточно культурно развит, раз не понял этот фильм». От такой мысли невольно чувствуешь себя лохом и каким-то неправильным человеком и ловишь себя на то, что пытаешься убедить себя в том, что «понял» этот фильм.

Ну да, природа — символ, ну да характеры героев действительно вступают в борьбу на разных уровнях и проч. Но факт остаётся фактом: мне не понятно, зачем вообще сняли фильм. Что хотел донести до меня режиссёр? Раньше мне мог понравится такой фильм.

Либо я тупею, либо я просто перестал преуспевать в самоубеждении. Но, по крайней мере на данный момент я для себя позицию выработал. Я другой человек. Я считаю, что любое искусство должно расширять горизонты человеческого понимания мира. И если зритель чего-то не понял, это свидетельствует о проблемах автора картины, а не о недалёкости зрителя.

На педпрактике на 4-м курсе я рассказывал студентам-первокурсникам, что такое ускорение и напряжённость электрического тока. Я бы тоже мог говорить загадками, предлагать им понять мои ответы в меру их знания физики и математики и так далее.

Но у меня была другая цель: объяснить им что-то, чего они не понимали.

И я старался объяснить их так, чтобы они поняли. Мне непонятно любое другое поведение. Если режиссёр своим фильмом хочет донести до зрителя какие-то нетривиальные мысли, он может сделать это массой способов, придуманных за всю историю индустрии кинопроизводства. Смею предположить, что я не очень глупый человек. Я склонен считать, что если я не понял фильм, это не я тупой, это режиссёр что-то намудрил.

После просмотра некоторых фильмов (напр. «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова) ты откидываешься назад из той позы, в которой как завороженный следил за сюжетом и выдыхаешь: «Отлично!». Выдыхаешь с осознанием, что только что ты стал умнее на один фильм, что в твоём понимании жизни только что произошли существенные изменения, что на жизнь можно взглянуть иначе и только что режиссёр дал тебе немного поглядеть на неё своими глазами. После таких фильмов ни у кого не появится вопроса: «Ну и зачем снять этот фильм?» (а если и появится, то буквально парой фраз человеку можно будет объяснить, что к чему).

Но если для того, чтобы понять, в чём смысл фильма, нужно прочитать несколько страниц текста от кинокритиков (которые чаще всего говорят, что режиссёр «затронул проблематику» и «оставил вопрос открытым» ) и даже после этого у тебя остались сомнения, что фильм стоил плёнки, то лично для меня это свидетельствует о том, что фильм не очень.

А все эти «небыдло»-критики напоминают мне историю с экспериментом в детском саду, когда 20-ти детям сказали, чтобы они назвали круг треугольником, а после этого спросили 21-го мальчика, который ничего не знал о заговоре, что это за фигура. Он, будучи уверенным, что видит перед собой именно круг под воздействием социального напряжения, ответил, что это треугольник. А зря.

Хочу себе!