ЗЕМЛЯ ЛЮБВИ

Если бы мы перестали тешить себя иллюзиями насчет того, что другие люди могут нам дать, а что — отнять, мы бы наконец ожили. Но расставаться с иллюзиями мы не желаем; последствия же этого воистину ужасны. Мы теряем способность любить. Тот, кто хочет любить, должен заново учиться видеть. А для того, чтобы видеть, необходимо отказаться от наркотиков. Это просто как дважды два четыре. Разделайтесь со своей зависимостью. Порвите связующие вас с обществом узы — они опутали вас с ног до головы, они душат вас. Внешне все останется на своих местах. Просто ваше пребывание вне мира закончится — вы будете жить в подлинном мире. В вашем сердце воцарится свобода, а от наркотической зависимости не останется и следа. Вам не нужно удаляться в пустыню; вы живете среди людей и от общения с ними получаете колоссальное удовольствие. Но теперь они не властны над вашим счастьем. Вот что значит самодостаточность. В уединении подобного рода нет места зависимости. Оно порождает способность любить. Вы перестанете относиться к другому человеку как к средству удовлетворения своих потребностей. Только тот, кто пробовал покончить с зависимостью, знает, как поначалу бывает страшно. Словно сам себе предлагаешь умереть. Словно просишь несчастного наркомана отказаться от единственной доступной ему радости. Разве можно заменить ее вкусом хлеба и фруктов, утренним ветерком, сладостью ключевой воды и горным ручьем? Это невозможно, пока наркоман борется со своей ломкой, с внутренней пустотой, заполнить которую может только наркотик. Вы можете представить свою жизнь без радости или хотя бы удовольствия от похвалы окружающих, без того, чтобы в минуту грусти опереться на чье-нибудь плечо? Представьте, что эмоционально вы ни от кого не зависите — значит, никто больше не властен над вашим счастьем и вашим несчастьем. Вы отказываетесь нуждаться в ком-либо, отказываетесь быть чьим-то избранником и называть кого-то своей собственностью. У птиц есть гнезда, у лисиц — норы, но вам негде будет приклонить голову. Если вам удастся достичь подобного состояния, вы обнаружите, что ваше зрение ничем не замутнено, ваши глаза не затуманены ни страхом, ни желанием. Каждое слово на вес золота. Наконец-то ваш взор ясен и чист, страх и желания больше не затуманивают его. Вы поймете, что значит любить. Но чтобы ступить на землю любви, необходимо пережить муки смерти: любить людей — значит перестать в них нуждаться; любить людей — значит быть одному.
Как добраться до этой земли? С помощью неусыпного осознания, безграничного терпения и сострадания к наркоманам. Надо развивать в себе хороший вкус, создавая тем самым надежный противовес наркотикам. Вкус к чему? К любимой работе, которую вы выполняете, потому что она вам нравится; к смеху, к тесной дружбе с людьми — вы не привязываетесь к ним, не зависите от них эмоционально, а просто наслаждаетесь их обществом. Хорошо, если вы с головой окунетесь в какое-нибудь занятие, — окунетесь так, что успех, признание и одобрение окружающих не будут значить для вас ровным счетом ничего. Также неплохо было бы вернуться к природе. Забудьте о толпах народа, поезжайте в горы и тихо побеседуйте с деревьями, цветами, птицами и животными, с морем и облаками, небом и звездами. Я уже говорил об упражнении для духа — пристальном вглядывании в окружающий мир, в осознании окружающей действительности. Надо надеяться, слова покинут вас, вы перестанете мыслить понятиями; вы все увидите, вы прикоснетесь к действительности. Это хорошее лекарство от одиночества. Как правило, мы ищем такое лекарство среди шума в стае себе подобных, хотим попасть в эмоциональную зависимость от кого-нибудь. Но это не лекарство. Вернитесь к действительности, к природе, поднимитесь в горы. Вы поймете, что очутились в безбрежной пустыне одиночества, и рядом нет никого, совершенно никого.
Поначалу вам будет не по себе. Вы не привыкли к уединению. Но стоит немного потерпеть — и пустыня вне-запно зацветет любовью, а сердце взорвется песней. Наступит вечная весна. Наркотики исчезнут, вы станете сво-бодным человеком. Вы поймете, что такое свобода, любовь, счастье, действительность, истина, Бог. Ваш взгляд проникнет за пределы понятий, программ, привычек и привязанностей. Есть во всем этом смысл?
Позвольте мне завершить мое выступление прелестной историей. Однажды кто-то из людей научился добывать огонь. Он взял свои инструменты и отправился на север, где было холодно, холодно до дрожи. Он научил тамошних жителей разводить костер. Люди очень заинтересовались новшеством. Пришелец поведал им, какие выгоды можно извлечь из огня: на огне можно готовить пищу, около костра можно обогреваться... Северяне были очень признательны чужеземцу; они переняли у него искусство разведения огня. Но прежде, чем они успели поблагодарить своего учителя, тот внезапно исчез. Он не ждал благодарности и признательности — его заботило лишь благополучие этих людей. Он пришел к другому племени и тоже стал проповедовать выгоды своего изобретения. Люди этого племени тоже заинтересовались огнем, причем заинтересовались так сильно, что их священники утратили покой: они видели, что все внимание племени приковано не к ним, а к пришельцу. И святые отцы решили избавиться от конкурента. Они отравили его, распяли — можете подставить сюда любое слово. Понимая, что народ может восстать против них, священнослужители проявили чудеса хитрости и лукавства. Знаете, что они сделали? Они нарисовали портрет изобретателя огня и водрузили его в храме на алтарь. Инструменты для разжигания огня они положили перед портретом и научили людей поклоняться картине и благоговеть перед инструментами — эти инструменты столетиями бережно хранятся в храме. Развился целый культ поклонения, но огонь людям так и остался недоступен.

Где огонь? Где любовь? Где вырванные с корнем из вашего нутра наркотики? Где свобода? Все это и есть ду-ховность. Наша трагедия в том, что мы теряем духовность. Разве нет? Вот сущность Христа. Но мы увязли в своем Господи, Господи. Разве нет? Где огонь? Если поклонение не высекает в душах огня, если обожание не порождает любви, литургия не проясняет восприятие действительности, а Бог не дает жизни, то, что может дать людям такая религия, кроме разобщенности, ярого фанатизма и противостояния? Мир страдает не от нехватки религиозности в привычном смысле этого слова — мир страдает от нехватки любви, от дефицита осознания. Любовь порождается осознанностью — и только ею, только ею. Стоит вам осознать препятствия, воздвигаемые вами же на пути свободы, счастья и любви, — и они тотчас рухнут. Впустите в себя свет осознания — и темнота исчезнет. Счастье — это не то, чего можно добиться; любовь порождаете не вы. У вас не может быть любви — это вы можете быть у любви. У вас ведь нет ветра, звезд, нет дождя. Вы не владеете всем этим; вы просто поддаетесь. Подобная капитуляция возможна лишь тогда, когда вы осознаете свои иллюзии, осознаете свои привычки, желания и страхи. Как я уже говорил, озарение — великая вещь. Озарение — но ни в коем случае не анализ. Анализ — это паралич. Озарение не обязательно должно поддаваться анализу. Один из великих американских психотерапевтов отлично сказал: «Засчитываются только крики «Эврика!». Холодный анализ абсолютно бесполезен; он дает лишь информацию». Но если вы мысленно восклицаете «Эврика!» — это уже озарение. Это перемена. Очень важно также осознать свои привязанности. Для этого нужно время. Увы, сколько времени тратят люди на поклонение, песнопения и возношение хвалы — а ведь его можно было употребить на познание самого себя. Совместные литургии не способны спаять людей воедино. В глубине душе вы, так же как и я, уверены, что подобными литургиями можно лишь замаскировать противоречия. Содружества создаются только в процессе понимания сущности тех препятствий, что мешают этому содружеству осуществиться, а также в процессе осознания того, что все конфликты суть порождения страха и желаний. Только так можно создать крепкое сообщество. Надо следить за тем, чтобы поклонение чему-то или кому-то не стало очередным отвлекающим факторов от самого главного из человеческих занятий — от жизни.
Жить не значит заседать в парламенте, быть крупным предпринимателем или великим филантропом. Все это не обязательно будет жизнью. Жить — значит избавиться от всех препятствий и по-детски наслаждаться каждым мигом земного существования. Птицы небесные ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы — вот жизнь. Я начал с утверждения, что люди спят, люди мертвы. Мертвецы заседают в парламенте, мертвецы занимаются бизнесом, мертвецы обучают других мертвецов; проснитесь! Поклонение Богу должно помочь вам пробудиться, иначе не имеет смысла поклоняться. Мы все безнадежнее — вы тоже думали об этом — теряем молодежь. Они ненавидят нас; они не желают взваливать на себя вины и страха больше, чем уже есть у них. Проповеди и нравоучения им, больше не интересны. Но о любви им узнавать интересно. Как стать счастливым? Как жить? Как испытать все то чудесное, о чем говорили мистики? Понимание — вторая важная вещь. В-третьих, не надо себя ни с чем отождествлять. Сегодня кто-то задал мне вопрос: «Бывает ли у вас плохое настроение?» Ну конечно, бывает. У меня случаются приступы депрессии. Но они длятся очень недолго. Честное слово. Что я для этого делаю? Во-первых, я не отождествляю себя с этими приступами. Если меня охватывает отчаяние, то вместо того, чтобы напрячься и разозлиться на себя, я осознаю свое отчаяние, разочарованность или что-то иное. Во-вторых, я признаю, что очаг этого чувства — во мне самом, а не в другом человеке — не в том, от кого я не получил письма, например; испытываемое мной чувство — объект не внешнего, а внутреннего мира. Пока я тешу себя мыслью, что обида или разочарование пришли ко мне откуда-то извне, я чувствую себя вправе цепляться за негативные эмоции. Не думаю, что все люди подвержены подобным переживаниям: за обиду или разочарование может цепляться только глупец, только спящий.
В-третьих, я не отождествляю себя со своими эмоциями. Я и мои чувства — далеко не одно и то же. Я не одинок. Я не расстроен и не разочарован. Разочарование посетило вас, и вы за ним наблюдаете. Вы бы удивились, если бы узнали, как быстро оно проходит. То, что стало доступно осознанию, не может не измениться; облака непрестанно плывут по небу. Когда вы осознаете происходящее с вами, вам откроются и причины зарождения плывущих по небу облаков.
У меня на примете есть дивное высказывание А. С. Нейла, взятое из его книги «Саммерхилл»; по моему мнению, это изречение следует высечь где-нибудь на видном месте золотыми буквами. Немного истории. Вероятно, вы знаете, что педагогический стаж Нейла составляет ни много ни мало сорок лет. Основанная им школа несколько отличается от стандартных учебных заведений. Он набирал группу ребятишек и ничем не стеснял их свободу. Если кто-то хотел научиться читать и писать, — отлично, он обучал ребенка грамоте, если же малыш такого желания не испытывал — это тоже было отлично. Вы могли делать со своей жизнью все что угодно при условии, что ваши действия никак не ущемляют свободу другого человека. Не мешайте ближнему быть свободным — все остальное ваше личное дело. Нейл говорил, что самые трудные его воспитанники оказались выходцами из монастырских школ. Конечно, все это происходило очень давно. По словам автора «Саммерхилл», прошло полгода, прежде чем эти ученики смогли избавиться от подавляемых в течение долгого времени гнева и обиды. Шесть месяцев они бунтовали, пытаясь изменить заведенные в школе порядки. Немало хлопот доставила одна девушка, пристрастившаяся ездить на велосипеде в город, — она убегала от класса, от школы, от всего на свете. Однако в один прекрасный день они перестали бунтовать и проявили желание учиться; дошло даже до того, что однажды они возмутились: «А почему это мы сегодня не учимся?» Но посещали они только те предметы, которые были им интересны. Они изменились. На первых порах родители опасались отдавать детей в подобную школу. «Вы выступаете против всякой дисциплины. Как же вы сможете чему-то научить детей? — удивлялись они. — Ребенка ведь необходимо учить и наставлять». В чем же секрет успеха этой школы? Нейл занялся самыми трудными детьми, теми, на кого окружающие махнули рукой; через шесть месяцев всех этих подростков было невозможно узнать. Послушайте, что Нейл говорит, — это ошеломляющие, святые слова: «В каждом ребенке живет Бог. Наши попытки втиснуть малыша в общепринятые рамки делают из Бога сатану. В мою школу записываются маленькие дьяволята — они ненавидят весь мир, они стремятся разрушать, они грубы, лживы, вороваты и раздражительны. Через шесть месяцев это уже здоровые и счастливые дети, не совершающие ничего дурного». Эти удивительные слова принадлежат человеку, чью школу регулярно инспектирует Британское министерство образования, посещают директора школ, а также все те, кто берет на себя труд до нее добраться. Поразительно. Такой был у него дар. И это невозможно запланировать — нужно от рождения обладать определенными душевными качествами. На лекциях для директоров школ он говорил: Приезжайте в Саммерхилл -—- вы увидите, что ветви фруктовых деревьев прогибаются от зрелых плодов, которые никто не обрывает. Ни у кого не возникает желания посягнуть на частную собственность. Детей хорошо кормят, и в их душах нет ни гнева, ни обиды. Приезжайте в Саммерхилл — вы не найдете там ни одного ребенка с физическими недостатками, у которого была бы кличка (всем известна жестокость детей к заикам). В Саммерхилле вы никогда не услышите дразнилок в адрес заик. В наших детях нет жестокости, поскольку они не видят проявлений жестокости по отношению к себе. Прислушайтесь к священным словам откровения. Такие люди живут среди нас. Что бы там ни твердили ученые, священники и богословы, есть и были на земле люди, которые чурались распрей, зависти, злобы, войн и вражды! Они живут и до недавнего времени жили в моей стране — грустно говорить об этом в прошедшем времени. Некоторые мои друзья-иезуиты жили и работали среди таких людей, которые, как уверяли мои друзья, просто неспособны были украсть или солгать. Одна монахиня рассказывала, что в тех северо-восточных индийских племенах, где она работала, люди никогда не запирали дом на ключ. О воровстве и лжи там даже не слышали; так продолжалось до тех пор, пока племя не узнало миссионеров и индийских чиновников.
В каждом ребенке живет бог. Наши попытки втиснуть малыша в общепринятые рамки делают из бога дьявола.
В одном чудесном фильме итальянского режиссера Федерико Феллини есть такой эпизод: брат-наставник со-провождает группу мальчиков 8—10 лет, направляющуюся на пикник или экскурсию. Они идут по взморью; учитель с тремя-четырьмя воспитанниками замыкает процессию. Им встречается женщина средних лет — проститутка. «Привет», — говорят ей школьники. «Привет», —— отвечает она. «Кто ты?» «Проститутка», — отвечает она. Мальчики весьма туманно представляли значение этого слова. Один из учеников, немного более эрудированный, чем остальные, сказал: «Проститутка — это женщина, которая может кое-что сделать за деньги». «Она и нас послушает, если ей заплатить?» — спросили его товарищи. «Послушает, почему бы и нет?» — ответил школьник. Тогда они вручили незнакомке имевшиеся у них деньги: «А вы сделаете кое-что за эти деньги?» «Конечно, детки. Чего бы вам хотелось?» Единственное, на что у ребят хватило фантазии, — это предложить женщине раздеться. Она разделась. Мальчики принялись рассматривать ее тело: им никогда еще не доводилось видеть обнаженную женщину. Так и не придумав, какое еще желание загадать, они спрашивают: «А вы могли бы нам станцевать? » «Конечно!», — отвечает женщина. Ребята становятся в круг, поют и хлопают в ладоши, женщина танцует — все смеются от радости. Монах все это видит. Он спускается к морю, кричит на женщину и заставляет ее одеться. Звучит голос за кадром: «В этот миг были осквернены дотоле чистые и прекрасные детские души».
Трудности подобного рода нередки. Я знаю одного индийского миссионера-иезуита, настроенного весьма консервативно. Как-то раз он пришел на мой семинар. Два дня, на протяжении которых я развивал эту тему, он тяжко страдал. Вечером второго дня он подошел ко мне и сказал: «Тони, невозможно описать, как я мучаюсь, слушая тебя». «Что тебя мучит, Стэн?» — спросил я. «Ты заставил меня вспомнить о вопросе, о котором я вот уже двадцать лет стараюсь не думать. Это страшный вопрос. Он встает передо мной снова и снова: А не осквернил ли я души тех, кого обратил в христианство?» Тот иезуит совсем не походил на ваших либералов, это был ортодоксальный, благочестивый, набожный и консервативно настроенный христианин. И вот он почувствовал, что причинил вред счастливым, простым, бесхитростным и полным любви людям, сделав их христианами.
Когда американские миссионеры и их жены впервые высадились на островах Южного полушария, они пришли в ужас от того, что местные женщины приходили в церковь обнаженные до пояса. Жены миссионеров настояли на необходимости более скромной одежды; миссионеры снабдили туземок сорочками. В следующее воскресенье женщины действительно надели сорочки, однако в каждой рубашке они проделали по два больших отверстия — для вентиляции и большего удобства. Женщины были правы, чего нельзя сказать о миссионерах.
Вернемся к Нейлу. Он пишет: «Я не гений. Я просто человек, отказывающийся управлять детьми». Но как же тогда быть с первородным грехом? По мнению Нейла, в каждом ребенке живет Бог; наши попытки сформировать характер маленького человека превращают Бога в дьявола. Бог помогает ребенку сформировать шкалу ценностей — и эти ценности неизменно добрые и неэгоистичные. Как вам такая мысль? Когда ребенок чувствует, что вы его любите (то есть когда ребенок чувствует, что вы на его стороне), все складывается отлично. Никакого насилия над своей личностью ребенок больше не ощущает. Никакого страха, никакого насилия. Он начинает относиться к окружающим так, как относятся к нему. Обязательно прочтите книгу А. С. Нейла. Это воистину святая книга. Читайте ее; она перевернула мою жизнь и изменила мое отношение к людям. Я стал видеть чудеса. Я увидел чуть ли не врожденное недовольство собой и окружающим меня миром, увидел сравнения, соперничество и многое другое. Вы можете возразить: если бы меня не подталкивали, я бы не стал тем, кем стал. Но нуждался ли я в тех толчках со стороны? Да и кто захочет оказаться на моем месте? Я бы хотел быть счастливым, хотел бы стать святым; я хочу любить, хочу жить в мире, хочу быть свободным, хочу быть человеком.
Вы знаете, что провоцирует людей на войны? Выплеснувшееся наружу внутреннее противоречие. Покажите мне человека, у которого нет внутреннего конфликта, и я покажу вам того, в ком нет жестокости. В этом человеке может происходить плодотворная, даже напряженная внутренняя работа, но ненависти в нем не будет ни капли. Его действия — это действия хирурга на операции; его поступки — это поступки любящего учителя по отношению к умственно отсталому ребенку. Он никого не обвиняет; он понимает; он активно работает. Если же действия человека продиктованы ненавистью и слепой жестокостью, он тем более ошибается. Он пытается погасить пламя огнем, пытается водой остановить наводнение. Повторю слова Нейла: «В каждом ребенке живет Бог. Наши попытки сформировать характер маленького человека превращают Бога в сатану. В мою школу записываются маленькие дьяволята — они ненавидят весь мир, они стремятся разрушать, они грубы, лживы, вороваты и раздражительны. Через шесть месяцев это уже здоровые и счастливые дети, не совершающие ничего дурного. И я совсем не гений. Я просто человек, отказывающийся управлять детьми. Я не мешаю им формировать свою шкалу ценностей — эти ценности неизменно оказываются добрыми и неэгоистичными. Религия может как исправить, так и испортить человека; религия же, известная под именем свобода, делает добрыми абсолютно всех: она устраняет внут-ренний конфликт, превращающий человека в дьявола».
Нейл также говорит: «Первое, что я делаю, когда ребенок поступает в нашу школу, — это разрушаю его сознание». Полагаю, читатель понимает, что здесь имеется в виду; сам я понимаю. Сознание вам не нужно — оно уже есть у вас; вам не нужно сознание, поскольку вы наделены восприимчивостью. В вас нет злости, нет страха. Возможно, вы думаете, что все это недостижимый идеал. Прочтите книгу Нейла. Время от времени мне встречаются люди, внезапно открывшие для себя следующую истину: корень зла находится внутри человека. Как только вы это поймете, вы перестанете от себя чего-либо требовать, перестанете возлагать на себя надежды, перестанете себя подталкивать — вы поймете. Ешьте здоровую пищу — качественную, здоровую пищу. Мои слова надо понимать не буквально — под здоровой пищей я разумею закаты, природу, добрый фильм, хорошую книгу, интересную ра-боту, душевную компанию. Надеюсь, все это поможет вам справиться с пагубными пристрастиями.
Что вы чувствуете, когда соприкасаетесь с миром природы или увлеченно работаете? Когда тепло и просто беседуете с тем, чье общество, искренность и близость доставляют вам невероятное наслаждение, хоть вы и не цепляетесь за этого человека мертвой хваткой? Что вы чувствуете? Сопоставьте эти ощущения с теми, что возникают у вас при победе в споре или на соревнованиях, сравните их с эйфорией от свалившейся как снег на голову популярности, от звучащих в ваш адрес аплодисментов. Последние я называю мирскими чувствами; первые же — чувствами души. Очень многие приобретают весь мир, а душу свою теряют. Очень многие живут пусто и бездушно, потому что их пища — популярность, признательность, восхваления, а также всяческие «я в порядке, ты в порядке, посмотрите на меня, поухаживайте за мной, поддержите меня, оцените меня»; желание стать начальником, получить власть над людьми, выиграть состязания на скорость. Принадлежите ли вы к числу этих людей? Если да, то вы мертвы. Вы потеряли душу. Ешьте что-то другое, более пригодное в пищу. Тогда наступят перемены. Я снабдил вас программой на всю жизнь, не правда ли?