Ритуальный танец, бой тамтамов под сине-желто-красные всполохи костра… Человек интуитивно ощущал родство звука и цвета задолго до того, как появилась цветомузыка. Некую теорию на сочетании видимого и слышимого в конце XVI века построил живописец и музыкант Арчимбальдо: преподавая живопись, он проигрывал своим ученикам ноты и к каждой из них подбирал цветные карточки. В 1665 году Ньютон с помощью стеклянной призмы точно разложил музыкальную октаву на солнечный спектр. Нота «до» соответствовала красному цвету, «ре» — фиолетовому, «ми» — синему, «фа» — голубому, «соль» — зеленому, «ля» — желтому, а «си» — оранжевому. Исследования в области взаимодействия цвета и звука продолжил А. Кирхер. Изобретатель первого в мире проекционного аппарата, он перевел солнечный спектр на экран. В XVIII веке Л. Кастель, работавший над проблемой синтеза цвета и звука, разработал клавесин для глаз — уникальную машину, благодаря которой музыку смогли воспринимать глухие люди. Созданная Кастелем модель не сохранилась, и вскоре его соратник К. Эккартсгаузен восстановил и даже усовершенствовал клавесин. Поэтому в историю аппарат вошел как изобретение Кастеля—Эккартсгаузена. В 70-х годах XIX века американец Б. Бишоп придумал необычное устройство: положил на фисгармонию экран матового стекла, на который через фильтры разных цветов проходил свет. Музыкант, играя на фисгармонии, открывал определенные фильтры, окрашивая таким образом экран. Англичанин А. Римингтон сконструировал гигантский орган, который с помощью 12 разноцветных огней проецировал на экран цвет музыки. Однако проигрывать музыку орган не умел и ему аккомпанировал какой-либо музыкальный инструмент. Австралиец А. Гектор вынес цветомузыкальное представление на открытый воздух, где сама Природа внесла в оркестр цвета и звука новые краски, усиливая переживания слушателя. Но самым необычным в череде цветомузыкальных экспериментов оказался опыт Т. Вилфреда, создавшего музыку цвета без звукового сопровождения. На экране появлялись не просто цвета, а сплетающиеся вальсирующие и пляшущие фигуры — квадраты и круги. Русский основоположник цветомузыки, композитор-новатор А.Н. Скрябин, от природы обладавший цветным слухом, построил спектр, совершенно отличный от ньютоновского, в котором нота «ре» была желтой, «ми» — голубой, «соль» — оранжевой, «ля» — зеленой, «си» — синей. В партитуре его симфонической поэмы «Прометей» впервые в истории музыки цвету была отведена особая партия, написанная на отдельном нотном стане. Композитор сам сконструировал машину для музыки цвета, назвав ее световым клавиром. Скрябин предвосхитил бурное развитие цветомузыкального искусства, которое в XX веке, став массовым, вышло на танцевальные и концертные площадки, а в 90-е годы получило и вовсе невиданный дотоле размах (вспомнить хотя бы фантасмагорические представления Жана-Мишеля Жарра, в которых были задействованы грандиозные светомузыкальные установки). Недавно петербургские ученые разработали так называемый хромотональный синтезатор, способный связать воедино музыку, цвет и видеоряд. «Прослушивая» музыкальное произведение, прибор улавливает мельчайшие нюансы звуковых сигналов и в реальном времени преобразует их в световые волны. Его можно использовать не только для построения потрясающих световых декораций, но и в процессе обучения исполнителей.
