Цитата сообщения ТЕЙМОН. Сказка про Человека и Демона




Автор: Valkoinen
Категория: рассказ
Жанр: сказка и слэш
Дисклеймер: пусть будет ориджинал
Пейринг: Теймон / Кристи
Рейтинг: NC – 21




От автора: здесь есть волшебство, много волшебства.

Просьба особое внимание уделить местам, выделенным курсивом.

А теперь про персонажей.
Один из них задуман как прекрасное андрогинное создание – прекрасное настолько, что на него даже больно смотреть. Просьба относиться к нему соответственно.


осторожно, слэш!











Когда Кристи очнулся, он увидел, что его голые ноги лежат свободно вытянутыми на какой-то незнакомой кровати, а руки подняты над головой и привязаны к железной решётке. На теле были трусы, которые он одевал утром, значит, ничего страшного пока не произошло.

В комнате стояла зыбкая тишина, которая наблюдалась в домах каких-нибудь прирождённых аристократов. Благодаря этой тишине, казалось, даже от стен исходила прохлада, а в коридоре, явно по лакированному паркету из какого-то плотного дерева, уже зазвучали неведомые шаги.

- Кто здесь есть? – негромко выкрикнул он, тряхнул верёвками так, что затрещала кровать, и тогда из соседней комнаты выплыл Теймон. У него был тёмный шелестящий плащ, тёмные волосы до талии, чернично-синие узкие брюки, на ногах ботинки с какими-то выпирающими острыми железками, а в руках портвейн. Судя по всему, какой-то дорогой, английский. Незнакомец подошёл, и вдохновенно отвёл его длинные чёрные волосы, которые во время резких движений на постели упали ему на глаза и полуприкрыли лицо. Он держал за подбородок свою роскошную добычу, когда впервые заговорил с ним:

- Я Теймон. И я тебя украл - сказал он и коротко блеснул фосфорными глазами, - Однажды увидел тебя в окне, когда пролетал мимо, ты стоял в мерцающем красном, через плечо висела розовая гитара, a какая-то девушка делала тебе макияж – рисовала восточные глаза и длинные арлекиньи губы. Я никого никогда не любил и мне никто никогда не нравился (мне не положено). Ты первый.

- А как я очутился здесь? Как ты меня украл? – внимательно рассматривая похитителя, допытывался Кристи.

Теймон очевидно смущён, так как придётся говорить вслух о своих талантах и умениях, он хотел уже было начинать расшаркиваться, как в старых человеческих фильмах или анекдотах – но он вовремя берёт себя в руки, поэтому в ответ только смеётся и мило кривляется:

- Просто обхватил плащом – ты стал невидим и на время потерял сознание, за это время я пронёс тебя над городом, притащил в моё логово, а потом уложил на кровать, раздел почти догола, и на всякий случай привязал.

- Как вы мне все надоели… - лениво протянул Кристи, и отвернул голову в стену. Теймон щёлкнул у него над головой пальцами, и Кристи опять на время потерял сознание. Теймон смотрит на него и задыхается от восхищения, от гармонии цветов и пропорций. Сосочки маленькие, бледные, круглые. Член тоже, судя по всему, небольшой, вполне средний. Теймон заглянул ему в трусы, и умилился: действительно, средний. А ему другой и не пошёл бы – зачем такому нежному созданию – большой член? Теймон опять щёлкнул у него над головой пальцами – и Кристи очнулся.

- Дай покурить – нахмурив красивые тёмные брови, попросил он. Теймон лёг рядом и положил руки под голову – лёг в приятной, расслабленной позе:

- Дам. Если ты меня поцелуешь… Или я для тебя недостаточно красив? Не так целуй, Кристи, целуй, словно я твой обожаемый любовник, иначе не дам тебе курить…

Кристи целует, неожиданно увлекается, целует слишком проникновенно и глубоко – Теймон сам разрывает поцелуй. Он раскуривает сигарету, и суёт ему в рот, придерживая двумя пальчиками. Когда Кристи затягивается, он отнимает её, даёт ему выдохнуть дым, и так много раз. При этом смотрит на него так, словно кормит ребёнка. Почти не мигая, смотрит в его расширенные зелёные зрачки, у которых едва заметный, выжжено-жёлтый ободок.

В том, кого он украл, было явно что-то диковатое, мягкое, едва опасное и кошачье – от его замедленных движений до разреза глаз, но Теймон отогнал от себя эту мысль.

- Благодарю вас – комично проговорил пленник, дохнул на него свежевыкуренным табаком и хотел приложить руку к сердцу, но вспомнил, что не может этого сделать. Теймон понимал, что он тихо его ненавидит, но разве это уже могло что-нибудь изменить? Не могло – а иначе, зачем ему было воровать человека и для конспирации укутывать тёмным плащом?

У Кристи немного затекло тело от долгого лежания в одной позе, он пошевелился, насколько это позволяли верёвки, и невольно сделал короткое эротическое движение бёдрами – Теймон одними губами проговорил браво, словно присутствовал на театральном представлении и увидел чей-то оригинальный и талантливый ход. Браво, – повторил он громче. Кристи мысленно проклял себя и покраснел.

Руки пленника привязаны, поэтому Теймон начинает целовать его ноги – пальцы, ступни, тонкие щиколотки, проникает языком между пальцев. Подолгу держит какую-нибудь ногу в руке, мягко её поглаживает, и пристально смотрит ему в глаза. Потом прижимается лицом к его ногам, к самым ступням - вполне однозначный жест. Полежав некоторое время в ногах, он меняет положение и прижимается лицом к его трусам. У Кристи начинают дрожать ноги, он не выдерживает, и с его сладких пышных уст срывается долгий мат на родном языке.

Тэймон догадался о содержании его речи, и громко рассмеялся.
А, отсмеявшись, он беспорядочно целует его по всему телу, как целуют случайно найденный сундук серебра. Потом он идёт в наступление, приспускает его трусики – они болтаются уже в районе колен.

- Одень меня – разозлился Кристи, и красиво нахмурил тёмные брови.

- Я сумасшедший, но не дурак. Не одену – произнёс Теймон, щёлкнул пальцами, и трусы куда-то исчезли. Одну руку Кристи случайно высвободил из верёвок и замахнулся, чтобы ударить Теймона: Теймон сам подставил ему лицо и сказал несколько слов на каком-то непонятном языке. После этих слов рука Кристи, которая хотела ударить, безвольно упала на кровать, как деревянная.

Теймон бережно берёт в руку его мокрый половой орган, почти умещая его в ладони, ложится рядом и начинает играть с ним. С первых секунд неумело, интуитивно догадываясь, как нужно двигать губами, чтобы сделать Кристи приятное, а потом вошёл в раж – и яростно вылизывал его солёный член, его круглые яйца и таинственный ход между ног. Кристи молча себя проклинал и делал сладкие сопутствующие движения бёдрами. Когда Теймон освободил рот, по его руке потекло густое мужское молоко, некоторые капли сбежали вниз и ударились о живот пленника. Теймон снял с рук многочисленные серебряные перстни, и полез раздвигать его ноги – Кристи смотрел на него расширенными зелёными зрачками, и загораживал рукой таинственный ход между ног.

- Я сомневаюсь в том, что ты человек, но в том, что мы оба мужчины – я не сомневаюсь! – слабо выкрикнул Кристи. Теймону опять пришлось отводить с лица его длинные чёрные волосы.

- Заткнись, или я с тобой недостаточно обходителен? – сказал Теймон, и махнул над его лицом тёмным плащом. Кристи от этого движения стал ещё слабее, последние силы медленно уходили из его рук и ног – Это была бы дисгармония... Такие нежные создания не могут принадлежать женщине.

Теймон щёлкнул пальцами, и рука Кристи куда-то отскочила. Между ног появилась удивительная пульсация и тепло, а одна нога сама поднялась ему на плечо. Теймон сказал какие-то непонятные слова и начал осторожно любить Кристи, покусывая это нежное создание за шею и подбородок. Кристи отказывался верить в происходящее, отталкивал его от себя - но чувствовал себя гораздо слабее, чем всегда ощущал. Это всё проклятые заклинания Теймона. Когда Теймон придвинул его к себе ближе, овладел им глубже, – Кристи уже вовсю помогал ему танцевать и удивлялся своему отзывчивому телу.
______________

Теймон застёгивал плащ, одевал серебряные перстни и пил портвейн. Голый Кристи подходит и скромно усаживается к нему на колени, куда-то уводит глаза, потом начинает целовать. Теймон попеременно целует Кристи и пьёт портвейн.

- Тей, Тей, Тей… - слабо шептал Кристи и обильно дрожал.

- Тебе вечером на концерт Кристи, тебе на концерт… - сказал Теймон, махнул плащом, распахнул окно и улетел – Но теперь ты знаешь, где меня искать…

* * *

Когда Теймон исчез, Кристи поплёлся в ванну – смывать с себя следы этой нечеловеческой любви, убить её запах и кое-как поставить аморфное тело на ноги. Ничего не болело, нет, просто было не по себе, и он вдруг впервые почувствовал себя девушкой, на которой не женились, и другое чувство не давало покоя: ему мерещилось, что будет трудно покинуть эту квартиру. Он постоял под душем, высушил волосы феном, закутался в какой-то халат, ненадолго упал на ту злополучную постель, вид которой одновременно вызывал нежность, горечь и стыд, почувствовал слабый запах Теймона, вдохнул его и заснул. Сон был недолгим, двадцати или пятнадцатиминутным, без кошмаров и сновидений, которые иногда случаются во время потрясений или перемен. Потом он босыми ногами зашлёпал к зеркалу, рассматривать – чего же такого нашёл в нём Тей? Или уже не нашёл, или больше он его не интересует – выяснится потом.

Он посмотрел на этого черноволосого мальчика.
Именно мальчика, которому тридцать лет. Для этого есть глаза, которые посмотрят в другие глаза – и те их не обманут. А ещё губы, ярко-розовые, по-детски мягкие и пухлые губы, словно он исколол их рыбьей косточкой. Дальше розовела его худенькая грудь и аккуратные бледные соски, которые были напряжёнными и грозно выпирали, так как их обладатель увидел себя в зеркале. Ну и, наконец, трусы, вчерашние тёмно-бордовые трусы, которые аккуратно и мягко топорщились в месте его средних, но всё равно очаровательных мужских форм.

- А мне другие и не подошли бы… - поймал себя на мысли Кристи.

Он обернулся и посмотрел на свою задницу. Она была маленькой, твёрдой, и, наверное, слишком худой, но над ней темнели две красивые ямочки, а еще ему что-то подсказало, что именно такая привлекает Теймонов. А потом он посмотрел на любимое – головокружительно-длинные ноги, чистые и ровные, без намёка на мужественную кривизну – и закачал головой от восхищения.

У меня слишком мягкие черты губ, как у девочки или ребёнка, у меня красивые ямочки под коленками, у меня острые, почти девичьи коленки, у меня по-девичьи округлые бёдра, которые вверху венчает совсем не девичий бугорок…

Если бы я встретил такого же, и он не был моим братом, я сам изнасиловал бы этого мальчика, а потом связал его руки и ноги, засунул кляп в рот и женился бы на этом прекрасном немом где-нибудь в Амстердаме. Пора уходить куда-нибудь…Он оделся, захлопнул дверь и вышел на лестничную площадку, чувствуя себя относительно спокойным, только ноги немного разъезжались и подрагивали. Но когда прикрыл дверь подъезда, он понял, что не сможет сделать ни шагу. А мобильник? А Теймон куда-то выкинул его мобильник.

Кристи сидел под тем злополучным домом, приблизившись вплотную к стене и курил, ни о чём не думая, просто курил, отряхивая эту бесстрастную и бездыханную пыль на тёплый июльский асфальт. Сколько он времени так просидел, скольких прохожих напугал своими неподвижными стеклянными глазами, сколько сигарет выкурил – бог весть. Неожиданно он боковым зрением заметил, что кто-то сидит рядом, вздрогнул и догадался, что это мог быть только Теймон. Ведь никаких шагов не звучало…

- Молодой человек, с вами можно познакомиться? – дотрагиваясь до его руки, негромко спросил Тей.

- Смотря, для каких целей. Если для серьёзных отношений, тогда, пожалуйста, а если только потрахаться, идите своей дорогой – не поворачивая головы, ответил Кристи, так он невольно озвучил своё немое желание и потаённый крик. Он раскурил ещё одну сигарету и позволил себе расплакаться, как в детстве, слёзы самопроизвольно выкатились из глаз, расчерчивая по щекам мокрые серебристые дорожки. Теймон намеренно ничего не отвечал и молча вытирал их. Помучив как следует Кристи и, видя, что истерика не проходит, он выхватил сигарету и припал к его губам с поцелуями. Кристи слабо отвечал, а Теймон глотал вместе с его губами эту невинную соль.

Тей отдал ему сигарету, но время от времени отнимал – чтобы поцеловать.

- Сумасшедший. Сколько ты здесь сидишь? Час? Два? Три? Ладно, пойдём домой.

- Мне нужно позвонить и сказать, что со мной всё в порядке.

* * *

Через мгновения они оказались в покинутой утром квартире. Кристи живописно изогнулся у двери, снимая обувь, делая вид, что ничего не соображает – насколько сексуально выглядит, стоя вот так. Потом он на время разогнулся и поднял на Теймона глаза, в которых шевелились маленькие бесенята, и трудно было в ту минуту понять, кто из них демон – один или другой. Теймон начинал даже немного злиться на него, так как в такие моменты он играл им как пёрышком – дразнил, соблазнял, совращал и издевался. И хлопал невинными глазами. А потом хитро сужались его ярко-зелёные зрачки.

Теймон подходит сзади и, держа за талию, полностью прижимается к нему.

- Никак не привыкну к твоим штучкам, Тей – счастливо улыбался Кристи.

- Привыкай. Я и в этот раз обхватил тебя плащом, и мы моментально очутились здесь, чтобы не ждать внизу лифт.

Кристи медленно пошёл вглубь первой, не спаленной комнаты, оглядывая её сложный, аристократический интерьер. Ничего не скажешь, хороший вкус у демонов…

- А как ты заполучил её? Ты же… - cпросил он, трогая одним пальцем какие-то замысловатые обои на стене.

- Оделся в вашу одежду и притворился человеком, чтобы договориться с хозяином – мне это несложно. Я снял её за пару недель до того, как решил тебя украсть, а потом некоторое время перекраивал атмосферу под мою, под мой дух. Но мне плевать в данный момент на все эти статуи, абажуры и обои. Пойдём, я накормлю тебя, готов поспорить, ты с утра ничего не ел.

Теймон схватил его за руку и потащил на кухню:

- Вот тебе жареная курица, чтобы у тебя были на меня силы, вот тебе итальянские макароны, чтобы тебя слишком ветром не болтало, а это тебе французское красное вино, чтоб расслабился и больше при мне не краснел…

У Кристи мокро заблестели глаза. ещё никто с ним так не обращался – нежно и дурашливо одновременно. И, наверное, никто так не любил. Но Кристи стеснялся в его присутствии есть досыта, поэтому он отщипнул у курицы крыло, проглотил несколько макаронин, перевернул в горло бокал с красным вином, и тихо сказал «больше не хочу».

- Тогда съешь, хотя бы, этот банан.

Кристи с хохотом от него убегает, Теймон догоняет его, заваливает на кровать, держит его руки, и впихивает за щёки банан, краснеющему и хохочущему. Потом он сбегал за вторым, очистил его и приставал к Кристи:

- Сделай ему приятное, сделай ему приятное…

Они долго возились на кровати, потом свалились и с хохотом покатились по полу. Теймон остановился и начал беспорядочно целовать его по всему телу, как случайно найденный сундук серебра, оставляя мягкие укусы на груди, шее и в нижней части живота.

- Тей, Тей, Тей – лихорадочно шептал Кристи и обильно дрожал, но вдруг он кое-что вспомнил и убежал в ванную. Теймон незаметно подходит и крепко обнимает его под локти:

- А что это здесь делает мой разбалованный длинноногий мальчик?

- Стирает… (в руках Кристи действительно были намыленные тёмно-бордовые трусы)

- Дурачок. Сказал бы мне, я бы щёлкнул пальцами, и у тебя появился бы ворох таких, или каких-нибудь других…

- А эти?

- А эти мы где-нибудь повесим на память о нашей первой любви. Загоним под стекло! Они будут неприкосновенны… - Теймон наклонился и легко укусил его за локоть, потом он медленно задрал майку, расстегнул молнию на брюках, радуясь, что под ними ничего нет, и полез трогать его спереди, ощупывать его мягкие округлости сзади.

- Зачем тебе это, Тей? Я не про прелюдию, а про то, к чему ты меня ведёшь. Тебе ведь ничего человеческого не надо?

- Я хочу обладать тобой. Потому что так соединяются с душой. Но мне не интересна никакая другая душа, Кристи – сказал Теймон, отчего-то нахмурился и отошёл от него в сторону.

- А удовольствие? Неужели его нет?

- Есть и очень яркое, но не оно первостепенно. Пойдём-пойдём…

Неожиданно Теймон щёлкнул пальцами, неведомые силы подхватили Кристи, раздели его на лету, на лету поиграли с его членом и швырнули на постель, а вокруг его бёдер и запястий выросли широкие чёрные ремни.

- Вот это аттракцион… А это обязательно? – оглядывая ремни и краснея, спросил Кристи.

- Не обязательно – честно ответил Теймон – Но мне так будет приятнее. А ещё у меня потребность видеть тебя недееспособным и слабым, трясущимся от страха и желания. В эти моменты я наиболее остро почувствую, что ты от меня никуда не сбежишь, а мне это необходимо. Но не хочу тебя насиловать. Тебе хочется? Ты готов?

Кристи сделал вид, что ремни передавили ему руки и ноги – приподнялся на кровати и сделал короткое эротическое движение бёдрами. Бёдра с внутренней стороны мелко дрожали, член тоже нервно вздрагивал, прижатый к животу. Он прикрыл глаза и откинулся на подушки.

- Хочешь покурить, Кристи? – быстро спросил Тей, и странно блеснул фосфорными глазами.

Теймон прикурил сигарету, выдохнул дым и потянул руку с огоньком к его раздвинутым ногам, к его обманутой мужественности, к беззащитному тоннелю между ног. Остановил руку всего в нескольких миллиметрах от всего - что он так безнадёжно пытался уберечь.

- Прижечь тебе сигаретой?

- Ты только для этого меня привязал?

- Не для этого. В тебе слишком много свободы, Кристи, и мне хочется отчасти её сдерживать, пусть даже таким экзотическим способом. Когда такие красивые мальчики слишком свободны, получается анархия. Пусть у них будет какой-нибудь порядок, и пусть твоим Порядком буду я. Да не бойся ты, не обожгу, но мне нравится видеть ужас в твоих глазах.

С ним ты ещё прекраснее.

- Проклятый Тей, у тебя всё по щелчку. Зачем ты щёлкнул пальцами и влюбил меня в себя, зачем? – словно не слыша, спрашивал он, но Теймон ему ничего не ответил.

Неожиданно Теймон исчез, и вслед за ним, спустя мгновения, исчез и огонёк сигареты. А когда он появился, его грудь была обнажена, а чернично-синие брюки вверху расстегнулись, и показался верх трусов. Он грубовато его к себе подтянул, высунул язык, который вырос по длине и распался на три части: один тонкий язычок нырнул в пупок, другой обхватил член, а третий исчез в сакраментальном углублении между ног.

- Выпусти меня, выпусти… - метался по подушкам Кристи и отчаянно мотал головой, но Теймон методично подводил его к оргазму, не допуская возможности окончательной разрядки. Но потом, как его не сдерживал Тей, несколько упругих струй ударили ему в рот.

Теймон проглотил эту крепкую горечь, и полез целоваться:

- Вот такой ты, сучонок, невкусный и горький, но я всё равно тебя люблю.

* * *

- Теперь твоя очередь, мой маленький джинн.

Теймон опять щёлкнул пальцами, неведомые силы шире раздвигают его ноги и повторно начинают возбуждать его член, оттягивают его вверх и отпускают. Вдруг из какого-то непонятного бытия вырастают цепи с колечками на концах, которые перехватывают ноги прекрасного пленника в районе щиколоток, и высоко задирают их.

- Тей, я больше не могу – протянул Кристи. Чёрные волосы его на кончиках намокли, а лоб заблестел. Он раскачивал бёдрами в такт невидимым рукам, словно танцуя.

Теймон ушёл от него в сторону, прихлёбывал из горлышка портвейн и внимательно следил за ним.

- Тей, прекрати издеваться – уворачиваясь от невидимых рук, вздыхал Кристи.

Теймон глотнул портвейн, покачал головой и коротко ответил «нет». Он ещё некоторое время понаблюдал за сорвавшимся с цепи телом этого красивого черноволосого человека, и снова подал голос:

- Продолжим наш увлекательный аттракцион – в его руке опять из ниоткуда выросла бутылка портвейна, и он отхлебнул из неё.

Спустя мгновения, Кристи почувствовал, как внутри стало мокро и прохладно, а вслед за этими ощущениями твёрдый и крепкий инструмент Тея, который ничего приятного пока не вызывал. Тей вбился в него до упора, потом полностью вышел, и было очень сладко, когда он загнал его неглубоко, когда головка тёрлась об эластичный и чувствительный ободок, хотелось полностью прижаться к его паху – и прожить в таком положении несколько часов. Он ещё выше задрал ноги – насколько это позволяли цепи, и впустил его на максимальную глубину. Ему безотчётно хотелось глубже, хотя у Теймона без того были неплохие размеры, хотелось до бесконечности, до самого сердца и лёгких – и он не мог себе этого объяснить. Перед тем как Теймон окончательно его выпустил из рук и исчезли цепи, внутри началось странное онемение, побежали мурашки, он вскрикнул и испачкал себе живот.

________________

Человек и демон тяжело дышали.
У человека были мокрые волосы, у демона – пар над верхней губой. Человек лежал на животе, демон на его спине – намеренно придавив его своим телом, вытянув его руки в стороны на манер креста и прижав их к кровати своими руками, а когда их дыхание медленно выпрямилось, демон заговорил:

- Я по моим… не совсем добрым делам. Ты тоже поезжай, я не хочу, чтобы ты завял без любимого дела. Можешь предупредить всех, что за тобой будет прилетать Теймон, уносить в своё логово - и подолгу целовать твои необыкновенные губы... А чтобы тебя никто не увидел и не отнял, – он укутает тебя своим тёмным плащом…

Последние слова осыпались медленными поцелуями,
последние слова куда-то медленно отодвигались, и звучали больше слуховой галлюцинацией и эхом .

Пробило двенадцать часов по полудню,
за окном ударила копытом неведомая лошадь,
Теймон щёлкнул пальцами, окно самопроизвольно распахнулось,–
перед глазами вырос туман, и Кристи оказался на репетиционной базе.


(от себя пишу для тех читателей, кто не в курсе: слэш - это описание гомосексуальных эротических отношений. Рейтинг произведения означает, что встречаются отровенные порнографические сцены. Давать какую-либо оценку или комментарий вышепомещенному воздержусь, и чем оно привлекло мое внимание - умолчу, но двадцать крайне приятных минут оно мне таки доставило)