На улице не спеша моросил дождь,  давая понять, что он  не закончиться не через пять минут, не через несколько часов.  В помещении было сухо и тепло, играла приятная музыка,  но это не доставляло ему не какой радости. Он до последнего надеялся, что из-за дождя люди не будут выходить на улицу, а останутся, и в зале будет как можно меньше народу. Надеждам правда так и не суждено было сбыться, дождь замес-то того что бы ни пускать людей на улицу лишь загонял их в оживленный зал, и очередь перед его кассой только росла.

  Передним стоял очередной, нет не человек, клиент. Женщина с жабьем лицом, которая не говорила, а выдавливала из себя звуки.

  - Дайте два гамбургера, один мегабургер, одну большую картошку фри, два соуса, порцию куриных крылышек и большую колу лайт!

  Он уже не думал: куда столько влезает в это существо, а просто выполнял заказ. Может он когда-то и задумывался об этом в начале, но не сейчас, это система со временем вообще отучает думать.

  Собрав и отдав ей заказ, он выпалил уже заученное «спасибо за заказ, ждем вас снова» и выдал дежурную улыбку, от которой к концу смены ужасно болела челюсть. Когда-то раньше он умел улыбаться искренне, той улыбкой, которая согревала его внутри и дарила тепло окружающим. Но все это было раньше, когда он был еще человеком. Улыбка, которой он делился теперь, была лишена каково-то внутреннего содержания, своей души, и она полностью заменила собой ту старую улыбку.

  «Свободная касса!» – Махая флажком, где-то слева, выкрикивал 87ой. И люди послушно сдвинулись в бок. Они превратились в стадо, лишенное логики и способности думать. Они уже стали желудками, не способными заметить, что где-то очередь подходит к концу.

  К концу длинной очереди подошла 103я, и попросила не занимать за последним, а это значило что до конца смены оставалась минут пятнадцать.

  Люди отстоят в очереди, поглотят  подобие еды и выдут на улицу, снова став собой: Василем Ивановичем, Петей, Таней и т.д. он так и останется 59м. Конечно он сам виноват, что после того как закончил колледж, не пошел работать по специальности, а так и остался кассиром в этом убогом месте, но по-другому он уже просто не мог. Сюда устроился работать в начале 3го курса и за два с половиной года он превратился, в лишенного имени, без личностного винтика, который если сломается можно без труда заменить. Если он завтра не выйдет на работу никто этого не заметит. Когда он простыл, его удивило, почему ни кто не позвонил и не спросил, из-за чего он не вышел сегодня, потом 59й понял что всем все равно, будет он работать или нет, им нужен только больничный листок, чтобы решить вычитать из зарплаты или нет.

   Наверно из-за безразличия этого общества он решился на этот шаг. Сегодня, когда он сдаст кассу, и пойдет домой он по дороге зайдет в аптеку и купит две пачки снотворных таблеток, придет домой выпьет их, лежат на кровать, зароиться глубже в одеяло, и уснет чтобы больше некогда не проснуться…

  Он стал не нужен этому миру, а мир стал не нужен ему.