Все мы тунисцы

Происшедшее в Тунисе на постсоветском пространстве мало у кого вызывает повышенный интерес. Какая-то далекая африканская страна, какие-то очередные народные выступления, какой-то банальный переворот, который на Западе уже успели окрестить «жасминовой революцией» - так и понятно, романтизма европейцам не занимать. Мы-то знаем, что кроется за всеми этими революциями.
Между тем, к тунисскому опыту стоило бы приглядеться хотя бы уже потому, что мы увидели настоящее крушение столь знакомой нам телевизионной модели благополучия. Тунис со времени провозглашения своей независимости был государством «управляемой» демократии - и его первый президент Хабиб Бургиба, и его преемник Зин эль-Абидин Бен Али были представителями одной из той же политической элиты, приверженцами одной и той же философии, предполагавшей обогащение номенклатуры и отношение к народу. как к бессловесному быдлу, задача которого - смотреть сериалы и голосовать. за кого скажут.
Бургиба лишился власти только из-за стремительного ухудшения состояния здоровья, проще говоря - из-за старческого маразма. Кстати, тогда тоже говорили о «жасминовой революции», хотя на деле премьер-министр просто получил президентское кресло и стал новым Бургибой. Сейчас же ситуация другая, на улицах Туниса появился хор - и еще неизвестно, удастся ли солистам сдержать его напор.
Между тем все десятилетия правления Бен Али Тунис воспринимался как страна со стабильно развивающейся экономикой, безопасным туризмом и относительно либеральной политической системой. Бен Али разрешил деятельность оппозиционных партий, многие из которых были созданы выпавшими из обоймы представителями номенклатуры, постоянно говорил о стремлении к демократии и добрым отношениям с Западом. Тунисский телевизор был - сама лояльность. Возможного кризиса в Тунисе никто не предсказывал. И неудивительно: на улицах спокойно, на курортах благостно, никаких «особых» репрессий, по телевизору аплодисменты.
Все обрушилось буквально за несколько дней. И неудивительно. «Управляемая» демократия хороша только тогда, когда есть деньги для поддержания социальных стандартов. Когда их нет - народ перестает смотреть телевизор и смотрит в холодильник. А в холодильнике ничего нет - и никакой телевизор не убедит нас в обратном.
В этом смысле мне совершенно понятно, как строили «управляемую демократию» в России в условиях ежедневного подъема нефтяных цен - и совершенно неясно, как возможно сохранить существующую модель управления, если цены на энергоносители не будут расти. Мне совершенно непонятно, как новое руководство Украины собирается строить «телевизионную демократию» на западные кредиты - будто неясно, что социальные стандарты нельзя заменить рапортами о реформах и просчетах предыдущей власти. Мне хотелось бы знать, на что рассчитывает президент Беларуси - если ему не удастся сохранить уровень российских субсидий, от которого непосредственно зависит благосостояние среднестатистического белоруса? На то, что все будут дрожать, бояться и верить телевизору?
Свергнутый президент Туниса был искушенным и сильным политиком с огромным опытом выживания. Он пришел к власти еще при Горбачеве - за плечами были годы руководства спецслужбами и дипломатической работы. Он все начал делать правильно - обещал, создавал видимость демократизации, раздавал деньги. Но рано или поздно любая свободная от настоящих выборов элита теряет чувство реальности. И любому управляемому ей народу становится нечего терять.
В этом смысле все мы - тунисцы.