Где же ты, мой колдун? Читаешь ли ты в моем сердце теперь? Странички моей книги пожелтели, они устали ждать. Мое фиолетовое желание стало багровым от ожидания, а потом оно почернело. А твои посланники – веселые человечки, которые зажигали фонарики, куда-то запропастились. Я выглядываю в окно, в надежде увидеть твой черный плащ, а вижу лишь холодный весенний дождь и улицу в сером асфальте.


Почему же не сработало волшебство? Может быть слишко мало места она оставила для Вассилиана в своем сердце? Ее мысли были заняты болеющий Клавдией Дормидонтовной, а долгими зимними вечерами она вязала теплые вещи для Чи и Ши, и для бабульки тоже. Вот уже год прошел с того момента, когда она отправила письмо, письмо себе, от его имени. Но он так и не появился. Она ждала его без страсти, без слез, без фантазий, она просто ждала, не надеясь ни на волшебство ни на свое счастье, и печаль окутала ее душу невидимым темным покрывалом.
«Окутала покрывалом! – мысленно воскликнула Эльфина, - так вот почему он не получил мое письмо, вот почему он не смог читать мои странички, снимая их осторожно, слоями, как шкурку у сочного и вкусного яблока. Эти шкурки повяли под покрывалом, им нужен свежий воздух фантазий!»
Эльфина вдруг вспомнила, как Вассилиан подсылал рыжего пса Ли, чтобы тот набивал ее карманы конфетами. Вспомнила, как он подарил ей Чи и написал: Это тебе подарок, любимая моя. Чи будет охранять твой дом от злых сил и тогда все будет хорошо. Ведь я - колдун, могущественный, как и все колдуны-одиночки. Мой черный волшебный плащ прострочен серебряными нитями дождя, я стою под твоим окном, мокрый и несчастный, а имя мое Вассилиан Водохлеб. Каждое утро, стоя за углом, я смотрю, как ты выходишь из дома, легкая и стройная, ты улыбаешься смущенно и растерянно, словно что-то припоминая, а мой друг, рыжий пес Ли вертится под ногами, стараясь, чтобы ты не увидела мои рваные ботинки. Глупый, в ботинках ли дело, если сердце разорвано в клочья?»
Она вспомнила, как шла из голубооко кафе, а он прятался за кустами – такой влюбленный и смущенный, как зажигал фонарики в парке, чтобы осветить ей дорогу домой! А как он играл на саксофоне, стоя на крыше дома! Что это была за музыка? Раньше она никогда ее слышала, но теперь она не смогла бы ее напеть. А жаль, забыла. Но как же так? Как она могла забыть, как струи дождя рисовали на окне причудливые ноты, невиданные ноты божественной мелодии, а он стоял на самом краешке крыши, напротив ее окна и играл так, как ни один мужчина в мире не способен играть. Его лицо было скрыто под шляпой, а фигура под черным плащем. Она видела лишь его руки.
О, эти руки! Она помнила их только один раз, когда в доме появился Ши. Это он прислал Ши, чтобы она всегда помнила его руки. А она забыла их, она перестала заказывать сны о нем, она перестала фантазировать о моменте их встречи, о первых словах, о первых слезах и признаниях. Она позволила, чтобы темное покрывало окутало ее душу. Прочь покрывало, прочь! Эльфина подошла к окну и хоть было еще очень холодно, решительно открыла его настежь, как будто волна свежего ветра могла сорвать с ее души покрывало печали.

Раздался короткий звонок в дверь, потом еще один длиннее и пока они приходили в себя, кто-то настойчиво позвонил третий раз. Все трое переглянулись и Эльфина пошла открывать дверь. Это оказалась почтальонша, она держала в руке конверт – тот самый, который совсем недавно отправила себе женщина. Эльфине стало отчего-то грустно, она прижала конверт к груди и вернулась в гостиную.

-Это почтальон.Вот письмо принес…
-От кого письмо?
-От Него…

Подружка поморгала и из ее глаз брызнули слезы. Она села на диван, взяла подушечку и, уронив на нее голову,горько заплакала. Тут же на диван прыгнул Ши и стал ласково тереться о ее руку, а Чи жалобно повизгивал и тоже хотел запрыгнуть на диван, но был слишком мал и все время падал на пол.Тогда Ши поддел его лапой за ошейник и легко, как пушинку, поднял к себе. Эльфина села с другого края, обняла подружку и спросила:

-Вы расстались?
-Неееет…Он уехал и не пииишеееет….Я чу..чу…вствую, что у него есть другая…
-Иногда мы сами взращиваем свои страхи и принимаем их за предчувствия. Уезжая, он прощался с тобой навсегда или обещал вернуться?
-Обещал вернуться…И обещал писать…
-И ни разу не написал?
-Неееет…
- А давай я напишу тебе письмо? Как будто бы это он написал. Ты прочитаешь его и твои мысли станут ровнее, они поплывут совсем в другом направлении и если Он тоже думает в этом направлении, то где-то в паутине все-всех мыслей эти ваши мысли встретятся. И из этого что-то может получиться. А если ты будешь горевать и думать, что он любит другую, то ваши мысли никогда не встретятся.

Подружка вытерла слезы и, печально улыбнувшись, попросила:
-Дорогая моя, да, напиши мне письмо! Может оно немного успокоит меня и притупит душевную боль.

Эльфина проводила подругу, немного прогулялась по двору вместе с Чи и Ши, но она совершенно не знала,что будет писать в письме. Она даже немножко пожалела, что пообещала это подруге и уже хотела идти спать.Но что-то остановило ее.Она почувствовала, что должна подойти к столу, взять бумагу и ручку. Она подошла, села…Но совершенно не понимала, что писать. И вдруг наступила такая тишина, какой не бывает даже самой глубокой ночью. Каким-то внутренним зрением Эльфина увидела огромное поле, дорогу, всадника, спешащего изо всех сил, и услышала стук его сердца. Она склонилась над бумагой и стала писать:

Тонкие пальцы твои и раскрытые губы..
Мертвою хваткой глаза уцепились в глазницы,
Кони несутся и стелются гибкие травы,
Кем-то намечен уже красно-белый пунктир.

Слышатся крики - кони несутся на волю.
Вольному воля, а всаднику рана на сердце
Гром барабанов все чаще и громче, и ближе.
Близится что-то - открытие тайны для сердца.

Пара тревожная глаз смотрит сквозь расстоянье,
Вместе с дыханием твоим слышу сердца биенье
Гром барабанов все чаще и громче, и ближе
Нет без тебя мне ни жизни и нет мне спасенья.

Тени несутся, и травы сливаются с ветром.
Сколько бы мне не носиться по этим просторам
Верю тебе я, единственной, посланной светом
И в голове - в тишину превращается грохот.

Написав последнюю строчку, она оглянулась вокруг. Все было в комнате, как и прежде, но ее не покидало чувство, что она была где-то далеко-далеко и только что вернулась домой. И даже ее платье пахло свежим ветром и ароматом лугов. Эльфина сложила листочек, достала конверт, написала адрес своей подруги и решила утром отнести его на почту. Она нисколько не сомневалась в том, что это послание было от любимого ее подруги.

Ну вот и закончилась длинная зима, почти сошел снег и черная земля впитывала в себя весенние соки, чтобы разразиться разноцветным фонтаном листьев, цветов, звуков, запахов, чувств. Ожидание этого было томительным и немного печальным. И понималось, что с оживанием природы не обязательно оживет душа, совсем не обязательно. У души свои времена года и они, увы, не зависят от цветения яблонь, от первых подснежников и от яркого и теплого весеннего солнца.

Весна ее души пришлась на прошлую осень, когда она получала записочки от загадочного Вассилиана, когда рыжий пес Ли зажигал фонарики по пути к ее дому и подкладывал в карманы ее плаща конфеты. Весна продожалась и зимой, когда колдун прислал Ши, и она узнала сладострастие, и когда голубоглазый мальчик играл на скрипке только для нее Адажио Альбиони. И она была уверена, что именно Вассилиан Водохлеб прислал ей Клавдию Дормидонтовну, которая берегла белок и выращивала волшебные цветы в саду.

Но пришла весна и волшебство куда-то исчезло, как исчез колдун и его пес Ли. А может быть это весна забрала все волшебство в мире для того, чтобы поднять, возродить к жизни то, что сейчас в этой черной земле, что под твердой корой деревьев и кустов, что неустанными крыльями стремится сюда и хочет дать жизнь этой земле. Но ей так хотелось волшебства, она уже не могла жить без него, без этого счастья на каждом шагу ощущать свое маленькое могущество - дарить счастье другим. Как там говорится? Хочешь быть счастливой – будь! Эх, как все просто, но как все сложно….Значит, хочешь волшебства – будь волшебницей?

Да, нужно стать волшебницей, нет, лучше феей или эльфиней. Да, эльфиней…В пышном ярком платье с глубоким декольте, с высокой причудливой прической и с…волшебным пером! Она решила написать письмо колдуну. Села к своему рабочему столу, отодвинула книги, заварила крепкий кофе. Но передумала. Нет, колдуну она не будет писать, ведь он знает все, что она ему напишет. Что нового она может сказать? Она напишет письмо себе, себе – от Вассилиана Водохлеба. И это будет маленькое волшебство Эльфини.

Когда-то давно, еще маленькой девочкой, она написала письмо себе от одного мальчика. Он очень нравился ей, но не обращал на нее никакого внимания. И она решила успокоить свою душу – написать себе письмо от него с признанием в любви. Письмо вскоре пришло, она прочитала его, успокоилась и отпустила это странное чувство детской боли от потери того, что тебе не принадлежит. Прошло много лет, она встретила парня и, когда между ними вспыхнули чувства, парень сказал ей об этом теми же самыми словами, которые она тогда написала сама себе в письме. Потом любимого не стало. Ее волшебства не хватило, чтобы он жил, но ее любви хватило и хватит на то, чтобы он и на Другом Берегу чувствовал себя любимым.

Эльфиня повторит свое волшебство. И женщина решительно и прилежно склонилась над белым листочком: «Я - колдун. Я умею читать в твоем сердце на огромном расстоянии. Твое сердце - это книга с непрочитанными страничками, каждая из которых трепетно ждет моих нежных и умных пальцев. Я - колдун. Я знаю, что древнее безымянное желание фиолетовым светом окутала твое сердце. Когда ты бродишь по пустынным улицам вечернего города, мои посланники – веселые человечки зажигают на деревьях свои желтые фонарики. Милая моя, не плачь, прочь слезы и печали. Ведь пришла весна! У нас тобой все впереди, верь мне, ведь я могущественный колдун – одиночка! Но я не хочу больше быть одиночкой. В моем сердце поселилась мечта и ее имя точь-в-точь, как твое! Я не буду больше стоять под твоим окном нерешительный и несчастный. Однажды я постучу, сниму шляпу, а когда ты выйдешь, я встану на колено и припаду к твоей руке. И больше никогда не отпущу эту руку.»

Женщина прочитала письмо еще раз, запечатала его в конверт, оделась и пошла в ближайшее почтовое отделение, чтобы отправить письмо по своему адресу.

Так захотелось мандарин, как на Новый год, и она подумала: «Наверное, это авитаминоз и нужно купить побольше. А что же купить Чи и Ши? Куплю печени и рыбы» Женщина стала собираться в магазин, Чи привычно попросился в сумку, но и Ши засобирался.
-А ты куда? Оставайся дома. У меня для тебя нет поводка, да и грязно на улице, а ты ведь такой беленький.
Ши грустно посмотрел на нее своими огромными голубыми блюдцами, подошел к двери и сел в ожидании.

Так они и пошли в магазин втроем – Чи сидел в хозяйственной сумке, а Ши бежал следом по обочине тротуара, стараясь не отставать. И вдруг женщина увидела свою соседку – старенькую бабульку Клавдию Дормидонтовну. Она не встречала ее уже много лет и думала, что та умерла. Бабулька шла, видимо, из магазина и не обращала ни на кого внимания. Женщина обратилась первая:

-Здравствуйте, Клавдия Дормидонтовна! Так давно вас не видела, вы совсем мне изменились с тех пор. Вы были дома, но просто не выходили?

Бабушка внимательно посмотрела на нее, узнала, прищурилась и весело сказала:

-А ты думала, что я уж померла?
-Нет-нет, я подумала, что вы просто болели…
-Слава Богу, здоровье мое в порядке, добрые силы помогают мне.
-Да, слава Богу и слава вашим добрым силам. А чем вы занимаетесь дома?
-Выращиваю подснежники и берегу белок.
-?? Выращиваете подснежники у себя во дворе?? А белки живые?
-И подснежники настоящие и белки живые!
-Как интересно? А можно к вам в гости?
-А хочешь, я в твоем дворе выращу подснежники?
-Хочу!!
-Тогда сегодня вечером жди меня в гости!
-Спасибо, Клавдия Дормидонтовна! Я буду очень вас ждать!

Они распрощались со старушкой и пошли в супермаркет. Там она купила куриного филе, гуцульских колбасок, сыра с зеленью, красного Крымского вина и, конечно же, мандарин и апельсин. Ведь сегодня у нее будет дорогая гостья, которая выращивает подснежники и бережет белок.
Пока готовилось филе в сметане и куркуме с чесночком, они вместе с Чи и Ши съели почти все мандарины. Собака и кот так ели цитрусовые, как будто родились в Африке! Вдруг животные засуетились и подбежали к двери, а через пять минут на пороге появилась Клавдия Дормидонтовна.

-Я вижу вы уже начали отмечать праздник?
-А разве сегодня праздник?
-Конечно, бедная девочка. Сегодня все отмечают день Женщины. Ты забыла?
-Да…я забыла…когда была жива мама, мы всегда отмечали этот день. Я дарила ей подснежники. А теперь нет ни мамы, ни подснежников.
-Глупенькая. Есть и мама и подснежники. Пойдем на крыльцо и ты сама все увидишь.

Они все вместе вышли на крыльцо, был прохладный весенний вечер. Кое-где во дворе лежал снег, но там где снег растаял, виднелись кучки белых и розовых подснежников. Ночь была такой лунной и все небо было усеяно звездами, которые сверкали, как алмазы, освещая всю округу. Женщина не могла оторвать взгляд от этой красоты и, когда к ней вернулся дар речи, она спросила:

-Вы волшебница?
-Я та, кто бережет белок.

Клавдия Дормидонтовна вдруг выпрямилась, засунула два пальца в рот и громко свистнула. В то же мгновение с елей стали спрыгивать белки, они разбегались по двору и срывали подснежники, связывали их в букетики и складывали под крыльцом. Бабулька сказала:

- Посмотри на небо. Видишь – вот те маленькие голубые мерцающие звездочки – это Женщины и сегодня их день. А вот те изумрудные звездочки побольше – это Мужчины. В этот день каждая голубая звездочка будет рядом с изумрудной и получит по букетику подснежников. Возьми эти букетики и подари их своим подругам. Пусть каждая звездочка встретит своего звездуна и пусть ей всегда будет тепло и уютно в своем доме, и пусть она никогда не узнает одиночества.

Она подходила к дому и оглянулась по сторонам. Ей вдруг очень захотелось, чтобы промелькнул черный плащ и черная шляпа. Женщина подумала: «Почему он избегает меня? Почему никогда не подойдет, не заговорит, а только присылает записки. Какой он странный… и загадочный. И имя у него необычное – Вассилиан Водохлеб. Очень красивое имя. Неужели я скучаю? Нет, я не просто скучаю, я все время думаю о нем.»

Женщина подошла к дому и увидела на крыльце белого кота. Она думала, что кот убежит, когда она будет открывать входную дверь, но кот сидел неподвижно, глядя ей прямо в глаза своими голубыми умными озерцами.
Женщина остановилась. Какое-то неясное предчувствие закралось в сердце и оно сладко-тревожно сжалось.
-Кисанька…ты чей? Такой красавец, хороший…

Кот улыбнулся и вместо «мяу» сказал - «шиииии….» Но это не было злое шипение. Это был необыкновенно нежный и певучий звук, и глаза кота смотрели на нее так ласково и так понимающие, что женщина решила пригласить красавца к себе домой на блюдце молока.

- Ах ты славный какой, умница…Пойдем со мной, пойдем в гости. У меня есть Чи, он будет тебе очень рад.

Она открыла дверь и к ее ногам упал вчетверо сложенный листочек. Сердце радостно забилось, она пропустила кота в дом и, включив свет в прихожей, стала немедленно читать записку: «Любимая, я умею читать в твоем сердце на огромном расстоянии. Твое сердце - это книга с неразрезанными еще листами, в переплете, тонком, как зеленая кожица яблока. Я - колдун. Я знаю, что древняя безымянная печаль сверкающим белым снегом окутала твою душу. Но я сделаю все, чтобы этот снег растаял, чтобы превратился в дождь и оросил землю, на которой вырастут прекрасные цветы любви. Я прислал тебе Ши. Этот волшебный белый кот наполнит твой дом необыкновенной энергией, потому что у него две лапы, но много рук, потому что у него одно сердце, но любви на тысячу сердец. И в этом сердце хранится память, которой он поделится с тобой и жизнь твоя обретет иные краски. Вечно твой Вассилиан Водохлеб»

Чи выскочил им навстречу, подбежал к Ши, подпрыгнул и лизнул его в подбородок. Он был такой забавный и маленький по сравнению с котом и почему-то вел себя так, как будто давно его знал. Ши толкнул щенка лапкой, тот повалился на спину и стал дрыгать коротенькими лапками, радостно попискивая, а кот подталкивал его носом, катал лапой и лизал в живот.
Они поужинали и все вместе пошли отдыхать. Чи занял место на коврике между трюмо и комодом, а Ши прыгнул на подоконник, удобно уселся и замер, глядя вдаль. И так хорошо вдруг стало вокруг - сквозь пространство комнаты прошел золотой свет луны, усыпанный миллиардами светящихся точек-звездочек. Чи мирно похрапывал, а Ши лежал в позе сфинкса, и такое умиротворение окутало душу женщины, что Морфей поспешил принять ее в свои объятия.

Да, Морфей поспешил, потому что женщину ждал Шива. Он опередил Морфея и много его рук обняли ее. Сначала они едва касались ее белой и нежной кожи, они были лишь дуновением ветерка, потом прикосновением бабочки, потом скольжением шелка, потом стали ласковыми и горячими ладонями мужчины. Мужчина был похож на Вассилиана, но без бороды, он был божественно красив и у него было много рук. Странно, но женщина вовсе не боялась этих рук и не стеснялась своей наготы. Но когда руки стали более настойчивы, в ней шевельнулся страх и она глубоко вздохнула. Но руки были чуткими и отпустили ее на мгновение, они опять стали, как ветер, они касались ее кожи нежными крылышками, а потом опять терпеливо и настойчиво ласкали каждый сантиметр ее тела. И когда ее дыхание стало глубоким, а биение сердца глухим и сильным, когда одна ее рука крепко сжала одеяло, а зубы хотели стиснуть кулачок, все руки Шивы одновременно крепко обняли женщину, а горячие губы впились в ее полуоткрытый рот.
Прошло немного времени и женщина открыла глаза. Она не спала и это был не сон. Она обвела глазами комнату, все было как раньше – мирно похрапывал Чи, на подоконнике спал Ши.
Но что-то изменилось. И эти перемены были не в комнате, они были в ней самой. Женщина улыбнулась, потянулась и заснула.

Этот весенний день был особенный. Это был День Рождения мамы и хоть мама умерла, но женщина всегда отмечала ее День Рождения. Дома отмечать не хотелось, хотелось больше пространства и больше воздуха, потому что душа разрывалась и нужно было отвлечься. Она решила пройтись по городу и зайти в свое любимое кафе, заказать ужин и немного вина. Потом сесть у окна и смотреть вдаль, туда, где виднелись купола старинной церкви и качались кроны старых тополей.


Было часов семь вечера, когда они с Чи вышли из дома. Вернее, вышла она, а Чи сидел в сумке и выглядывал в маленькое отверстие немного приоткрытой молнии. Она не могла оставить его, он и так целый день был один и когда женщина, придя домой, увидела испуганные и несчастные глаза щенка, то решила всегда по возможности брать его с собой.

В кафе было тепло и уютно, пахло свежей выпечкой и кофе, и ее любимое место было свободно. Сделав заказ, женщина погрузилась в воспоминания. Она всегда вспоминала в этот день одно и тоже. Незадолго до смерти мама сказала, что мечтает о том, чтобы на ее похоронах играл скрипач. Такое желание показалось причудливым тогда и даже странным, да и вовсе не думалось о скорой потере. Но мама все-таки скоро умерла, были шумные похороны, много друзей, родственников, сначала отпевание в церкви, а потом на могиле была гражданская панихида. Она совсем забыла про скрипача. Но с каждым годом в душе все больше и больше нарастала волна сожаления, что она не смогла выполнить желание мамы. И от этого печаль не покидала женщину и особенно остро она чувствовала вину в День Рождения.

И вдруг музыка донеслась до ее сознания. В первый момент ей показалось, что это обостренное восприятие преподнесло сюрприз и воображение рисует музыкальные картинки в миноре - грустные, но все равно невероятно красивые звуки. И вдруг в другом конце кафе, в углу у окна она увидела скрипача. Это был белокурый мальчик лет 7-8. Он старательно и вдумчиво водил смычком, из под которого летели до боли знакомые звуки. Эту мелодию нельзя сравнить ни с чем, ей нет равных по силе и проникновенности. Он играл Адажио Альбинони.

Женщина заплакала. Сначала это были горькие слезинки обиды, но вместе с вулканом звуков из ее души вытекали давние-давние слезы, хранимые там и превратившиеся в камни. Их было так много, этих растворяющихся камней, что вся блузка намокла и Чи, который вылез из сумки и примостился на ее коленях, тоже промок и мелко дрожал. И когда прозвучали последние ноты Адажио, она выпила бокал красного вина, поцеловала Чи, положила его в сумку, надела плащ и вышла из кафе.

На улице было совсем темно и безлюдно, а дорога шла через парк и женщине стало немного страшно, ведь Чи был такой крохотный и их некому было защитить в случае чего. Она перешла дорогу и стала подумывать – не пойти ли к стоянке такси. И вдруг увидела Ли! Рыжий пес стоял посередине аллеи и весело махал хвостом. И несмотря на то, что все фонари были разбиты и было темно, она бесстрашно пошла в сторону аллеи.

И вдруг Ли исчез и через мгновение появился чуть дальше, а над ним загорелся большой желто-красно-фиолетовый фонарь. Улица стала загадочной, почти сказочной от такой подсветки и отчего-то из сердца испарились остатки всех страхов и тревог. А Ли все бежал впереди и, как новогодние гирлянды, зажигал десятки разноцветных фонарей до тех пор, пока аллея не кончилась и они не увидели свой дом. А там, на повороте, где три ёлочки огибали угол детского садика, она увидела знакомые плащ и шляпу. Но только на мгновение. А потом Вассилиан Водохлёб исчез. Но от этого нисколько не было грустно, потому что она знала теперь, что он всегда рядом, и что ей ничего и никогда не нужно бояться.

Этот весенний мартовский день был настоящей встречей двух непримиримых сил природы – зимы и весны. Она шла с работы пешком, усталая, но солнце светило так ярко, а капель была такой звонкой, что совсем не портили настроение промокшие ноги в старых сапогах и мигрень, обострившаяся в это время года. В одно мгновение солнце спряталось, налетел ветер и крупные мокрые снежинки понеслись вихрем, стало не видно и за два метра, люди натыкались друг на друга, кто-то ругался, а кто-то смеялся и дурачился. Как будто и не было весны! Но нет, через пять минут снежная пелена прекратилась, как будто кто-то всесильный взмахнул волшебной палочкой. А вот и солнце!


Она вошла в свой любимый дом, где всегда пахло кофе, разными специями, розовым и лавандовым маслом, и ей вдруг страстно захотелось, чтобы ее кто-нибудь встретил, чтобы кто-то издал звук радости или печали, а может быть даже прижался теплым и ласковым телом. Но никто не встречал, женщина поставила пакеты в кухне и пошла переодеваться в комнату.

Она даже не сразу поняла, что он живой. Этот мягкий комочек, этот шишок. Это чудо не поддавалось классификации, знакомых ей существ. Оно смотрело на нее глазами, полными любви и доверия, шевельнулось, громко засопело и стало переминаться коротенькими лапками. Сердце женщины сжалось от умиления, она подошла к кровати и протянула руки к шишку. А в его глазах засияла такая неподдельная радость и торжество принадлежности ей, что из глаз невольно покатились теплые слезинки благодарности. Она села с ним рядом и подумала, что бабушка всегда учила спрашивать у шишка – «К худу ли к добру?» Она взяла на руки существо и, глядя в его глаза спросила:»К худу ли к добру?»

Шишок крякнул, громко засопел и, вытянув мордочку, лизнул ее в нос. Она засмеялась, прижала его к груди и вдруг увидела на пледе листочек, сложенный вчетверо. Женщина осторожно развернула его и прочитала:»Это тебе подарок, любимая моя. Чи будет охранять твой дом от злых сил и тогда все будет хорошо. Ведь я - колдун, могущественный, как и все колдуны-одиночки. Мой черный волшебный плащ прострочен серебряными нитями дождя, я стою под твоим окном, мокрый и несчастный, а имя мое Вассилиан Водохлеб. Каждое утро, стоя за углом, я смотрю, как ты выходишь из дома, легкая и стройная, ты улыбаешься смущенно и растерянно, словно что-то припоминая, а мой друг, рыжий пес Ли вертится под ногами, стараясь, чтобы ты не увидела мои рваные ботинки. Глупый, в ботинках ли дело, если сердце разорвано в клочья?»

Женщина прижала к себе Чи и подошла к окну. Солнце светило по-весеннему и во дворе было много прохожих, она вглядывалась дальше и дальше, но нигде не было видно ни человека в черном плаще, ни рыжего пса. Но она не уходила от окна, ей казалось, что вот-вот они выйдут из-за угла и помашут им рукой. Женщина посмотрела в понимающие глаза Чи. Шишок тоже всматривался вдаль. Вдруг он запищал и закрутился, показывая короткой лапкой вверх. И она увидела огромный воздушный шар, который проплывал над домом напротив. Шар был высоко, но она все равно различила черную шляпу и черную бороду. Женщина открыла окно и хотела крикнуть – «Вассилиан!» Но шар исчез, как будто его и не было. Шара не было, но был Чи и была записка, и до боли в сердце хотелось, чтобы счастье, наконец, пришло в этот светлый и просторный дом.

Иногда она плакала во сне. Может быть вспоминала что-то, а может быть скучала о ком-то, а может быть какая-то несбыточная надежда печалила ей душу. Да мало ли о чем может грустить женщина даже во сне. Ее подушка была мокрая и она прижимала ее к себе с такой нежностью, как мать прижимает любимое дитя. Наверное, она бы не проснулась и лишь утром обнаружила следы своей печали, но в ее голове звучала странная мелодия – медленная, но не печальная, она растекалась по сосудам и будила осторожно и нежно, как будто хотела сказать что-то хорошее и важное.

Она проснулась. В окно стучались весенние капли дождя, которые выбивали такт чудесной мелодии, не ушедшей вместе со сном. Женщина прислушалась и поняла, что мелодия доносится с улицы. Это был саксофон. Она подошла к окну и стала вглядываться в пустынный двор, и вдруг на крыше дома напротив увидела странную фигуру. Человек был в длинном черном плаще и большой шляпе, закрывавшей глаза. Видна была только длинная черная борода и руки, держащие саксофон.

Мелодия плавно спускалась вниз к лужам и терялась в каплях, потом по шелковым нитям дождя поднималась все выше и выше, чтобы сверкнуть молнией и озарить светом все вокруг, а потом плавно спуститься вниз и отдохнуть в кронах деревьев. Как только мелодия опускалась вниз – душа женщины замирала в умиротворении, а когда мелодия молнией летела в небо - радость белой голубкой трепетала и рвалась вслед за этими божественными звуками.

Утро застало ее, сидящей у окна. Было тихо-тихо, двор был чист и вымыт ночным ливнем. А на крыше дома напротив никого не было. Женщина вздохнула и улыбнулась. Еще было пару часов для сна и она пошла к своей кровати. Прямо на простыни лежала горка золотистых штучек – да это же конфеты! Она в недоумении посмотрела по сторонам и даже заглянула под кровать и в шкаф. Но там никого не было. Она села на кровать, потрогала и понюхала одну конфетку – тот же самый дурманящий аромат горького шоколада. И вдруг увидела листочек, сложенный вчетверо. Женщина дрожащей рукой развернула его и прочитала: «. Плачь, милая моя незнакомка, плачь! Это слезы радости. У тебя все впереди, любимая моя, все будет хорошо. Я с тобой.»

Когда сугробы таяли и улицы наполнялись журчащими ручьями, когда небо низко наклонялось над городом и кроны деревьев начинали громко шуршать, она выходила на улицу и шла по широкой аллее к своему любимому синему кафе. Косой дождь яростно хлестал по асфальту и лужам, и зонтик закрывал лишь голову, но она не ускоряла шаг. Вот кто-то прошмыгнул в кусты. Она улыбнулась – это была странная рыжая собака, похожая на лису, которая часто перебегала дорогу женщине и, кажется, всегда приносила ей удачу.


В кафе она медленно снимала плащ и вешала его на крючок, а зонтик прислоняла к стене и вокруг него образовывалась лужица. Она всегда заказывала грибной жюльен и кофе с молоком. Заказ приносили быстро, но она не спешила есть. Женщина смотрела в окно, на котором дождь рисовал причудливые узоры, и ей виделась фигура в плаще и шляпе. Она вздыхала и в ее глазах блестели слезы. Какие-то редкие прохожие мелькали за окном и вдруг ее сердце дрогнуло – фигура в плаще и шляпе скрылась за углом. Женщина прильнула к окну, провела рукой по запотевшему стеклу, но на улице никого не было, только огромные капли разбивались о серый асфальт.

А он стоял за углом кафе, мокрый и несчастный, и сердце его разрывалось на части. На нем был черный плащ, простроченный серебряными нитями дождя, а у его ног крутился рыжий пес, похожий на лиса. Каждый раз он провожал ее в кафе, а потом провожал домой и сердце его плакало от того, что он не мог обнять ее и сказать: «Иногда, когда тебе особенно тревожно, я прохожу за твоим окном и ты чувствуешь, как внезапно открывается твое сердце и горячие слезы бегут по щекам. Плачь, милая моя, плачь! У тебя все впереди, любимая моя, все будет хорошо»
Потом он посылал лиса в кафе и пока женщина допивала свой кофе, он накладывал ей полные карманы мандарин, орехов и шоколада. И еще записочку. А когда она надевала плащ и обнаруживала полные карманы сокровищ, лис прятался под столом и улыбался, глядя на недоумение женщины. Она растерянно смотрела по сторонам, забывала зонтик и выходила под дождь. Она шелестела оберткой и откусывала кусочек шоколада, а дождь не переставал лить, но она не намокала. Этот шоколад был волшебный, от него становилось так весело и казалось, что все будет хорошо. Женщина доставала мандаринку и вдруг увидела аккуратно сложенный листочек бумаги, вырванный из тетрадки. Она опять удивилась и остановилась по середине улицы. И если бы кто-то это видел, то тоже бы удивился: в пелене проливного дождя образовался островок, куда не попадала ни одна капля. И красивая женщина с распущенными волосами читает что-то с листочка и ее лицо озаряет улыбка. А в записочке три слова:»Я тебя люблю»
А за углом в черном плаще, прошитым серебряными нитями дождя, стоял тот, кто зажигает фонарики в темноте и тот, кто проплывает под окном, если особенно тревожно, тот, кто посылает лиса наполнить ее карманы мандаринами и шоколадом и тот, кто напишет три слова на листике бумаги, вырванном из тетрадки.