Маша уже две недели отказывалась от свиданий. Отказывалась и все тут! Она понимала, что деньги скоро закончатся, потом на работе будет аванс, которого хватит всего на неделю, а мамина пенсия вообще не бралась в расчет, потому что она уходила на лекарства. Маша не хотела сейчас думать об этом, они с Настей выполняли культурную программу - сходили в кино, потом в гости, погуляли по городу, заходили в кафе и не жалели денег на дорогой кофе, лишь бы посидеть в красивых креслах за красивыми столиками. А Петрович звонил и звонил, уже все привыкли к его звонкам, Маша ему объясняла-объясняла, что ничего ему не должна, что это он ей должен и вовеки не рассчитается. И в конце концов послала его нахуй, после чего вообще не брала трубку. Прошло еще несколько дней и Петрович действительно испугался. Можно ли было сравнить то, что давал он Маше, с тем, что давала ему она? Нельзя, и он это осознавал. За несколько лет их связи Петрович из деда превратился в мужчину и не только в смысле потенции. Он стал моложе выглядеть, модно одеваться, пользоваться хорошей туалетной водой, он даже машину сменил на более новую. Но дело было не во внешних атрибутах. Маша вернула ему молодость.

Под кат только взрослым и морально зрелым


Петрович никак не чувствовал себя на 65, да и внешне ему было не более 55 лет. Эти перемены заметили все, даже на работе к нему стали относиться по-другому и собственная секретарша строила ему глазки, несмотря на юный возраст. Это разные вещи - быть просто дедом-огородником-рыбаком и быть мужчиной-любовником. И поэтому Петрович испугался. Через две с половиной недели он позвонил Маше:

-Привет! Что-то ты вообще меня забыла, совсем не любишь…А я только о тебе и думаю, давно уже начал откладывать для тебя деньги, вот насобиралось 500 долларов, если хочешь – приедь, забери…

Маша как будто впервые увидела их гнездышко. А что - гостинка вполне уютная, огромная и удобная кровать, напротив висит панель телевизора. Слева барная стойка, символически отделяющая кухню, два высоких барных стула, кстати, очень удобных. Маша взобралась на стул, открыла мини-бар и улыбнулась – вместе с ее любимым ликером стоял дорогой хороший кофе и лежала халва, а под халвой пять стодолларовых купюр. Купюры под халвой особо умилили Машу и она почти с нежностью посмотрела на Петровича. А Петрович собирался в душ, он по-деловому складывал свои вещи в стопочку и доставал из шкафчика свои «блядские» халат и тапочки. У Машеньки тоже накопилось очень много «блядских» вещей, которые уже так привыкли к этой квартире, что и домой не хотели. Маша ласково посмотрела на Петровича и сказала:

-Я там поставила интимный гель – намой хорошо своего хробачка.

Петрович довольно улыбнулся и пошел намываться. Машенька знала, чего он ждал он нее сегодня, ужасно соскучился, будет весь трястись. Но сейчас это не вызывало в ней отвращения, ее душу грели 500 долларов, она знала, что теперь в любой момент сможет отказаться от встречи, если будет не в настроении, что сможет купить что-то вкусненькое для своих родных, и если вдруг что-то с мамой или дочке нужна будет какая-то двадцатка, чтобы погулять с девчонками по городу, то она всегда может открыть заветную шкатулочку и достать денюшку. И от этого ей было так тепло, так спокойно, что процедура с минетом совершенно ее не корежила. Она налила себе немножко коньячка в кофе – мммм…кофе с миндальным ликером это нечто, это вполне эротический напиток. Она отрезала кусочек халвы и только он стал таять во рту, вышел Петрович.
Несмотря на свои 65 лет он не был обрюзгшим, сказывалось то, что в молодости занимался спортом, да и гены не подкачали – широкие плечи, длинные стройные ноги, а небольшой животик вовсе не портил картину. Петрович сел, полы халата распахнулись и Маша увидела хробачка, мирно висевшего между ног. Она улыбнулась, подошла почти вплотную и чтобы не вставать на колени, хотела положить его на кровать. Однако Петрович оказался ловчее, он неожиданно схватил Машу за ноги, приподнял и повалил. Она не сопротивлялась, пусть уж, заслужил. Дрожащими руками он стянул с нее трусики и начал покрывать поцелуями низ живота, пробираясь туда с таким усердием, как жаждущий путник к роднику.»От блять, - подумала Маша – таки добрался» Но сегодня ей не хотелось с ним ругаться, она спокойно лежала, поглаживая его голову, пытаясь все таки получить приятные эмоции от этого действа, как нормальная женщина, ведь она знала, что всем ее подругам нравится куни. Вскоре стало тепло, почти так же, как если бы ее ласкали пчелки, однако язык Петровича был куда более проворный и настырный, он не оставлял ни одного миллиметра, ни одного закоулочка без внимания и Маша перестала думать о работе и даже о том, какие духи она купит. Ее внимание полностью сосредоточилось на бутончике, который выростал, лепесточки расширялись, а сердце стало стучать сильно и глухо. «Вот бы он не спешил, не нужно так сильно, я сейчас кончу…»- думала она, но стеснялась произнести вслух, поэтому немного повернулась, чтобы снять напряжение. Повернулась и с удивлением поняла – заняты две ее дырочки, когда он успел?? Она прислушалась, сжала колечко сфинктера, еще раз, еще… Какое странное ощущение, как будто внутри надувается воздушный шарик, у которого тонкая пленочка, разделяющая два ее самых тайных хода. Шарик постепенно заполнял ее всю и она вместе с ним по частям отрывалась от кровати. Маша с удивлением обнаружила, что свои ноги она не чувствует, что попа ее тоже в невесомости… Невесомость подбирается к солнечному сплетению, еще немного и она вся унесется вверх, как воздушный шарик в небо. И она испугалась. Она испугалась этого нового, манкого, но странного и потому страшного чувства. Маша резко привстала, сжала ноги и вскрикнула:

-Петрович!
-Что? Тебе больно?

Маша отвела взгляд, ей показалось, что он заметил, как из ее округлившихся глаз сыплются искры, как возбуждение дошло до пика и только усилием воли ей удалось погасить извержение.

-Немножко…я пойду покурю…

Маша надела халатик, села к столу, налила себе ликерчика, а Петровичу водки и сказала:

-Ты с ума сошел? Я ж тебе сто раз говорила, что это не для меня, да у меня геморрой, в конце концов.
-А это средство для лечения и профилактики. Ты же не думай, что будет как в порнофильмах – поставил женщину в позу и вперед. Чтобы был кайф нужно потихонечку, сначала ввести один пальчик в пОпоньку, чтобы она привыкла, через несколько дней второй, потихонечку-помаленечку, потом…

-Петрович, откуда ты все это знаешь, неуж-то со своей Клавой такое вытворяли??
-Дурочка ты, я ж тебя люблю. И только с тобой могу такое вытворять.

Продолжение следует...