Рыбачили мы в северо-западной Атлантике. Промысел шел спокойно, времени было достаточно и я два раза в неделю принимала ванны из забортной воды. В изоляторе стояла большая чугунная ванна с приспособлением для забора морской воды, потом нужно было подогреть воду электрическим кипятильником. После процедуры я ложилась на кровать, открывала иллюминатор и наслаждалась воздушной ванной. В этот день все шло, как обычно, но когда я легла, что-то стало меня тревожить. Я почувствовала чье-то присутствие.
Быть этого не могло, потому что в изолятор снаружи войти невозможно. Я привстала с постели и в ту же секунду увидела глаза напротив. В углу сидела большая серая крыса, глаза ее были оливкового цвета и в них не было страха. В них было явное присутствие интеллекта и ожидание моего дальнейшего поведения. Я замерла. Что-то тяжелое, похожее на первобытный страх подступило к грудине. Но я не из тех дамочек, которые боятся мышей. Я вспомнила, что ребята рассказывали о судовых крысах, которых здесь огромное количество. И если их гонять и травить, то в конце рейса увидишь свою береговую одежду и свои ценные бумаги разорванными в клочья. Крыса была крупная, с блестящей темно-серой шерстью и широко расставленными передними лапами. Она была свиду незграбная и кремезная, и я сразу нарекла ее Чуней. Прошло минут пять, пока я решилась начать разговор : "Да, дорогуша, тебе здесь неплохо живется, с виду ты не худая, да и не пуганая, видать." Крыса не пошевелилась. Ее глаза охватили всю комнату, оценили обстановку и спокойно сфокусировались на мне. Я продолжала: "Слушай, Чуня, а ты любишь салями? У меня и цукаты есть. Сейчас принесу, подожди." Я с опаской поставила ноги на пол, но крыса - не собака, не кинется же она на мои ноги. Не глядя в угол я встала и пошла в амбулаторию к холодильнику. Нарезала колбасы, взяла горсть цукатов и немного хлеба. Но крысы уже не было. Я поставила в уголке угощение и ушла.
На следующий день, заглянув в изолятор, приманку я не увидела. Но меня удивили разбросанные по полу лоскутки ярких тканей. Откуда они здесь взялись? Вдруг по моей коже "поползли мурашки" - это был подарок от благодарной крысы! Она не училась в школе и не читала умных книг, но она точно знала законы Мироздания. С тех пор мы с моей Чуней стали закадычными подругами. Встречались через 4-5 дней, я приносила ей еду, а она мне различные палочки, фантики, лоскутки, обрывки журналов и судовых документов. Я всегда выражала ей свою благодарность, глядя в умные всепонимающие глаза.
До захода оставалось несколько дней, мы подошли к Канарам. Судно поставили на рейде в нескольких милях от порта и командир предупредил, чтобы мы не раскатывали губу - скорей всего до Нового года нас в порт не поставят. Как же не хотелось отмечать праздник на корабле, тем более, что вожделенная земля была совсем рядом! У нас с Чуней был очередной сеанс связи и я жаловалась: "Чунь, представляешь, 5 месяцев болтались в море и теперь места не дают в порту! А тебе не надоело? Небось тоже бы по земле побегала, да и знакомые у тебя есть в Санта-Крусе, наверняка. Ну что делать, не добираться же до берега вплавь."
Вдруг Чуня развернулась, просунула свое толстенькое тельце между перегородкой и плинтусом и исчезла. Я удивилась, никогда раньше она первой не уходила. На следующий день, 30 декабря, я услышала шум и смех на мостике. Поднялась, чтобы узнать о причине радости и 2-й штурман сообщил, сверкая стальной улыбкой:"Лоцман на борту!" А это значит - сейчас нас поведут в порт!
Я и сейчас уверена, что стать в порту перед Новым годом нам помогла Чуня!! Праздник закрутил нас, мы увидели карнавалы, салюты, фейерверки, мы насладились настоящим праздничным Чудом теплого острова. Чуню я больше не видела, может быть ей надоела морская жизнь и она решила остаться в этом райском уголке.
