Настоящее имя Дажо — Арнольд Геррит Хенске. Родился он 6 августа
1912 года в Роттердаме. Нол, как называли его друзья, увлекался
рисованием и в 20 лет возглавил группу архитекторов в проектном бюро.
В детстве и юности с Нолом Хенске неоднократно происходили странные
события. Так, однажды он написал портрет покойной тетки, которая всю
жизнь прожила в Южной Африке и которую он никогда не видел. Он сумел
изобразить ее с такой точностью, будто она ему позировала.
Часто, просыпаясь по утрам, Арнольд с удивлением обнаруживал,
что руки и простыни перепачканы краской, а в студии царит беспорядок.
Он рисовал во сне неплохие картины, даже не просыпаясь и
ничего не помня…
«Переворот» в жизни Нола произошел на… 33-м году жизни. Именно тогда
он понял, что его тело неуязвимо. Арнольд бросил работу и переехал
в Амстердам, где бродил по кафе и барам и предлагал посетителям…
зарезать себя. Скоро о нем говорил весь город.
Имя Арнольд Хенске поменял не в целях рекламы, а потому, что на
эсперанто Мирин Дажо означает «чудесный», «удивительный».
Он, как и многие современники, считал, что при помощи этого
искусственного языка человечеству удастся преодолеть
коммуникационныебарьеры между народами.
Конечно, Дажо проверяли врачи, причем не раз. В конце мая 1947 года
он продемонстрировал свои таланты в Цюрихском кантональном госпитале.
Как обычно, Мирин разделся до талии. Когда ассистент пронзил рапирой
сердце, легкие и почки, он, как обычно, не почувствовал боли и не проронил
ни капли крови.
Чтобы исключить возможность гипноза, было решено сделать рентген, но
медики не знали, как доставить его до рентгеновского кабинета —
ведь носилкине приспособлены к транспортировке людей,
пронзенных рапирами.
Дажо успокоил их, сказав, что сам дойдет куда нужно — с рапирой,
естественно. Снимки исключили всякие сомнения: клинок прошел через
несколько жизненно важных органов,но не причинил никаких повреждений.
Конечно, нельзя было исключить возможность того, что после
извлечения рапиры начнется массивное внутреннее кровотечение.
Доктора были готовы к такому исходу. Но когда рапиру осторожно
вынули из тела Дажо, на коже остались едва заметные пятнышки:
на месте входа и выхода клинка. Крошечные ранки промыли и обработали,
хотя Мирин Дажо заявил, что в этом нет нужды — инфекция ему не грозит.
Затем он «добил» почтеннейшую публику, спустившись в парк и
пробежав с рапирой несколько кругов.
Несмотря на то, что самому Дажо кинжалы и рапиры не причиняли никакого
вреда, зрители часто падали в обморок. Во время одного из выступлений
в Швейцарии у особенно впечатлительной зрительницы случился сердечный
приступ. На представлении в цюрихском «Корсо» рапира задела кость.
Услышав в абсолютной тишине негромкий скрежет, несколько человек
упали в обморок. Кончилось все тем, что Дажо запретили выступать в
больших залах. Пришлось ограничиться маленькими кафе и барами.
Впрочем, Мирин не жаловался.
Ведь начинал-то он как раз с таких площадок…
Его ассистент Грут считал, что Мирин знал о скорой смерти. Когда он
несколькими месяцами раньше покидал Голландию, то сказал ему,
что больше не увидит родину. Перед роковым экспериментом
Дажо попросил Грута не помогать ему, чтобы потом избежать
ответственности…
В интервью популярному журналу Мирин Дажо однажды заявил:
«Я не актер, а пророк. Если верить в Бога, то можно научиться
управлять своим телом…»
