В колонках играет - Apocalyptica
Настроение сейчас - Celtic Moon (Final Fantasy II)

У меня опять бредовая идея.
Она очень бредовая, но это ведь не значит, что она не имеет права на реализацию, правда.
Для начала, хочется намекнуть, что автор не признает МС. Вообще не признает и естественно писать что-то с участием этой обворожительной дамы ничего не станет. Выводы?
Ну, в общем, вот:

Название: Beloved
Фендом: FMA
Автор: Naryshca
Пейринг: Энви/…хе-хе-хе
Жанр: Романтика, драма
Рейтинг: PG возможен до РG-17
Дискламер: Персонажи и мир Аракавы-сан, сюжетик мой ^^
Размещение: Меня в авторы и айды народу.
Саммари: Энви никогда не думал, что сможет привязаться к кому-то настолько сильно. И не суть, что его к этому заставили.

...и сказал Бог:
"Я дарю тебе жизнь и свободу,
но взамен я заберу у тебя самое дорогое...
Твоих детей!"
"..."

Глава 1 «Гомункул, дарующий жизнь»

- Энви, - голос Отца звучал странно приободрено и в то же время ласково, что у него водилось только тогда, когда ему было позарез нужно что-то от своих детей. – Как ты себя чувствуешь?
Энви с трудом разлепил непослушные веки. Перед глазами все плыло, лицо Отца маячило неясным разноцветным пятном.
- Уммм, – только и смог он вымолвить.
Чувствовал он себя просто отвратительно. За все свои года жизни он не припоминал не единого случая, чтобы ему было так паршиво. Страшно хотелось пить - в рот словно насыпали песка. Глаза нестерпимо жгло, внизу живота все разрывалось от дикой боли. Сердце билось вяло, все члены были тяжелы и неповоротливы. Как он не пытался он не смог даже сесть.
- Ох, я вижу, что тебе плохо, мой мальчик, - ворковал тем временем Отец, цепляя на Энви какие-то присоски.
- Мммм, – пробормотал Энви требуя, чтобы его оставили в покое, но Отец его «мммм» расценил по-своему. – Потерпи немного. Скоро все закончится.
Энви очень на это надеялся. Что с ним делали он не знал, но подозревал, что, скорее всего, это что-то плохое. В конце концов, их отче никогда не отчитывался перед ними за проведенные им эксперименты.
Думая об этом Энви медленно провалился в сон, или ему так показалось. Позже он еще бесчисленное число раз приходил в себя и думал, что умер. Ему очень не хотелось умирать. Да и если в загробном мире так хреново, - думал Энви, - то нетушки, ему и по эту сторону неплохо. Но потом его снова вышибало. К счастью.
Когда он снова мог продрать глаза, то перемена в себе поражала.
Он резко распахнул глаза и с радостью отметил, что липкий белесый туман, в котором он прибывал неизвестно сколько времени, наконец, исчез. В каждом члене как и прежде чувствовалась сила и уверенность в движениях. Боли как не бывало, никакой усталости, сонливости. И вместе с тем что-то изменилось в нем, но как Энви не силился понять, что же именно, он так и не смог.
- Как ты?
- Потрясающе! – честно сознался Энви на всякий случай, осматривая себя с пристрастием на наличие инородных тел, швов или еще чего-нибудь похуже. Он давно понял, что у их маразматика мозги ссохлись и вытекли через уши. Ожидать от него можно всего что угодно.
- А что ты со мной сделал?
- Произвел кое-какие изменения в твоем теле, - последовал ответ.
Ответ заставил насторожиться.
- Какие еще изменения? – спросил Энви, брезгливо отсоединяя от себя многочисленные присоски.
- Ничего такого, что повредило бы тебе, дитя мое.
Энви миллиметр, за миллиметром продолжал осматривать свое тело, ища любой признак эксперимента. Но все было чисто, ни шва, ни укола.
- Сколько я тут провалялся?
- Семь дней. Как прозаично, правда? Мир тоже был сотворен за семь дней…
Энви недоуменно вперился в Отца взглядом, думая, что, похоже, он совсем с катушек съехал. Выражение лица, чересчур мечтательного для этого нечеловека, зародило где-то внутри безотчетную панику.
- …
- Это входило в мой проект, - Говорил «создатель» не обращая внимания на настороженный взгляд Энви. – Гомункулы – мои творения. Они могут существовать вечно. Пока существую я, будете существовать и вы - мои дети. Я ваше начало и конец, но… Иногда я думаю, мог бы я создать такого гомункула, что существовал бы в независимости от моего присутствия?
Энви хмурился все больше. Что сделал с ним этот чудаковатый старик? И главное, зачем говорит ему эти бредовые вещи?
- Энви, ты представить себе не можешь, что значит кого-то создать. Знать, что кто-то носит частицу тебя. Это чувство доступно людям, но не гомункулам. Тайна зачатия и рождения, я долго изучал эту проблему, мне хотелось создать такого гомункула, который будет способен подарить жизнь себе подобному. – Он посмотрел Энви прямо в глаза. - И сейчас есть один гомункул способный дать жизнь такому же гомункулу, как и он сам.
Он улыбнулся. Спокойная и умиротворенная улыбка наполнила легкие Энви непереносимым страхом.
- Ч-что?
- Что за испуганный взгляд, Энви? - Отче явно издевался. - Лучше посмотри на нее.
Отец отвернулся от него и обратился вдруг к кому-то, кто таился до этого за его спиной.
- Подойди сюда, дитя мое.
Только теперь Энви заметил, что в темноте бесчисленных труб кто-то был. Послышались тихие шаги босых ног и на свет, к его изумлению, вышла девушка. На вид, она была еще совсем ребенком с широкими наивными глазами и с робкой улыбкой на бескровных губах. Волосы, напоминающие переплетение лунных лучиков, каскадом сыпались ей на плечи и почти сливались с белым длинным платьем, из под которого оставались видными только аккуратные ступни. Она была очень бледна и совсем не походила на гомункула, ее природу выдавали только, как и у всех них, аметистовые глаза с вертикальным кошачьим зрачком. Символ Уробороса, кровавым пятном красовался на тонкой, белоснежной шее слева.
Отец улыбнулся удивлению Энви и, взяв ее за руку, представил:
- Познакомься, Энви. Ее имя – Беловед. Беловед, это Энви, ты видела его раньше.
Девочка медленно перевела взгляд на гомункула и некоторое время просто смотрела на него, словно оценивая. Затем она улыбнулась.
- Э… Энви, - тихо произнесла она – Энви.
Отец снова нежно улыбнулся.
- Кто она? – удивленно спросил Энви, спрыгивая с постели и подходя к незнакомке ближе. – Опять гомункул? Но у нас хватает людей…
- Гомункул, который сможет выносить и родить ребенка! – пояснил отец, смотря на свое новое творение как на чудо света. – Она единственная в своем роде, и тебе я поручаю позаботиться о ней.
Энви шарахнулся от нее в сторону и уставился на отца как на сумасшедшего.
- Почему я? Я не силен в обучении юных девушек! Пусть лучше Ласт этим занимается!
- Энви, - тихий, но строгий голос осадил гомункула лучше ведра холодной воды. – Ты ведь не дослушал меня.
- Прошу прощения, - недовольно пробурчал Энви, отворачиваясь в сторону.
- Беловед будущая мать. Она не создана для боев. Ей нужен защитник, ни Ласт, ни тем более Глаттони не подойдет, к тому же… я изначально планировал, что оберегать ее будешь ты!
Энви с каждым озвученным словом становился все мрачнее и все скептичнее становился его взгляд. К тому же, отчего-то ему казалось, что говорят ему явно не все.
- Как будто у меня и без нее мало дел! – огрызнулся он и в то же самое мгновение почувствовал, как его тронули за руку.
Удивленно опустив взгляд, он натолкнулся на необычно мягкий блеск огромных аметистовых глаз и робкую улыбку.
- Энви… - произнесла девушка, смотря на него так преданно, что Энви не ожидая от себя, покраснел. – Энви… защитит Беловед.
Отец тихо рассмеялся.
- Кажется, ты ей понравился, это хорошо.
- Энви, Энви – повторяла девушка как заведенная, прижимаясь к его руке щекой. – Хороший Энви. Беловед любит Энви.
- Она знает какие-нибудь другие слова? – Смущенный донельзя спросил гомункул, тщетно пытаясь освободиться из ее хватки.
- Знает, - как-то отстраненно произнес Отец. – Она сотворена всего несколько часов назад. Беловед родилась человеком и, скорее всего по прошествии некоторого времени она все вспомнит. А пока придется мириться с тем, что есть.
- Хех, человек, значит?! – злорадно прошипел Энви, отцепляя от себя тонкие, но цепкие пальцы.
Уголки губ Отца опустились.
- Хм,… уже нет. Энви, заботься о ней хорошенько.
Энви глянул в водянистые глаза, готовясь снова возразить, но прикуси язык, остро почувствовав, что этого делать не стоит. В воздухе ясно чувствовалась угроза.
- Да, - недовольно протянул гомункул.
– Черт, да отцепись же ты от меня! – раздраженно взревел он, когда пальцы Беловед снова сжались на его руке.
Беловед растерянно замерла и резко одернула руки, испуганно смотря ему в лицо.
- Энви… злится, - произнесла она. Огромные глаза наполнились слезами и потоком хлынули по мертвенно бледным щекам. – Энви не любит Беловед.
Энви и Отец молча наблюдали истерику девушки, затем бесцветные глаза впились в «сына».
- Что!? – растерялся Энви под таким тяжелым взглядом.
- Успокой ее! – потребовал тот, взглядом показывая Энви, что отказа он не примет.
- Но,… я не умею. Что мне делать!? – Он растерялся, поочередно смотря то на ревущую девушку, то на мрачного Отца.
- Обними ее!
- … ладно, - сглотнув комок в горле, Энви протянул руки и сгреб в охапку дрожащую фигурку. – Прекрати реветь, - грубовато потребовал он, но добился только того, что вой стал еще громче.
Он совсем потеряно и жалобно взглянул на отче.
- Нежнее, Энви, - улыбнулся Отец, скрещивая руки на груди.
Энви вздохнул и, запихнув свою оскорбленную гордость куда подальше, наклонился к ней и ласково произнес:
- Ну, перестань.
Беловед жалобно всхлипнула и подняла на него покрасневшие глаза, в них снова светилось любопытство.
- Энви, обидел Беловед, - прохлюпала она в нос.
Он кинул быстрый взгляд на Отца.
- Я больше не буду, - как обиженный ребенок пробормотал он.
Беловед стерла последние слезинки с уголков глаз и улыбнулась, словно лучик света прошелся по ее лицу.
- Энви хороший, - воскликнула она, снова прижимаясь к нему.
- Агх! – гомункул едва смог удержать равновесие.
Мягкие хлопки привлекли его внимание – Отец, улыбаясь, размеренно хлопал в ладоши.
- Замечательно, Энви, - произнес он, - теперь я совсем уверился в том, что я не ошибся. Из тебя выйдет заботливый отец.
Энви едва не подавился собственным языком. Его глаза едва не вылезли из орбит, как выброшенная на берег рыба он открывал и закрывал рот не зная, что произнести в первую очередь. А сказать хотелось многое. И не просто сказать, а закатить истерику с криками и угрозами.
- Чего!? – выдавил он, наконец.
- Все верно. Я еще не совсем уверен, что получится, но не попробовав не узнаем, верно? – он хитро прищурился. – Я произвел кое-какие изменения в твоем теле и вполне возможно, что твоя репродуктивная функция восстановлена. – Поймав, наконец, вконец ошарашенный взгляд гомункула, он добавил. – Не думал же ты, в конце концов, что я сам буду этим с ней заниматься.
- Мы так не договаривались! – Заорал Энви, стряхивая с себя Беловед и не замечая, что пораженная девушка упала на пол. – Что за шуточки!?
- Энви! – Отец поднялся. – Это не обсуждается! Еще раз заставишь Беловед плакать, я оправлю тебя туда, откуда и взял!
Энви вздрогнул, его глаза распахнулись просто невозможно широко от подобной угрозы. Он так быстро захлопнул рот, что едва не откусил себе язык и все то, что он так и не успел сказать, теперь комом першило в горле. Неужели это слабое, никчемное существо важнее, чем он? Важнее Ласт, Глаттони, Грида?
Он мрачно обернулся. Беловед сидя на коленях, тихо всхлипывала, размазывая слезы по щекам. Глядя на нее, так сильно напоминающую человека, его охватило легкое омерзение. И ВОТ ЭТО, от него требуют защищать. Становиться ВОТ ЭТОМУ чем-то подобием… подобием чего? Он даже определения не мог подобрать, от любого начинало тошнить.
Глупая девчонка! Нечего было липнуть ко мне как банный лист!
Но эти слова так и остались першить в горле.
- Да… Я понял, - произнес он, переборов себя.
Подойдя к девушке, он присел рядом на корточки и взял за руку.
- Вставай.
- Бооольно, - простонала новосозданный гомункул, глядя на него своими удивительными нечеловеческими глазами с человеческим взглядом. Она указала на ногу. – Энви сделал Беловед больно.
- Ну,… извини, поняла? Я прошу прощения. - Энви послал быстрый гневный взгляд в сторону отца и, бормоча что-то мягко-грубоватое, помог Беловед подняться.
- И что, спать она тоже будет у меня? – Недовольно спросил он, не оборачиваясь. Теперь его тошнило и от Отца тоже. Такого он не ожидал. Лучше бы… Хотя, что лучше? Уж точно не смерть!
- Разумеется, - развел руками Отец. – Она и так к тебе привязалась, будет жестоко лишать ее твоего общества. Сейчас ее психика очень неуравновешенна. Ей постоянно нужно чье-то общество. Да и ты должен привыкнуть к ней и научиться думать и о ней тоже.
Энви зло чертыхнулся и, придерживая Беловед одной рукой за талию, чтобы она не упала, чего доброго у Отца на глазах, повел вон из зала.
- Энви хороший… - бормотала Беловед, тоже обнимая его за талию и прижимаясь так, что гомункулу приходилось буквально тащить ее. Благо она была легкая как пушинка, в то время как он и не такие тяжести выдерживал.
- Хороший-хороший Энви.
Энви только что-то злобно пробормотал в ответ.

Когда пара скрылась в темноте двухстворчатых дверей из-за спины «трона» вышла Ласт.
- Нехорошо дурачить Энви. – произнесла она, растягивая слова.
- Это вовсе не дурачество, Ласт, - улыбнулся Отец, прикрывая глаза. – Эта девочка, настоящее сокровище. Я уверен, Энви хорошо справится со своей задачей. Он эгоист, а эгоисты крепко держат то, что им принадлежит. И к тому же, - его улыбка стала еще шире. – Это ведь ТА девочка, не так ли?
- Да, - Ласт кивнула и тоже улыбнулась.