Настроение сейчас - позитиФное

 

Таааак, меня снова глюкнуло и написала трава та что ниже (и она продолжает проситься писаться дальше). И я решила что фендом не почешется если в нем появится очередной штамп - пусть живет!

Название: потом придумаю

Фендом: Гарри Поттер.

Автор: Naryshca

Бета: TEFFI

Рейтинг: пока не знаю, смотря как глюкнет автора

Жанр: романтика, немного агнст

Пейринг: Гарри/Драко

Дискламер: От всего отказываюсь.

Саммари: у Гарри обнаруживается наследие и все бы хорошо если бы ни кто? Правильно -  Малфой.

Размещение:  Нет, без согласования с автором.

Ночь была ужасна.

Давно Гарри не просыпался на влажных простынях, со сбитым на пол одеялом, перекрученной подушкой, потный и колотящийся от боли и страха.

Боль - потому что его выворачивало наизнанку, словно заживо вытряхивало из собственной шкуры, ломались кости и на их месте вырастали новые.

Страх - потому что во сне вокруг него кружили черные мрачные фигуры с белыми глазами и скалились окровавленными острозубыми ртами и предлагали убить и сами убивали. Птиц и животных, людей и друг друга. Только его не трогали, и Гарри стоял среди поля заваленного трупами и смотрел в бордовое небо, плачущее кровавыми слезами.

Проснулся Гарри тоже весьма живописно - свалившись на пол. От удара быстро вылетел в реал, но ни боль, ни неприятная дрожь никуда не делились. Только будто спала с разума вязкая пелена, и все теперь ощущалось в разы четче.

Через минуту, мучительно пытаясь придти в себя, Гарри сумел определить источник боли.

Зубы!

Господи, как давно у него не болели зубы! Тетя Петуния во избежание больших расходов вовремя водила сына и племянника к врачу и, пусть она не была особенно чуткой родственницей, Гарри только раз в жизни знал, что такое зубная боль. Один раз - в шесть лет, когда сладкая, спертая у Дадли, конфета попал на шатающийся зуб; с тех пор Гарри прохладно относился к сладкому.

Это - второй раз, и эта боль не шла ни в какое сравнению с той, что почти стерлась из его воспоминаний.

Бедному юноше казалось, что болят все зубы. Он замычал и, не имея сил даже встать, заметался по полу, не замечая холода и жестких тесаных камней под спиной.

Но с чего вдруг? У него хорошие зубы, ни одной дырки! А тут воет вся челюсть, ни стиснуть зубы, ни открыть рот. Ад!

- Ты чего?!

Голос насмерть перепуганного Рона ворвался в уши раздражающим фактором, тут же захотелось на него наорать, вышвырнуть вон, и в то же время  от потребности, чтобы его пожалели, у Гарри все плыло перед глазами.

Твердые ладони обхватили его за плечи, стараясь помочь подняться, но от прикосновений Гарри стало только хуже.

Он отчаянно рванулся, неловко завалился на бок и плашмя, не чувствуя ни равновесия, ни ориентации в пространстве, упал обратно, больно ударившись головой о резной столбик.

В глазах - звезды, в зубах – искры; Гарри решил, что умирает, прежде чем грохнулся в спасительную темноту.

*   *   *

- Слышал новости?

- Что еще?

- Поттер в больничном крыле.

Драко  дернулся в сторону говорящего.

- Вот еще. Новость тоже мне…

- Да нет, подожди. Его туда ночью приволок этот рыжий из Уизли.

- И что?

- Ну, так вот, я слышал, что в Поттере проснулось что-то и его хватило ночью…

Драко, сидевший за соседним столом библиотеки от болтающих Когтевранцев, настроил уши в нужную сторону, едва ли не до предела вытянув шею.

- В смысле его «хватило»? Удар его хватил апоплексический, что ли?

- Да нет. Ну, в нем обнаружили чье-то наследие. Только я еще не выяснил чье, вот ночью его и порвало.

Малфой немедленно сломал перо и зашипел, когда острый кончик впился в ладонь.

- Нифига себе. Везет же некоторым…

- Ага, а прикинь если вейла?

 Когтевранцы захихикали, а Драко побледнел, но тут же быстро нагнулся, сделав вид, что ищет в сумке запасное перо, когда две пары глаз синхронно метнулись в его сторону.

- Да не, на вейлу он не тянет - абсолютно противоположный тип. Подожди, кто еще?

- Ну… русалка?

- Ха-ха, теперь он будет плавать вместе с кальмаром в Черном озере, и считаться местной достопримечательностью.

Опять сдавленное хихиканье и недовольный взгляд мадам Пинс.

- Тише ты. А прикинь если сирена!

- Ага, будет глушить Сам-Знаешь-Кого голосом.

- Или прикинь – инкуб!

- Да ты что! Вот Чанг не повезет!

- Или повезет!

Драко от смешков пятикурсников уже тошнило. Уши полыхали, как маки, лицо сравнимо по цвету разве что со свежевыпавшим снегом; пальцы тряслись и бездумно рвали исписанный пергамент, размазывали невысохшие чернила.

- Нет подожди, а почему Чанг-то? Может не она выпадет ему в пару. У нее вроде никого в роду не было из существ.

- Да? Разве? А юварка разве не у Чанг в роду была?

- А, ну, может…  А прикинь, если эльфы. Поттер – эльф!

- Да ты что, они же маленькие.

- Или тогда - суккуб!

- Тогда повезет Уизли! Ой, блин, прекрати, меня порвет сейчас от смеха!

- Нет-нет, стой. Поттер скорее похож на…

На кого похож Поттер, Драко узнать не успел.

Двухстворчатые, украшенные витиеватым узором двери с грохотом распахнулись, и в библиотеку влетел Блейз Забини. И вид его был таким диким, словно за ним неслась стая гиппогрифов.

- Что вы себе позволяете, молодой человек! – возопила оскорбленная библиотекарша, но Блейз только мазнул по ней ничего не видящим взглядом и рванул к Драко.

- Я узнал! – выдохнул он, грузно сваливаясь на покосившийся стул. – Я узнал, Драко. Это капец…

Драко почему-то сразу понял, что он не хочет этого слышать, но ужас сковавший тело не давал ему ни встать, ни слова вымолвить.

- Самое интересное, что мне даже выискивать не пришлось. Шел по  коридору, смотрю: грязнокровка с Узелом топают и ругаются. Думаю: дай-ка я послушаю, чего они вопят на весь Хогвартс, и спрятался.

В Драко, и так находившемся на взводе, полетел выразительный взгляд. Драко кивнул. Да, в роду Забини были хамелеоны. Сливаться с окружающими предметами весьма полезно, если надо что-то подглядеть или подслушать.

- Так вот, Уизел так орал, странно, что его не услышала вся школа…

- Блейз, давай к делу, – тихо попросил Драко.

Слизеринец внимательно вгляделся в друга и вздохнул.

 - Драко, он не вейла.

Со стороны Малфоя раздался едва слышное облегченное шипение. Напряжение, охватившее все тело, когда до него дошли слухи о внезапно явившем себя наследии в Золотом мальчике, наконец, отпустило, когда:

- Но… Драко, в роду Поттеров были вампиры… И, скорее всего, Дамбладор объявит о сходке сегодня, чтобы провести инициацию… Ой, Драко, ты что, не надо!

Малфой после слова «вампир» друга уже не слушал, а обреченно застонал и со всей силы приложился лбом о столешницу.

- Я попал…

*   *   *  

- Гарри, это не так уж и страшно. Правда, - уговаривал друга Рон, сидя на стуле у стерильно белой койки в таком же стерильном больничном крыле, и даже цвет лица у Поттера всего на пару тонов отличался от стерильного.

- Я правду говорю тебе, вот Гермиона принесет книги, сам почитаешь.

Гарри, бездумно пялившийся в потолок, горько улыбнулся, явив свету удлиненный клык.

Рон почесал локоть и вздохнул.

- Слушай, ты же не просто вампир, ты же еще и волшебник…

- Ага, Ремусу очень помогает то, что он не чисто оборотень, а оборотень-человек! – огрызнулся Гарри, стискивая одеяло на груди. – Я не хочу превращаться в ничего не соображающее кровожадное чудовище, Рон. Лучше сразу аваду.

Друг стукнул его по тощему плечу

- Придурок! Ни в кого ты не будешь превращаться. Оборотни это оборотни, а ты вампир.

- Они кровью питаются… - апатично гнул свою линию Поттер.

- Ну, не то чтобы питаются, просто… ну, - Рон замялся, не зная как бы помягче сообщить другу новость, что в принципе он немножко как бы умер. – Эх, ну вампирам просто нужна кровь, чтобы жить, понимаешь? Немного каждый день. Никого убивать не надо, Гарри.

В лице Поттера появилась искорка надежды. Он поднял голову и впервые за все время посмотрел другу в лицо. Рон бледный, веснушки, как мушки, на носу и щеках и рыжая шевелюра кажется горячей: прикоснешься - и отдернешь пальцы с ожогом.

- Это должна быть человеческая кровь?

Рон смешался.

- Нууу, вообще-то нет…

- О, слава Богу, - в приступе суеверия выдохнул Гарри.

Рон сглотнул.

- Слушай, Гарри, давай сначала ты мне расскажешь, что знаешь о вампирах, а потом я расскажу, что знаю, - вкрадчиво попросил он.

Гарри думал не долго.

- А что тут знать. Пьют кровь, спят в гробах, боятся солнечного света… очень злые.

- Ух… - Рон затеребил рукав вытянувшегося когда-то бордового свитера. – Ну, почти так все. Но только солнечного света именно ты можешь не бояться. В гробу спать ты, конечно, можешь, но это не обязательно. Насчет злые они или нет… ну, вообще агрессивные, но это скорее от человека зависит. И вообще, Гарри, не принимай все близко к сердцу. Ты уже принял свое наследие. Ты вот что, хочешь меня убить?

Гарри нахмурился и прислушался к себе. Рон закатил глаза в немом крике: Боги, дайте мне силы!

- Нет, - наконец вымолвил Гарри. - Но хотел, когда клыки лезли.

Рон ухмыльнулся.

- Я б тоже хотел. Зубная боль она... такая.

Оба  похихикали, но груз свалившейся очередной проблемы быстро задавил смех.

Помолчали.

- И еще, Гарри, - у Рона был вид как при восходе на гильотину. – Ты знаешь… знаешь, тут такое дело… Эх! В общем, обычно вампиры они свободные существа и ни к кому не привязываются, но… но…

Рон покраснел и смолк под тяжелым малахитовым взглядом.

- Ну что?! Не томи, Рон! – с досадой воскликнул Гарри, когда пауза затянулась.

Рон как-то сразу весь сжался, побелевшие пальцы вцепились в острые колени.

- Ну, ты же помнишь, как Дамбладор каждый раз, как кто-то вступает в наследие, собирает уже всех ступивших в него?

Гарри с тяжким чувством надвигающийся беды кивнул.

- Вот, это для того, чтобы новенький по возможности нашел свою пару. Если она в Хогвартсе и уже ступила в пору зрелости. Вот, как-то так…

- В смысле «пару»?

Глядя в наивные глаза друга, Рон готов был  заплакать. Ну почему он?! Почему именно он должен вываливать на Гарри всю эту правду.

- Потому что ты его друг, Рон! – сказала строго Гермиона

- Потому что от вас ему будет не так тяжело это услышать, мистер Уизли, - ласково сказал Дамбладор.

- Вы хотите, чтобы ему об этом сообщил я? – вкрадчиво поинтересовался Снейп.

- Или чтобы он все узнал сам? – поддержала террористов Макгонагал.

Рон обреченно вздохнул. Ладно, была не была, все равно деваться некуда. Если не скажет он, то скажет кто-то другой, и Рон не был уверен, что сам был бы рад этому.

- В смысле, что магические существа существуют моногамно и обособленно. Находя свою пару, они больше не разлучаются с ней. Всю жизнь живут с одним партнером. В большинстве случаев именно поэтому разводы у нас так редки. Ну, и - Гарри, прости -  звериная кровь обычно влечет такую же. Особенно вейлы, там вообще атас, любовь-морковь с первого взгляда и до гроба. Помирает один - тут же отстегивается клюв у другой. Но если вейла осталась без пары изначально, просто не успела найти подходящую себе вейлу или человека, как Флер Билла, и… - Рон закрыл глаза.

- И? – волнуясь, подогнал его Гарри.

- И встречает вампира, то это… все.

Рон сдулся, как воздушный шарик, и, поглядев на смущенного и явно ничего не понявшего из его путанных объяснений друга, несчастно проговорил:

- Гарри ты помнишь, кто у нас вейла? Один, между прочим, на весь Хогвартс, а то и больше, потому как прошел уже месяц, а он все еще один. А ты вампир и если ты его учуешь, прости, то башню тебе снесет тут же. А если ты его еще и отметишь как своего... То пиши пропало!

У Гарри в голове все перепуталось окончательно. Он приподнялся повыше на подушку и попытался переварить свалившуюся на него информацию. Он не был дураком и сразу в принципе понял, что имел в виду Рон и кого он имел в виду. То, что хорек оказался вейлой, было полной неожиданностью и шоком для всего Хогвартса. Эту новость терли и перетирали во всех гостиных школы, делали ставки на то, кто окажется его второй половинкой, но наступил всеобщий облом, когда на сходке Малфой так никого и не выбрал. И по сей день, где бы не появился этот тип вейловской наружности, у тех, у кого в роду не было и капли крови магического существа, тут же стекленели глаза и становились блаженными лица. И как же глупо получилось, что он, кто больше всех радовался, что на него вейловское обаяние Малфоя не действует, оказался так близко к ловушке,  выстроенной собственным наследием.

Осталось прояснить некоторые моменты, все еще дающие надежду, что все не так уж и плохо. А вот потом можно будет и попаниковать, и даже впасть в истерику…

- Рон, - позвал он, обращая на него взгляд. – Я не понял насчет «отметишь как своего». Я… то есть, я надеюсь это не то, что подумал я.

- А что ты подумал? – заинтересовался Рон.

Гарри жарко покраснел и что-то пробормотал, натягивая одеяло почти до глаз.

- Что? – Рон наклонился ближе и только чудом услышал на выдохе:

- Только не говори, что мне придется с ним спать.

Теперь переливался всеми оттенками красного уже Рон. Он отпрянул от друга, едва удержавшись на опасно шатающемся стуле, замахал на него руками, как мельница.

- Что ты! Блин, Гарри, я не про то говорил, вообще! Фу, блин, ну ты и…

Он покачал головой, а Гарри облегченно вздохнул. Ладно, паника отменяется.

- Тогда, что это значит?

- Да просто укус! Ты же вампир или где? Если ты укусишь его и попробуешь его кровь, то все, тебя за уши от него потом будет не оттянуть.

Гарри представил себе картину, где его за уши пытаются оттащить от вопящего Малфоя, а он цепляется за него, упирается ногами в пол и кусает его в шею, и задохнулся от смеха. Который  медленно перешел во всхлипы и, наконец, резко оборвался, оставив в Гарри страшную пустоту и чувство несправедливости.

Это нечестно. Мало ему было Волдеморта со всеми вытекающими последствиями, так еще и собственная семья оказалась с приветом из прошлого. И это прошлое вылезло именно на его веке. Господи, да что за нах?!

- Гарри… - потеряно пробормотал Рон.

Гарри метнул на него взгляд и криво улыбнулся.

- Я сказал это вслух?

Рыжий кивнул.

Гарри стиснул зубы.

- А хорек, как будет ко мне относиться? – задал он вдруг всплывший в воспаленных мозгах вопрос.

- О… - Рон почесал в затылке. – Не знаю, если честно. По-разному бывает.

Мальчики замолчали, и все больничное крыло  тоже молчало выбеленными стенами и заправленными койками в два ряда.

*   *   *

 В противовес тишине больничного крыла и относительно спокойному разговору новоявленного вампира и его друга в комнате старосты Слизерина носился смерч по имени Драко Малфой. Сметая все на своем пути, руша и разбивая все, что бьется и рушится, Драко пытался высвободиться от накопившегося внутри напряжения.

Блейз Забини, слившись с полом под кроватью, с опаской наблюдал за разбушевавшимся вейлой, боясь вылезти, чтобы и ему не перепало по доброте душевной. Забини подумал: хорошо, что Драко в силу не того пола лишен и крыльев, и огненных техник, иначе тут все бы уже было сожжено. Хотя вот клюв ему бы подошел… …

С диким визгом в стену, уже украшенную потеками и впившимися в шелк осколками, полетело что-то, отдаленно напоминающее вазу. Красные осколки брызнули в разные стороны, осыпая стеклянным конфетти свалку на полу.

- Ненавижу! Ненавижу! – то рычал, то срывался на крик Драко. – Как же я его ненавижу!

Он что-то пнул, и это что-то прямехонько улетело под кровать. Блейз глухо вскрикнул, потер ушибленный бок.

- Вылезай оттуда, - рявкнул Малфой, сдирая с кровати красивое стеганое покрывало. – Лучше скажи, что мне теперь делать?!

Кое-как Блейз выполз из-под невысокого малфоевского ложа и, поддевая ногой хлам, добрался до кресла.

- Не встречаться с Поттером? – смахнув с кресла все, что может повредить драгоценную пятую точку, Блейз рухнул в него и блаженно закрыл глаза.

- Каким таким образом, интересно? Прятаться по углам Хогвартса что ли? Не ходить на сдвоенные занятия и Большой зал? Репаро.

- Тогда смириться, - пожал плечами парень.

Малфой сел на кровать и обхватил голову руками.

- Да что же это? Я Малфой или нет? Надо… Надо найти выход, я не хочу быть завтраком-ужином-обедом Поттера! Не видеться… Забини, ты гений! Точно! – Драко вскинул голову, как почуявший что-то в воздухе суслик. – Я должен написать отцу. Он переведет меня в Думстранг или Шарбатон, накрайняк. Да.

Блейз, нахмурившись, подошел к столу, на котором Драко уже строчил письмо папочке. Перо скрипело, чернила летели в стороны черными слезами, а весь вид всклоченного, бледного и с безумными глазами Малфоя говорил, что пора вызывать колдомедиков. Нездоровый азарт, захвативший слизеринца, Блейзу не понравился.

- Драко, ты уверен? Ты хочешь уехать из Хогвартса? – неуверенно поинтересовался он.

Драко фыркнул.

- Уж лучше к черту на рога, но только не к Поттеру.

Забини тактично промолчал.

*   *   *

В Большом зале стояло гробовое молчание, когда Гарри туда вошел. Вошел и сразу понял, что объявление Дамбладора уже состоялось, и все в курсе, кто он и с чем его едят.

Он сглотнул. Даже после стольких лет было не по себе от такого количества смотрящих глаз. Восхищенных, любопытных, злых, опасливых, светящихся откровенным страхом.

Гарри затошнило от количества запахов, буквально оглушивших его. Перед глазами все завертелось, как на карусели, и только звонкий голос Гермионы, выкрикнувшей его имя, дал ему точку опоры.

- А? – очнулся он.

- Гарри, пошли, сядем, - она потянула его за собой к грифиндорскому столу. Гарри бегло оглядел там сидящих и оказался не готов к такому количеству неприязненных и опасливых взглядов.

- О нет, - пробормотал он.

- Что? – шоколадные глаза смотрели на него обеспокоено.

- Ничего.

Гарри метнул взгляд на слизеринский стол, прошарил его вдоль и поперек, но вейлы на месте не было, и Гарри облегченно вздохнул.

Ну, и слава Богу, может, пронесет, если не встречаться с ним?

- Нету, - шепнул ему Рон на ухо, тоже смотря на слизов, среди которых было как-то странно тихо. Ни насмешек, ни язвительных комментариев.

Гарри кивнул, дав понять, что он уже заметил.

- Ты как? – Рон хмуро глядел на мертвенную бледность и заторможенную реакцию. – Тебе Помфри давала кровь.

Гарри снова кивнул.

Да уж, то еще воспоминание. Утром, когда ушел Рон, Помфри принесла ему… завтрак: стакан крови, смолчав на вопрос, чья она. Но Гарри это было не очень и интересно, а вот запах, а потом вкус и то чувство эйфории, охватившее его с первым глотком… Гарри неосознанно облизнулся и уставился на голубую жилку на запястье Гермионы, когда она протянула руку за  соком.

Рон ударил его по плечу, когда он уже был готов попробовать хрупкое запястье на вкус.

- К тебе тут…

Гарри обернулся. Возле их стола стояла застенчивая когтевранка с короткими медными волосами и смотрела на него полными надежды глазами.

- Привет, - доброжелательно поздоровался Гарри, метнув взгляд в сторону улыбающегося от уха до уха Рона.

- Здравствуй, - она замялась, зачем-то обернулась на свой стол и выпалила: - Ты ничего не чувствуешь сейчас? В моем роду были валькирии.

Гарри захлопал глазами и смущенно потупился.

- Извини, но, кажется, нет.

- Ох, - девушка опустила голову и извиняясь ему улыбнулась. – Тогда прости.

- Ничего, - пробормотал Поттер уже удаляющейся спине.

- Видел, друг? – Рон хлопнул его по спине. – На тебя началась охота!

Гарри только пораженно покачал головой.

- Поверить не могу…

Гермиона сбоку засмеялась.

*   *   *

- Сходка назначена на 19:00, - сообщил Блейз, входя в комнату старосты. Теперь тут было не в пример чище, чем утром.

- Я не иду, - откликнулись с кровати.

- Уверен?

- Еще как! Вот-вот придет письмо, и меня заберут отсюда.

Блейз только поджал губы и уже выскользнул за дверь, когда вспомнил:

- Тебя директор к себе вызывал, может, уже и пришло. Просил срочно.

Полог кровати взметнулся, взъерошенный и помятый Драко появился  из-за светло-малахитовых складок и нарочито медленно продефилировал в сторону душевой.

*   *   *

Гарри почуял его, когда подходил к директорскому кабинету.

Запах, самый приятный, самый оглушающий, выбивающий из головы все мысли до одной, оставляющий только инстинкты, которые вопили, что ему надо спешить. Туда, по шлейфу этого запаха, как по одной верной тропинке в Запретном лесу, ни шага вправо, ни шага влево к тому, единственному, чья кровь пахнет, как луга в ясный день, как листва после дождя, как мама. И Гарри шел или скорее плыл, медленно и плавно, будто по воздуху. И ничего не видел, кроме красного, перламутрового тумана, что светящейся дорожкой уводил его за собой, гипнотизируя, убеждая в правильности выбора, уговаривая и обещая все, что Гарри пожелает. И Гарри желал сейчас только одного – найти его, отметить его, забрать его, выпить его. И не было ничего правильнее и важнее в этом мире, чем идти ему навстречу, забрать себе.  

Пространство искривлялось, звуки исчезли, голоса превратились в комариные писки. Гарри не слышал, как его окликали по пути, не чувствовал, как хватали за руки и мантию, не видел, как шарахались в сторону те, кто пытался заглянуть ему в глаза. Черные, глянцевые, без белков.

Запах вдруг, до этого ровный, как штиль в море, всколыхнулся, расплескался в стороны волнами. Гарри почувствовал, как забурлили кровавые реки в его венах. Он злится, - понял Гарри и разозлился следом на того, кто посмел расстроить его, единственного, так вкусно, незабываемо пахнувшего.

Запах сгустился у первой преграды, и Гарри, не думая ни секунды вломился туда, стремясь скорее, немедленно получить свой трофей.

Кажется, была лестница, а может, и нет, но точно было еще одно препятствие – дверь. Гарри распахнул ее и застыл на месте, смотря на желанное, любимое, невозможное. Сгусток живительной энергии и влаги, он золотым снитчем пульсировал в самом центре сгущающегося до пурпура тумана, который нужно было обязательно, жизненно необходимо, поймать. Он смотрел на светящийся силуэт и не мог найти силы отвести взгляд. Тот, единственный его не замечал, он размахивал руками и что-то кричал. Он возмущался и злился – Гарри чувствовал терпкий, горький, как густой кофе, вкус злости и раздражения. А потом Он его заметил.

Туман закрутился спиралью, взвился вверх и снова кинулся вниз, меняя цвет на совершенно белый, серебристый, и страх, замешанный на приторно-сладкой ненависти, кокаиновой крошкой ударил по ноздрям, сметая последнее сопротивление разума.

Гарри бросился вперед, прямо туда, в облако серебряной пыли, к своему золотому снитчу, который, конечно же, как и всякий правильный снитч, попытался улизнуть. Куда там! Гарри - ловец от природы. Схватил, повалил, обнял крепко-крепко, прижал к себе, желая слиться в одно целое так, чтобы кожа к коже, сердце к сердцу. Обвился вокруг него как дьявольские силки, как ядовитый плющ, - не вырвется, не шелохнется. Свет в руках горячий и живой, бьется, вырывается.

О да, да. Да! Именно то, что нужно, эта жизнь, эта пульсация и лихорадочное биение сердца и кровь, толчками бьющая по венам.

Хочу! Хочу-хочу-хочу!! Как же я тебя хочу! Отметить, присвоить, вырвать с корнем, вживить в себя… И Гарри нашел тот корень, всадил клыки в нежное горло, рванул зубами кожу, и застонал, когда запах сменился наконец вкусом. Сладкий, горький, соленый. Он отдает железом и медью, и нет ничего более вкусного, ничего важнее. Только этот снитч в руках, сердце, бьющееся под его почти переставшим биться и теперь вновь набирающим обороты, и кровь, и запах, и вкус…

Он не слышал ни крика, ни стона, ни страшного хрипа, он упивался счастьем цельным и всепоглощающим. Он нашел, он овладел, он…

Гарри потерялся, растворился, он плавал в облаках и купался в серебряном небе, пока вдруг в его созданный маленький мирок, мир только для него и его Снитча, вдруг не ворвалось что-то темное, что-то, что вдруг вырвало из рук его. Его самый важный золотой снитч, его сердце. Вырвало, и все поглотило вдруг чернильная темнота с красными вспышками, и только две фигуры, тоже красные, как плащ тореадора, словно издеваясь, стояли напротив и он, золотой в серебряной дымке, отдающий пожаром чувств.

Он должен получить его обратно, должен вернуть. Гарри не может потерять его, когда только-только ощутил, что значит жить, владеть!

И он бросился вперед, целясь в фигуру правее, но наткнулся на что-то, больно ударился, ладони словно опалило огнем, он завизжал падая, закрутился, пытаясь дотянуться до серебряной дымки, которая тает-тает… тает, пока уже знакомая чернота не заволокла все. И даже красные фигуры больше не видны…

TBC… 

______________________________________________________________

Инкуб, или инкубон (инкубониус) (incubus, от лат. incubo, лежать навзничь) — в средневековых легендах распутный демон, ищущий сексуальных связей с женщинами. Его также называют: follet (франц.), alb (нем.), duende (исп.), folleto (итал.). Соответствующий ему демон, появляющийся перед мужчинами, называется суккуб.

 (Википедия) 

Юварка - В своей "Краткой истории английской литературы", Дж.Сентсбери называет летающую девушку Юварки одной из самых чарующих героинь романа восемнадцатого века. Полуженщина - полуптица, или - как напишет Браунинг о своей умершей жене Элизабет Баррет - полуангел-полуптица, она, может, распахнув руки, пользоваться ими как крыльями, и тело её одето шелковистым оперением. Живёт она на острове, затерянном среди антарктических вод, и была там обнаружена потерпевшим кораблекрушение моряком Питером Уилкинсом, который на ней женился. Юварки - это "гори" (т.е. летающая женщина) и принадлежит к породе летающих людей "гламов". Уилкинс обращает их в христианство, и после смерти жены ему удаётся вернуться обратно в Европу. Историю необычной любви можно прочесть в романе "Питер Уилкинс" (1751) Роберта Пэлтока.

(Зачарованный Лес) 

Валькирии - В древних германских языках "валькирия"означает "избирающая убитых". Мы не знаем, как представляли себе валькирий народы Германии или Австрии;в скандинавской мифологии это прекрасные вооружённые девы. Обычное их число - три, хотя в Младшей Эдде названо более дюжины их имён.Согласно народным мифам, они подбирают души павших на поле брани и уносят их в эпический рай Одина. Там, в Чертоге Павших, Валгалле, где кровля из золота и светят не лампы, а обнажённые мечи, с самой зари и до заката воины сражаются насмерть. Затем те, кто был убит, воскресают и участвуют в пире богов, где им приносят мясо бессмертного вепря и неиссякающие роги с хмельным мёдом.Образ нескончаемой битвы, по-видимому, кельтского происхождения.

(Зачарованный Лес)