Один раз я спросил давнюю и хорошую знакомую, почему с ней может быть хоть кто рядом, но только не еврей (знакомая - еврейка). Она мне ответила, что встречалась одно время с евреем, и стала замечать, что, заходя в булочную, хочется совсем ничего не говорить, просто молча подойти к прилавку, и что бы продавщица молча подала буханку хлеба, именно ту, которая нужна.

Я, наверное, еврей. Я болею. Мне плохо. Я не хочу никому ничего говорить порой.