Вчера на одном дыхании просмотрела «Месть Кримхильды». Вторая часть «Нибелунгов» Ланга неожиданно произвела на меня гораздо более сильное впечатление, чем первая. Казалось бы, в первой больше событий и героев, больше интригующих линий (например, линия Зигфрид – Брюнхильда), но…
Вот второй части каждый кадр – шедевр. И все отступления от первоисточника кажутся логичными и оправданными.
Кримхильда изменилась полностью. От светлого и лиричного образа не осталось и следа. Она мертва душой и сердцем, в живых ее удерживает только жажда мести Хагену за убийство мужа.

Читать далее

В первой авентюре "Песни о Нибелунгах" рассказывается о вещем сне сестры бургундских королей Кримхильде, в котором рассказывается о дальнейших событиях.

И вот Кримхильде знатной однажды сон приснился,
Как будто вольный сокол у ней в дому прижился,
Но был двумя орлами заклёван перед нею.
Смотреть на это было ей всех смертных мук страшнее.
Про сон свой вещий Уте поведала девица,
И мать ей объяснила, какой в нём смысл таится:
«Тот сокол — славный витязь. Пусть Бог хранит его,
Чтоб у тебя не отняли супруга твоего».
«Нет, матушка, не надо о муже толковать.
Хочу, любви не зная, я век провековать.
Уж лучше одинокой до самой смерти жить,
Чем, потеряв любимого, потом о нём тужить».
«Не зарекайся, дочка, — так Ута ей в ответ. —
Без милого супруга на свете счастья нет.
Познать любовь, Кримхильда, придёт и твой черёд,
Коль витязя пригожего Господь тебе пошлёт».
Сказала королевна: «Нет, госпожа моя,
Любви конец плачевный не раз видала я.
Коль платится страданьем за счастье человек,
Ни с кем себя венчанием я не свяжу вовек».
И вот, любви чуждаясь, прекрасна и юна,
Покоем наслаждаясь, жила она одна
И сердце не дарила ни одному бойцу,
Покуда витязь доблестный с ней не пошёл к венцу.
То был тот самый сокол, что снился ей во сне.
И страшно отомстила она потом родне,
Кем у неё был отнят супруг и господин:
Погибли многие за то, что принял смерть один.

Перевод Ю. Б. Корнеева

В фильме Фрица Ланга "Нибелунги. Зигфрид" этот сон показан с помощью мультипликации.





Этот эпизод был был нарисован и снят оператором Вальтером Руттманном, классиком документалистики и немецкого экспрессионизма.
А еще Руттманн был убежденным приверженцем национал- социализма, ассистентом Лени Рифеншталь во время съемок знакового "Триумфа воли" и активном сотрудником министерства пропаганды.

Решила наконец-то посмотреть полностью легендарных «Нибелунгов», созданных Фрицом Лангом и его супругой Теа фон Харбоу. Сегодня одолела первую часть, носящую название «Зигфрид».
Фильм 1924 года, поэтому у меня, как у человека, избалованного современными спецэффектами, некоторые моменты вызывали улыбку. Но в целом остается впечатление мощи и эпичности. Есть какой-то непередаваемый магнетизм в старом немом кино.
Визуальный ряд, безусловно, хорош. Смотришь и вспоминаешь строки «Песни о Нибелунгах». Вот Зигфрид в пещере с сокровищами Нибелунгов, в которую его привел карлик Альберих:


1.

Читать далее

Цитирую главу из книги Жака Ле Гоффа «Герои и чудеса средних веков

Кокань — страна, где все твое, куда ни глянь. Образ этой сказочной страны появляется в начале XIII века в одном старофранцузском фаблио.


Питер Брейгель Старший. Страна Кокань

Это творение средневекового имагинарного дошло до нас благодаря трем рукописям — собственно первоначальной рукописи, датируемой около 1250 года, и двум ее копиям начала XIV века. Происхождение этого до сих пор не расшифрованного слова остается невыясненным. Старания филологов, пытавшихся доказать его позднелатинское или провансальское происхождение и связать Кокань с образом кухни (cuisine), с научной точки зрения подтверждения так и не нашли. Кокань — целиком и полностью детище средневекового воображения.
Это словечко, первоначально появившись во французском языке, очень быстро оказалось переведено на английский: Cokaygne или Cockaigne; на итальянский — Cuccagna и на испанский — Сисапа. Немцы называют эту страну другим словом, происхождение которого ничуть не яснее, — Schlaraffenland, страна Шлараффия. Фаблио, рассказывающее о стране Кокань, состоит из 200 восьмисложных стихов. Это история путешествия в фантастическую страну. Анонимный автор предпринимает это путешествие в виде епитимьи, наложенной на него папой. Он открывает «край чудес премногих». Это страна, «благословенная Господом и святыми его», и имя ей Кокэнь. Лучшей ее характеристикой может служить следующая деталь: «Кто там больше спит, тот больше и зарабатывает». Сон, стало быть, вот источник обогащения. Думается, тут можно усмотреть аллюзию с расхожей поговоркой, содержащей недобрую насмешку над ростовщиком, — пока он спит, проценты растут. Так фаблио начинает с того, что переворачивает с ног на голову всю мораль XIII века. В этой стране стены домов сложены из рыб, «окуней, лососей и сельдей», стропила — из осетров, крыши из окорока, полы из колбас, пшеничные поля огорожены кусками жареного мяса и ветчины; жирные гуси жарятся, сами крутясь на вертелах, постоянно посыпаемые чесноком. Вдоль всех дорог, на каждой улице стоят накрытые столы с белыми скатертями. Каждый может тут присесть и до отвала поесть, рыбы или мяса, оленины или дичи, в виде жаркого или в горшочках, и все это совсем задаром. В этих краях течет река из вина, а в ней серебряные и золотые чаши и кубки, и наполняются они сами собою. Река наполовину из благороднейшего красного вина, как вина заморские или вино бонское, а наполовину — из изысканнейшего белого, как вина из Оксерры, Ларошели или Тоннерры. И это все тоже даром. И люди там не злобные, а храбрые и учтивые. На смену такой картине питательного изобилия, в котором количеству сопутствует и качество, приходят приятности весьма своеобразно построенного календаря. В месяце там шесть недель; в году четыре Пасхи, четыре дня святого Иоанна, четыре праздника сбора винограда, и вообще каждый день — либо праздничный, либо воскресный; есть четыре Дня Всех Святых, четыре Рождества, четыре Сретения, четыре праздника Карнавала, а вот Великий пост соблюдают лишь раз в двадцать лет.
Читать далее

Цитирую по книге «По дороге на Лувьер: Фольклор Франции. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001. 600 с.
К сожалению, в издании приведен только общий список переводчиков, поэтому могу только предположить, что переводы баллад делал М. Д. Яснов.



Артур Хьюз. Спокойной ночи

Некая дама из Сен-Мало полюбила молодого человека; он отвечал ей взаимностью. Часто по ночам она подходила к окну, чтобы перемолвиться с ним словечком. Улицы городка были такими маленькими и узкими, что влюбленным волей-неволей приходилось говорить вполголоса. Однако старый муж заподозрил неладное и однажды подстерег жену после свидания. Та отвечала, что встает по ночам слушать соловья. Тогда ревнивец приказал слуге расставить силки, и, на его удачу, в них попалась птица. Он принес соловья жене и задушил его на ее глазах – с тем, чтобы у молодой женщины не было больше повода вставать по ночам. Этот трогательный сюжет стал знаменит в средние века, когда его обработала выдающаяся поэтесса XII века Мария Французская.

За окнами светлым-светло,
Рыдает дама в Сен-Мало,

Рыдает, бедная, навзрыд:
- Увы, Мой соловей убит!..

- Ты, благоверная жена,
Со мной делить постель должна,

Но почему-то что ни ночь
Ее покинуть ты не прочь

И исчезаешь без конца,
Босая, не надев чепца.
Читать далее

Цитирую по книге «По дороге на Лувьер: Фольклор Франции. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001. 600 с.
К сожалению, в издании приведен только общий список переводчиков, поэтому могу только предположить, что переводы баллад делал М. Д. Яснов.



Джон Уильям Уотерхауз. Леди Клер

В нескольких лье к северу от очаровательного городка Кемпьерле, который словно плывет по водам Изола и Элле наподобие корзинки с листвой и цветами, расположено большое село Фауэ. Прежние сеньоры, носившие имя Фауэ, младшая ветвь благородного и древнего рода Гуленн, занимают значительное место в истории Бретан, и народ сложил о них песни.
По одной из этих песен, сеньор из рода Гуленн, отправляясь в Святую землю, доверил молодую жену заботам своего родственника. Тот обещал обходиться с нею со всем почтением, какое подобает даме ее ранга, но, как только крестоносцы покинули родные края, попытался ее соблазнить. Ничего не добившись, он выгнал женщину из дому и послал ее пасти стадо. Память об этом сохранилась в балладе, которая хорошо известна в окрестностях Фауэ и по всему Корнуайлю.
Красные кресты, которые нашиты на правом плече у каждого рыцаря, помогают установить время создания баллады, поскольку такие кресты носили только во время первого крестового похода. Из истории известно, что Ален и другие бретонские вожди вернулись из Палестины через пять лет, но народный поэт увеличивает срок до семи лет. Существуют каталонский и провансальский романсы, сходные с бретонской балладой, и можно предположить, что все три произведения восходят к общему источнику.

- Мне надобно идти
на долгую войну,
Но как покинуть мне
любовь мою одну?
- Брат, посели жену
под кровлею моей,
В покое девичьем
найдется место ей.

В покое девичьем
найдется место ей,
Иль нет, у знатных дам
ей будет веселей.
В той зале, где они,
пускай себе живет,
И что сготовят им,
то с ними ест и пьет.
Читать далее
Вообще при знакомстве с этой балладой в моей голове сразу же родился целый рой цинично-саркастических комментариев, но я честно удержусь от них.
Картина Уотерхауза относится совершенно к другой истории, но я не люблю делать посты без иллюстраций, а первая ассоциации была именно с этой работой.

«Один из его [Дионисия] льстецов, Дамокл, разглагольствовал о царском богатстве, могуществе, величии, изобилии, роскоши дворцов и утверждал, что блаженнее Дионисия никого нет на свете. «Хочешь, Дамокл, — спросил тот, — если тебе нравится такая жизнь, изведать ее самому и испытать, как я живу?» Тот согласился; Дионисий уложил его на золотое ложе, застланное роскошным и богато расшитым ковром, под штучным потолком, украшенным золотом и серебром; потом велел мальчикам отборной красоты стать вокруг стола и угодливо прислуживать ему по первому знаку. (62) Вокруг были благовония, цветочные венки, курились ароматы, стол был полон изысканных яств, — Дамоклу казалось, что он на верху блаженства. Среди всей этой пышности тиран приказал подвесить к потолку на конском волосе блестящий меч, чтобы он пришелся над самой головой блаженствующего. Увидев это, Дамокл не стал смотреть ни на красавцев-прислужников, ни на серебряную чеканную посуду, не притронулся к пище, венки сами соскользнули у него с головы, и он стал умолять Дионисия отпустить его: больше уж блаженства ему не надо. Разве не достаточно ясно показал этим Дионисий, что нет блаженства для того, над кем вечно нависает страх. И при всем этом Дионисий не исцелился душой, не воротился к правой жизни, не воротил гражданам свободу и полноправие: он запутался в сетях заблуждений еще в безрассудном возрасте и наделал столько бед, что, даже взявшись за ум, уже не мог исцелиться».

Марк Туллий Цицерон. Тускуланские беседы. Книга V. О самодовлеющей добродетели (XXI, 61)



Ричард Весталл. Дамоклов меч

Говоря суммарно, в жестах и романах средневековья сам император, его родственники и близкие получили вторую жизнь. Все они приобрели новый облик и характер, сохранив при этом некоторые черты, засвидетельствованные историей, и изменив другие почти до неузнаваемости. Исторический Карл, носивший только усы, отпустил седую бороду и прожил вместо семидесяти двести лет, успев за это время слиться не только со своим дедом — Карлом Мартеллом, но и со своим внуком — Карлом Лысым, а его мать, Бертрада, в противовес своему «короткому» супругу, значительно «удлинилась» и стала «большеногой». Не менее деформировались сыновья и внуки Карла, хотя в главном из них, Людовике Благочестивом, точно сохранены его безволие и двоедушие. Из окружения Карла и Людовика «в живых» не осталось никого, за исключением Роланда да еще Гильома Тулузского; впрочем, и эти двое обзавелись и новым обликом, и новой родней: Роланд стал «племянником» Карла Великого, а Гильом получил не менее знаменитых предков. Зато вдруг «ожили» многочисленные герои, которых не знала или почти не знала подлинная история. Появился неугомонный Рено де Монтобан с тремя братьями, появился многострадальный Ожье Датчанин, чей героизм не раз спасал Карла, появились бешеный Рауль де Камбре, предатель Гуенелон и многие, многие другие.
Все они действуют вразброд, но при этом обязательно сходятся в одной точке, и точка эта — их сюзерен, непобедимый император. Недаром давно уже замечено, что даже в знаменитой «Песни о Роланде» подлинным героем является вовсе не Роланд, а его «дядя» — Карл Великий.
И вот что особенно знаменательно.
Внимательно приглядываясь, видишь: средневековая поэзия преувеличила, но вовсе не исказила реальные черты образа франкского императора. Борющийся с коварными вассалами, отправляющийся паломником в Святую землю или ведущий в крестовый поход христианских рыцарей, Карл, мощный седобородый великан, рассекающий ударом меча всадника вместе с конем, — это, в сущности, исторический Карл, но разросшийся в глазах потомства, подобно тому, как, по образному выражению историка, «заходящее солнце удлиняет тень предметов, не лишая возможности признать их действительные очертания».

Из книги А. Левандовского "Карл Великий"

Есть в Москве башня, которая даже после того, как ее стерли с лица земли, продолжает обрастать легендами.
Сухарева башня построена в 1692 году. Точнее, именно тогда перестраивали в камне Сретенские ворота и укрепляли их боевой башней. С названием связана первая легенда, возникшая больше из путаницы. Говорили, что Петр I возвел башню в честь полковника стрелецкого войска Лаврентия Сухарева, доказавшего свою верность царю во время стрелецкого бунта 1689 года. Мол, и табличка о том есть. Табличка действительно была, только текст ее ни прямо, ни косвенно на это не указывал. Более того, когда юный, но дюже вспыльчивый и мстительный царь пригрозил стрельцам смертной казнью, мало кто из них остался верен царевне Софье. Подавляющее большинство переметнулось на сторону Петра, за что начальники полков списочным составом получили почести и хорошее вознаграждение. Однако Сухарев в списке далеко не первый. А название «Сухарева», похоже, связано с тем, что именно сухаревский полк охранял Сретенские ворота (Сухареву башню). Хотя, конечно, первое предположение куда романтичнее.
С псевдоготическим обликом башни связаны другие мифы. Согласно одному из них, архитектором башни являлся Франц Лефорт, другому — сам император (он, якобы, стремился придать башне форму корабля). Долгое время безуспешно разыскивалась и ратуша в неком немецком городке, с которой башня скопирована…
Стрельцам башня послужила недолго. Больше в страхе, чем в гневе, помня о прошлом, Петр I добился своего: стрелецкие войска уничтожили. А Сухарева башня с апреля 1700 года перешла во владение к Навигацкой школе. Надстроили новый ярус с классными комнатами, Рапирным залом и астрономической обсерваторией. Начался, пожалуй, самый мифологизированный этап существования башни.
История школы тесным образом связана с именем Брюса и собраниями Нептунова общества — тайного царского совета, а, по мнению многих, первой российской масонской ложи.
Читать далее

Источник

Серия сообщений "Москва, которой нет":
Часть 1 - Москва, которой нет. Сухаревская башня
Часть 2 - Дмитрий Чесулин и гостиница "Россия"
Часть 3 - Москва, которой нет. Чудов монастырь
...
Часть 12 - Кремль, которого нет. Храм Николы Гостунского
Часть 13 - Москва, которой нет. ДАЧА И. В. МОРОЗОВА В ПЕТРОВСКОМ ПАРКЕ
Часть 14 - Храм Рождества Богородицы в Бутырской слободе

Король Австразии Хильдеберт, сын короля Сигиберта и племянник Хильперика, узнав о смерти дяди и злодеянии королевы Фредегонды, собрал войско. После смерти Гунтрамна, его двоюродного брата, он присоединил к своим владениям королевство Бургундию. Жители Бургундии и Австразии, равно как и верхние франки, собравшись в большое войско, выступили из Шампани, вторглись в пределы Суасона и опустошили их. Узнав об этом, Фредегонда вместе с Ландериком и другими герцогами франков собрала войско. Прибыв на виллу Берньи, она преподнесла франкам многочисленные подарки, убеждая их сражаться против своих врагов. Когда же ей стало известно, сколь велико австразийское войско, то, созвав франков, которые были с нею, она дала им такой совет: «Ночью мы зажжем фонари и нападем на них. Те, кто будет идти впереди войска, должны нести в руках лесные ветки, а на шеи лошадей надо подвязать колокольчики, чтобы, узнав о нашем приближении, стража не разбудила войско». Этот совет был принят. И франки условились о дне, когда они должны собраться для сражения в месте под названием Друази в округе Суасона. Фредегонда [приказала всем] встать ночью, вооружиться, нарубить лесных веток и приготовить все остальное, как о том Сказано выше, и, взяв малолетнего короля Хлотаря на руки, отправилась вместе с войском к Друази. Когда же дозорные австразийского войска увидели лесные ветки, под прикрытием которых, словно поток, надвигалось войско франков, и услышали с заставы звон колокольчиков, то сказал один воин другому: «Разве вчера это место не было равниной? Откуда же здесь мог взяться лес?» Его сотоварищ засмеялся и ответил так: «Наверняка мы были пьяны, вот и не заметили. Разве ты не слышишь, как звенят колокольчики на шеях наших лошадей, пасущихся возле леса?» На том они и порешили. Когда же заря дала начало дню, франки вместе с Фредегондой и малолетним Хлотарем обрушились под звуки труб на австразийцев и бургундов, уничтожили неисчислимое множество воинов, превратив великое войско в малое. Гундовальд и Винтрио, обратившись в бегство, смогли спастись. Ландерик пустился за Винтрио в погоню, но того спасла быстрая лошадь. Фредегонда вместе с оставшимся у нее войском подошла к Реймсу, разорила и захватила Шампань, а затем вместе с великой добычей и награбленным добром возвратилась в Суасон.

«Книга истории франков», глава 36

Еще одна маленькая тематическая подборка, состоящая всего из нескольких картин.

Елизавета Венгерская или Елизавета Тюрингская — принцесса из венгерской династии Арпадов, дочь венгерского короля Андраша II, ландграфиня Тюрингии и католическая святая.



Симоне Мартини. Святая Елизавета Венгерская

Принцесса Елизавета родилась 7 июля 1207 года в венгерском Шарошпатаке. Она была третьим ребёнком Андраша II и его первой жены Гертруды. С четырёхлетнего возраста Елизавета жила при дворе ландграфов Тюрингии в Марбурге и замке Вартбург близ Эйзенаха, и рассматривалась как будущая жена принца Людовика (Людвига). Когда Елизавете исполнилось 14, она и Людовик, ставший к тому времени правителем Тюрингии, были обвенчаны. Брак оказался счастливым, всего у Людовика и Елизаветы было трое детей: Герман, София и Гертруда.
В 1223 году францисканские монахи познакомили Елизавету с идеалами бедности и милосердия, проповедуемыми их орденом. Францисканство произвело на Елизавету сильное впечатление, и она решила жить в соответствии с его духом, помогая бедным и нищим.
Читать далее

Серия сообщений "Исторические зарисовки":
Часть 1 - "Меншиков в Березове" Василия Сурикова
Часть 2 - История в художественных образах. Эпоха Анны Иоанновны
...
Часть 10 - Александр Невский в русской церковно-монументальной живописи
Часть 11 - К вопросу о портретах Наполеона
Часть 12 - Образ Елизаветы Венгерской в живописи
Часть 13 - Павел Корин. "Русь уходящая"
Часть 14 - Благословение Дмитрия Донского Сергием Радонежским в живописи
...
Часть 37 - "На морозе" В. В. Верещагина
Часть 38 - Лукреция и Аррия Старшая
Часть 39 - Истории писающих мальчиков

Эльдис_Миртиэль, Дневник_Дани, и maxgrail посвящается=)

Вдохновили вы меня на такую вот небольшую подборку:

Данте Габриэль Россетти. Святой Грааль



Данте Габриэль Россетти. Как сэру Галахаду, сэру Борсу и сэру Персивалю помогали в поисках Святого Грааля, но сестра сэра Персиваля умерла в пути


Читать далее

Элейн из Астолата является одной из наиболее ярких персонажей артуровского цикла. Ее история излагается в «Смерти Артура» Томаса Мэлори и «Королевский идиллиях» Альфреда Теннисона. Образ Элейн вдохновил Теннисона на создание поэмы «Леди Шалот», давшей сюжет многим живописным шедеврам. Но это уже совершенно другая история.
А пока история Элейн из Астолата и ее образ в живописи. Ну и в фотографии тоже. Благодаря фотоиллюстрациям Джулии Маргарет Камерон.

Король Артур повелел разгласить повсюду, что состоится большой турнир, на котором он сам вместе с королем скоттов будет сражаться против всех, кто ни вздумает на них выйти.
Королева Гвинерва сказалась больной и не поехала с мужем. Злые же языки говорили о том, что она просто не хочет оставлять еще не до конца оправившегося от полученной в одном из славных поединков раны Ланселота.
Тогда королева убедила Ланселота ради ее доброго имени принять участие в турнире, а тот не стал возражать и присоединился к Артуру в замке барона Бернарда Астолатского. Никто кроме короля не узнал его.
А у этого старого барона была дочь Элейн Белокурая, которую называли Прекрасной (или Лилейной) Девой из Астолата, и она, не отрываясь, глядела на сэра Ланселота с великим восхищением. Она решила попросить Ланселота носить на турнире ее знак – красный рукав из тонкой ткани, шитый крупным жемчугом. Ланселот, переодетый не в свою обычную одежду, согласился поместить знак на шлем, а ей на хранение отдал свой щит, который собирался забрать по возвращению с турнира.



Эдвард Реджинальд Фрамптон. Элейн
Читать далее

Легенда

У короля Генриха II Плантагенета, правившего Англией в XII веке, была возлюбленная по имени Розамунда, происходившая из простой бедной семьи, но считавшаяся самой красивой женщиной в стране. За все свою жизнь только ее он любил по-настоящему. Генрих опасался козней своей коварной, жестокой и ревнивой жены королевы Алиеноры и приказал построить для Розамунды тайное убежище в Вудстоке, окружив его садом в виде непроходимого лабиринта, путь по которому знали только самые доверенные и преданные люди.
Однако Алиенора узнала о тайной связи своего супруга и потратила немало сил, чтобы выведать путь к центру лабиринта. Следуя за шелковой нитью, она нашла Розамунду и предложила возлюбленной короля выбор - смерть от кинжала или яда. Розамунда предпочла яд.
Розамунда была похоронена в Годстоу, на небольшом островке между двумя рукавами Исиса, в церковном приходе Вулверкот, близ Оксфорда. На ее надгробии выбита причудливая эпитафия по-латыни:

Hic jacet in tumba Rosa Mundi, non Rosamunda,
Non redolet, sed olet, redolere solet

Здесь покоится не Роза Целомудрия, а Роза Красоты,
Но аромат ее испарился и сменился смрадом тления.

С тех пор призрак красавицы грустно бродит по залам Вудстока, поджидая своего короля. Когда в XVII веке английский парламент решил описать имущество замка за долги, чиновники, прибывшие туда, были встречены крайне недружелюбно. По ночам дух Розамунды переворачивал их кровати, швырял в них камни, а однажды даже вылил на спящих бочку холодной воды.
Загубленная жизнь прекрасной женщины не могла не найти отклика у поэтов и художников, поэтому о ней не забыли.



Д. Г. Россетти. "Прекрасная Розамунда"
Читать далее

Серия сообщений "Исторические зарисовки":
Часть 1 - "Меншиков в Березове" Василия Сурикова
Часть 2 - История в художественных образах. Эпоха Анны Иоанновны
...
Часть 4 - Живописный казус. Гольбейн, Генрих VIII и Анна Клевская
Часть 5 - Осада Пскова и живописный казус
Часть 6 - Алиенора Аквитанская и Прекрасная Розамунда в живописи
Часть 7 - Франческа и Паоло да Римини в живописи
Часть 8 - Образ Ивана Грозного в живописи
...
Часть 37 - "На морозе" В. В. Верещагина
Часть 38 - Лукреция и Аррия Старшая
Часть 39 - Истории писающих мальчиков