«В мире появилось яблоко, его разрезали надвое, одна половина стала Павловой, другая — Спесивцевой»... Эти слова принадлежат Энрико Чекетти, знаменитому итальянскому балетному педагогу начала двадцатого века.



В истории русского балетного театра имя Ольги Спесивцевой занимает место не менее значительное, чем имена Анны Павловой и Тамары Карсавиной. Зрители впервые увидели ее в 1913 году юной прекрасной девушкой, нежной, пленительной и робкой, с огромными, полными тайны глазами. Тонкая, стройная фигурка, роста немного выше среднего, горделивая посадка маленькой головы и огромные темно-карие глаза на фоне бледной кожи и гладко зачесанных черных волос — Ольга Спесивцева многим напоминала сильфиду, из мира искусства материализовавшуюся в реальном мире. В начале двадцатых годов эта девушка была настоящим кумиром молодежи и покорительницей Парижа, участвуя в спектаклях дягилевской труппы вместе с неповторимым Вацлавом Нижинским. В начале девяностых годов Ольга Спесивцева, ровесница века, после продолжительной душевной болезни закончила свои дни вдали от Родины, в одном из домов для престарелых. Ее жизнь — сплетение славы и забвения, ее имя окружено ореолом таинственности, восторга и презрения. Звезда и жертва своего времени, вынужденная отшельница и пленница безумия, которой не простили бегства из плена родной страны, замкнутая и молчаливая, абсолютно равнодушная к славе, она многих отталкивала, оставаясь непонятой. Почти все ее партии, словно предчувствие будущего, пронизывала тема неизбежности гибели прекрасного.
Читать далее

Легенда

У короля Генриха II Плантагенета, правившего Англией в XII веке, была возлюбленная по имени Розамунда, происходившая из простой бедной семьи, но считавшаяся самой красивой женщиной в стране. За все свою жизнь только ее он любил по-настоящему. Генрих опасался козней своей коварной, жестокой и ревнивой жены королевы Алиеноры и приказал построить для Розамунды тайное убежище в Вудстоке, окружив его садом в виде непроходимого лабиринта, путь по которому знали только самые доверенные и преданные люди.
Однако Алиенора узнала о тайной связи своего супруга и потратила немало сил, чтобы выведать путь к центру лабиринта. Следуя за шелковой нитью, она нашла Розамунду и предложила возлюбленной короля выбор - смерть от кинжала или яда. Розамунда предпочла яд.
Розамунда была похоронена в Годстоу, на небольшом островке между двумя рукавами Исиса, в церковном приходе Вулверкот, близ Оксфорда. На ее надгробии выбита причудливая эпитафия по-латыни:

Hic jacet in tumba Rosa Mundi, non Rosamunda,
Non redolet, sed olet, redolere solet

Здесь покоится не Роза Целомудрия, а Роза Красоты,
Но аромат ее испарился и сменился смрадом тления.

С тех пор призрак красавицы грустно бродит по залам Вудстока, поджидая своего короля. Когда в XVII веке английский парламент решил описать имущество замка за долги, чиновники, прибывшие туда, были встречены крайне недружелюбно. По ночам дух Розамунды переворачивал их кровати, швырял в них камни, а однажды даже вылил на спящих бочку холодной воды.
Загубленная жизнь прекрасной женщины не могла не найти отклика у поэтов и художников, поэтому о ней не забыли.



Д. Г. Россетти. "Прекрасная Розамунда"
Читать далее

Серия сообщений "Исторические зарисовки":
Часть 1 - "Меншиков в Березове" Василия Сурикова
Часть 2 - История в художественных образах. Эпоха Анны Иоанновны
...
Часть 4 - Живописный казус. Гольбейн, Генрих VIII и Анна Клевская
Часть 5 - Осада Пскова и живописный казус
Часть 6 - Алиенора Аквитанская и Прекрасная Розамунда в живописи
Часть 7 - Франческа и Паоло да Римини в живописи
Часть 8 - Образ Ивана Грозного в живописи
...
Часть 37 - "На морозе" В. В. Верещагина
Часть 38 - Лукреция и Аррия Старшая
Часть 39 - Истории писающих мальчиков

Тамара Карсавина выросла в интеллигентной семье. Она была внучатой племянницей знаменитого писателя и философа-славянофила Алексея Степановича Хомякова. Родной брат Тамары Лев Карсавин был историком-медиевистом и самобытным мыслителем, за что вместе с другими был в 1922 году выслан его из России на знаменитом «философском пароходе». Брат и сестра были дружны, Лев звал Тамару «знаменитой добродетельной сестрой», а она его – «молодым мудрецом».
Мать — выпускница Института благородных девиц — много времени уделяла воспитанию детей, сама занималась со старшим сыном, а маленькая Тамара, играя рядом, слушала. Она рано научилась читать, и книги стали ее страстью. В доме их было великое множество. Отец покупал дешевые издания и сам переплетал их. Обладая прекрасной памятью, девочка легко заучивала наизусть поэмы Пушкина и любила их декламировать. Ее с детства влекло к театру. Но отец ее — Платон Карсавин, танцовщик Мариинского театра, а затем преподаватель Театрального училища, был против того, чтобы дочь шла по его стопам, Он считал, что у нее не «балеринский характер», что она слишком деликатна и застенчива и не сможет защитить свои интересы. И все же, поддерживаемая матерью, девочка стала готовиться к поступлению в училище. В день экзамена она очень волновалась. Конкурс был большой, а вакансий мало. Приняли всего 10 девочек, среди них была и Тамара.

Читать далее

Дело о похищении генерала Миллера, следствие и суд над Плевицкой в мельчайших подробностях освещались французской и эмигрантской прессой. Это был один из знаменитейших процессов если не века, то десятилетия. Интерес безусловно подогревался причастностью к делу знаменитой певицы, которую в свое время слушал сам российский император Николай II. О похищении генерала Миллера и в 1937-м, и в последующие годы были написаны сотни статей.
Жизнь Надежды Васильевны Плевицкой в изгнании, казавшаяся на фоне скудного эмигрантского быта усыпанной розами, на самом деле не была столь блистательной и безоблачной, как могло представиться завистливому глазу. Все, разумеется, воспринимается в сравнении, и оно для самой Надежды Васильевны не было утешительным.



Читать далее

Материал собран благодаря книге В. Костикова. "Не будем проклинать изгнанье...Пути и судьбы русской эмиграции"

В один из тихих позднесентябрьских дней из ворот каторжной тюрьмы города Ренна, построенной еще во времена Наполеона III, двое служащих, одетых в серые просторные рубахи, так что их с большим трудом можно было отличить от заключенных этого почтенного, более похожего на крепость, нежели на тюрьму, заведения, выкатили двухколесную повозку, на которой веревками крест-накрест был укреплен простой, из некрашеных досок гроб. Повернув направо, вдоль высокой стены из почерневшего ракушечника, повозка не спеша, вздрагивая на булыжной мостовой, двинулась по направлению к городскому кладбищу. Помимо служащих, кативших повозку, за печальной процессией шла лишь надзирательница — таков был обычай недавней старины: в случае смерти заключенного надзирателю надлежало провожать его до последнего земного порога — до могилы.
В этот день, 24 сентября 1940 года, у северной стены кладбища, выходящей, по иронической воле случая, на улицу Свободы, в общей могиле была захоронена умершая тремя днями ранее заключенная под номером 9202. Никто из хоронивших не ведал ни ее имени, ни тем более ее судьбы. Лишь провожавшая арестантский гроб надзирательница слышала, что умершая женщина — русская и что некогда она была артисткой. Звали ее Надежда Винникова.



Среди эмигрантских судеб есть такие, которые, казалось, испытали на себе все тяготы жизни на чужбине, все взлеты и падения эмиграции, все ее надежды и разочарования, все ее преданности и предательства. Одной из таких жизней, оказавшейся волей судьбы (но и волей истории тоже) как бы на перекрестке эмигрантских дорог, является жизнь Надежды Васильевны Винниковой, больше известной, впрочем, под фамилией Плевицкая.
Читать далее

В Бельгии Лотрека пригласил к себе на обед Анри Ван де Вельде, рьяный защитник "нового искусства". Он жил в Юикле, предместье Брюсселя, в собственном, недавно построенном доме, декоративное оформление которого было продумано до малейших деталей, а стремление к гармонии цветов доходило подчас до нелепости. Это относилось и к вещам и к людям. Жена Ван де Вельде была блондинкой, и ее умывальную комнату выдержали в тонах давленой клубники. Ради сочетания дополнительных цветов в этом доме жертвовали всем: здесь подавали блюда, которые должны были больше радовать глаз, чем желудок, например, желтые яйца на фиолетовом блюде, красные бобы - на зеленом.
Посещение Ван де Вельде привело Лотрека в восторг: "Это нечто небывалое! - сказал он Жуаяну и тут же добавил: - Но, честно говоря, хороши только выкрашенные белой эмалью ванная, уборная и детская".

***

Жуаян, решив доставить Лотреку удовольствие, задумал добиться для него ордена Почетного легиона. Он познакомил его с одним министром, поклонником его таланта, но художник сразу же заявил его превосходительству: "А вы представляете себе, господин министр, каково я буду выглядеть с орденской ленточкой, когда приду писать в бордель?"


(С)А. Перрюшо

В сопровождении собачки Памелы, "голубой, как медвежонок", Лотрек бродил по улицам. Им овладел страх.
Он подозрительно оглядывался по сторонам. Все хотят его обидеть. Все стараются причинить ему зло. "Тоже подготовочка? А? Что?" Возможно, Лотреку стали давать меньше денег. Во всяком случае, ему все время их не хватало. Однажды он пришел к Дюран-Рюэлю на улицу Лаффит с какой-то женщиной и, протянув шляпу, попросил денег: "Для этой дамы, с которой я провел ночь!" Дюран-Рюэль отказал ему, и тогда Лотрек встал у входа в галерею и принялся просить милостыню, понося торговца и собирая зевак.

(С)А. Перрюшо

Александр Натансон устроил в своем доме на авеню Буа-де-Булонь, 60, большой прием, чтобы показать десять великолепных панно, написанных клеевыми красками, которыми Вюйар украсил стены его дома. Устроить этот прием предложил Лотрек. Он сделал литографические приглашения на английском языке, где крупными буквами было написано, что на приеме будут поданы "американские и другие напитки". Затем он потребовал, чтобы из нескольких комнат вынесли всю мебель, приказал внести туда кресла и табуретки, в одной из комнат устроил стойку и картины на стенах заменил рекламами ликеров и аперитивов.
Собирался ли Лотрек разыграть какой-нибудь фарс? Нет, пожалуй, он просто придумал забаву, в которой даст волю своей фантазии и своему юмору.
Гости Натансонов - а их было триста человек - с удивлением увидели, что Лотрек выполняет роль бармена. По этому случаю он выбрил себе макушку, снял бороду, оставив лишь два небольших пучка волос, а под короткую белую полотняную куртку надел жилет, сделанный из звездно-полосатого американского флага. В помощники себе Лотрек взял Детома. Он выбрал его из числа друзей не за умение приготовлять коктейли, а за его высокий рост - вместе они образовали очень нелепую пару. Лотрек в своем наряде, с выбритыми щеками, да еще рядом со статным помощником, напоминал гиньоля. Его губы, теперь не прикрытые усами, казались еще толще.
Ночь напролет он без устали хлопотал за стойкой, уставленной стаканами, бутылками, ведерками со льдом, тарелками с лимонами, с сандвичами, с соленым миндалем и картофельной соломкой. Лотрек взбивал коктейли, изобретая новые смеси, одна убийственнее другой, твердо решив "свалить с ног" все фешенебельное общество. Он хотел так напоить этих почтенных представителей литературного и художественного мира, чтобы с них слетела вся их почтенность, хотел подорвать авторитеты, сорвать маски.
И он достиг своего. Молча, деловито он трудился не покладая рук (позже он хвастался, что в ту ночь подал больше двух тысяч бокалов), комбинировал, составлял свои взрывчатые коктейли, наблюдал за действием приготовленного им напитка, выжидал, когда какой-нибудь господин, который только что ходил важно выпятив грудь, начинал спотыкаться и терять человеческий облик, и, чтобы прикончить его, угощал рюмкой ядовитой смеси. Почти никого не пощадили коктейли с имбирем, "любовный коктейль" и "луговые устрицы" бармена Лотрека, а чтобы вызвать у своих жертв жажду, он подавал им на серебряном блюде сардины под горящим соусом из портвейна и можжевеловой настойки.
Самые неосторожные захрапели очень скоро на диванах и кроватях в комнатах, куда их перенесли, - организатор вечера, к счастью, заранее все предусмотрел.
Один захмелевший гость, уверовав в свою силу, решил померяться ею с атлетом Альфонсом Алле и тут же был уложен на обе лопатки.
Еле держась на ногах, невозмутимый Фенеон со стаканом в руке ходил по пятам за Стефаном Малларме, который отказывался выпить "опасную смесь", пытаясь скрыться в одной из комнат. Лысый череп Вюйара покраснел. Сеско, наигрывая на своем банджо, меланхолично пел: "Однажды утром маленький угорь..." Люнье-По встал из-за стола и пошел, цепляясь за стены, а затем, пробормотав замогильным голосом: "Давайте работать", - рухнул на диван.
Торжествующий Лотрек за своей стойкой молча - Don't speak to the man of the wheel (с рулевым не разговаривать (англ.) - без устали взбивал коктейли, с ликованием бросая взгляды на "поле боя".
Никто из гостей уже не держался на ногах. Боннар, этот трезвенник, дремал, потом вдруг проснулся и пробормотал, словно сквозь грезы - грезы художника: "Я хочу розовую". Его просьба была удовлетворена немедленно. Спотыкаясь, Боннар сделал несколько шагов, прошел по коридору и растянулся на плитках туалета, дрожа и стуча зубами.
Да, этот прием у Натансонов не забудется!
Всюду валялись тела. Храпели. Икали. Бродили, шатаясь. Комнаты смахивали на медвежьи берлоги.
На рассвете Лотрек, бросив на стойку салфетку бармена, покинул дом на авеню Буа-де-Булонь и в радужном настроении окунулся в утреннюю прохладу. Эту ночь он провел с пользой!

(С)А. Перрюшо

Женщины, вращавшиеся в кругу художников-прерафаэлитов, не только позировали мужчинам, но и сами чаще всего рисовали. Пожалуй, самой известной (не считая Лиззи Сиддал, разумеется) и успешной среди этих художниц-прерафаэлитов была Мария Спартали Стиллман.



Мария Ефросинья Спартали (10 марта 1844 – 6 марта 1927 года) была младшей дочерью в семье Ефросиньи и Михаила Спартали, богатого купца и греческого консула в Лондоне. Ее кузинами были Мария Замбако и Аглая Коронио. Их троих, известных своим греческим происхождением и удивительной красотой, друзья называли Тремя Грациями. Чарльз Эльджернонон Суинберн говорил о Марии: «Она настолько прекрасна, что мне хочется сидеть и плакать».
Живописи Мария Спартали училась под руководством Флрда Мэдокса Брауна вместе с его дочерьми Люси и Кэтрин и сыном Оливером. Также она позировала для картин Берн-Джонса, Россетти, Уистлера и других хужожников. Сама Джулия Маргарет Камерон сделал несколько ее фотографий.
В 1871 году, несмотря на протест родителей, Мария вышла замуж за американского журналиста и художника Уильяма Стиллмана. Она стала его второй женой, а его первая жена покончила с собой, оставив его вдовцом с тремя детьми на руках.
Работа мужа в качестве иностранного корреспондента привела к тому, что они постоянно находились в разъездах между Лондоном, Флоренцией, Римом, а также путешествовали в Америку. Между прочим, Мария Спартали Стиллман стала единственным художником-прерафаэлитом, которому удалось поработать в Соединенных Штатах.
Родная дочь Марии Ефросинья (Эффи) и падчерица Лиза стали художницами. Ее сын Майкл стал архитектором.

Вот такой Марию Спартали Стиллман можно увидеть на чужих полотнах:

Читать далее

Сюжеты ее собственных работ были вполне типичными для прерафаэлитов. Они рисовала прекрасных женщин, писала картины по мотивам Шекспира, Петрарки, Данте и Боккаччо, а также – итальянские пейзажи. Участвовала во многих выставках.
Вот такое живописное наследие оставила нам сама Мария Спартали Стиллман:
Читать далее

Серия сообщений "Образ женщины в искусстве прерафаэлитов":
Часть 1 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Джейн Берден-Моррис
Часть 2 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Фанни Корнфорт
Часть 3 - Две версии картины Данте Габриэля Россетти “Beata Beatrix”
Часть 4 - Лиззи Сиддал. Идеальная модель прерафаэлитов
Часть 5 - Мария Спартали Стиллман
Часть 6 - Д. Г. Россетти и фотография. Фотопортреты Джейн Берден-Моррис
Часть 7 - Элизабет Сиддал. Часть I
...
Часть 17 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Лиззи Сиддал на рисунках Данте Габриэля Россетти
Часть 18 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Элен Смит
Часть 19 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Рут Херберт

Невозможно рассматривать историю движения прерафаэлитов без истории взаимоотношений его главного вдохновителя и идеолога Данте Габриэля Россетти и Элизабет Сиддал.




Портреты Лиззи Сиддал, написанные Данте Габриэлем Россетти

Лизи Сиддал являлась своеобразным феноменом XIX века, ведь она, родившись обычной девушкой, принадлежащей к рабочему классу, смогла в итоге стать одной из самых известных и узнаваемых фигур блестящей викторианской эпохи.
Поэтесса, художница, натурщица и муза, она была той основой, на которой долгое время базировалось все искусство прерафаэлитов. Ее окружали такие художники, как Уолтер Хоуэлл Деверелл, Джон Эверетт Миллес, Уильям Холман Хант. Ей покровительствовал сам Джон Рескин, считавший ее гением. И, быть может, самое главное, ее мужем был Данте Габриэль Россетти.

Читать далее

Серия сообщений "Образ женщины в искусстве прерафаэлитов":
Часть 1 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Джейн Берден-Моррис
Часть 2 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Фанни Корнфорт
Часть 3 - Две версии картины Данте Габриэля Россетти “Beata Beatrix”
Часть 4 - Лиззи Сиддал. Идеальная модель прерафаэлитов
Часть 5 - Мария Спартали Стиллман
Часть 6 - Д. Г. Россетти и фотография. Фотопортреты Джейн Берден-Моррис
...
Часть 17 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Лиззи Сиддал на рисунках Данте Габриэля Россетти
Часть 18 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Элен Смит
Часть 19 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Рут Херберт

Эдуард Мане. Портрет Викторины Меран

Безусловно, одной из любимых моделей Эдуарда Мане была Викторина Меран. Быть может, ее даже можно назвать самой любимой моделью художника, так как позировала она для самых смелых, скандальных (для своего времени, разумеется) и знаменитых его полотен.
Викторина Мёран родилась в Париже в семье гравёра Жана-Луи-Этьенна Мёрана и его жены Луизы-Терезы в 1844 году. Её дядя был скульптором, а сама она хорошо играла на гитаре. Кроме этих фактов о юности и образовании Викторины Мёран известно немного. Амбруаз Воллар описывал её как своенравное существо, разговаривавшее как парижские уличные женщины. С декабря 1861 по январь 1863 г. она работала моделью в мастерской художника Тома Кутюра. Мане познакомился с ней в 1862 г., когде ей было 18 лет. Она позировала ему для таких известных картин, как:

Читать далее

Вот еще одна история о женщине из далекого XVIII века, одно время бывшей любовницей Петра I. Весьма пикантная, наверное. И в чем-то даже омерзительная.

Прелестная женская головка в банке со спиртом
Евгений АНИСИМОВ



Согласно легенде, во время визита Петра Великого в Копенгаген в 1716 году датский король Фредерик IV, расслабившись после обильного обеда, спросил царя: "Ах, брат мой! Я слышал, что и у вас есть любовница?"
Петр помрачнел: "Брат мой! Мои потаскухи обходятся недорого, а ваши стоят тысячи фунтов, лучше их на войну со шведами тратить..."
Петр здесь, как во всем другом, был последователен: интересы государства - прежде всего. Как вспоминал личный токарь царя Андрей Нартов: "Впущена была к его величеству в токарную присланная от императрицы комнатная ближняя девица Гамильтон, которую, обняв, потрепал рукою по плечу, сказал: "Любить девок хорошо, да не всегда, инако, Андрей, забудем ремесло". После сел (за станок - Е.А.) и начал точить". Словом, первым делом самолеты, а девушки, а девушки потом...
О любвеобильности царя-реформатора известно много. Современник так косноязычно, но весьма прозрачно выражался о павианских наклонностях царя: "Великий монарх никогда не отказал быть себя от плотского сластолюбия преодолена".
Даже в поездки Петр брал с собой небольшой гарем "метресс", которые не перевелись и с женитьбой царя на Екатерине. Из их переписки следует, что царица сама посылала Петру таких девушек из своего окружения. Да и знатные дамы не оставались для царя неприступны. В принципе, российские самодержцы пользовались не только абсолютной властью, но и исключительной сексуальной свободой.
Читать далее

Источник

Лично я так до сих пор и не могу понять, почему образ Марии Гамильтон был столь романтизирован, и почему ее судьба вызывает сочувствие…

Днём 3 декабря 1926 года на безлюдном Ваганьковском кладбище в Москве, около могилы выдающегося поэта Сергея Есенина стояла молодая женщина. Год назад в ленинградской гостинице "Англетер" трагически оборвалась жизнь 30-летнего поэта, а похоронили здесь. Она на похоронах не была. Женщина нервно курила папиросу за папиросой. Она так молода, а жизнь, несмотря на трудности и несчастья, так прекрасна... Наконец она решилась. Достала листок бумаги, быстро, чтобы не раздумать, набросала несколько строк: "Самоубилась" здесь, хотя и знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина. Но и ему, и мне это будет всё равно. В этой могиле для меня всё самое дорогое, поэтому напоследок наплевать на Сосновского и общественное мнение, которое у Сосновского на поводу".
Ещё некоторое время она стояла не шелохнувшись. Потом на коробке от папирос написала: "Если финка будет воткнута после выстрела в могилу значит, даже тогда я не жалела. Если жаль заброшу её далеко..."
Женщина достала пистолет, она почему-то считала, что после выстрела в область сердца будет в сознании и сможет в последнюю смертную минуту ещё раз доказать свою неземную любовь к Сергею Есенину. Через некоторое время она на коробке папирос смогла кое-как дописать: "1 осечка".
В Москве потом будут говорить, что осечек было несколько. Зато последовавший выстрел оказался точным. Женщина упала без сознания. Пистолет и финка выпали из её рук...
Читать далее

Источник

Однажды по дороге в Сен-Жермен Дюма-сын встретил Эжена Дежазе, сына
знаменитой актрисы. Молодые люди взяли напрокат лошадей и совершили
прогулку по лесу, затем вернулись в Париж и отправились в театр Варьете.
Стояла ранняя осень. Париж был пуст. В Комеди Франсез "молодые, еще никому
не известные дебютанты играли перед актерами в отставке старые, давно
забытые пьесы", - писала Дельфина де Жирарден. В залах Пале-Рояля и
Варьете можно было встретить красивых и доступных женщин.
Эжен Дежазе питал так же мало уважения к общепринятой морали, как и
Дюма-сын. Баловень матери, он был гораздо менее стеснен в средствах, чем
его друг. Молодые люди в поисках приключений лорнировали прелестных девиц,
занимавших авансцену и ложи Варьете. Красавицы держались с простотой,
присущей хорошему тону, носили роскошные драгоценности, и их с успехом
можно было принять за светских женщин. Их было немного - знаменитые,
известные всему Парижу, эти "высокопоставленные кокотки" образовывали
галантную аристократию, которая резко отличалась от прослойки лореток и
гризеток.
Хотя все они и были содержанками богатых людей (надо же на что-то
жить), они мечтали о чистой любви. Романтизм наложил на них свой
отпечаток. Виктор Гюго реабилитировал Марион Делорм и - Жюльетту Друэ.
Общественное мнение охотно оправдывало куртизанку, если причиной ее
падения была преступная страсть или крайняя бедность. Куртизанки и сами
были не чужды сентиментальности. Большинство из них начинало жизнь
простыми работницами; чтобы стать честными женщинами, им не хватило одного
- встретить на своем пути хорошего мужа. Достаточно было прогулки в
Тиволи, посещения зарешеченной ложи в Амбигю, кашемировой шали и
драгоценной безделушки, чтобы перейти в разряд содержанок. Но, даже став
продажными женщинами, они сохраняли тоску по настоящей любви. Жорж Санд
умножила число непонятых женщин, мечтающих о "вечном экстазе". Все это
объясняет, почему два юных циника в Варьете смотрели не только на
соблазнительные белоснежные плечи куртизанок, но и вглядывались в их
глаза, светящиеся нежностью и грустью.
В этот вечер в одной из лож авансцены сидела женщина, в то время
славившаяся своей красотой, вкусом и теми состояниями, которые она
пожирала. Звали ее Альфонсина Плесси, но она предпочитала именовать себя
Мари Дюплесси, "Она была, - пишет Дюма-сын, - высокой, очень изящной
брюнеткой с бело-розовой кожей. Головка у нее была маленькая,
продолговатые глаза казались нарисованными эмалью, как глаза японок,
только смотрели они живо и гордо; у нее были красные, словно вишни, губы и
прелестнейшие на свете зубки. Вся она напоминала статуэтку из саксонского
фарфора..." Узкая талия, лебединая шея, выражение чистоты и невинности,
байроническая бледность, длинные локоны, ниспадавшие на плечи на
английский манер, декольтированное платье из белого атласа, бриллиантовое
колье, золотые браслеты - все это делало ее царственно прекрасной. Дюма
был ослеплен, поражен в самое сердце и покорен.



Камилл Рокоплен. "Мари Дюплесси в театре"
Читать далее

[ Цитирую по книге А. Моруа "Три Дюма" ]

На сценическую стезю Матильда Кшесинская была обречена по рождению: ее дед был знаменитым скрипачом, певцом и драматическим актером, не один год на сцене танцевала мать, пока не вышла замуж за балетного артиста Леде и целиком не отдала себя семье, и отец, Феликс-Адам Кшесинский, также был известным танцором, звездным исполнителем мазурки. Маля была последним (тринадцатым!) ребенком в повторном браке овдовевшей матери и с младых ногтей воспитывалась за кулисами театра. В 8 лет поступила в Императорское Театральное училище (где уже учились ее старшие сестра Юлия и брат Иосиф), а уже через год дебютировала в балете «Дон Кихот».
Конечно, ее путь на сцену в известной мере был облегчен — еще в балетной школе при Александринском театре все Кшесинские находились на привилегированном положении: остальные воспитанники 10 лет жили там, как в интернате, лишь Малечка с братом и сестрой приезжала на занятия из дома. Но для той головокружительной карьеры, которую сделала Матильда Кшесинская, ей потребовались и подлинный талант, и непомерное тщеславие, и мастерство плести интриги в жесткой конкурентной борьбе. И еще — участие в ее судьбе царского двора, для которого, перефразируя одно известное изречение, из всех искусств важнейшим являлся балет…
Читать далее

Источник

[Цитирую по книге К. Эриксон "Мария Кровавая"]

В апреле 1534 года в лондонском Тайберие, месте публичных казней, была повешена знаменитая прорицательница Елизавета Бартон, прозванная в народе «святой девой из Кента». Ее обвинили в довольно странном преступлении. Она осмелилась объявить миру, что Бог считает развод короля Генриха деянием отвратительным. Так и сказала королю прямо в глаза. С пророчествами «святой девы из Кента» никак нельзя было мириться, они приносили большой вред, поэтому ее вместе с теми, кто вероятнее всего подсказывал ей эти откровения, схватили, подвергли пыткам, а затем повесили.
Следует заметить, что Елизавета Бартон была личностью весьма загадочной. У нее, несомненно, был некий Божий дар, и очень жаль, что она связалась с авантюристами, которые в конце концов сделали из нее шарлатанку. И тем не менее ей верили многие достаточно образованные люди, которые при других обстоятельствах проявляли здоровый скептицизм. Не ясно каким образом, но ей удавалось убедить в своих пророчествах многие тысячи подданных Генриха, которым не нравились его поступки, а потом она высказала все самому королю. Она была одновременно и воплощением возврата к предкам, и предвестницей новых времен, когда вопросы веры и откровений снова начинали будоражить жизнь английского общества.
Читать далее

В октябре 1912 г. вся русская секретная агентура во Франции, Германии и Австрии сбилась с ног, получив из Петербурга строгий приказ ни под каким видом не упускать из поля зрения некую особу, только что прибывшую в Европу из России, а в случае необходимости – арестовать и препроводить в Россию. Таких заданий царские слуги не получали со времен легендарной княжны Таракановой! Приказ относился… к младшему брату царя, Великому князю Михаилу.
Чем же так прогневал монарха старавшийся держаться подальше от придворных интриг, известный своей скромностью Михаил Александрович? Ключом этой скандальной истории, как и к большинству ей подобных, служила старая французская поговорка “Ищите женщину”. Впрочем, и искать не приходилось: виновница скандала в романовском семействе сопровождала великого князя в его поездке. За границей они вопреки запрещению царя собирались обвенчаться. Заключить брак в России оказалось невозможным: когда в 1909 году Михаилу удалось за очень крупную сумму договориться о венчании в домовой церкви одного благотворительного учреждения, это сразу же стало известно охранке и подкупленному великим князем священнику пригрозили Петропавловской крепостью.



Избранница Михаила действительно мало подходила на роль царской родственницы. Наталья Сергеевна Шереметевская родилась в 1880 году в семье московского присяжного поверенного. До встречи с великим князем она успела уже дважды побывать замужем. От первого мужа — дирижера Большого театра Сергея Мамонтова — имела дочь Тату. С маленьким ребенком ушла, получив развод, к офицеру-конногвардейцу Алексею Вульферту. Обвенчавшись с ним, приехала в Гатчину, где он служил в кирасирском полку под командованием великого князя Михаила Александровича.
Читать далее

Источник

Имя Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой неразрывно связано с двумя важнейшими явлениями русской культуры: Московским Художественным театром и Антоном Павловичем Чеховым. Художественному театру она отдала почти всю свою долгую жизнь, с момента основания театра и практически до самой смерти. С Чеховым были связаны только шесть лет – но она называла их «самым светлым временем» своей жизни. Это были последние годы Чехова, умершего у нее на руках.
Она прожила очень долгую, насыщенную жизнь, девяносто один год. Родилась Ольга Леонардовна в 1868 в Вятской губернии, где ее отец, инженер-технолог, по происхождению эльзасский немец, был тогда управляющим завода. Ее мать, Анна Ивановна Зальц, была очень одаренной музыкантшей, отличной пианисткой, с прекрасным голосом. Но ее муж не позволил ей пойти ни на сцену, ни в консерваторию. Тогда ее жизнь была посвящена семье – сыновьям Константину и Владимиру и дочери Ольге. В 1870 году семья переехала в Москву – и здесь Ольга Леонардовна прожила всю свою жизнь.
Она всегда хотела стать актрисой.
Читать далее


Источник

Данте Габриэль Россетти. Портрет Фанни Корнфорт

Фанни Корнфорт была натурщицей, экономкой и любовницей Данте Габриэля Россетти.
Она родилась в Сассексе приблизительно в 1824 году (иногда указывают и более поздние даты ее рождения). Когда ее семья перебралась в Лондон, она была еще совсем маленькой девочкой.
Семья Фанни происходила из низших слоев в обществе и, по всей видимости, сильно нуждалась. Достаточно убедительна версия о том, что до встречи с Россетти молодая женщина зарабатывала себе на жизнь проституцией.
А сама встреча произошла в 1858 году. Согласно Уильяму Беллу Скотту, однажды Россетти прогуливался по улице, и его внимание привлекла девушка, издающая какой-то неприличный шум. Оказалось, что Фанни так громко грызла орехи. Заметив, что привлекла внимание прохожего, она стала кидать в него скорлупки от орехов. Россетти позабавило и заинтриговало подобное поведение, и он сразу же предложил ей поработать у него моделью.
Читать далее

Серия сообщений "Образ женщины в искусстве прерафаэлитов":
Часть 1 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Джейн Берден-Моррис
Часть 2 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Фанни Корнфорт
Часть 3 - Две версии картины Данте Габриэля Россетти “Beata Beatrix”
Часть 4 - Лиззи Сиддал. Идеальная модель прерафаэлитов
...
Часть 17 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Лиззи Сиддал на рисунках Данте Габриэля Россетти
Часть 18 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Элен Смит
Часть 19 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Рут Херберт

Джейн Берден, воплощение идеала прерафаэлитов, родилась 19 октября 1839 года в Оксфорде. Ее отец Роберт Берден был конюхом на извозчичьем дворе, расположенном по адресу Холиуелл-стрит, 65, а неграмотная мать, скорее всего, работала прислугой. Семья жила в одном из многочисленных небольших стандартных домов города.
Джейн не отличалась традиционной красотой, но притягивала внимание как раз своей непохожестью на других. Она была высокой, смуглой, стройной. С длинной шеей, густыми темными бровями и копной густых черных вьющихся волос. Ее как будто окутывала атмосфера таинственности.
В октябре 1857 год Джейн со своей сестрой Елизаветой пошла на выступление театра Драри-Лейн, где девушку заметили Данте Габриэль Россетти и Эдвард Бёрн-Джонс, которые входили в группу художников, писавших фрески в Оксфордском союзе по мотивам Артуровского цикла. Они были поражены её красотой и уговорили позировать. Сначала Джейн была моделью для королевы Гвиневры у Россетти, потом она позировала Уильяму Моррису для картины «Прекрасная Изольда» ( ее еще называют "Гвинервой").
Читать далее

Серия сообщений "Образ женщины в искусстве прерафаэлитов":
Часть 1 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Джейн Берден-Моррис
Часть 2 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов: Фанни Корнфорт
Часть 3 - Две версии картины Данте Габриэля Россетти “Beata Beatrix”
...
Часть 17 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Лиззи Сиддал на рисунках Данте Габриэля Россетти
Часть 18 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Элен Смит
Часть 19 - Образ женщины в искусстве прерафаэлитов. Рут Херберт

Ее называли «прекрасной авантюристкой». Кто бы мог подумать, что испанская красотка станет правительницей Франции? И что от ее прихотей будут зависеть судьбы Европы и мира? Выбор, сделанный Шарлем Луи Наполеоном, творцом Второй империи, оказался роковым не только для него самого.



5 мая 1826 года, в Гранаде на свет появилась Евгения Монтихо, – по семейному преданию, она родилась во время землетрясения. Ее мать, происходившая из знатного испанского рода, была хорошо известна в кругах парижской богемы. У нее часто бывал Стендаль, а Мериме скрашивал часы ее ночного досуга.
Дочь же получила во Франции монастырское воспитание и увлеклась историей и политикой, что не мудрено в семье, где мать была убежденной бонапартисткой. Узнав, что президентом Франции стал племянник Наполеона, семья Монтихо — в это время она живет в Мадриде — срочно возвращается в Париж.
Евгения появляется в салонах. Рослая, голубоглазая испанка блистательна, как небо перед закатом. «У нее был ясный, трезвый, почти мужской ум, — писал ее биограф Октав Обри, — правда, ей недоставало образования. Зато она была более уравновешенной, чем мать, была не такой падкой до развлечений и внушала больше уважения. Она носила вечерние платья, непременно пошитые в лучших ателье, с огромным декольте, в котором красовались очень женственные, мягко ниспадавшие плечи... В манере вставать или садиться, прохаживаться по салону, слегка наклонившись, в умении отвечать на комплименты, раскрыть или сложить веер она выказывала столько грации и несомненного достоинства, что нельзя было не изумиться».
Читать далее

Источник

Трудно через толщу прошедшего столетия разглядеть образ девушки, вызвавшей небывалый в русской поэзии поток песнопений. Если судить по фотографиям, красивой ее не назовешь – грубоватое, немного скуластое лицо, не очень выразительное, небольшие сонные глаза. Но когда-то она была полна юного обаяния и свежести – румяная, золотоволосая, чернобровая. В молодости любила одеваться в розовое, потом предпочитала белый мех. Земная, простая девушка. Дочь гениального ученого, жена одного из величайших русских поэтов, единственная настоящая любовь другого…



Родилась она 17 апреля 1882 года – 120 лет назад. Ее отец – Дмитрий Иванович Менделеев, талантливейший ученый. Судьба его, к сожалению, типична для многих талантливых людей. Он не был допущен в Академию наук, его выжили из Санкт-Петербургского университета, посажен в организованную им Главную Палату Мер и Весов. Он поражал всех, кто с ним сталкивался, блеском научного гения, государственным складом ума, необъятностью интересов, неукротимой энергией и причудами сложного и довольно тяжелого характера.
Читать далее

Источник

И. К. Макаров. Портрет М. А. Гартунг-Пушкиной

Некоторые, увидев ее, замедляли шаги или оборачивались - не совсем понятно было им, что делает высокая стройная женщина, с ног до головы в черном, закутанная в вуаль, в любую погоду у памятника Пушкину на Тверском бульваре. Шел 1918 год, кто только мог бежал из холодной и голодной Москвы на окраины России. Те, кто оставался, старались сидеть по домам, сохраняя скудное тепло очагов и стараясь ложится пораньше спать - авось уляжется чувство голода.
А он приходила и просиживала на скамье около памятника по нескольку часов, в любую погоду. В руках у нее были то зеленая веточка, то маленький букетик цветов, которые она потом оставляла на сером граните памятника. Она приходила на свидания со своим отцом, которого почти не помнила, и который стал для нее легендой. Она не воспринимала его как памятник. Сидела у ног, и ей казалось, что слышит за спиною теплоту дыхания, звучный веселый голос, заразительный смех. Она не могла ничего помнить, но какое-то смутное видение все равно преследовало ее: ласковый, невысокий человек, смуглый лицом, с живыми блестящими глазами, протягивает к ней руки и поднимает ее высоко над собой. У нее замирает сердечко, она повизгивает от страха и удовольствия, а человек смеется: "Что, Машка, разбойница? Чай, куда рада вволю воевать?!" (Цитата из письма Пушкина от 1834г.). Она приходила к нему каждый день в надежде вспомнить что-то еще и погрузиться в блаженство этих воспоминаний. Перестала приходить, только когда смертельно заболела. Это случилось в феврале 1919 года. Седьмого марта ее не стало. Свидания дочери с отцом закончились.
Читать далее

Источник

Любовный треугольник, как известно, - самая распространенная основа сюжета романов, пьес, кинофильмов… Но жизнь, увы, преподносит иногда такое, чего не придумает и самый изобретательный драматург.
…Судьба каждого, кто составлял этот звездный треугольник, оказалась поистине чудовищной. Первым ушел из жизни Сергей Александрович Есенин. Окровавленный труп поэта с перерезанными венами на руках и петлей из чемоданного ремня на шее был обнаружен в Ленинграде в номере гостиницы «Англетер» 28 декабря 1925 года в 10 часов 30 минут утра.
15 июля 1939 года в своей квартире в «Доме артистов» - в самом центре Москвы, близ Центрального телеграфа - истекала кровью его бывшая жена Зинаида Николаевна Райх. На теле актрисы зияли глубокие ножевые раны. По дороге в больницу женщина скончалась.
За несколько недель до убийства Зинаиды Райх был арестован ее второй муж - великий режиссер-реформатор Всеволод Эмильевич Мейерхольд. Которого, как «активного троцкиста и агента английской и японской разведок», 2 февраля 1940 года расстреляли в Бутырской тюрьме…
В начале августа 1917 года, аккурат в дни подготовки к выборам в Учредительное собрание, на Соловецких островах в Кирико-Улитовской церкви обвенчались молодой (через месяц ему исполнится 22 года), но известный уже поэт Сергей Есенин и машинистка редакции левоэсеровской газеты «Голос народа» 23-летняя Зинаида Райх…
Познакомились молодые в Петрограде, в «Обществе распространения эсеровской литературы и газет». Зинаида была членом партии социалистов-революционеров, Сергей - сочувствующим. Ни он, ни она никаких террористических актов, конечно же, не устраивали, а только вели пропагандистскую работу. Вначале Есенин, юноша со светлыми вьющимися, аккуратно расчесанными волосами, ухаживал за другой редакционной машинисткой - Миной Свирской. А Зиночке Райх всяческие знаки внимания оказывал его тогдашний приятель Алексей Ганин…
Читать далее

Источник

Краев чужих неопытный любитель
И своего всегдашний обвинитель,,
Я говорил: в отечестве моем
Где верный ум, где гений мы найдем?
Где гражданин с душою благородной,
Возвышенной и пламенно свободной?
Где женщина - не с хладной красотой,
Но с пламенной, пленительной, живой?
Где разговор найду непринужденный,
Блистательный, веселый, просвещенный?
С кем можно быть не хладным, не пустым?
Отечество почти я ненавидел -
Но я вчера Голицыну увидел
И примирен с отечеством моим.
А. С. Пушкин


Евдокией Ивановной Голицыной, прозванной в Петербурге Princesse Nocturne (Ночной княгиней), Пушкин познакомился по выходе из Лицея. Прозвище свое Евдокия Ивановна получила потому, что какая-то гадалка предсказала ей смерть в ночные часы, после чего княгиня превратила ночь в день и принимала своих гостей после полуночи.



К моменту знакомства с ней Пушкина Евдокия Ивановна была уже не очень молода, но обретенное ею в петербургском свете влияние, вся необычность, даже некоторая эксцентричность ее облика и жизненных привычек, быть может, даже придавали ей в глазах поэта особое очарование.
П. Вяземский, знакомый с княгиней Голицыной смолоду, так как она вместе со своей сестрой Ириной еще в 1790-е годы стала постоянно посещать блистательный салон его отца, князя А. И. Вяземского, так описывал ночную княгиню: "Она была очень красива, и в красоте ее выражалась своя особенность. Она долго пользовалась этим преимуществом. Не знаю, какова была она в первой своей молодости; но и вторая и третья молодость ее пленяли какою-то свежестью и целомудрием девственности. Черные, выразительные глаза, густые темные волосы, падающие на плеча извивистыми локонами, южный матовый колорит лица, улыбка добродушная и грациозная: придайте к тому голос, произношения необыкновенно мягкие и благозвучные - и вы составите себе приблизительное понятие о внешности ее. Вообще красота ее отзывалась чем-то пластическим, напоминавшим древнее греческое изваяние. В ней ничто не обнаруживало обдуманной озабоченности, житейской женской изворотливости и суетливости. Напротив, в ней было что-то ясное, спокойное, скорее ленивое, бесстрастное" . Читать далее


Источник

P.S. К сожалению, не знаю, кем были написаны ее портреты. Могу предположить, что первый - Жераром.

Пожалуй, в какой-то степени Каролину Собаньскую можно назвать польской Матой Хари. Ей приписывается и бесчисленное количество грехов (сотрудничество с III отделением, доносительство на декабристов, на Пушкина etc.) и почти такое же количество благодеяний (укрывательство польских повстанцев etc.). Она вращалась в кругу блестящих литераторов. В нее были влюблены Адам Мицкевич и Алескандр Пушкин. Есть версия, что именно благодаря роману с ней обратился к любовной лирике Кондратий Рылеев.
Оценка ряда фактов ее биографии крайне полярна. Вот в ЭТОЙ статье, например, можно прочитать интересную и достаточно аргументированную статью о Собаньской как о «стукачке» и «доносительнице».
Вот в ЭТОЙ статье можно прочитать почти что апологию все той же Собаньской.
Вот ЗДЕСЬ можно прочитать о ее предполагаемом романе с Рылеевым.
Удивительно, но все портреты (если они, разумеется, существовали) одной из самых скандальных особ XIX века считаются утерянными. Увидеть Собаньскую на данный момент мы можем только благодаря схематичным наброскам, сделанных Пушкиным…



Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.

Что в нем? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.

Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу

Роман Пушкина с Каролиной Собаньской - одна из самых интригующих страниц в жизни поэта. Она вошла в его жизнь тоже в Одессе, как Ризнич и Воронцова, и была одной из тех трех женщин, в которых, как писала мужу В. Ф. Вяземская, он был влюблен: "Пушкин скучает гораздо более, чем я: три женщины, в которых он был влюблен, недавно уехали. К счастью, одна возвращается на днях".
Каролина Собаньская в то время была особой довольно скандальной, и о ней ходили самые мрачные слухи. Все они обобщены в мемуарах Ф. Ф. Вигеля, который был знаком с прекрасной полячкой в Одессе.
Она происходила из знатной польской семьи Ржевуских. Отец ее был предводителем дворянства в Киевской губернии, где ему принадлежали большие земельные владения. Поддерживались отношения и с теткой, Ржевуской-Любомирской, хозяйкой одного из изящных салонов в Вене, который посещали многие известные персоны, даже королевского ранга. Каролину выдали замуж за человека, который был на тридцать лет ее старше, но владел доходным торговым домом в Одессе - Иеронима Собаньского. От него у нее родилась дочь Констанция. С мужем ее, естественно, ничего не связывало, и в 1816 году они разъехались, а в 1825 году разошлись официально. У Каролины осталась дочь. Неукротимое честолюбие и страсть к интриге сблизили ее с генералом И. О. Виттом (1781-1840), начальником военных поселений в Новороссийском крае, которому поручено было следить за деятельностью тайных революционных организаций на юге России. Трудно сказать, что именно заставило Каролину Собаньскую стать его помощницей и добровольной тайной осведомительницей.
Читать далее

Источник

В «Башне» Вячеслава Иванова — литературном салоне, действовавшем в 1905—1909 годах в Санкт-Петербурге на Таврической улице, эту женщину боготворили и называли Диотимой — по имени необыкновенной по красоте и мудрости героини платоновского диалога «Пир». Когда она появлялась на публике, смолкали готовые вспыхнуть споры и взоры участников ивановских сред обращались к ней, дабы не пропустить сказанное «небожительницей».



Вячеслав Иванов, Лидия Зиновьева-Аннибал и Вера Шварсалон. 1907 г

Приближенная к Дионису


Она и впрямь была похожа на богиню — в красной тунике, ниспадающей с плеч, на фоне богемной обстановки салона, задрапированного оранжевыми коврами. Ее звали Лидия Дмитриевна Зиновьева-Аннибал. Художница Маргарита Сабашникова написала ее портрет, в котором «странно-розовый отлив белокурых волос» подчеркивал «яркие белки серых глаз на фоне смуглой кожи», «лицом она походила на Сивиллу Микеланджело — львиная посадка головы, стройная сильная шея, решимость взгляда…». Для мужа — крупнейшего теоретика и поэта русского символизма Вячеслава Иванова — она стала музой, вдохновительницей, менадой, будто бы перенесшейся в ХХ век из свиты греческого бога Диониса.
Читать далее

Источник

Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец

В XIX веке эпиграммы писали на всех: друг на друга, на царей, балерин и архимандритов. Но по какой-то иронии судьбы хлесткое пушкинское четверостишие — сам Александр Сергеевич впоследствии не рад был, что написал его, — сыграло злую шутку с человеком, который менее других был этого достоин.
Весной 1801 года российский посол в Англии граф Семен Романович Воронцов отправлял сына Михаила на родину, которой тот совершенно не помнил. Ему было чуть больше года, когда отец-дипломат, получив новое назначение, увез семью из Петербурга.



Томас Лоуренс. Портрет Михаила Семеновича Воронцова

… Девятнадцать лет назад, 19 мая 1782 года, граф взял на руки первенца. Через год у Воронцовых родилась дочь Екатерина, а несколько месяцев спустя граф овдовел — его молодая жена Екатерина Алексеевна умерла от скоротечной чахотки. И в Лондон Воронцов прибыл с двумя маленькими детьми. Граф Семен Романович больше не женился, посвятив всю свою жизнь Мише и Кате.
С младых ногтей Семен Романович внушал сыну: любой человек принадлежит прежде всего Отечеству, его первейший долг — любить землю своих предков и доблестно служить ей. А возможно это лишь с твердым понятием о вере, чести и при наличии основательного образования…

Читать далее

Источник

Бугаевский-Благодарный И. В. Портрет художника В.Л. Боровиковского. 1824.


Художник жил и работал на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Как мастер, он сформировался в просветительскую эпоху царствования Екатерины Великой. Расцвет его творчества пришелся на краткое и противоречивое правление Павла I, которого называли и «безумным деспотом», и «русским Гамлетом». Боровиковский пережил «дней александровых прекрасное начало», а также нашествие Наполеона и Отечественную войну 1812 года. Художник скончался в апреле 1825 года, не дожив нескольких месяцев до восстания декабристов.
Искусство Боровиковского соответствует философским, эстетическим и религиозным представлениям своего времени. Живописец отдал дань различным стилистическим течениям. До сих пор Боровиковский остается в русской живописи непревзойденным мастером сентиментализма. Вместе с тем, художник ярко проявил себя и как представитель позднего классицизма (ампира).
На протяжении всей своей жизни Боровиковский работал много и плодотворно. По сравнению с Ф.Рокотовым и Д.Левицким он оставил огромное художественное наследие, насчитывающее свыше трехсот произведений. Прежде всего, живописец полностью реализовался в разнообразных типологических структурах портретного жанра. Это и репрезентативные полотна большого размера, и малоформатные камерные изображения, миниатюры. Отдал дань художник и аллегорическим картинам. Боровиковский — автор многочисленных икон для огромных соборов и небольших церквей, домашних киотов. В старой литературе религиозная живопись художника выдвигалась на первый план и оценивалась очень высоко. Первый биограф художника В.Горленко писал о Боровиковском, как о «вдохновенном религиозном живописце», произведения которого «дышат глубокой и наивной верой, переходящей к концу его жизни в мистический восторг». Читать далее

Источник

Хуана I Безумная (исп. Juana I la Loca, 1479—1555) — королева Кастилии с 1504, номинально — до своей смерти в 1555 г.





Хуана была дочерью Католических монархов — Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, чей брак стал началом фактического объединения раздробленной Испании.
Несмотря на то, что Фердинанд и Изабелла имели 5 выживших детей, ситуация с наследием объединенной короны Кастилии и Арагона оставалась критической. Во-первых, мальчиком из них оказался только один — Хуан Астурийский. В число оставшихся 4 инфант входила Хуана и три её сестры. Одна из них — Екатерина Арагонская, из политических целей была выдана замуж за Генриха VIII Английского. Две другие (Изабелла Астурийская и Мария Арагонская) стали поочередно первой и второй женами португальского короля Мануэля I.
Хуана же в 1496 г. была выдана замуж за эрцгерцога Филиппа Австрийского, сына императора Максимилиана.



На следующий год (1497) неожиданно скончался её брат — инфант Хуан Астурийский. Возникла угроза монархической унии Кастилии и Арагона. После этого наследницей была избранна следующая по старшинству принцесса — Изабелла Астурийская. Но в 1498 г. она скончалась во время родов. Рождённый ею младенец — Мигель, короткое время был наследником трёх корон — отцовской португальской, и обеих испанских. Но ребёнок умер в 1500 г . Следующей по старшинству оказывалась Хуана.
Так как её брак начинал приносить плоды (к 1500 г. она родила уже двоих детей, в том числе одного мальчика), это гарантировало определённую стабильность с наследованием короны. Но когда в 1502 г. Хуана с мужем приехала в Испанию из его нидерландских владений, королева Изабелла, её мать, убедилась, что слухи о нестабильном психическом состоянии дочери оказались правдой.
В 1502 г. Изабелла, королева Кастилии, мать Хуаны, составила завещание, согласно которому она назначала дочь своей единственной наследницей в Кастилии. Но особо оговаривала, что государством от имени Хуаны будет управлять и править её отец Фердинанд II, в том случае, если Хуана окажется недееспособной. Зять, Филипп Австрийский, в последней воле Изабеллы упомянут не был.
Читать далее

Источник


Судя по портретам, созданным художником-современником, Хуана была намного привлекательнее своего прозванного "Красивым" мужа. Да и понятно, откуда у испанских Габсбургов эта расчудесная фамильная губа взялась.

Беатриче Ченчи (1577-1599) — один из главных романтических персонажей истории эпохи Возрождения.
Она стала героиней Дюма, Стендаля, Шелли и Моравиа, а также удостоилась еще целой оперы (Альберто Гинастера, 1971) и фильма (Лючио Фульчи, 1969) К тому же в ее честь была названы площадь (piazza dei Cenci) и набережная (lungotevere dei Cenci). Весьма известен ее портрет кисти Гвидо Рени, находящийся в Галерее Барберини.





Ее отец Франческо Ченчи, бывший достаточно богатым человеком, отличался необузданным и садистским нравом и жестоко третировал собственную семью. Несколько раз за развратные дела Франческо попадал в тюрьму, но каждый раз ему удавалось откупаться. В последний раз, когда это случилось, сыновья даже умоляли папу Климента VIII вынести смертный приговор отцу, бесчестившему семью.
От первого брака у Ченчи было семеро детей, которых он ненавидел. Сыновей лишил поддержки, а дочерей избивал. Старшей дочери всё же удалось выйти замуж и покинуть семью.
Выдавать замуж и Беатриче Франческо наотрез отказался, а заступничество влиятельных сановников при папском дворе только усугубило ситуацию: разгневанный синьор Ченчи заявил, что никому не позволит лезть в его семейные дела, и поместил свою вторую молодую жену Лукрецию и младшую дочь в крепость Петрелла.
Действительно ли он пытался там изнасиловать родную дочь, никто никогда не узнает. Так или иначе, терпение девушки лопнуло, и она решила избавиться от отца. Кого именно она взяла в помощники — управляющего, брата Джакомо или возлюбленного Олимпио (коменданта крепости), — тоже неясно: версии расходятся.
Известно, что поначалу было задумано отравление, но никакой опиум синьора Франческо не брал. Пришлось прибегнуть к оружию, а искалеченный труп выкинуть из окна, чтобы изобразить несчастный случай. Папская полиция, однако, в эту версию верить отказалась. Всю семью арестовали, начался процесс. Дознание длилось год. Беатриче прославилась на весь город своим мужественным и дерзким поведением, отрицая все и не желая еще больше пятнать честь своего имени.
Лишь после свидания с другими членами семьи она подтвердила их слова. Жители Рима надеялись, что суд учтет все обстоятельства и пощадит обвиняемых, но Климент VIII утвердил смертный приговор. Лишь в день казни была дарована жизнь малолетнему Бернардо.
Всё богатство семьи Ченчи при этом было конфисковано, и ходили слухи, что именно потому и был так суров приговор.



Более подробно об этом можно прочитать у Жульеты Бенцони, посвятившей трагедии замка Петрелла главу своей книги «Кинжал и яд» (Par le fer ou le poison).

Читать далее



Вообще я долго не решалась размещать здесь что-то из Бенцони, так как у нас на ее творчество давно навешен ярлык «любовного исторического романа», а книги выходят в тех же сериях, где и прочая ширпотребная белиберда.
Но она считается одним из наиболее читаемых писателей Франции. По ее книгам снимают фильмы и сериалы. К тому же исторический фон ее художественных произведений действительно прорисован четко, видна работа с различными видами документов. Плюс идет авантюрная линия, разбавленная любовной:)
Помимо художественных произведений Бенцони пишет научно-популярную литературу, подавая реальные истории в этаком «съедобном» виде.
Поэтому решила рискнуть и все-таки процитировать.

«Никто не может в полной мере оценить то, что сделали для Франции женщины», — утверждал писатель и философ-просветитель Бернар Ле Бовье де Фонтенель. А тому, кто прожил на свете ровно 100 лет и был свидетелем превращения этого государства в самое авторитетное и просвещенное в Европе, можно доверять. Несомненно и то, что, воздавая должное слабой половине Франции, де Фонтенель имел в виду и знаменитую маркизу, вынудившую политиков всерьез рассуждать об эпохе Помпадур.
Лишь власть, сосредоточенная в руках самой влиятельной фаворитки Людовика XV, заставляла слишком рьяных ее противников не копаться в подробностях ее происхождения. А это крайне раздражало женщину, стремящуюся к совершенству во всем. Хотя до нас дошли-таки сведения о том, что отец Жанны-Антуанетты Пуассон был лакеем, выбившимся в интенданты, проворовавшимся и бросившим семью.
Самолюбивая маркиза с легкостью могла бы откреститься от подобного родителя, но тогда ей пришлось бы признать, что она вовсе внебрачное дитя. Дело в том, что ее отцом называли также дворянина-финансиста Нормана де Турнэма. Предполагалось, что именно он дал девочке, появившейся на свет в 1721 году, великолепное образование и всячески принимал участие в ее судьбе. И не зря...




Кантен де Латур. Портрет маркизы де Помпадур

Читать далее

Источник

Она была действительно принцессой, так как являлась морганатической супругой принца Николая Вильгельма Нассауского. Провела полжизни за границей. И почти не помнила своего отца, великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Да и как она могла его помнить? Ко дню его гибели ей едва исполнилось 8 месяцев. А после несчастья ее почти сразу увезла из Петербурга мать в свое родовое имение Полотняный Завод, Калужской губернии. Там и росла она, окруженная заботами родных. Воспитывалась гувернантками, матерью. Никакие строгости и наказания не унимали ее живого, веселого характера. "Бесенок Таша" - так называла ее мать... Впрочем, она отличалась хорошими манерами, прекрасным знанием французского и русского языка, и уже в 13 лет поражала окружающих характерной красотой, которая запечатлена на портрете известного русского художника И.Макарова. Искусствовед-пушкинист Е.Павлова так пишет об этом портрете: "Она очень хороша и похожа на Пушкина. По крутому повороту головы и твердому взгляду можно заключить о твердом решительном характере".




Куда уж решительнее! В 16 лет, вскоре после выпуска из пансиона (уже живя в Петербурге, куда мать с детьми вернулась в 1842 году) она влюбилась безумно в графа Николая Орлова - сына всесильного шефа жандармов, главы III отделения, А.Ф.Орлова (преемника Бенкендорфа). Но А.Ф.Орлов с Пушкиным, даже через пятнадцать лет после его смерти, родниться не желал: ровня разве графскому сыну, блистающему в свете, дочь какого-то там поэта, да еще убитого на дуэли!
С отчаянья, в отместку, без особой любви - а, впрочем, кто теперь знает? - Наталья Александровна приняла предложение сына Л.В.Дубельта (как-то ей везло на чиновников этого ведомства... Интересно, что сказал бы по этому поводу Александр Сергеевич?... Непредсказуемы повороты судьбы!
Читать далее

Источник

Достаточно интересная статья из журнала «Вокруг света», дающая совершенно иную, чем привычная большиснву, трактовку событий, предшествовавших последней и роковой дуэли Пушкина. Хотя, как лично мне кажется, ряд выводов авторов статей несколько натянут.

Водевиль Идалии, или Полемика вокруг Полетики

Что остается от богини? Мифы. Идалия Полетика в этом смысле оказалась классической. Кроме мифов от нее не осталось ничего, разве что несколько писем да шкатулка с гербом. Символичное наследие! Непризнанная графиня, она словно подбросила свою геральдику тем, кто будет говорить о ней и сто, и двести лет спустя. Внебрачная дочь — это навсегда. И неважно, что впоследствии ее дражайшие родители будут жить в счастливом, безмятежном супружестве. Тот, кто рожден от страсти, остается изгоем всю жизнь, как белый лебедь среди прочих крылатых. И это — не единственная коллизия ее бренного века.
Пушкинисты, настоящие строки не для вас. Не потому, что они посягают на Гения. Это было бы странным занятием. Как можно погасить звезду, которая горит сама по себе? Просто случилось так, что в потоке многочисленных и подчас таких запутанных версий о гибели Пушкина вдруг — сложилась другая. Не про великую интриганку Идалию, подстроившую преддуэльное свидание Наталии Гончаровой с Дантесом. Не про роковую авторессу анонимок о принятии Пушкина в орден рогоносцев. И не про ярую ненавистницу поэта, чья злоба якобы основана на том, что однажды Пушкин, ехавший в карете с Наталией и Идалией, «схватил» последнюю за ногу. Есть и другое объяснение ненависти: будто в жизни поэт «не внимал сердечным излияниям невзрачной Идалии Григорьевны и однажды, едучи с нею в карете, чем-то оскорбил ее»… Наверное, все тем же «хватанием за ногу». Любопытная история. Остается только понять, а была ли вообще карета? Если нет, то получается, что и повода для ненависти не существовало?
Существовал, конечно. Но, скорее всего, не настолько скудоумный. Идалия слыла женщиной обаятельной, выделяющейся «умом и живостью характера», и вряд ли, зная поэта, будучи вхожей в его дом (она доводилась троюродной сестрой Наталии), возненавидела бы его за такую невинную для Пушкина шалость.
Так рождаются мифы. Но оставим спор о «ногах» и посмотрим лучше на то, что очевидно — портрет «невзрачной Идалии Григорьевны». И в этой главке поставим точку.



Портрет И. Г. Полетики работы П.Ф. Соколова (1820-е гг)

Мы любим слушать иногда страстей чужих язык мятежный...
«Евгений Онегин» II, XVIII

Ненависть. Отчего возникла она у одной из самых красивых женщин XIX века? Что возмутило эту богиню с глазами цвета лазури, с умом, исполненным от природы, и таким говорящим именем? (Идалия — один из эпитетов Афродиты.) Тайна эта хранится так далеко, что литературно-критический подход здесь не поможет. Скорее, ключи от сердца, которые тоже нелегко подобрать.
В 1888 году, за два года до смерти Полетики, в Одессу, где она доживала свой век, приезжал первый биограф Пушкина П.И. Бартенев. От встречи с ним Полетика отказалась. Она знала, что он собирает воспоминания о поэте. Знала и отчего-то не преминула сообщить, что желает поехать и плюнуть на воздвигаемый в городе памятник Пушкину. Удивленный Бартенев оставил об этом запись в дневнике. И строчки оказалось достаточно, чтобы впоследствии во всех версиях и гипотезах о гибели поэта рядом с именами Дантеса и Геккерна навсегда вписалось ее имя. Вот уж, правда, эпохальное завершение ее перипетиям…
Читать далее

Источник