«Портрет Лукреции де Baccio Дель Fede»

Часто судьба подкидывает своим избранницам нелегкую долю: их не любят и осуждают современники. И лишь время возвращает им доброе имя
 

Автопортрет живописца Андреа дель Сарто
Только ленивый не обвинял супругу великого живописца Андреа дель Сарто (1486–1530) в том, что она испортила ему жизнь. Но если это так, почему маэстро рисовал только одну женщину в мире – Лукрецию дель Феде, ставшую Лукрецией дель Сарто?
На Рождество 1518 года в Париж залетела метель. Королевский двор впал в уныние. Придворные жались по углам – поближе к жаровням.
                                                         

Annunciazione (Palazzo Pitti)

И только жизнерадостный, шумный Франциск I искрился весельем. Король обожал разные удовольствия – вино, женщин, диковинных зверей. Но больше всего Франциск ценил живопись. Вот и сегодня он предвкушал увидеть новую картину… как бишь его… Андреа дель Сарто.

За тринадцать лет переписки Чайковского и фон Мекк слова её любви остались рассредоточены по гроссбуху писем, как мелкие цветочки для гербария, заложенные между страниц. Тринадцать лет их переписки, где одна сторона — любящая — высказывалась реже и сдержаннее, а вторая — дающая себя любить — была разговорчивее и словоохотливее, дали миру удивительное наследие.

Ольга Ваксель. Начало 20-х годов.

Ольга Ваксель – адресат пяти стихотворений Осипа Мандельштама.

Жизнь упала, как зарница,

Как в стакан воды ресница.

Изолгавшись на корню,

Никого я не виню...

Хочешь яблока ночного,

Сбитню свежего, крутого,

Хочешь, валенки сниму,

Как пушинку подниму.

Ангел в светлой паутине

В золотой стоит овчине,

Свет фонарного луча —

До высокого плеча.

Разве кошка, встрепенувшись,

Черным зайцем обернувшись,

Вдруг простегивает путь,

Исчезая где-нибудь...

Как дрожала губ малина,

Как поила чаем сына,

Говорила наугад,

Ни к чему и невпопад.

Как нечаянно запнулась,

Изолгалась, улыбнулась —

Так, что вспыхнули черты

Неуклюжей красоты.

Жизненный путь известных художников и художниц конца XIX - начала XX века часто весьма необычен и вызывает может быть даже больший интерес, чем их картины. Особенно это хорошо заметно на примере художников импрессионистов и постимпрессионистов, которые уже одним своим искусством любили эпатировать публику. Их связывали между собой не только выставки и любовь к живописи, но часто и личная жизнь, с бурными романами, ссорами и примирениями, детьми и... одиночеством. История жизни художницы Сюзанны Валадон яркий тому пример.

Огюст Ренуар Танец в городе (Сюзанна Валадон и Эжен-Пьер Лестринге) и Танец в Буживале (Сюзанна Валадон и Поль Лот) 1883

Сюзанну Валадон так или иначе "знает" каждый: ее живописное изображение очень часто тиражируется на фарфоровых вазочках и тарелочках, коробках конфет, духах,  в дамских журналах, на упаковочных листах. Так неимоверно популярными стали  две картины знаменитого художника-импрессиониста Огюста Ренуара  из серии "Городские танцы", написанные в 1883 году,  на которых в роли танцующей дамы изображена Сюзанна Валадон. Милая и прекрасная, очаровательная и восхитительная - настоящий образец французской кокетки конца XIX века...

Тамара Платоновна Карсавина - еще одна балерина русского балета, имя которой стоит рядом с именами таких великих балерин как Матильда Кшесинская и Анна Павлова.  Можно назвать Карсавину их ученицей, хотя это несколько не так. Кшесинская покровительствовала юной Тамаре, Павлова же ее не любила, но тем не менее многие балетные партии Павловой и Кшесинской так или иначе потом танцевала и Карсавина. Она была очень трудолюбива, пластична и красива. Да у нее не было высоких покровителей, но среди ее поклонников были сам великолепный Карл Густав Маннергейм и лейб-медик царя Николая II доктор Боткин.  Какой же она была, балерина Тамара Карсавина? Об этом нам поведает небольшая статья "Тамара Карсавина - Танцующее пламя" из дамского журнала Десница и фотографии, рисунки и портреты великой теперь уже балерины...

Балерина Тамара Платоновна Карсавина (1885 - 1978)

____________

Природа, словно добрая фея, щедро наградила ее достоинствами и добродетелями, Талант, ум, интеллигентность, красота, особое женское обаяние. И при этом - мягкий характер, скромность и простота. Ее любили, уважали, ею восхищались. Она всегда была в стороне от каких бы то ни было интриг - потому что еще в юности решила всю себя посвятить Его Величеству Искусству. И эту мечту она воплотила в реальность, оставшись верной ей на всю свою долгую жизнь. А в памяти любителей и ценителей искусства она навсегда осталась «Жар-птицей русского балета»...

Мы все ищем формулу счастья, ищем то, что должно соответствовать нашим представлениям об идеальной любви и браке.  Русские художники точно также искали: кому-то из них везло, а кому-то и не очень. Как-то в письме одному из своих друзей, только-только женившемуся, Илья Ефимович Репин написал: "Если женщина способна быть преданной вполне интересам своего мужа, она - драгоценный друг, который необходим мужчине, с которым он не расстанется ни на минуту во всю жизнь, которого он будет любить и уважать глубоко в душе..." Следовать интересам мужа, ну чем не формула счастья? Однако даже следование интересам не спасает любовь и брак от разрушения.

Илья Ефимович Репин женат был дважды и оба брака закончились не очень счастливо. А как все красиво начиналось. Его первой любовью была юная Верочка Шевцова, дочь преподавателя рисования и черчения императорской Петергофской гранильной фабрики Алексея Ивановича Шевцова,  которая уже с девяти лет терпеливо позировала начинающему художнику. В феврале 1872 года эта девочка стала официальной женой Ильи Ефимовича...

Эта история любви была не такой уж и длинной, да и конец у нее оказался печальным. А все начиналось очень красиво - провинциальный город, природа, катание на лодках, прогулки по берегу реки и конечно же планы на будущее. Первая встреча тогда еще только начинающего художника Михаила Васильевича Нестерова с Марией Ивановной Мартыновской состоялась в 1883 году в Уфе, в городском парке, где местные благотворители проводили лотерею. "Лицо цветущее, румяное, загорелое, глаза небольшие, карие, не то насмешливые, не то шаловливые, нос небольшой, губы полные, но около них складка какая-то скорбная даже тогда, когда лицо очень оживлено улыбкой особенно наивной, доверчиво-простодушной. Голос приятный, очень женственный, особого какого-то тембра, колорита… Какое милое, неотразимое лицо, говорил я себе, не имея сил отойти от незнакомки, " -так вспоминал об этом художник много лет спустя.

Помни, ты соединишь свою судьбу не с обыкновенным смертным – чиновником, врачом или купцом, а с художником… Для меня в искусстве или совсем ничего, то есть смерти подобно, или то, чего хочу добиться, о чем мечтаю день и ночь, во сне и наяву…

М.В. Нестеров

Нестеров М.В. Портрет М.И.Нестеровой, первой жены художника 1886

Вскоре молодые люди познакомились и стали проводить время вместе. Гуляли, выезжали на пикники. На одной из прогулок около реки Белой Мария Ивановна спасла жизнь тонущему художнику - Нестеров просто не умел плавать. Это ли или еще что другое их еще больше сблизило, но в конце этого лета, лета знакомства, Михаил Васильевич и Мария Ивановна решили пожениться...

Век XIX - век любви, век настоящей дружбы, век страстей и век искусства. Что ни история, то целый роман, захватывающий и интересный. Может быть все дело в людях? В чем тайна тех самых мужчин и женщин, которые оставили нам столько прекрасного?  Музыка, литература, живопись - все было подчинено одному - любви и трогательному отношению к друг другу. История жизни Александры Андреевны Протасовой (в замужестве Воейковой) способна доказать это наверняка.

Житнев Е.П. Портрет Александры Андреевны Воейковой

В историю русской литературы Александра Воейкова вошла под именем "Светлана", благодаря знаменитой одноименной балладе Василия Андреевича Жуковского, которую поэт подарил своей племяннице-крестнице на свадьбу. Ту самую, которая начинается со столь часто цитируемых под Крещение строк: "Раз в крещенский вечерок девушки гадали..." . Светланой станут звать ее все близкие и родные, а еще величать в письмах Ангелом и посвящать ей свои литературные труды. Ее добрый характер, отзывчивая душа, красота, поэтичность натуры  сделали ее музой Н.М. Языкова, Е.А.Баратынского, К.Ф. Рылеева, Л.С.Пушкина,  И.И. Козлова, а для Александра Ивановича Тургенева (того, единственного, которому было разрешено сопровождать тело А.С.Пушкина из Петербурга в его родовую усыпальницу в Святогорском монастыре) милая Светлана стала любовью всей жизни. Казалось бы какие люди, какие имена, но жизнь жестока и счастье часто всего лишь далекая мечта...

 АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ БЛОК И КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА САДОВСКАЯ:

«Синеокая тень у ледяного трона Поэзии

 или грустная правда о жизни принца Кая».

1859 -1925 г.- Одесса?

(Точные даты жизни и смерти героини очерка – статьи неизвестны.)

От автора.

Об этой женщине доподлинно известно столь мало, что все рассказанное мною здесь многим из читателей покажется неопределенным, туманным, как некая выдумка, призрак, легкий и воздушный, сон, давний и отлетевший. Сон о первой любви поэта.

Сон слегка - непонятный, слегка - смешной. Быть может, и не заслуживающий пристального внимания. Сны вообще лучше - забыть, мало ли что навеет легкими крылами память, особенно безжалостная на склоне лет? Поэт и пытался – забыть, но почти перед смертью в 1918 году, снова и снова посвящал давно угасшему костру чувств и призрачно неясному облику первой возлюбленной, строки в дневнике и стихи… Ставшие бессмертными.

1.

Кому дано право говорить о первой любви? В каких красках, каких тонах, какими словами? Поэт когда - то сказал свое слово. Стихи стали классикой. Но и безжалостные критики - сказали тоже.

Они навечно и язвительно пригвоздили пылкие, неловкие мечтания юности к позорному столбу насмешки, уцелевшие письма объявили «беллетризированным образчиком искусственно выдуманных чувств». Метания же и мучительные сомнения стареющей, влюбленной женщины нарекли и вовсе – блажью, а конец ее пути обозначили лишь одною скупою датой: 1925 годом…

Словом, искусно создали свою версию, легенду биографии. Где, оказывается, вовсе не было мучительных поворотов Судьбы, не было абсолютно никаких метаний, сомнений, тоски, тщательно запрятанной, замаскированной душевной боли.

Не было в этой лакированной, всячески ретушированной маститыми литературными умами биографии, и сумасшедшей ревности с обеих сторон, и неизбежной для такого накала страстей обязательной тени другой Женщины. (Что всего трагичнее, обиднее, непонятнее, женщина та была – не женой, а….. матерью Поэта!)

Не было в благостной легенде и страстных писем, признаний, обжигающих пальцы и душу Поэта жаром поздней, последней любви.

Не было тайных, слегка навязанных, длинных свиданий в полутемной карете. Слез, упреков, страданий, обещаний и глухого, напряженного молчания.

Не было даже и обычной в таких случаях глухой ненависти к некогда обожаемому образу – статной, синеглазой женщине с глубоким, волшебным голосом. Не было отчаяния оттого, что ненависть эта - почти бесполезна, ибо не дает права ничего забыть!

В этой, длинно – заунывно написанной дотошными исследователями легенде - житии вообще не было ничего, хотя бы отдаленно похожего на трагически изломанную жизнь Александра Блока, до сих пор до конца непонятную многим, даже знающим наизусть его стихи и, казалось бы, каждый момент его жизни!

Я не претендую на роль истинного биографа. И в мыслях такого не было. Просто пишу привычный уже акварельный портрет. Легкими штрихами. Сквозь боль, медленно заползающую в сердце. Боль оттого, что еще одна биография – неполна, еще одна судьба - – не дописана точно и ясно, и вся земная прелесть подробностей человеческого бытия неотвратимо исчезает вместе со смертью.. Сколько еще раз буду я постигать эту истину, плакать над нею, и опровергать ее - начертанием очередного портрета, эскиза, очередной биографии? Не знаю. А пока, мой читатель, посмотри внимательно на него, портрет, задержи взгляд на страницах, повествующих о судьбе Женщины, любящей Поэта . Судьбе, странной, и горькой в страшной ее обычности.

Да, еще одно! Пожалуй, стоит вчитаться внимательнее и в строки стихов, ставших почти классикой. Почти. Строки, посвященные другой Прекрасной Даме Александра Блока более известны, конечно. Но у Вдохновения, стоявшего у источника «божественных рифм и созвучий», тоже ведь было свое начало. Начало это носило имя Ксении Михайловны Садовской. Итак….

Василий Иванович Суриков вошел в историю русской живописи как мастер исторического жанра. В 1880 годы художник создает свои самые значительные  полотна: "Утро стрелецкой казни" (1881), "Меншиков в Березове" (1883), "Боярыня Морозова" (1887). Главными действующимими лицами в его картинах становятся люди из народа, яркие образы и характеры. Одной из особенностей картин Сурикова является тщательная прорисовка костюмов и необыкновенные женские образы. Боярышни, казачки, просто портреты... и  среди них, конечно же, была та, которую современники называли добрым гением суриковского дома.

Суриков В.И. Этюд для фигуры старшей дочери А.Д.Меншикова, написанный с жены художника Е.А.Суриковой 1882

Елизавета Августовна Шарэ была младшей дочерью из пяти детей француза Августа Шарэ и Марии Александровны Свистуновой, внучки декабриста корнета кавалергардского полка П.Н.Свистунова. Семейство проживало в Петербурге, имея небольшое предприятие по продаже бумаги. Детей часто вывозиди в театр и на балы, где они слушали изумительную музыку и танцевали под чудесные звуки вальса. Но не вальс соединил художника Василия Ивановича Сурикова и Елизавету Августовну Шарэ...

Рыжеволосая норвежка – одна из femme fatale рубежа веков

Дагни Юлль родилась в небольшом норвежском городке Конгсвингер (Kongsvinger), где провела детство и юность.  В 1898 году она приехала в Берлин обучаться музыке: игре на фортепиано и пению. Здесь она встретила своего земляка, художника Эдварда Мунка, которого знала еще по Осло.