Кстати, в книге "Обитаемый остров", самой сильной и запоминающейся для меня сценой был диалог Максима Каммерера с Колдуном. Мне кажется, что в нем фактически отразилась основная идея романа:

"- Нетерпение потревоженной совести! - провозгласил Колдун. - Ваша
совесть избалована постоянным вниманием, она принимается стенать при
малейшем неудобстве, и разум ваш почтительно склоняется перед нею, вместо
того, чтобы прикрикнуть на нее и поставить ее на место. Ваша совесть
возмущена существующим порядком вещей, и ваш разум послушно и поспешно
ищет пути изменить этот порядок. Но у порядка есть свои законы. Эти законы
возникают из стремлений огромных человеческих масс, и меняться они могут
тоже только с изменением этих стремлений... Итак, с одной стороны -
стремления огромных человеческих масс, с другой стороны - ваша совесть,
воплощение ваших стремлений. Ваша совесть подвигает вас на изменение
существующего порядка, то-есть на изменение стремлений миллионных
человеческих масс по образу и подобию ваших стремлений. Это смешно и
антиисторично. Ваш отуманенный и оглушенный совестью разум утратил
способность отличать реальное благо масс от воображаемого, - это уже не
разум. Разум нужно держать в чистоте. Не хотите, не можете - что ж, тем
хуже для вас. И не только для вас. Вы скажете, что в том мире, откуда вы
пришли, люди не могут жить с нечистой совестью. Что ж, перестаньте жить.
Это тоже неплохой выход - и для вас, и для других.
Колдун замолчал, и все головы повернулись к Максиму. Гай не вполне
уразумел, о чем тут шла речь. По-видимому, это был отголосок какого-то
старого спора. И еще ясно было, что Колдун считает Максима умным, но
капризным человеком, действующим скорее по прихоти, чем по необходимости.
Это было обидно. Максим был, конечно, странной личностью, но себя он не
щадил и всегда всем хотел добра - не по капризу какому-нибудь, а по самому
глубокому убеждению. Конечно, сорок миллионов людей, одураченных
излучением, никаких перемен не хотели, но ведь они были одурачены, это
было несправедливо...
- Не могу с вами согласиться, - холодно сказал Максим. - Совесть
своей болью ставит задачи, разум - выполняет. Совесть задает идеалы, разум
ищет к ним дороги. Это и есть функция разума - искать дороги. Без совести
разум работает только на себя, а значит - в холостую. Что же касается
противоречий моих стремлений со стремлениями масс... Существует
определенный идеал: человек должен быть свободен духовно и физически. В
этом мире массы еще не сознают этого идеала, и дорога к нему тяжелая. Но
когда-то нужно начинать. Именно люди с обостренной совестью и должны
будоражить массы, не давать им заснуть в скотском состоянии, поднимать их
на борьбу с угнетением. Даже если массы не чувствуют этого угнетения.
- Верно, - с неожиданной легкостью согласился Колдун. - Совесть
действительно задает идеалы. Но идеалы потому и называются идеалами, что
находятся в разительном несоответствии с действительностью. И поэтому,
когда за работу принимается разум, холодный, спокойный разум, он начинает
искать средства достижения идеалов, и оказывается, что средства эти не
лезут в рамки идеалов, и рамки нужно расширить, а совесть слегка
подрастянуть, подправить, приспособить... Я ведь только это и хочу
сказать, только это вам и повторяю: не следует нянчиться со своей
совестью, надо почаще подставлять ее пыльному сквознячку новой
действительности и не бояться появления на ней пятнышек и грубой
корочки... Впрочем, вы и сами это понимаете. Вы просто еще не научились
называть вещи своими именами. Но вы и этому научитесь. Вот ваша совесть
провозгласила задачу: свергнуть тиранию этих Неизвестных Отцов. Разум
прикинул, что к чему, и подал совет: поскольку изнутри тиранию взорвать
невозможно, ударим по ней снаружи, бросим на нее варваров... пусть
лесовики будут растоптаны, пусть русло Голубой Змеи запрудится трупами,
пусть начнется большая война, которая, может быть приведет к свержению
тиранов, - все для благородного идеала. Ну что же, сказала совесть,
поморщившись, придется мне слегка огрубеть ради великого дела...
- Массаракш... - прошипел Максим, красный и злой, каким Гай не видел
его никогда. - Да, массаракш! Да! Все именно так, как вы говорите! А что
еще остается делать? За Голубой Змеей сорок миллионов человек превращены в
ходячие деревяшки. Сорок миллионов рабов...
- Правильно, правильно, - сказал Колдун. - Другое дело, что сам по
себе план неудачен: варвары разобьются о башни и откатятся, а бедные наши
разведчики, в общем, ни на что серьезное не способны. Но в рамках того же
плана вы могли бы связаться, например, с Островной Империей... Речь не об
этом. Боюсь, вы вообще опоздали, Мак. Вам бы прибыть сюда лет пятьдесят
назад, когда еще не было башен, когда еще не было войны, когда была еще
надежда передать свои идеалы миллионам... А сейчас этой надежды нет,
сейчас наступил эпоха башен... разве что вы перетаскаете все эти миллионы
сюда по одному, как вы утащили этого мальчика с автоматом... Вы только не
подумайте, что я вас отговариваю. Я хорошо вижу: вы - сила, Максим. И ваше
появление здесь само по себе означает неизбежное крушение равновесия на
поверхности нашего маленького шара. Действуйте. Только пусть ваша совесть
не мешает вам ясно мыслить, а ваш разум пусть не стесняется, когда нужно,
отстранить совесть... И еще советую вам помнить: не знаю, как в вашем
мире, а в нашем - никакая сила не остается долго без хозяина. Всегда
находится кто-нибудь, кто старается приручить ее и подчинить себе -
незаметно или под благовидным предлогом... Вот и все, что я хотел сказать".

Интересно, как этот диалог воплотит на экране Бондарчук?