Волшебные_сказки обратиться по имени
Глава 9-11 Понедельник, 01 Ноября 2010 г. 18:53 (ссылка)
Глава 9.
Пронизывающий ветер и противный дождь, как оказалось, были не только в Лондоне. На границе Англии и Шотландии все было ничуть не лучше, и даже хуже — капли хлестали по лицу, холод проникал под одежду, и уже через пару минут после того, как они покинули теплую гостиную дома на Парк Роуд, Драко замерз и начал ощущать себя самым паршивым образом. Рядом сквозь зубы выругался Поттер.
— Мистер Поттер, вы меня очень обяжете, если перестанете шуметь, — прошипела МакГонагалл.
— Я ничерта не вижу, — жалобно ответил Гарри. Драко улыбнулся — и у него, и у МакГонагалл было хорошее ночное зрение, а вот Поттер, судя по всему, в темноте чувствовал себя очень неуютно.
— А для чего вам палочка? — осведомилась МакГонагалл и уверенно двинулась к дому. Малфой разглядел одинокую фигуру у крыльца и сразу догадался, что это не кто иной, как Дамблдор собственной персоной.
— Здравствуйте, профессор, — вежливо поздоровался слизеринец, подходя к министру. Дамблдор кивнул и обратился к МакГонагалл:
— Судя по всему, он еще там, — он сделал жест в сторону дома, — я отправил группу к другому выходу. Впрочем, Люциус знает собственный дом лучше нас.
— Вы уверены, что это Малфой? — директриса цепким взглядом поблескивавших в темноте глаз изучала мрачную громаду замка.
— Вне всяких сомнений, Минерва. Кандальер видел его.
— О… — гриффиндорка не нашлась, что сказать, и умолкла. Наконец, подошел Поттер и Дамблдор тут же начал раздавать указания:
— Идем вместе. Никуда не отходить и ничего не трогать. Мистер Малфой, вы говорили, что часть секретных ловушек в замке снята, но все равно от вас потребуется максимальная бдительность. Палочки держите наготове, если заметите движение — оглушающее заклятие без раздумий, в доме, кроме нас, только Малфой. Остальные охраняют периметр.
Из темноты вынырнули три фигуры, кивнули им и скрылись за кустами можжевельника, растущими у входа.
— Идемте, — тихо сказал Дамблдор и двинулся вверх по лестнице.
— Профессор, я… — начал было Поттер, но МакГонагалл взмахнула палочкой, и он застыл с раскрытым ртом.
— Магия, Поттер, способна творить чудеса, — прошептала МакГонагалл, — и я немало удивлена, что аврор до сих пор не догадался сам наложить заклятие Всевидения. — Драко с уважением покосился на гриффиндорку, от которой меньше всего ожидал подобного сарказма.
Дверь бесшумно распахнулась, и они оказались в огромном холле. Тихое посапывание портретов и тиканье больших часов нарушали обволакивающую тишину, царившую в замке. Несколько секунд Драко оглядывал помещение, чувствуя, что что-то не так, когда его взгляд снова скользнул по лестнице на второй этаж. Двери в восточную галерею были распахнуты настежь.
— Нам туда, — шепнул он, махнув рукой наверх, — он шел через восточную галерею. Там старая библиотека, кабинет моего прадеда и оттуда можно спуститься в секретные подземелья.
— Насколько я помню, та часть замка практически не пострадала, — сказал Дамблдор, идя следом за блондином.
— Да… Основная битва происходила в западном крыле. Родители не любили старое восточное крыло, оно даже для них было слишком мрачным. Нарцисса говорила, что там есть привидения, а домовые эльфы очень боялись убираться в том крыле.
Они поднялись по лестнице, и по балкону подошли к дверям. Длинная галерея являла собой образец мрачности дома Малфоев. Построенная в XIV веке, она почти не имела окон, высокий стрельчатый потолок даже при зажженных светильниках всегда терялся в темноте, на стенах висели гобелены, изображавшие колдовские битвы прошлого. Здесь же были портреты самых мрачных и загадочных представителей рода Малфоев, людей, совершивших множество убийств и замешанных в самых запутанных заговорах средневековой колдовской Англии.
— Мерлин, — выдохнула МакГонагалл, разглядевшая ближайший светильник — тяжелый бронзовый подсвечник, украшенный искаженными в ужасном крике лицами, висящий на шести цепях, прикрепленных к искусно выполненному черепу, зажатому в бронзовой руке, без всякой опоры плавающей в воздухе.
Они стояли у входа и вглядывались в темноту. Пробившаяся сквозь тучи луна залила галерею призрачным светом, заставив поблескивать светильники и еще одно украшение галереи — тяжелые копья, на остриях которых были бронзовые маски, изображавшие лица злейших врагов рода. Драко вздрогнул — у этих масок была жуткая особенность — где бы в галерее вы ни находились, их холодные глаза всегда были прикованы к вам. По галерее пронесся шелест, и тяжелые двери в конце, ведущие на лестницу дряхлой юго-восточной башни, начали медленно открываться. В абсолютно темном проеме мелькнула фигура человека, и тут же исчезла. Поттер рванулся вперед, Дамблдор предостерегающе вскрикнул, но опоздал. Гриффиндорец словно споткнулся обо что-то невидимое и растянулся на полу. Тяжелые двери с обоих концов галереи с угрожающим грохотом захлопнулись, и на секунду воцарилась зловещая тишина. Галерея была одной сплошной ловушкой, активировать которую мог только нынешний глава рода.
— Сейчас нас убьют, — отстраненно заметил Драко. Он знал, что будет происходить дальше, но как это остановить — этого он не знал.
Глаза масок на копьях вспыхнули багровым огнем, пронзительный вой пронесся по галерее, и сверху посыпались тяжелые, острые как бритва каменные обломки. Профессора одновременно взмахнули палочками — Дамблдор сотворил какое-то заклятие, разбивавшее касающиеся его обломки в пыль, а МакГонагалл рванула Поттера под защитное заклятие. Гриффиндорец отделался легким испугом, если не считать обломка, задевшего его лицо и оставившего глубокую царапину на щеке.
Камнепад прекратился так же внезапно, как и закончился. Маски, у которых раньше горели только глаза, теперь полыхали целиком. МакГонагалл метнула разрывающее заклятие в одну из них, но оно срикошетило и угодило в гобелен, который тут же вспыхнул ярким огнем.
— Они защищены от магии, — запоздало предупредил Драко и тоскливо оглянулся. Двери были закрыты. И тут его осенило, — а что, если… — он не договорил и рванулся к стене, на которой висел щит и перекрещенные мечи. В этот момент от одной из масок отделилась ее огненная копия и начала подниматься к потолку, — они невосприимчивы к магии! — выкрикнул Драко, — но огненные маски не могут ничего сделать с металлом, а те, что на копьях, они создают огненные, — он схватил со стены щит и меч, — и я нигде не читал, что их нельзя уничтожить простым способом, — для нетренированного слизеринца двуручный меч был слишком тяжелым, но он поудобнее схватил его и поволок к ближайшему копью. Вторая маска взвилась под потолок, за ней третья, а первая с ревом ринулась на Малфоя. Драко выронил меч и едва успел поднять щит, защищая голову. Маска врезалась в него и отлетела в сторону. В воздухе было уже пять горящих лиц, оставляющих за собой шлейф черного дыма, которые с нарастающим воем носились по галерее.
— Драко, держи щит, — рядом с ним появился Поттер, схватил меч и бросился к ближайшей маске. Одно из полыхающих лиц снова бросилось на них, но слизеринец, которому не надо было отвлекаться на меч, успел отбить его. За ним ринулось еще одно, но долететь не успело — гриффиндорец разрубил ближайшую маску, копье вспыхнуло, галерею наполнил визг на грани ультразвука, а стремительно приближавшееся лицо вдруг скукожилось и рассыпалось на множество искр.
Драко оглянулся на профессоров, которые сотворили себе по небольшому щиту и теперь отбивались от шести беспрерывно атаковавших их масок.
— Малфой, — крик Поттера заставил его вернутся к собственным обязанностям. Гриффиндорец, занося меч, бежал к следующему копью, а из дальнего конца галереи на него неслись сразу две пылающих физиономии.
«Б
* * *
ь!» слизеринец опоздал. Поттер успел разрубить вторую маску, и начал падать на колени, пытаясь уклониться от двух огненных лиц. Первое промахнулось, но второе успело немного изменить направление и напоролось на выставленный гриффиндорцем меч. Вой превратился в рев, маска на дальнем копье выпустила язык пламени в добрый десяток футов, и все горящие лица ринулись к двум молодым магам. Драко почувствовал, что его словно рванули за ноги и за руки, щит со звоном упал на пол, а он оказался сидящим на полу рядом с МакГонагалл. Рядом сидел и тряс головой Поттер.
— Ты в порядке? — встревоженно спросил Малфой, пытаясь поймать взгляд Поттера. Гриффиндорец кивнул, вскочил на ноги и собрался было ринуться к оставшемуся у второго копья мечу, но Дамблдор остановил его:
— Нет, теперь так не получится, они не позволят нам двигаться вперед, — взмахом палочки он создал еще два щита, — Гарри, ты хорошо стреляешь? — Гриффиндорец кивнул, и в следующую секунду перед ним появился арбалет, — попробуй расстрелять их.
Они стояли в углу, Драко, Дамблдор и МакГонагалл со щитами, отбивая атаковавшие их пылающие лица. Поттер вскинул арбалет и, прицелившись, выстрелил в ближайшую оставшуюся маску. Стрела прошила переносицу, копье вспыхнуло, а в огненном вихре лиц появились и исчезли искры.
Через пять минут в галерее воцарилось долгожданное спокойствие. Догорали копья, двери снова распахнулись, и Драко, почувствовав слабость в коленях, плюхнулся на пол.
— Все, здесь больше ничего не будет, — он не было в этом уверен, но с другой стороны, чтобы создать серьезную ловушку, требуется время, а его у Люциуса практически не было.
— Очень хорошо, — Дамблдор взмахом палочки убрал обломки, щиты и прочие лишние предметы, — идемте.
Драко поднялся и пошел впереди. Преодолев галерею, они остановились на пороге.
— Лестница — тоже древняя ловушка, — сказал слизеринец, — если отец успел ее активировать, то пролеты обвалятся, когда мы начнем подниматься или спускаться.
— Чудесно, — с непередаваемым сарказмом заметил Поттер, — всю жизнь мечтал свалиться с лестницы и для гарантии быть пришибленным каменной плитой.
Дамблдор о чем-то задумался, потом повернулся к Драко и спросил:
— Сколько времени надо, чтобы активировать ловушку?
— По разному, — Малфой пожал плечами, — на галерею надо двадцать минут, если все делать правильно. Лестница проще, значит, и времени надо меньше.
— Ясно… Попробуем провести эксперимент, — министр взмахнул палочкой, и в воздухе возник большой каменный шар. Еще один взмах палочкой, и камень медленно покатился по лестнице. Скатившись на один пролет, он остановился. — Насколько я понимаю, ловушка реагирует на вес?
— Да, — Драко кивнул, — думаю, здесь мы можем идти спокойно.
— Согласен, — Дамблдор задумчиво уставился на лестницу, — вот только куда?
— Вниз, — Драко вряд ли смог бы объяснить, почему он так решил, но у него внезапно появилась уверенность, что Люциус двигался в направлении подземелий.
Дамблдор испытующе посмотрел на него, а потом медленно кивнул.
— Да, думаю, он шел к подземельям. Идемте.
Они спустились вниз, прошли через несколько мрачных залов, спустились по винтовой лестнице в малой башне и оказались в длинном, освещенном факелами, коридоре.
— Насколько я помню, это не единственный ход в подземелья, — заметил Дамблдор, — но Люциус выбрал именно его.
— Да, еще есть спуск через винный погреб, — Драко задумался, глядя вглубь коридора. На стенах, выложенных темно-серым камнем, плясали красноватые блики факелов, а в пыли на полу отчетливо виднелись следы. — Через погреб дорога намного короче…
Воцарилось молчание. Все настороженно смотрели вглубь коридора, пытаясь разглядеть ловушки. Драко помнил, что после первого поворота в потолке есть опускающийся блок, но на этом его познания о старом коридоре заканчивались.
— Ладно, пойдемте, — наконец, сказал он. Они двинулись по коридору, останавливаясь через каждые десять метров и проверяя наличие активных ловушек, но, как оказалось, коридор был абсолютно безопасен. Дойдя до входа непосредственно в подземелья, они остановились. Ход, ведущий к винному погребу, был освещен, тяжелая дубовая дверь в подземелья распахнута, а проем был перегорожен слабо мерцающей пеленой. Поттер подошел к преграде и осторожно коснулся ее палочкой. Эффект был потрясающим — волосы гриффиндорца встали дыбом, испустили фонтан лиловых искр, а самого брюнета отшвырнуло с такой силой, что он долетел до стены, с глухим стуком врезался в нее и без сознания сполз на пол. Драко бросился к нему.
— Эй, Поттер, ты жив? — он схватил руку Гарри и с облегчением убедился, что пульс есть. Взмахнув палочкой, он привел гриффиндорца в чувства, — как ты?
— Я… ой, — Поттер сморщился, — моя голова…
— Сейчас, — Драко коснулся палочкой его головы, — так лучше?
— Да… спасибо, — Поттер сел и с изумлением уставился на дверной проем, — что это?
— Сейчас выясним, — Дамблдор подошел к пелене и произнес заклинание. Мерцание прекратилось, а сама пелена словно превратилась в сплетение разноцветных сияющих нитей, — не зря я считал Люциуса очень талантливым учеником, — Дамблдор восхищенно смотрел на сеть, — Пелена Морганы… Такое заклятие требует очень длительной подготовки и изрядного умения, — он произнес заклинание и коснулся одной из нитей палочкой, — вплести восемь заклятий… Такое практически невозможно снять, не зная, с чего заклятие было начато… Хотя есть один способ… — он создал маленькое зеркало и начал вкладывать в него одно заклятье за другим. Когда края зеркала начали испускать золотистое свечение, он повернулся к ним, — эта сеть — одна сплошная нить заклинаний, вплетенных одно в другое, у нее нет начала и нет конца, снять ее можно, только абсолютно точно зная, как она была наложена, и в какой последовательности вплетались заклятия. Мне ни разу не доводилось сталкиваться с подобным, хотя когда-то это заклятие было весьма распространено. Это, — он указал на зеркало, — единственный способ обойти заклятие. Зеркало Мерлина, наделенное способностью отражать любое заклятие, кроме непростительного. Но, впрочем, в такую сеть вплести непростительное невозможно.
Дамблдор осторожно коснулся зеркала палочкой и поднес к одной из нитей.
— Если разорвать нить, то она обретет начало и конец. Зеркало Мерлина — единственное, что может это сделать. Попробуем увести заклятие в стену.
Он быстро втолкнул зеркало в нить, и она тут же начала отражаться, уходя в стену и разбиваясь об нее. С самой сетью сперва ничего особенного не происходило, но потом она начала редеть и через десять минут исчезла.
— Вот так, — Дамблдор сиял, — мы можем идти дальше.
— Альбус, — подала голос МакГонагалл, — вам не кажется, что там никого нет? Конечно, мы потратили какое-то время на то, чтобы пройти галерею, и вообще, шли довольно медленно, но у Люциуса должно было уйти минимум полтора часа на создание этой преграды…
— Вполне возможно, Минерва, — прервал ее Дамблдор, — но мы все же должны убедиться. Идемте, — министр сделал приглашающий жест рукой, и им не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться.
* * *
Уставший, как последняя собака, Драко сидел на диване в гостиной, укутав ноги пледом и потягивая глинтвейн. Как и ожидалось, МакГонагалл была права — в подземельях не было никого. Даже столь любимые Люциусом крысы предпочли не попадаться им на глаза, хотя раньше они считали ниже своего достоинства сторониться двуногих.
Убив больше трех часов на осмотр, бодрый и веселый Дамблдор, сияя самодовольной улыбкой, пробормотал что-то насчет того, что все намного лучше, чем он думал, и соизволил, наконец, отправить всех по домам.
«Интересно, почему никто до сих пор ничего не сказал насчет моих попыток использовать дома магию?» Малфой с сомнением посмотрел на полупустой бокал, словно подозревая, что тот сейчас компенсирует это упущение компетентных представителей министерства и разразится длинной порицательной тирадой.
Поттер, до сих пор неподвижно сидевший в кресле, неожиданно клюнул носом, с шумом втянул воздух, выпрямился и сонно посмотрел на Драко.
— А ты неплохо придумал с этими… мордами, — глубокомысленно изрек он, прервав ленивые размышления блондина.
— А? — слизеринец недоуменно уставился на Гарри, — а, ну да… Я читал о старой галерее… Правда, эту ловушку никогда не использовали, так что…
Поттер покивал и снова умолк. Мысли Драко плавно перешли от министерских церберов, которые, по идее, должны были караулить его круглые сутки, к персоне молодого человека, который сейчас, судя по всему, дремал в кресле.
«Цербер» лениво подумал блондин, из-под полуопущенных век глядя на гриффиндорца. «Или все же охотник?» при мысли об охотнике его внутреннему взору предстал древний человек, весь заросший, в звериной шкуре и с каменным топором наперевес. На носу у этой полуобезьяны гордо красовались очки а-ля Джон Леннон. Драко улыбнулся. «А я приманка» явно склонное к садизму воображение тут же услужливо подсунуло ему картинку: мамонт с лицом Малфоя. Породистый такой мамонт, белоснежный, изящный… «Изящный мамонт?» слизеринец скептически отверг предложенный ему образ самого себя.
— Эй, Поттер, ты спишь? — блондин отставил стакан и потянулся.
— Нет, — Гарри сделал попытку выпрямиться.
— Врешь, — нежно сказал Малфой и встал, — пойдем спать.
— Вру, — покорно согласился гриффиндорец и принял, наконец, вертикальное положение, — я тут посплю… совсем немного… полчасика… — он сделал попытку откинуться на спинку кресла и снова отключиться.
— Поттер, не смей спать тут, — Драко подошел к креслу, — утром будешь знудить, что у тебя все одеревенело и болит, а мне совершенно не улыбается слушать твои жалобы.
— Ассстань, — выдал неблагодарный брюнет и махнул рукой куда-то в сторону камина.
Драко на несколько секунд замер, размышляя, оставить Поттера тут или все же растормошить его и отвести в спальню. Поттер тем временем успел весьма правдоподобно заснуть.
— Гарри, — позвал блондин. Гарри распахнул глаза и в полнейшем изумлении уставился на него. Такого «Гарри» гриффиндорец не слышал еще ни разу в жизни. — Вовсе не обязательно на меня таращиться так, словно увидел оживший труп королевы Виктории, — заметил Малфой, — вставай.
— Нння… — промычал Поттер, но Драко уже принял решение. Взяв брюнета за руки, он рывком поставил его, обхватил за талию и направился вместе с ним в холл.
— Все нормальные люди спят в кровати, — заметил он, — и то, что ты — Гарри Поттер, ничего не меняет, — они дошли до лестницы, — черт, Поттер, какой ты тяжелый, — Гарри хихикнул, — мог бы сам ногами перебирать, — пожаловался Драко.
Дотащив гриффиндорца до его спальни («Слава Мерлину, что Поттер спит в ближней!»), блондин упал вместе с ним на кровать и какое-то время лежал, бездумно глядя в потолок. Потом попытался подняться, но Гарри легко удержал его.
— Останься, — от тихого и совершенно не сонного голоса брюнета у Драко мурашки побежали по коже. Повернув голову, он внимательно посмотрел на гриффиндорца. Что-то изменилось, и он сразу понял, что. В глазах Поттера больше не было холодного отчуждения, намерения всегда держать дистанцию.
— Уверен? — вместо ответа Гарри осторожно поцеловал его, скользнув языком по губам. Драко пошевелился, устраиваясь поудобнее, и вернул поцелуй. Гриффиндорец приподнялся, быстро стащил с себя футболку и снова склонился над ним, легко касаясь губами его губ. Блондин не выдержал и всем телом подался вперед, прижимаясь к нему и впиваясь в его мягкие губы. Проведя руками по гладкой коже Поттера, он вцепился в ремень, чувствуя, что сейчас сойдет с ума.
Гарри перехватил инициативу, прижал Драко к постели, жадно целуя его и пытаясь, не расстегивая, сорвать с него рубашку. Поняв, что так не получится, он оторвался от губ слизеринца, приподнялся и начал лихорадочно теребить и отрывать пуговицы, глядя потемневшими от возбуждения глазами на раскрасневшегося блондина. Драко использовал момент и принялся руками ласкать мускулистую грудь гриффиндорца, чувствуя дрожь его тела. От увлекательного процесса поддразнивания брюнета легкими прикосновениями кончиков пальцев к соскам его отвлек сам Гарри, справившийся, наконец, с рубашкой и снова опустившийся на него. Накрыв его губы своими, он провел рукой вдоль тела слизеринца, скользнул ладонью по внутренней поверхности бедра и несильно сжал его возбужденный член. Застонав, Драко вцепился в плечи брюнета, который оторвался от его губ и теперь неторопливо спускался вниз, кончиком языка выводя замысловатый рисунок на его груди.
— Браво, господа, — холодный насмешливый голос заставил их замереть. Драко зажмурился, от обиды и несправедливости захотелось разреветься, но еще больше хотелось убить того, кто им помешал. Гарри напрягся, перекатился на спину и резко сел.
— Чтоб ты сдох, — яростно выплюнул он.
— Обязательно, — зловеще произнес высокий человек в дверях, — но только после тебя и моего драгоценного сыночка, — он взмахнул палочкой и в комнате вспыхнул свет. На пороге стоял и мерзко улыбался Люциус Малфой.
Глава 10.
Нельзя сказать, что Драко был образцовым сыном. Отец, конечно, был для него примером для подражания, но Малфой-младший никогда не стремился стать точной копией своего отца. И никакого слепого обожания (кодекс Малфоев!). Но настолько сильное желание отправить папочку к праотцам Драко испытывал впервые.
— Надеюсь, вы не слишком раздосадованы моим маленьким вмешательством? — с преувеличенной заботой поинтересовался Люциус.
— Ну что ты, папуля! Всю жизнь мечтал, чтобы в столь интересный момент за мной подглядывал старый вуайерист, — с сарказмом ответил Драко.
— Ну, тогда не стоит благодарностей, — Люциус поддержал обмен изысканными оскорблениями, — кстати, ты не поверишь, но я всегда мечтал застать своего сынулю-педика с любовником.
— Можно считать, что сбылась твоя самая извращенная и сокровенная фантазия? — всем своим видом младший изображал крайнее презрение.
— Считай, — Люциус пожал плечами, пересек спальню и уселся в кресло, — кстати, мистер Поттер, не поделитесь, каково это — спать с Малфоем?
— А не пошел бы ты… — злобно ответил Гарри. На его щеках появился яркий румянец.
«Поттер, не вздумай мне все испортить!» мысленно взвыл Драко. Слизеринец тянул время, лихорадочно ища способ спасти положение, а несдержанность гриффиндорца могла спутать ему все карты.
— Как ты невежлив, Поттер, — протянул Люциус, — как любезно заметил мой милейший сын, — кивок в сторону Драко, — я уже стар, а старость надо уважать. Кроме того, старости свойственно любопытство, и из того старческого любопытства я хотел узнать, каково это, — Малфой-старший сделал паузу, — спать с Малфоем.
— Мог бы и сам проверить, — буркнул Гарри.
— Хм… — Люциус изобразил задумчивость, — если это приглашение, то я вынужден отказаться. Моей испорченности не хватит для того, чтобы ложиться в постель с собственным сыном. Я уж не говорю о том, что ты, Поттер, способен разве что привить мне крайнее отвращение к лицам мужского пола. Про перманентную импотенцию до конца жизни я вообще молчу.
Гарри снова вспыхнул, но ему хватило самообладания не кинуться на мерзавца с кулаками.
— Остается невыясненным вопрос, как вы с Нарциссой умудрились сообразить его, — он ткнул пальцем в Драко.
— Это долгая история, — ухмыльнулся Люциус, — не думаю, что стоит углубляться в эти дебри. Кроме того, вопросы фамильной генеалогии тебя касаются меньше всего, Поттер.
Люциус закинул ногу на ногу и выжидательно уставился на них.
— Ну? И долго ты собираешься на нас таращиться, как свинья на апельсины? — осведомился Драко. Тяжелый взгляд отца не сулил ровным счетом ничего хорошего.
— Общение с Поттером тебе сильно повредило, — протянул Люциус, — стал таким же невоспитанным хамом, как и наш спаситель человечества.
— Твое-то какое дело? — огрызнулся слизеринец.
— В этом ты прав, — осклабился Люциус, — с учетом твоей скорой и не слишком приятной смерти — никакого.
Воцарилось молчание. В коридоре зацокали когти, и в комнату вошел Джер. Малфой-старший смерил его оценивающим взглядом.
— Хороший пес… Жаль, что ему тоже придется умереть, — он взмахнул палочкой и в воздухе появилась призрачная такса. Беззвучно гавкнув, она превратилась в баварскую колбаску и исчезла. — Прошлый наш разговор ты весьма нелюбезно прервал, Драко, — Люциус снова посмотрел на насупившегося сына, — на самом интересном месте, между прочим, — он укоризненно покачал головой.
— Не думаю, что ты можешь сообщить мне что-то новое, — заметил Драко.
— Новое не могу, — согласился Люциус, — только если резюмировать старое, но это будет бессмысленной тратой времени. Кстати, как вам мой отвлекающий маневр с поместьем?
Молодые люди синхронно пожали плечами.
— Прискорбно, что гениев признают только через много лет после их смерти, — старший вздохнул. — Скажи мне, сын, ты понял, почему за твою домашнюю магическую самодеятельность тебе даже предупреждения не дали?
Драко покачал головой.
— Ты восхитительный идиот, — умилился Люциус, — кто же будет карать приманку в самый неподходящий момент?
Драко почувствовал, что уши у него приобретают цвет, вполне сравнимый с гриффиндорским гербом.
— А как ты узнал? — он нашел в себе силы заговорить.
— О, очень просто, — ухмыльнулся Люциус, — я, как ты помнишь, неплохо владею легалименцией. Конечно, не идеально, но для тихого подслушивания некоторых мыслей — вполне достаточно, — он сделал паузу, — к сожалению, в присутствии твоего аманта это делать было слишком опасно, так что узнать мне удавалось не слишком много, — он снова ухмыльнулся, — но достаточно, чтобы быть в курсе общего положения дел.
— Скотина, — ледяным тоном заявил слизеринец.
— Это фамильное, дорогуша, — мерзопакостность ухмылки Малфоя-старшего вполне могла претендовать на звание мирового чемпиона.
Снова воцарилось молчание. Оба Малфоя что-то напряженно обдумывали, а Поттер просто ждал удобного момента, чтобы броситься на Люциуса.
— Что-то мы с вами заболтались, господа, — подал голос старший, — пора закругляться, — он достал из кармана еще две палочки, — с вашей стороны было очень любезно оставить свои палочки на видном месте, так что, мне не пришлось их искать.
Драко узнал свою старую палочку. Краем глаза он заметил, что Поттер открыл рот, чтобы что-то сказать, и вцепился гриффиндорцу в руку. У него появилась, наконец, идея, как не сыграть в ящик в ближайшие полчаса.
— Как трогательно, — ехидно заметил Люциус, — мой сын сжимает перед смертью руку своего любовника, — к огромной радости Драко, он совершенно неправильно интерпретировал действие слизеринца.
— Завидуешь? — ядовито поинтересовался младший, пытаясь теперь придумать, как вынудить Люциуса осуществить его коварный план, и чтобы при этом сам Люциус ничего не подозревал.
— Есть немного, — он сложил палочки вместе и помахал ими в воздухе, — как вижу, ты не слишком-то заботишься о своей палочке, Драко, — он взял старую палочку слизеринца, который в этот момент старался унять нервную дрожь, — думаю, она мне неплохо послужит, — он отложил другие палочки, — как вам такой сценарий: сперва убил свою собаку, потом любовника, а потом покончил с собой? Неплохо? — он с усмешкой посмотрел в глаза Драко.
— А мотив? — долго молчавший Поттер соизволил заговорить.
— Мотив? — Люциус задумался, — а так ли это важно? Простое помешательство, ревность, злость, да что угодно! Главное, что палочка Драко, и последним умрет он, — он внимательно посмотрел на сына, — думаю, тебе будет неприятно умереть последним. Что ж, такова будет расплата за предательство.
Поттер, к вящей радости Драко, воздержался от комментариев на тему палочки младшего, которую держал Люциус.
— Что ж, было приятно поболтать, но время не резиновое. Пора действовать, — Люциус злорадно улыбнулся, направил палочку на Джера и, с трудом скрывая ликование, прошипел — Авада Кедавра!
* * *
И ничего не произошло. Злобное удовлетворение на лице Малфоя-старшего сменилось полнейшим недоумением. Подозрительно посмотрев на палочку, он с еще большим подозрением воззрился на Драко.
— Ничего не понимаю, — озадаченно произнес он.
Драко мысленно выругался. С папаши теперь станется взять собственную палочку. Или, скорее, палочку Поттера.
— А ты еще раз попробуй, — невинно предложил он.
Изумленно-подозрительное выражение на лице Люциуса сменилось исключительно изумленным. С разинутым от удивления ртом он вытаращился на Драко, бессмысленно хлопая глазами.
— К-как? — выдавил из себя глава благородного рода.
— Руками, — легкомысленным тоном ответствовал приговоренный к смерти наследник того же благородного рода.
— Впервые вижу, чтобы кто-то раздавал полезные советы собственному потенциальному убийце за пару минут до своей безвременной и весьма трагической кончины, — Люциус погрузился в задумчивость. Потом почесал затылок палочкой и сделал неопределенный жест рукой в сторону собаки. Это было роковой ошибкой.
С конца палочки сорвался пронзительно-голубой луч и шарахнул прямо в морду Джеру. Пес начал стремительно меняться, и уже через пару секунд на месте собаки стояла на четырех коротеньких и толстых ножках вместительная бочка, покрытая короткой шерстью, рисунком в точности повторявшей окрас Джера. Горлышко бочки было вооружено длинными зубами, а сверху красовались маленькие глазки, которые на редкость недружелюбно взирали на Малфоя-старшего.
Мохнатая конструкция пришла в движение. В горле у Люциуса что-то пискнуло, он полез в карман за нормальной палочкой, но не успел — громко топая и очень быстро перебирая лапками, бочка, мелко трясясь на ходу, подбежала к нему, пошире разинула пасть и с утробным урчанием заглотила незадачливого убийцу, предварительно сбив его с ног.
— ……………………..!!!!!!! — громкости и цветистости выражений Люциуса вполне позавидовал бы любой уличный хулиган. Поттер сорвался с места, подлетел к бочке-Джеру, просунул руку между зубами и заорал:
— Палочки!!! Все!!!
Люциус продолжал истошно вопить, теперь для разнообразия перемежая нецензурные выражения словами вполне литературными, но палочки послушно отдал. Поттер отошел на пару метров, взял свою палочку и сказал Джеру:
— Выплюнь его. Еще не хватало, чтобы ты отравился, — Джер помялся на лапках-столбиках, потом разинул пасть и отрыгнул Люциуса, который вылетел, как пробка, весьма неудачно зацепившись мантией за зубы. Приземлившись на мягкое место, старший снова взвыл, теперь от боли, и с ненавистью посмотрел на стоявшего рядом Поттера, который взмахнул палочкой и наложил на него сковывающее заклятие.
— Вот и славно, — довольно объявил гриффиндорец, — Драко, последи за ним, а я вызову Дамблдора.
Драко кивнул, и Поттер вышел из спальни.
— Ну что, папочка, старость не радость? — слизеринец оценивающе разглядывал Люциуса. Мантия разодрана, на голове словно только что выступал кордебалет ежиков, физиономия раскраснелась, а за спиной грозно сопит и недобро косит глазом бочка, — умница, Джер, — бочка перестала сопеть, развернулась и потрусила к кровати, на которой продолжал восседать Драко, — надо тебя расколдовать, только я не слишком силен в трансфигурации.
Слизеринец поднялся, сходил за своей новой палочкой, вернулся и начал перебирать в уме известные ему заклинания, чисто теоретически способные вернуть Джеру привычную форму. Безрезультатно испробовав четыре заклятия, он добрался до Оборотного Заклятия Дракулы, но результат снова был не тот — единственным изменением оказались покрасневшие глазки у бочки — и он решил доверить возвращение обычной формы кому-нибудь, кто лучше него разбирается в оборотных заклятиях.
Вернулся Поттер.
— Дамблдор и МакГонагалл внизу. Тебе повезло, Люциус, твоей доставкой займутся лично Министр и директор Хогвартса, — гриффиндорец усмехнулся и снял сковывающее заклятие.
— Что это было? — слабым голосом спросил старший, с некоторым испугом глядя на своего сына.
— Всего лишь испорченная палочка, папуля, — ответил Драко, поглаживая новую палочку, — тебе не хватило ума выяснить, чем закончилось применение магии дома. Если бы ты был чуть умнее, то ни за что не стал бы пользоваться моей старой палочкой.
— А какого, спрашивается, ты бросил старую палочку на прикроватном столике? — оскорбился Люциус, который, похоже, не ожидал такого подвоха.
— Ты безнадежен, отец, — вздохнул слизеринец, с жалостью посмотрев на старшего, — я же даже не был в своей спальне после того, как мы вернулись из поместья.
Лицо Люциуса вытянулось, он обиженно поджал губы и встал как вкопанный посреди коридора. Сзади тихо подкралась бочка и громко лязгнула зубами, вынудив Малфоя снова прийти в движение — оставшееся до лестницы расстояние он преодолел в два прыжка.
— Спешите видеть: Люциус Малфой, скачущий как кролик по дому Гарри Поттера! — возвестил Поттер, на лице которого красовалась издевательская ухмылка.
— Сам ты кролик! — возмутился Люциус, обретший способность двигаться степенно только на лестнице.
— Белый кролик, — уточнил Гарри, проигнорировав заявление Люциуса, — доброй ночи, профессор, — обратился он к МакГонагалл, — не могли бы вы снять с собаки заклятие? — он показал рукой на Джера, который в таком виде не мог спуститься с лестницы.
— Мерлин Всемогущий, — выдохнула МакГонагалл, но все же поднялась наверх и принялась задумчиво изучать бочку, бормоча под нос заклинания.
Дамблдор с улыбкой разглядывал взъерошенного Люциуса и о чем-то переговаривался с Поттером, а Драко вдруг ужасно захотелось спать.
— Я надеюсь, мне не обязательно вместе с вами отправляться в Министерство? — спросил он, направляясь в гостиную.
— Нет, — Дамблдор покачал головой, — мистера Поттера мы тоже не задержим.
Спустилась МакГонагалл и они вчетвером дезаппарировали.
* * *
Прошло довольно много времени, часы на каминной полке тихо отзвонили пять утра, Драко дремал на диване в гостиной, когда, наконец, вернулся Поттер.
— Как все прошло? — Драко потянулся и сел, спихивая с дивана ставшего обычной собакой Джера.
— Нормально, — гриффиндорец уселся в кресло, — Люциуса отправили в Азкабан. Суд через неделю… — он пожал плечами, — тебе надо будет подтвердить свои показания, и все.
— Понятно, — протянул Драко. В гостиной воцарилась тишина, прерываемая только тиканьем часов.
О чем думал Поттер — неизвестно. А Драко пытался решиться начать разговор, которого сейчас боялся больше, чем когда либо.
— И что теперь? — с максимально безразличным видом спросил он. Каждое слово давалось ему с огромным трудом.
— Ты волен уйти, когда захочешь, — бесцветно ответил Гарри. Снова воцарилось молчание.
— И все? — заговорил Драко, стараясь сохранить безразличие в голосе.
— А что, есть что-то еще? — Поттер ответил таким же ледяным равнодушием.
— Ну… то, что было… это просто так? — слизеринец смог кое как придать хороводу мыслей словесную форму.
Поттер промолчал, Драко решился посмотреть ему в глаза и обнаружил привычную ледяную стену. Испытав нечто, сравнимое с падением наковальни на голову, он молча встал и направился к себе. Забрав палочку, он спустился в холл. Не обратив ни малейшего внимания на стоявшего в дверях гостиной Поттера, он распахнул дверь.
— Малфой…
— За вещами я пришлю эльфов, — бросил он через плечо, оборвав гриффиндорца, и вышел в дождливую лондонскую ночь.
Глава 11.
Поместье встретило его унылой тишиной. Нудный дождь и завывание ветра никак не способствовали поднятию настроения. Драко постоял пару минут, вглядываясь в мрачную громаду замка, но мысли его были на несколько сот миль южнее.
Поттер…
Ненависть и пустота. Ненависть к собственному отцу и пустота от потери того, чего никогда не имел.
Перед ним словно из-под земли вырос высокий молодой человек, пристально посмотрел на него, кивнул и так же бесшумно исчез.
Постояв еще какое-то время и предаваясь невеселым размышлениям, Драко, наконец, ощутил сковывающий холод и двинулся к замку. Распахнув двери, он вошел внутрь и остановился. Все так же была открыта дверь галереи, но Поттера рядом не было.
С удивлением обнаружив, что он не дышит, слизеринец с шумом втянул воздух и медленно двинулся по бесконечным темным и холодным залам. Родовое поместье Малфоев было настолько безжизненно, насколько только может быть безжизненным дом, покинутый своими обитателями.
Добравшись до старой ореховой гостиной, блондин разжег камин и уселся в кресло.
Теперь так будет всегда.
Он поймал себя на мысли, что никогда не будет ни с кем жить. Просто потому, что никто не может быть Поттером кроме самого Поттера, а Поттер теперь — прошлое. Школьный враг, в которого он умудрился самым глупым образом влюбиться и которого необходимо забыть.
«А он сейчас, наверное, сидит себе в гостиной, пьет джин и радуется, что избавился от меня».
Черт бы тебя побрал, Гарри Поттер. Холодная равнодушная скотина.
На лице Драко помимо его воли появилась грустная улыбка. Поменялись ролями. Раньше ледяным принцем был Малфой. Не позволял никому затронуть свою душу, всегда сохранял контроль над собой. А теперь контроль исчез. Вместо него — холод и пустота…
Он не заметил, как задремал. Разбудил его шорох. Открыв глаза, Драко огляделся и заметил сжавшегося в углу домового эльфа.
— Х-хозяин, — заикаясь, проговорил домовик, испуганно глядя на мрачную физиономию блондина, — доброе утро. Прикажете подавать завтрак?
— Который час? — Драко потянулся и с некоторым изумлением обнаружил, что испуганное лепетание эльфа вызывает не привычное удовлетворение, а легкое отвращение и… жалость?
«Приехали… Жалостливый Малфой… Пора перебираться в Мунго» невесело подумал он.
— Четверть десятого, хозяин, — эльф явно желал поскорее убраться куда подальше.
— Я позавтракаю здесь. И отправь кого-нибудь в дом Поттера. Надо забрать мои вещи, — он назвал адрес, домовик кивнул и исчез.
Через пару минут появился другой эльф. Подкатив столик к креслу, он низко поклонился и замер, ожидая дальнейших распоряжений.
— Принеси Санди Таймс, — сказал Драко, вспомнив, что сегодня воскресенье. Эльф исчез, чтобы через минуту вернуться с воскресным выпуском самой уважаемой магловской газеты Британии. Кивнув, слизеринец дал понять, что больше ему пока ничего не нужно, и домовик испарился.
Покончив с завтраком, Драко отправился на прогулку по замку. Унылое серое утро, мрачные холодные залы и звенящая тишина все больше утверждали его в стремлении как можно скорее убраться отсюда и вернуться в Лондон. Окончательное решение он принял, когда в библиотеке появился домовик и сообщил, что его вещи доставлены.
— Я уезжаю в Лондон. Когда вернусь — не знаю, — он посмотрел на не верящего в свое счастье эльфа, — надеюсь, по возвращении у меня не будет поводов быть вами недовольным.
Не дожидаясь ответа, он аппарировал на ближайшую железнодорожную станцию, купил билет и через четыре часа оказался на вокзале Кингс Кросс. Зайдя в Гринготтс и переведя оттуда полтора миллиона фунтов на счет в маггловский Бэрклэйс, он отправился обедать, решив, что финансовые дела с банком уладит позже. Выбор ресторана занял считанные минуты — остановившись на Ле Каприс, он отправился на Арлингтон Стрит.
Короткий перерыв в делах тут же вернул его к размышлениям о Поттере, и он пожалел, что Каприс относится к числу тех заведений, в которых гриффиндорец не появляется по целому ряду причин. В частности, по финансовым.
С трудом отогнав от себя яркий образ улыбающегося брюнета, Драко покончил с обедом и направился в главный лондонский офис Бэрклэйс. Вопреки ожиданиям, все формальности с банком были улажены очень быстро, и у слизеринца остался только один нерешенный вопрос — где остановиться. Эта проблема тоже была решена удручающе быстро — в Дорчестере были свободные номера и блондин, совершенно фригидно отнесясь к их стоимости, оказался в на редкость паршивом положении — в его распоряжении был целый вечер, который было совершенно нечем занять.
Он позвонил близнецам и практически напросился в гости, но времени все равно оставалось много. Решив пошляться по Гайд Парку и его окрестностям, он вышел из отеля и окунулся в умиротворенное спокойствие самого известного лондонского парка. Дойдя до Марбл Арч, он мимо фонтанов направился к Круглому пруду, на берегу которого просидел не меньше часа, позволив загнанным в дальний угол мыслям о Поттере снова занять все его сознание. Бездумно глядя на Кенсингтонский дворец на другом берегу, он пытался найти способ забыть, но не находил.
«Черт, я же Малфой» унылая мысль тихо появилась и тут же исчезла. Нет больше Малфоя, высокомерного и неприступного. Вместо него теперь несчастный потерянный парень, который не знает, что делать дальше, и который по какому-то недоразумению носит фамилию Малфой.
Пискнул мобильник. Драко прочитал sms-ку от Фреда и поднялся. У него еще было немного времени, чтобы неспеша дойти до Гайд Парк Корнер и оттуда уже отправляться на Диагон-аллею.
С трудом подавив безрассудное желание искупаться в Серпентайне, он дошел до Эппсли-хауса, нашел тихое укромное место и аппарировал к близнецам.
* * *
Писк мобильника вырвал его из сладких объятий Морфея в половине девятого. Зашвырнув несчастный Сименс в дальний угол, он собрался спать дальше, но в сознании подло нарисовалась мысль о вчерашнем вечере у близнецов, и слизеринец резко сел на постели, хватаясь за голову от ужаса и боли одновременно.
«Мерлин!» блондин позволил страдающему похмельем мозгу выдать несколько весьма откровенных образов. «Какой ужас!» краем сознания отметив, что близнецы весьма симпатичны, хорошо сложены и могли бы даже быть красивы, если бы не рыжие волосы («и фамилия Уизли!»), Драко застонал и откинулся на подушки.
«Я с Уизли…» он зажмурился, и противное второе Я тут же выдало еще парочку ну очень интересных картинок.
«Чтобы я еще хоть раз пил с Уизли… да лучше застрелиться!» он содрогнулся в равной степени и от перспективы пить с Уизли, и от неэстетичности предполагаемого вида самоубийства.
«Ладно… что было, то было. Я уже давно не блюду кодекс Малфоев, так что, одним пятном больше, одним меньше — кому какая разница?» придя к такому выводу, он вернулся к главной проблеме — похмелье. Позвонив портье и приказав принести завтрак и пинту холодного молока, он переключился на проблему номер два — чем заняться? Ехать в офис теперь нет никакой необходимости — Люциус пойман, его уже наверняка уволили, а даже если и не уволили, то он остался без напарника.
Появление принесшего завтрак официанта прервало не слишком веселые мысли. Велев принесли традиционный набор утренней прессы, Драко приступил к еде, все больше утверждаясь в мысли, что делать все равно нечего, а поездка на Лондон Уолл позволит убить хоть немного времени.
Как показала практика, система городского транспорта Лондона вполне способна оказать существенное содействие в бесполезной трате времени. Ни о чем не подозревая, слизеринец сел в поезд на Гайд Парк Корнер и следующие полтора часа провел в подземке — поезд встал между Ковент Гарден и Холборном. На линии Пиккадилли сломались семафоры
Решив, что торопиться ему некуда, а хождение по туннелям никогда не было его хобби, Драко остался в вагоне. Вежливый стюард попытался выпроводить и его, объясняя, что до Холборна всего 5 минут пешком, и сэр сможет пересесть на Центральную линию, но блондин в не слишком куртуазных выражениях объяснил ему, что по тому туннелю стюард может идти во всем известном направлении, причем желательно без фонаря, а еще лучше — босиком по контактному рельсу, и сотруднику подземки не оставалось ничего другого, кроме как оставить блондина в покое.
Остаться одному слизеринцу все же не удалось. Из соседнего вагона перешел на редкость наглый молодой человек. Усевшись напротив Драко, он какое-то время молча пялился на него, а потом протянул:
— Так и будешь молчать? — манерность, с которой это было сказано, моментально вызвала у Драко приступ острого желания удавить придурка голыми руками, но он ограничился лишь испепеляющим взглядом.
— Какие мы невежливые, — парень тряхнул головой и снова уставился на Драко, — ты та-акой красавчик…
— Слушай, девочка-ромашка, — оборвал его блондин, — ты знаешь дорогу на х*й?
— На твой — нет, — он и глазом не моргнул на прозрачность намека и на не слишком вежливое обращение, — но очень хочу узнать. Не поможешь?
Смерив его презрительным взглядом, блондин встал и перешел в соседний вагон. Одиночество длилось ровно одну минуту. Манерное чудовище снова нарисовалось перед ним.
— Ну зачем так быстро убегать? — он ухмылялся, — мы можем договориться, — он сделал паузу и многозначительно посмотрел на слизеринца, — устроят пятьдесят фунтов?
От такой наглости Драко лишился дара речи. Его, Малфоя, пытается снять какая-то пидовка! Вышеназванная пидовка истолковала молчание Драко по-своему:
— Ну вот видишь, — он поднялся, — пойдем, я знаю неплохое местечко около Блумсбери Уэй…
Драко отмер, в доли секунды взвесил все за и против, вскочил, выхватил палочку и направил ее на «клиента»:
— Ни с места, — угрожающе произнес слизеринец, медленно отступая по вагону.
— Оу, ты любишь секс-игрушки? — парень ухмыльнулся и двинулся следом за ним.
— Боюсь, будь это игрушкой, она бы бесследно исчезла при первой же попытке применить ее на тебе, — ядовито обронил Малфой и остановился около двери.
— Какой ты грубый, — поморщился назойливый магл и попытался быстрым шагом ликвидировать разделяющие их несколько ярдов. Драко, не раздумывая, выкрикнул «Ступефай!» и с нескрываемым удовлетворением наблюдал, как магл пролетел в дальний конец вагона и с грохотом врезался в стену.
— В следующий раз трижды подумай, прежде чем кого-то доставать, — назидательно изрек блондин и перебрался в следующий вагон.
Авроры не заставили себя ждать. Слизеринец не успел обдумать, что именно сказать на допросе в аврорском отделе, как в соседнем вагоне появились три представителя этого уважаемого учреждения. Каково же было удивление Драко, когда один из авроров обернулся и выяснилось, что сам руководитель отдела, Гарри Поттер, прибыл на подобное, весьма рядовое по мнению Малфоя, происшествие. Драко демонстративно отвернулся и стал изучать висящую на противоположной стене схему метро.
— Малфой, ты что вытворяешь?! — возмущенный вопль гриффиндорца возвестил о том, что Поттер выдал все ценные указания и теперь перешел в его вагон.
— Поттер, тебе нравится, когда тебя грязно домогаются в пустом поезде, застрявшем между станциями? — невинно осведомился Драко, соизволив обратить на брюнета внимание.
— Ты спятил? Ты его э-э-э… грязно домогался, а он отказывал, и за это ты влепил ему Ступефай? — глаза гриффиндорца округлились. По видимому, такой подлости он не ожидал даже от Малфоя.
— Это ты спятил, — резко ответил Драко, — почему если кто-то делает гадость, то подозрение первым делом падает на Малфоя?
Подобная отповедь изумила Гарри еще больше:
— Малфой, ты что, жалуешься?
— Нет, б
* * *
ь, хвастаюсь! — рявкнул слизеринец, умудрившись при этом одарить Поттера таким взглядом, что любой нормальный человек счел бы за благо оказаться как можно дальше от Малфоя.
Немного придя в себя, гриффиндорец продолжил импровизированный допрос:
— Значит, он тебя домогался, и ты не придумал ничего лучше, кроме как применить к нему магию? — Поттер пытливо смотрел на него.
— Эта маленькая тварь предлагала мне пятьдесят фунтов, чтобы я его трахнул, — ответил Драко. Злость прошла, оставив только легкое раздражение.
— И ты упустил такой шанс заработать? — язвительно осведомился Гарри.
— Поттер, в отличие от тебя я могу себе позволить сосать из любви к искусству, а не потому, что очень кушать хочется, — ледяным тоном парировал слизеринец, — кроме того, я выступаю исключительно в пассиве.
Глаза Поттера сузились, и он открыл рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость. Допрос грозил перерасти в очередное выяснение отношений, но их в высшей степени милую беседу прервал один из спутников Поттера.
— Мы закончили, можем возвращаться.
— Хорошо, — гриффиндорец снова повернулся к Драко, смерил его тяжелым взглядом, и заявил, — ты отправишься с нами. Сам понимаешь, всякие мелкие формальности.
Слизеринец молча кивнул и поднялся. Через минуту они аппарировали в Министерство.
* * *
Всю вторую половину понедельника он провел в офисе на Лондон Уолл. Как оказалось, его никто не увольнял и более того, мистер Уизли категорически настаивал на его появлении на рабочем месте, посему, проторчав два часа в аврорском отделе, слизеринец прибыл в свой офис.
Настроение блондина кардинальным образом переменилось. За два часа в поттеровском отделе он успел придумать очередной план и немедленно приступить к его исполнению. На столе Поттера он заметил рекламный проспект какого-то фитнес-клуба в районе Пэддингтона. Сущей ерундой было выяснить у гриффиндорца, в какую качалку он ходит и заодно напомнить, что он предлагал Малфою сходить с ним, и что сам Малфой в конце концов согласился.
Теперь Драко было чем заняться — он старательно прорабатывал детали и резервные варианты своего плана, самым важным пунктом которого значился совместный с Поттером поход в спортзал.
Устроив вечером настоящий штурм магазинов на Найтсбридж, он вернулся в отель абсолютно уверенный в успехе намеченной на завтра операции.
Вторник тянулся садистски медленно. Полное отсутствие какой бы то ни было работы явно не способствовало ускорению хода времени, и к семи вечера блондин окончательно извелся. Ежеминутно поглядывая на часы, он дождался конца рабочего дня и буквально полетел в отель.
«Ну держись, Гарри Поттер» второе Я, принимавшее самое деятельное участие в разработке коварного плана, теперь предвкушало триумфальное завершение первой фазы операции. Однако до триумфа было еще далеко.
Поттер быстро сплавил его инструктору, пообещав время от времени приходить контролировать процесс. Инструктор какое-то время потратил на составление программы, а потом погнал его разминаться.
Первый раз Поттер явился, когда Драко, мысленно матеря инструктора, прыгал на скакалке.
— Учись ты в магловской школе, был бы абсолютным чемпионом — ехидно пропел Гарри, когда блондин в очередной раз не успел вовремя подпрыгнуть.
Драко наградил его полным отвращения взглядом и со злости установил свой новый рекорд — четырнадцать прыжков.
— Хватит, — объявил инструктор, — теперь сделайте по паре десятков наклонов с касанием носков ног. И десяток отжиманий.
Драко кинул еще один злобный взгляд на гриффиндорца и продолжил разминаться. Поблагодарив всех богов вместе взятых за то, что с растяжкой у него все в порядке, он быстро покончил с наклонами и занялся отжиманиями. На лице Поттера появилось злорадное выражение, и слизеринец, сцепив зубы, с остервенением стал отжиматься, буквально отлетая от пола.
— Что с тобой, Поттер? Лимонами объелся? — ядовито осведомился Драко, с удовлетворением увидев разочарованную физиономию гриффиндорца.
— Ты неправильно делаешь, — попытался отыграться Поттер, — ты стремишься как можно быстрее закончить упражнение, а надо стремиться к максимальной нагрузке на мышцы, а не к минимальной трате времени.
— Для разминки нормально, — вмешался инструктор.
Драко насмешливо посмотрел на Гарри, который ответил ему хитрым взглядом и ретировался.
Инструктор, которому такая вещь, как гуманизм, была абсолютно неведома, вернул злорадствующего слизеринца на грешную землю, объявив, что теперь можно приступать к основной тренировке.
Радуясь, что Поттер пропустил такое увлекательное зрелище, как качающий пресс Малфой, и, по привычке, мысленно матеря инструктора, он приступил к жиму штанги лежа, когда нарисовался гриффиндорец.
— Всего тридцать? — насмешливо осведомился брюнет.
— Уйди, — выдохнул Драко, медленно опуская штангу и ощущая внезапный прилив сил.
— Малфой, всего тридцать килограмм! Я начинал с пятидесяти! — продолжал издеваться Поттер.
— Убью… гадину… — прошипел Драко, снова опуская штангу.
— Давай помогу, — внезапно предложил гриффиндорец, положил руки на гриф и слегка надавил. Не ожидавший подобного Драко чуть не уронил штангу на грудь.
— Поттер!!! — завопил он, перекрывая все остальные звуки. До сих пор не вмешивавшийся в разговор инструктор тоже заорал и рванул штангу вверх. Штанга взлетела вместе с Драко, который не успел выпустить ее из рук.
— Ой, прости, я не со зла, — начал извиняться Поттер, но Драко очень хорошо заметил смех в его изумрудных глазах.
— Чтоб тебя дракон сожрал, — злобно рявкнул он и снова взялся за штангу, — пшел вон, бандит, — закончил он и с видом оскорбленного достоинства вернулся к прерванному упражнению. Поттер послушался и снова исчез.
Следующее появление Поттера пришлось на подъем штанги на бицепсы.
— Лучше сразу исчезни, — заметил Драко, задерживая штангу в верхней точке.
— Ну не злись, я тебе помочь пытаюсь, — ухмыльнулся Гарри.
— Это теперь так называется? В прошлый раз ты мне чуть ребра штангой не переломал, — возмутился слизеринец, внутренне соглашаясь с тем, что появления Поттера оказываются очень хорошим допингом. Уж очень не хочется ударить в грязь лицом.
— Если бы ты жал сотню — мог бы переломать, а тридцать — это детский сад, — отмахнулся гриффиндорец. Драко заскрипел зубами, — локти держи. Какой подход?
— Четвертый, — ответил блондин, медленно опуская штангу.
— Скоро вернусь, — сказал Гарри и скрылся.
В относительном спокойствии, под надзором садиста-инструктора по имени Мэтью, Драко добрался до последнего пункта на сегодня — выпадов со штангой, когда снова явился Поттер.
— О, выпады. Мне тоже только они остались, — он вскинул на плечи штангу, которая, по визуальным впечатлениям слизеринца была тяжелее раза в два, чем его собственная, — устал? — участливо спросил он у блондина и сделал выпад.
— Ну что ты, — с сарказмом протянул Драко, стараясь скопировать движение гриффиндорца, — я свеж, как майская роза, — «после прохода танковой колонны» мысленно закончил он.
— Торс держим вертикально, — заметил инструктор.
— Да, Малфой, вертикально, — подхватил брюнет, — или ты слишком устал?
— Поттер, — зло произнес слизеринец, — тебе когда-нибудь роняли на ногу штангу?
— Не отвлекайся, — усмехаясь, ответил гриффиндорец.
— Ты же меня и отвлекаешь, — заметил Драко, подумывая над осуществлением своей угрозы.
— Не отвлекаю, а выступаю в роли допинга, — хихикнул Гарри.
— Ну да, а я в таком случае — королева Изабелла Испанская, — протянул блондин, меняя ногу.
— А ты в курсе, что Изабелла не мылась много лет? — осведомился Поттер, — ты тоже хочешь благоухать, как она? Заметь, отнюдь не розами.
— Чтоб тебе превратиться в жабу, — в сердцах пожелал блондин.
— Ты любишь жаб? — тут же среагировал гриффиндорец.
— Исключительно в виде ингредиентов для зелий, — ответил Драко.
— Слава Мерлину. Я уж подумал было, что у тебя такая форма зоофилии, — Поттер усмехнулся.
— Определенно, зоофилия у меня все же есть, — ехидно ответил слизеринец, — если хотел переспать с такой обезьяной, как ты.
— А что, уже не хочешь? — ухмыляясь, поинтересовался Гарри.
— Я все понимаю, но все же, может, вы закончите тренировку, а уже потом будете выяснять отношения? — вмешался инструктор. Остаток тренировки они провели в молчании.
Расслабившись, Драко стоял под душем, наслаждался сбегающими по телу струйками воды и мысленно проклинал свою идею сходить с Поттером в качалку. Он был абсолютно вымотан и не хотел ровным счетом ничего. Настроения не улучшали ехидные замечания гриффиндорца на протяжении всей тренировки. Он уже мысленно созрел для внесения кардинальных изменений в свой план, когда в душевую вошел Поттер.
«Аполлон Бельведерский тихо рыдает на галерке» заметил внутренний голос. Согласившись, Драко бросил короткий взгляд на гриффиндорца, демонстративно запрокинул голову и закрыл глаза. Поттер встал рядом и включил воду.
— Ну, как тебе?
— Неплохо, только очень изматывает, — Драко повернулся, стараясь не смотреть ниже лица Поттера.
— Потом будет легче, — заметил Гарри, — конечно, если будешь регулярно тренироваться. Мне тоже сперва было очень тяжело, но результат того стоит, — он провел ладонью вдоль своего тела, не отрывая взгляда от лица слизеринца. В два шага преодолев разделявшее их расстояние, Гарри оказался рядом с блондином, — почему ты ушел?
Драко закусил губу, прикрыл глаза и промолчал. Гриффиндорец был слишком близко и Малфой начал терять контроль над собой. Легкое прикосновение к губам заставило его вздрогнуть — он ожидал другого.
— Я не хотел, чтобы ты уходил, — тихо сказал Гарри и осторожно поцеловал его, ожидая ответа.
Драко прижался к нему и ответил на поцелуй, проводя языком по зубам гриффиндорца. Руки скользнули вдоль спины брюнета, царапая ногтями кожу, и по телу Гарри пробежала дрожь.
— Прямо здесь? — гриффиндорец тоже терял контроль. Драко снова провел руками по его спине, кивнул и продолжил целовать брюнета, который страстно отвечал на поцелуи. Прижав слизеринца спиной к стене, Гарри перехватил инициативу, самозабвенно целуя его и лаская его стройное тело.
— Мерлин… Гарри, я сейчас кончу, — простонал блондин, сползая по стене на пол. Гарри опустился рядом с ним и в ответ стал покрывать цепью легких поцелуев его грудь. Слизеринец судорожно втянул воздух, прогибаясь навстречу губам Поттера и вцепляясь ему в плечи. Кожа блондина пылала, прикосновения горячих ладоней и губ гриффиндорца сводили его с ума.
— Га-арри… — гриффиндорец подхватил его и усадил себе на бедра, целуя и покусывая нежную кожу. Член слизеринца прижимался к каменному прессу брюнета, от чего возбуждение Драко становилось еще сильнее. Пробежавшись кончиками пальцев вдоль позвоночника блондина, Гарри крепко сжал ладонями его ягодицы.
— Я хочу тебя, — выдохнул Малфой, запустив обе руки в мокрые волосы брюнета.
— Здесь? — Гарри на долю секунды оторвался от его шеи и тут же вернулся к прерванному занятию, оставляя роскошные засосы на нежной коже.
— Да-а-а, — Драко уже ничего не соображал, кроме того, что его ласкает самый классный парень в мире.
— Без смазки? — гриффиндорец еще раз оторвался от его шеи, с удовлетворением разглядывая особенно шикарный засос над ключицей.
— Ерунда… — блондин посмотрел в глаза Гарри и жадно впился в его губы. Проведя ладонью по руке гриффиндорца, он коснулся кончиками пальцев его члена, на конце которого появилась капелька смазки. Обхватив его у основания, он приподнялся и провел им между своих ягодиц, а потом начал осторожно опускаться на него. Ноги устали после тренировки, но охватившее его желание было превосходным допингом, кроме того, гриффиндорец поддерживал его. Положив ладони на вздувшиеся бицепсы Поттера, блондин откинулся назад и начал подниматься и опускаться на его члене. Гриффиндорец закусил губу, зажмурился и пытался сдерживать стоны, которые все же время от времени прорывались наружу. Драко двигался в удобном для себя ритме, но, в конце концов, усталость взяла верх, и он остановился. Тогда Поттер резко опрокинул его на спину, закинул ноги себе на плечи и продолжил, проникая очень глубоко. Драко быстро понял, что Поттеру нравилось вести — он больше не жмурился и не кусал губы, а неотрывно смотрел на слизеринца, быстрыми движениями овладевая им.
— Га-а-а-рри… быстрее… — с трудом выдохнул Малфой. Странно, ему никогда не нравилась эта поза, но сейчас он был на вершине блаженства. Драко обхватил свой член и стал водить рукой взад и вперед, чувствуя, что ему осталось совсем чуть-чуть до оргазма. Гриффиндорец еще прибавил, блондин тяжело застонал и его сперма брызнула ему на живот. Картина кончающего Малфоя оказалась достаточной и для Гарри, его движения стали более резкими и он, со стоном выплеснув свое семя в Драко, рухнул на него сверху.
Пару минут они, совершенно выдохшиеся, лежали на полу и нежно целовались. Идиллию прервал весьма смущенный инструктор.
— Кхем… молодые люди… мне очень неловко, но видите ли… там уже половина посетителей ждет, когда вы э-э-э… закончите… — он покраснел. Неизвестно, от чего больше: от смущения или от представшей его глазам картины.
— Ага… мы уже все… — выговорил Гарри, приподнимаясь на руках, — еще минуту…
Инструктор кивнул и выскочил за дверь.
— Похоже, тебе придется менять качалку, — промурлыкал слизеринец, ухмыляясь как кот, нализавшийся сметаны.
— Ну и фиг с ним, — легкомысленно ответил Гарри и поднялся, потом протянул руку и помог встать блондину, — поехали ко мне?
— М-м-м… заманчиво, — Драко изобразил задумчивость.
— О-очень красиво, — подражая манерным ноткам слизеринца, появлявшимся, когда тот хотел кого-то оскорбить, протянул Поттер. Драко рассмеялся, взял полотенце и отправился в раздевалку, оставив гриффиндорца одного.
Через полчаса они приехали в дом на Парк Роуд.
Эпилог.
Их разбудил звонок в дверь, прозвучавший в полдень.
— Какого черта кому понадобилось? — сонно пробормотал Гарри, выскользнув из-под одеяла. Они не спали полночи, и если бы не звонок, спали бы еще долго.
Драко потянулся, выбрался из постели, замотался в халат и отправился вслед за гриффиндорцем. Голоса близнецов он узнал сразу же.
— Я же говорил! — «Интересно, Фред или Джордж?»
— Ну да, я и не спорил, — голос второго близнеца.
Драко спустился вниз.
— Привет. Вы чего так рано? — он сделал вид, что не замечает любопытных взглядов, направленных на его шею.
— Ты еще не знаешь? — хором изумились близнецы, — твой отец умудрился бежать. Сегодня утром обнаружили, что его камера пуста. Мы думали, что Дамблдор или МакГонагалл уже давно вас предупредили.
— И почему я ничуть не удивляюсь? — вздохнул слизеринец, — Гарри, теперь хочешь — не хочешь, но от меня ты не избавишься, — лукавая улыбка заиграла на его губах.
— Ну, может, когда-нибудь и захочу… — начал гриффиндорец и торопливо продолжил, увидев появляющееся на лице Малфоя зловещее выражение, — но, скорее всего, это будет уже не в этой жизни, — он привлек Драко к себе и, под дружное «О-о-о!» близнецов, поцеловал его.
Необходимое дополнение.
Менять качалку Гарри не пришлось. В тот же день позвонил управляющий фитнес-клуба, пожелавший уточнить, какой абонемент желает оформить мистер Малфой, и не желает ли мистер Поттер продлить свой, так как он истекает через две недели.
Зря он спрашивал…:-)
The End.