Засыпал я в поезде, в плацкарте, на верхней боковой полке. Подо мной сидела интеллигентного вида старушка, так что за свои вещи я был спокоен. Проснулся оттого, что начал съезжать с полки, как будто она была покатая. Левой рукой хватаюсь за третью полку – между нею и стеной есть промежуток. Глаза предательски слипаются, а пальцы слабеют... Я понял, где нахожусь: это пространство между сном и явью, комфортно себя чувствовать здесь я еще не научился. Но на раздумья времени мало – я продолжаю скользить вниз, что грозит мне нехилым падением. Как на зло старушка пересела, и теперь на нижней полке спит какой-то пьянчуга. «По-мо-ги-те...» - выдыхаю я. Но голос мне не подчиняется; все, на что я способен, лишь едва слышный шепот. «По-мо-ги-и-те...» Бля-я, я же сейчас грохнусь с этой верхотуры. Изо всех сил сжимаю край третьей полки, но пальцы слабеют... Я медленно скатываюсь на спину сидящему внизу дядьке. «Что за...» - он стряхивает меня, и я теряю всякую надежду на мягкое приземление. «Помо...» Мимо проходит какой-то мужик, я хватаюсь за него свободной правой рукой – и просыпаюсь. Бабуля снизу как сидела, так и сидит. А я как лежал на полке у самой стены, так и лежу. И никакого промежутка между стеной и третьей полкой, за что бы можно было ухватиться, нету.