ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ЗДЕСЬ, В ПАРИЖЕ, в минувший четверг стартовал веселый праздник - праздник молодого вина Божоле Нуво (фр. Beaujolais nouveau). Придуман был этот праздник нетерпеливыми любителями выпить: вино Божоле - это вино нового урожая, возраст которого не превышает трех месяцев, соответственно юному возрасту и вкус: довольно кислый, незрелый, порой ощутимо отдающий дрожжами, настойчиво прорезающими приятный фруктовый аромат. Не будучи крепким, из-за остатков неперебродивших дрожжей вино это довольно сильно хмелит, - и это его чем-то роднит с русской брагой. Возможно, именно поэтому у этого вина принято хвалить не вкус, а цвет: как правило, яркий рубиново-красный. Конечно, у этого вина, да и у этого праздника, есть как свои поклонники, так и свои критики: в то же время, праздник Божоле Нуво, отмечается не только в Париже, но и во всем мире.

Много поклонников также и у самого известного после Христа человека на земле: Императора Франции Наполеона I: многочисленные читательские отклики на первую часть этой выставочной квадрологии, довольно ощутимо возросшие уже ко второй её части, убеждают в этом. Ознакомившись с московской выставкой хотя бы посредством этих Нескучных Заметок™, у многих наверняка возникало ощущение некой разнородности собранных под барельефом Ленина предметов, многие из которых даже при всей лояльности и толерантности все-же трудно отнести как самому Наполеону, так и к его эпохе вообще: удивительно, но и сами работники ГИМ, отбиравшие в Париже экспонаты, также затруднились хоть как-то объяснить свой выбор. Об отсутствии на выставке единой драматургии, которой были бы подчинены представляемые предметы, говорили журналисты и на интервью директора этого музея: почитайте, оно служит довольно красноречивой иллюстрацией к этой выставке!

Мы же с Вами сегодня продолжим ее обзор, традиционно остановившись не на всех, но на наиболее ярких ее экспонатах. Если же кто из моих ПоЧитателей восжелает самолично обозреть эту выставку, то напомню, что выставка "Наполеон и Лувр" продлится в Москве по последним данным аж до 12 декабря! Всю дополнительную информацию о стоимости билетов, часах работы выставки, etc мой любознательный ПоЧитатель найдет на сайте музея, перейти на который можно, нажав красный заголовок этой Нескучной Заметки™ в самом верху. Отдавая также должную справедливость Рикки-Тикки-Тави, вдохновившего меня на этот рассказ, продолжим с установленного им порядка, сохраняя также и его пояснения к экспонатам, - они обозначены курсивом. Итак, поехали!
 

Как вы помните, друзья мои, во второй части, целиком и полностью посвященной единственному, но возможно - самому важному экспонату этой выставки: императорскому трону, на котором никогда не сидел сам Император, мы расстались с вами вот у этого круглого ковра, что на фото выше, в прежнее время украшавшего тронный зал во дворце Тюильри - парижской резиденции Наполеона I.

На этом снимке хорошо видно, как хромает экспонатура: портрет не отцентрован по белой рамке, нарисованной на стене - все это сильно режет глаз. Кроме того, портрет вывешен довольно низко, и это еще не так было бы страшно, как в дополнение к этому недостатку музейским работникам в мысль пришло присунуть императорское кресло впритык к императорскому опять же портрету. В результате этих трудов оказалось, что высокой спинкой кресла закрыта часть рамы да и сам портрет: а ведь именно на нижней кромке рамы написано оригинальное название этой картины, указан автор и год ее создания. Но работники музея посчитали, что все эти непонятные надписи "иностранными буквами" посетители и так не поймут, так стоит ли трудиться?!.. Примечательно, что и самодельной русскоязычной таблички, поясняющей портрет, вблизи его также не заметно: видимо, музейщики полагают, что тот, кто взялся за труд ходить по музеям, прежде сам должен все знать наизусть да и на пять с плюсом, - отвлекаться от своих "трудов важных и праведных" по сбору трехсот рублей с каждого сюда лишь только вошедшего, на какие-то там мелочи вроде табличек, служители московского музея посчитали для себя совсем "не комильфо".

Для справки стоит упомянуть, что зайти в музей Лувр - величайший музей мира, изобилующий не только разнообразнейшими экспонатами, но также и всевозможными табличками к ним, стоит всего 6 евро. Похоже, что служители Лувра отличились от работников ГИМ также и тем, что посчитали для себя совсем "не комильфо" задирать до небес входную плату, уделив должное внимание другим вопросам.

На верхнем снимке видно, что справа от портрета стоит большая золоченая ваза, окруженная любопытными посетителями. По традиции, та ваза также присунута впритык к стене - и если у портрета и кресла на задних стенках нет ничего примечательного, то ваза - объект круглый, а значит, подлежит осмотру со всех её сторон, а не только именно лишь с той одной, которую избрали музейщики. Как оказалось, и сама эта ваза, и сторона, которой она намеренно повернута к зрителям - всё это вовсе не случайно!
 

Как указано в музейной табличке, перед нами - "Этрусская ваза с завитками «Прибытие в Париж главных памятников, составляющих Музей Наполеона»". Как видим, московские музейщики назвали ее Этрусской, явно желая блеснуть здесь небывалой эрудицией! Однако же куда как полезней было бы указать материал вазы, что она - фарфоровая, поскольку в действительности-то ни русской, ни этрусской эта ваза никогда в жизни не была.

Полезно вспомнить из школьной программы, что этруссками назывались древние племена, жившие еще аж до римской цивилизации где-то на севере нынешней Италии, и во временном отрезке - это сколько-то там тысяч лет до нашей эры, подробнее скажет учебник. Между тем, привезенная в Москву ваза изготовлена вполне в нашу с вами эру, а по историческим меркам, так и вообще почти что в наши дни - в 1813 году, и является не этрусской, а севрской - по названию фарфоровой мануфактуры, располагавшейся в Севре, нынешнем парижском пригороде. Примечательно, что в своем недавнем интервью директор московского музея ославился также и тем, что упорно и с серьезным выражением лица не раз называл эту мануфактуру Сербской, будучи твердо убежденным, что это где-то в районе Боснии.

Весьма похожую на нее вазу я пару лет тому назад встретил в Версале, она на верхнем фото: попробуйте найти 10 отличий! Те же медальоны на шейке, тот же расписной эмалевый фриз, и те же "завитки"... Не вспомню уж сейчас, но вполне допускаю, что и версальская ваза изготавливалась на одном и том же заводе, что и наполеоновская. Вот только разница между ними - примерно 100 лет, поскольку версальская, верхняя ваза, была сделана еще для Короля-Солнца, презнаменитейшего Луи XIV, именно его в парике и плаще вы и видите в центре фриза.
 

"Совершенно исключительный характер этого произведения подтверждается особенно долгим периодом его изготовления – с 1810 по 1813 г." Увы, не совсем понятно, как это обычная лень может придать исключительность произведению? Но видно, московские музейщики знают о чарующих свойствах лени куда больше моего... И не удивлюсь, что уж тут-то вот - на самом академическом уровне!

Однако же, если поверить им про 1813 год, то я нашел эту вазу: вот она, взгляните на снимок ниже - обозначена белой стрелкой слева. На картине запечатлен драматический момент - отречение Императора, произосшедшее как раз после создания той вазы - в 1814 году, утром 6 апреля. Как раз совсем незадолго до этого, полученную им наконец, вазу, Император выставил на видном месте в зале, у зеркала: чтобы каждый смотрящий на нее получал хоть какое-то представление о ее росписи с невидимой, задней части, - поучиться бы московским музейщикам у Императора заботе о зрителях! Так что выходит, что как следует насладиться этим уникальным произведением Император увы, не успел... Вообще, я отмечаю, что большинство объектов, (если не сказать, что все) среди выбранных московскими сотрудниками в парижских музеях, имеют вот это странное свойство: они либо вовсе никогда (как этот трон!) не были использованы Наполеоном и его окружением, либо использовались, но уж чрезвычайно непродолжительное время. Почему среди сотен тысяч выбирали в Москву именно их - остается неразгаданной загадкой до сих пор... И думается, что не только для нас, но также и для самого директора музея...
 

Загадкой останется также и персона, изображенная на "завитках": хотя удивительно, что в музейных стенах применяют вот эдакую простонародную терминологию - "завитки". Это слово более подходяще для описания фантазии автора музейных табличек, но в архитектуре и в искусстве эти "завитки" называются волю́тами (итал. voluta — спираль). Согласитесь, всяк пожертвовавший три сотни за билет вправе рассчитывать, что попал туда, где хоть мало-мальски ориентируются в искусствоведческой терминологии, не прибегая к помощи невежественных э-э-э, эрзацев... Однако же, увы, сии надежды тщетны! И хотя тот длинноволосый юноша, изображенный на правой волюте, ни по профилю, ни по прическе на Наполеона нисколько не похож, но и насчет него в музейных описаниях, увы, - пусто...
 

Не знаю, насколько уж похож на Аполлона куратор этой выставки с русской стороны Виктор Безотносый, но его явная склонность к этому персонажу, изображенному на фризе вазы, просто налицо! И рискну предположить, что именно из-за вот этого Аполлона эта ваза была отобрана им в Лувре. Кстати, к чести русского музея было бы снабдить пояснениями те фигуры и скульптуры, что изображены на фризе вазы: но до того ли им!... Я попробую устранить этот недостаток ниже, уже в комментариях. Сейчас же стоит заметить, что справа от Аполлона изображены три фигуры, смотрящие на возвращающиеся с итальянскими трофеями повозки: это дети Жозефины - пасынок Наполеона, вице-король Италии Эжэн Богарне (в коричневом плаще), рядом с ним - его сестра, Гортензия Богарне, королева Голландии, опирающаяся на плечо Вивана Данона, директора музея Наполеона, принимающего трофеи.
 

О своем отношении к обнаженной античности Виктор Безотносый со смущенным хохотком непреминул высказаться также и вот в этом ролике: он начнется как раз с того самого момента!
 

Удивительно, но как раз рядом с этой вазой в аккуратной рамочке была вывешена одна из тех популярных гравюр Опица, что хранятся в собрании ГИМ. Эти довольно любопытные гравюры-рисунки, скорее напоминающие комиксы, и посвященные пребыванию казаков в Париже в 1814 году, вы могли уже видеть у меня ранее, для тех кто соскучился по ним, даю ссылку: это здесь.
 

На основе этих гравюр-комиксов Опица в россии была вупущена двуязычный альбом, в которой те гравюры (а вернее, лишь только самые невинные из них) были выставлены в качестве иллюстраций. Подозреваю, что "политически неправильные" гравюры Опица, изображающие, к примеру, как пьяные казаки на глазах родителей и мужа насилуют парижанок или измываются на старым евреем, заставляя его есть свинину, также хранятся в запасниках ГИМ (некоторые из них представлены в комментариях здесь), однако ни в том альбоме, ни вообще нигде о них - ни звука!..

Примечательно, что автором того вылизанного альбома, в котором русские пояснения даются аж на страницу, а французские - всего на два предложения, является ни кто иной, как уже знакомый вам куратор музея Виктор Безотносый, столь ловко использовавший свой административный ресурс! Остается лишь надеяться, что безнаказанность и коммерческий успех первого альбома, продающегося в Париже аж за EUR 25,- побудит его к изданию и того запретно-неизданного... Ну как тут не вспомнить классика?! -

 

Ниже на снимках - оригинал скульптуры Аполлона Бельведерского, что хранится в музее Ватикана. а также его гипсовая копия, украшающая Александровский сад в Петербурге, что за Исаакиевским собором: найдите 10 отличий, в том числе - с вазой и с вышепредставленной гравюрой Опица.
 

Еще один любопытный экспонат - это картина, избранная музеем на вывеску этой выставки. Как писал Рикки-Тикки-Тави, она именуется следующим образом: Огюст Куде (1789 - 1873) Наполеон I посещает лестницу Лувра в сопровождении архитекторов Персье и Фонтеном. Лувр. 1933 г. Не знаю, чья здесь ошибка, но в действительности эта хранящаяся в Лувре картина создана не в 1933, а в 1833 году - а значит, уже после смерти Императора, - и в оригинале именуется, как Napoléon Ier visitant l'escalier du musée du Louvre, - а значит, что хотя архитекторский дуэт Персье-Фонтен и присутствует на самом полотне, но в названии он не обозначен, это все московские музейщики "творчески дополняют". Автор - Louis-Charles-Auguste COUDER (1789-1873) Размеры: высота 177 cm - ширина 135 cm.
 

Архитекторы Шарль Персье и Пьер-Франсуа Фонтей (именно так его фамилия произносится по-французски) были избраны Императором, чтобы декорировать залы нового музея и завершить соединение двух дворцов - Лувра и Тюильри. В 1809 году они представили всеобъемлющий план, - и этот момент как раз запечатлен на картине, - который будет служить основой для дальнейшего воплощения этого проекта.

Парадная лестница, на которой стоят все изображенные персонажи, и ведущая на второй этаж музея, была построена между 1807 и 1812 годами, однако 40 лет спустя она была разрушена во время строительства лестницы Дарю, где сегодня возвышается крылатая Ника Самофракийская - она скоро, кстати, будет оправлена на капитальную реставрацию, так что спешите! Вместе с тем, значительные части этой лестницы сохранены и сегодня они образуют залы Персье-Фонтена в Лувре.
 

На снимке выше центральная сцена дана крупнее, и если вы еще не узнали изображенных на ней господ, то попробую вам в этом помочь. Итак, цифрой 1 обозначен Шарль Персье, рядом с ним (цифра 2) - Пьер-Франсуа Фонтей. Обратите внимание, что оба архитектора одеты в синие мундиры членов Французской академии. Цифрой 3 обозначен Император Наполеон I, позади него под цифрой 4 выглядывает улыбающийся Виван Данон, рядом с которым стоит начальник наполеоновского штаба маршал Бертье (5). Около лесницы справа в тюрбане - личный телохранитель Наполеона, мамелюк Рустам (6), привезенный им из Египетского похода, на лестнице стоит седовласый Камбасере́с (7), архиканцлер империи и президент Сената, создавший знаменитый Кодекс Наполеона. Кто за мужчина стоит рядом с Даноном - затрудняюсь ответить, но все-же рискну предположить, что это Уврар, или кто-то из банкиров или финансистов: по крайней мере, именно этой персоны требует подобное совещание.

Ниже на фото видно, что знаменитая троица была представлена на той выставке также и мраморными бюстами, привезенными в Москву из Лувра - в дальнейшем мы повнимательнее рассмотрим каждый из них!
 

Итак, первым будет бюст архитектора Шарль Персье (фр. Charles Percier, 1764 - 1838). Выполнен он из мрамора скульптором Жан-Жаком Прадье, известным также, как Джеймс Прадье (фр. Jean-Jacques PRADIER, dit James, Genève, 1790 - Bougival, 1852) В.: 0,78 m.; Ш.: 0,64 m.; Гл.: 0,31 m.

Архитектор Лувра и Тюильри, Шарль Персье сотрудничал с 1801 по 1812 со своим другом Пьером-Франсуа Фонтейном над совместным созданием Триумфальной арки Карузель (фр. l'Arc de triomphe du Carrousel, 1806 - 1809), крыла дворца Тюильри, улицы Риволи (прежде - улицы Маренго), а также большинства скульптур, размещенных на фасаде Лувра вокруг Двора Наполеона. Шарль Персье декорировал также залы музея и лестницу, носящие их имена. Добавлю также, что Шарль Персье руководил реставрацией замка Мальмезон вскоре после его приобретения Жозефиной, а также приложил руку и к другим наполеоновским резиденциям - Сен-Клу и Фонтенбло. Персье разработал и проект Дворца Римского Короля для сына Наполеона, что должен был быть построен в Париже на месте нынешнего Трокадеро. Бюст архитектора хранится в Департаменте Скульптуры музея Лувр в Париже.

Помимо этого бюста, среди других известных работ скульптора Прадье были хранящиеся также в Лувре статуи и бюсты королей (Луи XVIII, Луи-Филиппа) и герцога Орлеанского, множество скульптур на античные темы. Прадье участвовал в создании скульптурного убранства Триумфальной арки и Дома Инвалидов - в частности, это именно он создал статуи 12-ти Побед, что окружают могилу Наполеона. На площади Согласия Прадье изобразил статую города Страсбурга, при этом известно, что моделью для статуи послужила его подруга, актриса Жюльетта Друэ, ставшая вскоре после этого, в 1833 г. многолетней постоянной спутницей Гюго.

Если сравнить картину и бюст Шарля Персье, то будет заметно, что скульптор в отличии от художника изобразил архитектора почти лысым, что и немудрено: вырезать на мраморе каждый волосок куда как труднее, чем изображать прически на полотне. Обратите внимание, что архитектор изображен в расшитом мундире - но не попутайте его с генеральским: это мундир члена Французской академии, и его вы могли видеть чуть раньше в иллюстрациях к недавнему интервью французского историка Макса Галло, это здесь. На груди у скульптора красуется знак Ордена почетного Легиона, розетка на банте указывает нам, что перед нами - офицер Ордена, а это - вторая ступень. Примечательно, что недавно развлекавший парижан скульптор Церетели хотя и тоже уже академик и член Ордена почетного Легиона, однако же ко старости лет смог дослужиться всего лишь до первой ступени - шевалье, хотя многие скажут: это только начало!... Возможно, конца? - резонно предположат немногие...
 

Следующим будет его старший товарищ, архитектор Лувра Франсуа Фонтен (фр. Pierre-François Fontaine, 1762 - 1853), в действительности же, они почти одногодки. Мраморный бюст, выполненный скульптором Шарлем-Огюстом Арно (фр. Charles-Auguste ARNAUD, La Rochelle, 1825 - La Rochelle, 1883) в 1854 году, т.е. уже после смерти архитектора, изображает его по-античному нагим и с романтической прической: в сравнении с картиной, чуть более пышной. Бюст также хранится в в Департаменте Скульптуры музея. В.: 0,60 m.; Ш.: 0,31 m.; Гл.: 0,27 m.

Помимо сотрудничества со своим другом Персье и совместного авторства Триумфальной арки Карузель, стоит сказать, что переживший своего друга и доживший аж до 91 года Фонтей является автором многих преобразований эпохи первой Империи и Реставрации, в том числе и музея Карла X - так позднее стали называть бывший Музей Наполеона I.
 

Наверное, нет необходимости изображать прославленный шедевр знаменитого архитектурного дуэта: Триумфальную арку Карузель, что до сих пор стоит у Лувра. Однако же одному из барельефов, что украшают ту Арку, внимание уделить все-же стоит, и хотя Рикки-Тикки-Тави о нем не упомянул, то возможно, что и ему узнать об этом будет познавательно. Речь пойдет о барельефе, посвященном победе при Аустерлице - самом известном сражении Наполеона, памятном для России настолько, что о нем принято накрепко забыть.

Между тем, команда московских музейщиков под руководством Виктора Безотосного (между прочим, кандидата истоических наук, если кто не знает!) отобрала в парижских музеях интересную гравюру, иллюстрирующую первоначальный проект того "аустерлицкого" барельефа для Триумфальной арки Карузель - она на снимке ниже.

Как значится в музейном пояснении, на гравюре изображена следующая сцена: Переговоры о мире после сражения под Аустерлицем: генерал Рапп представляет Императору Наполеону I князя Репнина и русских кавалергардов. На гравюре легко узнать Императора - он справа; фигура в тюрбане - это уже знакомый вам мамелюк Рустам, телохранитель Наполеона. Генерал Рапп, ординарец Наполеона, - в центре. Слева, с флагом с двуглавым орлом - понурые русские кавалергарды, узнаваемые по фасону шапок. Возглавляет их князь Репнин-Волконский, снявший перчатку с правой руки и невесело склонивший голову, командовавший тогда четвёртым эскадроном Кавалергардского полка.
 

Музейная подпись представляет дело так, как будто бы проигравшие битву русские сразу после боя выдвинули делегацию парламентеров к Наполеону с просьбой о заключении мира. Между тем, в действительности проигравшая Россия, примкнувшая к Австрии в третьей коалиции, никакого мира с Францией, разгромившей ее армию, которой кстати, командовал все тот же Кутузов, не заключала вовсе: ни сразу после Аустерлицкой битвы, ни даже впоследствии. 28-летний Александр I, не видевший еще ни одного сражения и решивший доставить себе это удовольствие, чудом избежал тогда плена и в слезах бежал с поля битвы, его брат Константин потерял знамя и едва спасся от мечтавших зарубить его мамелюков, а остатки русской армии по-тихому воротились с чужестранных земель во свояси, - говоря живописными словами известного политика, "чинно стуча копытами".

В действительности же русская императорская гвардия, которой командовал князь Репнин, была полностью разгромлена эскадронами генерала Раппа, а сам князь был ранен и попал в плен. И на гравюре как раз изображена сцена не переговоров о мире, как это хотят искаженно представить московские музейщики, а сцена пленения князя Репнина генералом Раппом, со словами: "Сир! Русская гвардия опрокинута!" представляющим своего пленника Наполеону. Никаких предложений о мире от Репнина тогда не поступало: да и было бы смешно услышать их от пленного!..

Известно, что Наполеон направил пленника в свой госпиталь, разрешив и жене князя прибыть и ухаживать за раненым мужем. По выздоровлении князя, в следующем году Наполеон отправил его в Россию. Сравнив музейные описания с описанием этого эпизода, сделанном в 1840 году русским же историком Михайловским-Данилевским, вы убедитесь в который раз, как нынче даже в русских музеях искажают отечественную историю.
 

На фото ниже виден тот же самый сюжет, что и на гравюре, но только уже воплощенный в мраморе. Несмотря на то, что Арка безусловно, требует немедленной реставрации, на барельефе можна разглядеть некоторые отличия от первоначальной гравюры: так, Наполеон изображен уже без своей знаменитой "маленькой шляпы", или двууголки, как правильно назвал ее директор ГИМ; флаг с двуглавым орлом уже не развевается, как прежде на гравюре: знаменосец склонил его к земле; кавалергарды поснимали свои шапки, а князь Репнин уже вовсе без перчаток и протягивает свою шпагу победителям, держа ее за кончик лезвия, рукояткою книзу... Согласитесь, сцена далекая от мирных переговоров - но вероятно, московские музейщики, будучи в Париже, не разглядели этот барельеф на Арке Карузель!.. Теперь вы можете исправить их ошибку.
 

Увы, по окончании аустерлица, Пресбургский мир под рождество 1805 года Франция заключала только лишь с Австрией - Россия тогда отмолчалась, сделав вид, что она никак и не участвовала в Третьей коалиции вовсе... Известно также, что в очередной раз проигравший и Аустерлиц, как и все свои битвы, Кутузов постеснялся подать царю прошение о своей отставке... С той поры все условились считать, что и никакого Аустерлица и вовсе не было: разгромную битву решено было навсегда забыть, как страшный сон.

Примечательно, что уже через пару страниц в своем исследовании Михайловский-Данилевский напишет то, что полностью опровергает пояснения московских музейщиков. Как видим, русский историк, живший к описываемому времени ближе нас всех, и бывший личным свидетелем многих из описываемых вещей, тем не менее, не стремился представить Наполеона неким вурдалаком и упырем, а не нисколько поддаваясь тем ненавистническим чувствам, что невесть от куда возникли у некоторых нынешних его коллег, справедливо показал великодушие Наполеона I к побежденному им монарху, который прежде отверг его предложение о мире, сделанное ему еще перед Аустерлицкой битвой. Отклонявший моролюбивую руку, уже через пару лет Александр I напишет матери эти слова, что взяты мной в эпиграф...
 

Следующим по порядку будет бюст самого Императора, однако уже не мраморный, а бронзовый. Как указывают всезнающие московские музейщики, бюст заказан директором Лувра для наддверного украшения для нового музея Лувра. В самом Лувре таких тонких подробностей, кто именно его заказывал и в целях ли именно украшения, почему-то не ведают, зато там в курсе, кто является автором этого бюста. Это далеко не скульптор Бартолини (итал. Lorenzo BARTOLINI, Savignano, 1777 - Florence, 1850) - он лишь выполнил бюст в алебастре, а вот бронзовую отливку, что привезли в Москву, сделал в 1805 мастер Франсуа Ремон (фр. François Remond) для входа в музей, как сухо замечают в Лувре. Кстати, по информации, присланной мне из Лувра, этот бюст довольно значительный по высоте - В.: 1,55 m.; Ш.: 0,91 m.; Гл.: 0,76 m. Так ли это на самом деле - подскажет его очевидец Рикки-Тикки-Тави. Хранится этот бронзовый бюст также в Департаменте Скульптуры.
 

Наполеон занимал дворец Тюильри с 1800 г., а Музей Древностей (фр. Musee des Antiques) - так он первоначально назывался, - был открыт в Лувре 9 ноября 1800г. В первое время весь музей располагался в Малой Галерее (фр. Petite Galerie). Именно в то время Наполеон, будучи еще только первым консулом, обращается к архитекторному дуэту Персье-Фонтейн с заказом на завершение Квадратного двора (фр. Cour Сarree), размещение экспонируемых коллекций в новые галереи, строительство лестниц, а также Триумфальной арки Карузель. Кроме того, тогда первым консулом высказывается пожелание соединить, замкнуть в квадрат дворцы Лувр и Тюильри, достроив недостающее тогда северное крыло - ныне крыло Ришелье. Однако, исполнением воли Наполеона - строительством крыла Ришелье, занимался уже его внучатый племянник Наполеон III.

Я долго не мог найти в Лувре ту загадочную дверь, для украшения которой, по убеждению московских музейщиков, якобы был сделан этот бюст. И действительно, такой двери не существует. Зато подняв голову к небесам, можно увидеть этот бюст на фронтоне Часового павильона, что стоит в центре восточного крыла Сюлли (фр. Sully). Полюбуйтесь им и вы: название московской выставки нашло свое воплощение в камне - Наполеон и Лувр!
 

На треугольном тимпане фронтона, по обе стороны от бюста Императора, изображены также История (справа) и Искусство (слева). Всех троих закрывает своими крыльями императорский орёл, подчеркивая протекторат. Примечательно, что в отличие от бронзового бюста, лоб Наполена украшен еще и звездой - это хорошо видно на более крупном снимке, - видно, была тогда такая мода!... Вспоминается классик:
 

Пока здесь, в Париже, хвала небесам, ничего свет божий не затмевает, но чтобы вы долго не искали, где же этот павильон Сюлли, даю также и общий план: на снимке видно, что павильон этот располагается как раз за стеклянной пирамидой. Когда будете в Париже разглядывать наполеоновскую звезду - вспомните эти Нескучные Заметки™!
 

Не могу не сказать два слова о дворце Тюильри - тем паче, что он не раз был упомянут мной, и наверняка многие мои ПоЧитатели не раз задались вопросом: а где же он находится? Увы, сейчас того дворца уже нет, но зато есть хорошая картина, где его прекрасно видно - ее тоже привезли в Москву, взгляните на фото ниже, она поможет понять, где же именно он тогда находился.
 

Дворец Тюильри состоял из трех соединенных меж собой павильонов - центральный, с полукруглой крышей - Часовой павильон, он располагался как раз напротив Часового павильона Сюлли, а также два боковых павильона с более островерхими крышами: павильон Флоры (со стороны Сены, легко запомнить) и павильон Марса (со стороны улицы Риволи). На картине хорошо видны эти павильоны, присмотритесь внимательнее: кстати, тот холм, что виднеется вдали прямо - это знаменитый Монмартр, тогде еще густо утыканный мельницами.

Если кто не знает, подскажу, что апартаменты Наполеона располагались в крыле, примыкающем к павильону Марса, а его свадьба с Марией-Луизой происходила в переделанном тогда под часовню Квадратном салоне, что в павильоне Флоры. Примечательно, что оба павильона (Марса и Флоры), а также знаменитый Квадратный салон сохранились до наших дней: не повезло лишь Часовому павильону и отходящим от него крыльям - эта часть дворца Тюильри была разрушена при комунарах.

На современном нижнем снимке, помимо осенней парижской погоды, видна также всё та же Сена, всё тот же Королевский мост, и всё теже два павильона, оставшиеся от дворца Тюильри. Однако же между ними - уже пустота... Время от времени сейчас раздаются призывы восстановить сгоревший дворец Тюильри, однако же новостроем будет перечеркнута знаменитая историческая ось, которой так славится Париж, ведь архитектура Лувра уже давно сложилась...
 

Говоря о Лувре, нельзя не вспомнить его первого директора: барона Вивана Данона (фр. Dominique Vivant Denon, Chalon-sur-Saône 1747 - Paris 1825), любимец Жозефины имел множество талантов. Государственный служащий, дипломат, писатель, гравер, живописец, дизайнер и коллекционер, автор знаменитого "Иллюстрированного путешествия по Италии и Египту", Данон был генеральным директором музея Наполеона между 1802 и 1815 годами. Именно он обогащает музей наполеоновскими завоеваниями.

На московской выставке представлен и его мраморный бюст, руки скульптора Жозефа Марена (фр. Joseph-Charles MARIN, Paris, 1759 - Paris, 1834), В.: 0,60 m.; Ш.: 0,34 m.; Гл.: 0,26 m. Бюст был также изготовлен после смерти Данона и передан в Департамет Скульптуры музея Лувр вскоре после того, как он был выставлен на Салоне в 1827 году. Похоронен Виван Данон на парижском клабище Пер-Лашез, неподалеку от могилы Шопена. На бронзовом надгробии он изображен также улыбающимся, в руке постоянно держит свежий цветок.
 

Завершает нашу бюстовую галерею мраморный бюст художника Паоло Веронезе, руки скульптора Франсуа Николя Делестра (1746-1832). Возникает ощущение, что этот бюст был взят московскими музейщиками просто до кучи, поскольку нигде нет ни слова о том, а какое отношение к Наполеону имеет этот художник, который скончался в 60-летнем возрасте в 1588 году, т.е. еще за 200 лет до появления Наполеона на свет? Воистину, права была императрица Екатерина: в России - всё секрет!...
 

À suivre… / Продолжение следует...

тм