Даррен Аронофски рассказал на пресс-конференции в Москве о Микки Рурке и своем сочувствии к его следующему режиссеру, о завете Мадонны на самопеределку и отсутствии собственных четких творческих планов, о необходимости плюнуть на торренты и идти смотреть его фильм на большом экране.
Даррен Аронофски - великий режиссер, но ощущение от пресс-конференции с ним осталось безрадостное.
Не думаю причем, что дело в Аронофски. Скорее дело во мне самом или вообще в понятии пресс-конференции – что это такое и кому это нужно.
Возможно, на очередные размышления по этому поводу натолкнуло обилие зарубежных гостей за последние два месяца: Круз, Рено + Мартин, Микки… Но что такое пресс-конференция со звездой – это более-менее понятно: Звезда и здесь должна блеснуть, развлечь публику, показать себя. Поэтому Уилл Смит изображает обезьянку, Том блистает улыбкой и раздает всем автографы, Мартин с Рено шутят, потом Мартин играет на банджо, Микки делает девчонкам комплименты. Журналисты (тоже люди, о чем порой забывают) довольны: звезда их ублажила, вот она – явная прелесть профессии (или недовольны, если все наоборот). Фестивальные прессухи как правило скучнее – там силен гнет «киноведческой» атмосферы, все хотят показаться умнее (хотя Пенелопа знает, как вызвать аплодисменты: ей достаточно с английского перейти на родной испанский – и все уже ее любят ушами).
Ну а о чем говорить с режиссером?
Вот для меня лично – всегда – пресс-конференция - это в первую очередь возможность «поглядеть»: вот он, живой. С «послушать» получается хуже – обычно, признаюсь, я теряю нить ответа уже на третьем предложении. Да и что можно ожидать здесь услышать?.. Что принципиально такого, о чем (в наш век быстрой информации) не знал бы заранее? Выработаны какие-то стереотипы того, что нужно (принято) спрашивать и что нужно отвечать. Не секрет, что у артистов, разъезжающих со своим фильмом по всему свету, ответы на одинаковые (во всем мире) вопросы выработаны до автоматизма – и с ними еще агенты наверняка репетируют.
В этом отношении прессухи с российскими артистами порой получаются даже познавательнее, так как наши по всему свету со своими фильмами не ездят и могут иногда что-то такое выдать, ранее не отработанное. Впрочем, в остальном пресс-конференции с соотечественниками большая мука, так как у наших «звезд» вообще не выработана культура встреч с журналистами, они воспринимают это как муку адову и редко когда как закономерную часть работы. В особенности это касается фотоколлов – десять секунд наша «звезда» постоять еще может, но чтоб десять минут – да к чему?. В чем-то их можно, однако, понять – нашим, наверное, не всем за участие в пресс-конференции платят, поэтому для них это и правда не работа, а так – одолжение сделать. Причем большое – ведь одно дело отвечать на глупые вопросы просто так, и другое – за деньги (точно не знаю, но откуда-то уверенность, что у голливудских это в контракте все прописано).
И ведь в этом-то и беда: вопросы действительно на пресс-конференциях не ахти.
Почему Микки? Как вам с ним работалось? Еще его пригласите?..
Ну это ладно. Но что ответить автору на то, о чем и вправду интересно узнать?..
Намеренно ли ваш четвертый фильм столь кардинально отличается от предыдущих – настолько, что всерьез кажется «безыскусным»? Намерено, хочу меняться.
Почему у вас такая манера съемки: мы чаще видим затылок героя, чем его лицо? Потому что, замысел такой.
Имеет ли смысл пересматривать ваш фильм на большом экране, если все уже все равно скачали его из торрентов? Имеет, там детали, пиратство – зло.
Почему-то формат пресс-конференции не предполагает ответа так, чтоб совсем всерьез, обстоятельно и с личным отношением. Не понятно почему, но после пресс-конференции редко узнаешь человека лучше – банальные в массе своей ответы на банальные в массе своей вопросы просто не предполагают этого… Но это все риторическое рассуждение – потому что примера, а что ж тогда спрашивать, у меня у самого нет. То есть, я могу (как и многие) придумать их на эксклюзив, но на пресс-конференции такие частности спрашивать не принято.
Насчет «Рестлера» мне, например, интересно: вот там у него в начале вырезки газетные во множестве. Понятно, что заголовки Даррен сам сочинял (или не сам?), но вот тексты под ними, что маленьким шрифтом? Не, ну правда интересно: они в таких случаях их честно сочиняют – или из местного «Спорт-экспресса» тупо сдирают?..
Или еще вот: почему он вообще столь до боли заезженную схему взял (линия с дочкой самый тухляк, верно ведь?) – и каким образом сумел в нее жизнь и эмоцию вдохнуть? Вот он сам знает, где она была – та точка невозврата, в которой среднестатистическое восьмидесятническое кино превратилось в нечто большее? Она интуитивно была найдена – или холодный расчет?..
А по поводу самого Аронофски интересно банальное, но непроизносимое: как он вообще живет, сняв в 30 лет гениальный фильм, от которого школьников и школьниц всегда будет бросать то в жар, то в холод? Вот ему уже сорок – он как, каждое утро просыпается с мыслью «черт, я снял «Реквием по мечте», круто, да!» - или через раз? И те его слова, когда он говорит, что «Фонтан» его зэ бест – это попытка как-то закамуфлировать тот самый безумный «реквиемовский» успех мыслью, что то, что его превзошло, правда лучшее, просто осталось непонято?..
С другой стороны, ну а что он, действительно, сможет ответить?..
На самом деле, конкретнее всего то, что я тут пытался сформулировать, уже четко (и короче) сформулировал Э.Лимонов. Когда умер драматург Миллер, он сказал где-то - мол, его никто не догадался спросить о самом важном и главном.
Как пахла Мэрилин? Какой она была на ощупь? Была ли мягка?..