А «Белая лента»… Холодная, равнодушная, пустая.
Полное ощущение, что Ханеке «Пальму» за выслугу лет дали, за общий вклад в мир искусства; убежден, что и Юппер они специально в председатели посадили, чтоб наверняка, чтоб не обиделся старик.
Притом что к Ханеке я с большим уважением отношусь. «Забавные игры», разумеется. «Код неизвестен» - блестящая совершенно, виртуозная картина. К «Пианистке» почти равнодушен, хотя могу понять, чем именно она цепляет. Мое убеждение, что он должен был получить «Пальму» за «Скрытое». Безумной энергетики картина; трудно сказать, когда еще у меня сердце в кино так сильно билось; безусловный шедевр (а кому дали – «Дитю»…).
А что здесь? Ну, вылизанная, безупречная, стильная картинка – ну и давайте приз оператору. Дети хорошо играют? – что ж, молодцы (любопытно, право, как этот строгий седой дядька с бородой с ними работал – наверняка доброй молоденькой ассистентке поручал). Тут, кстати, обидно: это ведь детектив по сути – но благодаря нашим многоуважаемым критикам, побывавшим в Каннах, разгадка известна всем заранее. Ее, конечно, и без того несложно предположить, но ведь всегда приятнее это самому сделать, без чужой подсказки.
И еще немного странно, есть немного такое впечатление, что нам урезанную копию показали – вот в «Афиша» из Каннского Дворца описывала сцену про поцелуй, что, мол, после него девушка три минуты сидит и ощущает; а здесь – три секунды; что такое?
И, на мой взгляд, эта «Золотая пальма» год от года себя все больше дискредитирует. Я не скажу за всю историю, но вот за последние 20 лет там лишь однажды был период, когда награждались действительно большие, безусловные вещи: первый Содерберг в 1989, затем сразу Линч и Коэны, потом через год – Кэмпион и Кайге, далее Тарантино, Кустурица, Майк Ли, 1996 год. Всё. Из того, что дальше – разве что «Розетта», ну и «Слон» выдающаяся, да, картина. Все остальное – далеко небесспорные вещи, так скажем.
Ну и возвращаясь к Ханеке этому… Все эти «смыслы», «заложенные» и «раскрытые»… Тьфу. Как всем нравиться «прятать» и «раскрывать»… А когда человек, вот как Лоач или Фрирз, снимают простую и человеческую, трогательную картину про живых людей, из мяса и крови, с душой в теле, на которой не стонешь, а смеешься и радуешься, плачешь – ну, это все умеют, чего там, какое же это «Искусство», несерьезно.
Кино очень больно, если это мнение становится в нем генеральным.
