Блещет воздух, налитый прозрачным огнем,

Солнце сказочной птицей глядит с высоты:

-  Море, Красное Море, ты царственно днем,

Но ночами вдвойне ослепительно ты!

Николай Гумилев

Погода удивляла. Поначалу, не ощутив жары, будучи одетой в джинсы, ботинки и толстовку, я с грустью подумала, что не смогу по такому холоду плавать. Но вода была теплой, гораздо теплее, чем летом в Одессе. Днем можно было гулять в футболке, ночью приходилось надевать свитер.

30 декабря мы отправились на яхте к острову Тиран купаться в открытом море. Плыли вдоль всего побережья Шарм-эль-Шейха, наслаждаясь его красотой. Неподалеку от скалистого острова из воды торчал проржавевший остов погибшего корабля, к которому запрещено подплывать из-за сильного течения.

Я боялась прыгать в воду, потому что никогда не бывала на глубине и считала, что все мое умение плавать заключается в неумении тонуть (однажды поэкспериментировала, но Посейдон не принял жертву). То есть я была уверена в том, что вода вытолкнет меня, как кусок дерьма, но болтаться над бездной все равно было стремно. Однако любую панику усмиряет другой страх – оказаться зрителем на празднике чужой жизни. Поэтому, натянув ласты и маску, замирая от ужаса и предвосхищая пинок веселого инструктора под зад, я сиганула за борт.

О Иисус, Мария, святые угодники и великие грешники! Единственная причина, по которой я не испытала оргазм в тот момент – просто забыла, что являюсь человеком. Я стала рыбой. Я плыла! Косяки сверкающих рыбок носились среди рифов, как по коридорам сказочного дворца. Разноцветные странные рыбы дрались, играли, ели, испражнялись, гримасничали, подплывая совсем близко. Диковинные моллюски раскрывали и закрывали створки раковин. Все вокруг менялось каждое мгновение. Этой цивилизации не было никакого дела до сухого мира, она была божественна. Дна под синевой не было видно, но страха не было. Это было похоже на мои сны – абсолютное доверие пространству, легкость, свобода, полет. Никогда раньше толком не плавая, во снах я испытывала именно то, что ощутила теперь. Тело как будто вспоминало другую жизнь.

Не разрыдалась от счастья я только по единственной причине: инструктор, обидевшийся на то, что я не поняла его и уплыла, когда он показывал мне зеленую рыбу, назвал меня дураком. Я слегка расстроилась, что меня спасло от разрыва сердца на почве счастья.

Этот смуглый великан втрескался в мою сестру и уговорил ее тоже поплавать во время следующей остановки. За это я моментально простила ему дурака. Он рисовал для Оли сердца на морском дне и принес ей в маске детеныша ската. А еще подарил ей конфету. Чтобы мне не было обидно, он периодически поворачивался ко мне и говорил, что я красивая. Счастливый красивый дурак.

…Когда стемнело, мы сидели в отеле на пляже и смотрели на ночное море. На узкой лодке вдоль берега стоя плыл юноша, и его силуэт был четко очерчен в свете луны. Из лаунж-бара доносилась неторопливая джазовая музыка.

За всеми нами с чернеющих небес наблюдала спокойная Изида.

1.


2.


3.


4.


5.


6.



7.


8.


9.


10.


11.


12.


13.


14.


15.


16.