Встречаются мужчина и женщина. Женщина декларирует что она взрослый самостоятельный человек и ставит условием поддержания отношений "не ебать друг другу мозги".

Мужчины всё воспринимают буквально. Мужчину такие отношения вполне устраивают. Да чего там, мужик просто рад до усрачки, т.к. редко встретишь раскрепощённую в плане секса женщину с такими демократическими подходами. Мужик считает, что обзавёлся другом, которого вдобавок и трахать можно. Сказка!

Только мужик не догадывается, что понимание ебли мозгов у него и этой "друга" несколько отличается. В его понимании это так же, как с обычным другом мужского пола: захотели — встретились, пообщались по душам и пошли своими делами заниматься. В его понимании другу не надо вечно сообщать о том какой он пиздатый друг и как замечательно что он такой есть. К другу не надо лезть с вопросами — как он себя чувствует, как спалось и не надо ли чем–нибудь помочь. Друг, если хуёво или радостно, сам поделится. И сам попросит помочь, если требуется, не ожидая телепатии. Другу не надо ежедневно желать спокойной ночи и доброго утра. Друга таким повышенным вниманием заебёшь и он начнёт от тебя шарахаться.

"Друг" женского рода (ДЖР) понимает это по–другому. ДЖР ждёт постоянного внимания. Ну мы же, бля, трахаемся! Значит должен любить, заботиться. Т.е. думать постоянно обо мне, интересоваться мной, желать проводить со мной всё время, интересоваться – что сделать, чтобы мне было заебись, дарить цветы, сам всегда организовывать общий досуг, слать смс–очки с мимимишечками. А я такая охуенная не буду ему ебать мозг: разрешу смотреть футбол и курить на кухне, — охуеть какая я добрая!

Только вот чего–то он как–то странно меня любит и заботится. Это что, бля за любовь: прийти с бухлом, цветами, оттрахать, поцеловать, уйти?! Сходить в киношку, театр, выбраться на шашлыки, в баню, потрахаться, поцеловать и уйти – это любовь? Это внимание?!! Где смс–очки с мимимишечками блять??! Где внимание?!! Какого хуя он обо мне 24 часа в сутки не думает?!!
— Знаешь, мне кажется, что ты обо мне совсем не думаешь, и тебя наши отношения не особо волнуют.
— Ну ты что, зай? Ты меня очень интересуешь, и отношения наши меня радуют.
— Я вообще–то ждала, что ты сегодня приедешь.
— Зай, ну я же ещё на той неделе предупреждал, что у меня встреча с друзьями.
— Мне немного обидно.
— Зай, помнится кто–то обещал не трахать мозг.
— Да это ты мне трахаешь мозг! Всё, теперь я обиделась сильно!
— Не дуйся, зай.
— Я не дуюсь. Это ты обижаешься, что я внимания к себе требую.
— Зай, знаешь что?
— Что?
— Заебала. Пока.

Я действительно выгляжу ужасно и никогда не пытаюсь принарядиться или выглядеть привлекательно, потому что я просто не хочу, чтобы кто-либо завязывал со мной длительные отношения. И это правда. Я скрываю свои хорошие черты и выставляю напоказ плохие. Поэтому я выгляжу ужасно и ношу не те брюки и не те ботинки, и прихожу не вовремя с неподходящим приятелем, и говорю не то, и разговариваю не с теми, и все равно, несмотря ни на что, иногда кто-то начинает мной интересоваться, и я спасаюсь бегством и задумываюсь «Что я сделал не так?»

(с) Энди Уорхол

Быть открытым. Быть дружелюбным. Найти работу. Улыбаться людям. Не шутить на тему религии и морали. Носить нормальную причёску. Жениться. Делать по утрам зарядку. Вылизывать начальство ради повышения. Смотреть телевизор по вечерам. Смеяться в нужных моментах. Соблюдать служебную субординацию. Плодить детей.

Знаете что? Идите на хуй.

Когда я захожу в кафе и вижу за столиком людей с детьми, то выбираю место к ним спиной. Когда я захожу в парк и вижу много людей с детьми, я выхожу из парка. Когда я захожу в метро и вижу детей на скамейке, я иду в другой конец вагона. Наверное, у психиатров есть для этого специальное слово. А я просто хочу быть свободной от присутствия детей. Потому что дети - они такие маленькие, такие мягкие, такие зайки и цветочки; они пахнут молоком (ненавижу молоко кстати) и карамелью (карамель ненавижу), хочется их схватить, прижать, обернуть платком, и бежать, бежать, через темный лес, сбивая ноги, от огней подальше, от собачьего лая, озираясь, скуля, замирая, туда, где родители не достанут. Зарывать их в мох и потом караулить, отгоняя нечисть и комаров. И твердить в помешательстве: не отдам, не отдам девочку, не отдам мальчика, зная, что не моё, что догонят, отнимут, и вилы в бок, чтоб не скалилась, чтоб не зарилась, чтоб не портила, не пугала чтоб. Не впивалась чтобы губами в лоб, не баюкала, не качала, от нежности не дичала, не доила кровавое молоко, не водила по полю далеко, где васильки и где маков цвет, и не грела чтоб, не любила, нет.
И всё время сбиваюсь на белый стих; есть специальное слово: псих. И вот, такая вся чайлдфри, ем в кафе свой картофель фри, сидя спиною к гостям с детьми, чувствуя всеми своими костьми, как дышат дети с ясными лицами, как бьются венки между ключицами. Вот они, фрукты чужой любви, - ходят, двигаются, говорят, так и должно быть, так и должно. Только в моей любви, как в домино: пусто-пусто семь раз подряд. Женщины с бедрами чуть пошире милым моим сыновей рожают, а я привыкла, что я чужая, но иногда меня накрывает: хочется тупо мочить в сортире женщин с бедрами чуть пошире. Хватать детей, завернув в платок, бежать через город и через лес, стыда не ведая, страха без, и огрызаться седой волчицей, когда с дрекольем, когда с милицией. И это глупо, и это дико - видеть, как горе мое многолико, оно толпится, оно хохочет, оно повсюду меня не хочет. Я б стала спокойной, как Лао-Цзы, но меня перманентно ебут отцы, ебут, а потом уезжают к детям ну и еще к матерям вот этим. И я говорю себе: не ори, ты не такая, ты чайлдфри.

Настроение сейчас - безысходность...




1.