Мне сегодня неспроста грустится,
Не спроста судьба кричит "Туше!".
Это просто осень золотится
В женской неприкаянной душе.
Одевает радостным багрянцем,
Обнимает нежно и легко, 
И тепло ладоней иностранца
Мне напомнит, как мы далеко.
Мне сегодня неспроста грустится.
Глупо жить, прошедшее кляня,
И сегодня я хочу проститься
С тем, что не открыла для себя.
(с) inari-san from diary.ru

Перебирая фотографии, я наткнулась на одну очень старую и очень забавную. На ней изображена маленькая девочка, вцепившаяся пухлыми рученками в большую и красивую отцовскую гитару.....

.... Была весна, почти предтеча лета. Я с нетерпением ждала поездки на дачу. Наверное, я была неправильным ребенком, но мне казалось, что дача - это очень, очень здорово. Даже несмотря на то, что с дачного участка из под бдительных взоров матери и бабушки меня отпускали только под присмотром деда. В целом, родители всегда старались держать меня на коротком поводке. Видимо, были у них опасения, что вырастет, если позволять больше. Однако с другой стороны, если бы меня оставили в покое, я была бы гораздо менее темпераментна, чем сейчас.
  Итак, было почти лето. Что такое школа, я в те юные годы еще даже не подозревала, и с нетерпением ждала 12 июня, чтобы погрузить три пакета Очень Важных Вещей в машину и двинуться на природу. Но до 12 июня было еще далеко, и я откровенно маялась бездельем. И вот тогда-то некие неведомые черти и занесли меня в шкаф. Обычный, старый, пахнущий деревом и тканью платяной шкаф, где всякое тряпье висит на вешалках. А поскольку я была маленькой, внутрь я влезала спокойно. Я никогда не была поклонницей Льюиса и "Хроник Нарнии" и не искала выходов в иные миры. Мне просто было тепло и юутно в этой душной темноте. И тут мои детские рученки за что-то задели, что-то мелодично дзинькнуло и замолкло.
  Протянув руки, я нащупала странные, незнакомые мне контуры некоего гладкого предмета. Попытавшись его сдвинуть, я осознала, что он тяжелый, цепляется за содержимое шкафа и мешает себя тащить. Ругаться я тогда не умела, поэтому вздохнула и с упорством, достойным всех ослов мира, потащила находку на свет. На свету выяснилось, что это была гитара.
  Естественно, что тогда я ни разу не представляла себе, что есть гитара и с чем ее едят, но, бережно оттащив находку в домик (под стол со скатертью), вечером я пристала к отцу с расспросами.
  И вот оттуда, наверное, и растет моя любовь к бардовской песне. Визбор, Клячкин, Митяев и конечно, Окуджава и его Арбат. Уже много лет спустя, гуляя по городу и выйдя к Арбату, я поняла, что никогда не увижу того, о чем он пел. Город меняется с каждым мигом, но это уже совсем другая история.
PS. А девочка из этой истории, маленькая я, в тот вечер заснула в своем домике под столом, положив пухлую щечку на гладкую лаковую деку и крепко уцепившись маленькой рученкой за серебряные струны.

нам говорят, что есть много чудес на свете, 
нам говорят, что не ведомы все пути.
мы верим, что есть люди-боги и боги-дети,
но сомневаюсь, что "иже на небеси"...

плевать, что они играют в другие игры.
мне хочется знать их основы смешных основ,
но все мы от страха - в комок, как гидры, 
боимся рискнуть комплектом своих голов.

из свода правил - шахматные решенья
и след божественной длани в речном песке.
и мы замираем пред ними в немом восхищенье,
забыв, что всего лишь фигуры на их доске.

таа, в тему вчерашнего поста. поскольку я не сплю с дочерью Рокфеллера, и у меня нет возможности за каждую веселую гулянку выкладывать по полтора косаря, думаю таки обзавестись стволом. Что-нибудь из разряда Astra Cub. маленькое, женское и мощное. можно, думаю, будет даже расточить на посильнее, благо, руки у знакомых мужчин растут из плеч, а не из седалищного нерва. с другой стороны, женщина со стволом - это нонсенс. но в моем случае - нонсенс меткий и злобный, два раза не повторяющий.

или вообще травмат, ммм? правда, вот за это-то как раз от доблестных ментов можно огрести по кумполу... но боги мои, насколько должно стать спокойнее...

а еще я продолжаю препарирвать свою собственную психику. у меня странное маниакальное желание - понять, почему оно все так, а не иначе.резво  перечитав "Новолуние", зацепившее меня при первом прочтении реалистичностью описанных чувств при расставании, после чего я хватанула жесточайший флэшбэк, от которого резко волосы дыбом повствали, я решила, что э того мало. временно отложив Вербера, перечитываю любовную лирику серебряного века, слезливые рассказики о несчастной любви и прочая подобное. горький шоколад и кружка кофе, на которой написано "он ушел к другой, я знаю" - это, наверное, вообще блажь. но хочется, безумно хочется загнать себя в состояние полной абстракции, автоматизма, когда двигаешься и существуешь постольку-поскольку.

это значит, что я разучилась быть счастливой? нет, это значит, что меня убивает спокойствие и размеренность.

Давным-давно, когда я была еще относительно юна, глупа и безбожно самоуверенна, мы с тогдашним моим супругом (чтоб тебе, радость моя, икалось!) очень увлекались разными аномальными зонами. Объездили их - немеряно. Приключений было - кино снимать можно. Ага, чернушную комедию, не иначе. И был один забавный эпизод, получивший в моей памяти кодовое название "Проклятые Сокольники".

В один прекрасный осенний вечер Сашка (читай осел-супруг) прибежал домой весь радостный, чтобы сообщить мне "пренеприятнейшее известие": к нам едет ревизор мы едем в заброшенную инфекционную больницу в Сокольниках. Думаю, не стоит объяснять, как у меня вытянулось лицо, когда я услышала дату данного события. Если быть точнее, то я искренне надеялась успеть на истфеховский турнир, и заброшка эта мне была ни к селу, ни к городу. Но как же, лябофф, замужество (медаль мне надо: за мужество) и прочие прелести, так что пришлось, скрипнув зубами, звонить научному руководителю и говорить, что я жутко больна (острым шлангитом).

Итак, наступл день Ху. Собственно, к этому дню мы все были наслышаны о том, какое это аццкое место, сколько людей там пострадало, что там открываются порталы в другие миры (особенно в полнолуние, ога) и сама больничка искажается до ужаса (да! пить меньше надо!). А еще, на страх и ужас Исили, там "проводились опыты над детьми", и еще "все дети после какой-то катастрофы погибли вместе с персоналом" а на последнем этаже "до сих пор неприкаянная молодая медсестричка, завлекающая молоденьких мальчиков".

Те, кто помоложе, клацали зубами от ужаса, ибо Александер всегда умел рассказывать байки так, что и мороз по коже, и нервное заикание, и пятки дрожат. Мне лично было пофигу, ибо аццки хотелось спать, а ехали мы туда в ночь полнолуния (!!!!) и предполагалось, что мы там ночевать и будем (!!!!) . Собственно, по этому поводу народ ехал с бухлом, я - с пенкой и спальником, ибо спать на пружинных остовах больничных кроватей или на гнилом сыром загаженном полу мне не улыбалось и даже не скалилось.

Как мы попадали на территорию - это отдельная песня, которая почти вой. Выла исключительно я и исключительно от хохота. Мы ж почти все русские (да, пардону просим, это во мне польско-цыганско-хохляцкие корни), поэтому не опоздать мы не могли. И вместо намеченных девяти - половины десятого, когда заканчивается посещение (да, а больница-то деццкая, напоминаю!!!) и можно попасть почти беспрепятственно, мы приехали едва ли не к полуночи. Светло еще, луна начинает проглядывать, тишина, птички поют, идем, песенки поем пиво пьем, и тут - БАЦ! - а ворота-то уже закрыты. Ндя, думаю, не порядок. И еще охрана вдоль заборчика гуляет матерая и злобно-трезвая. Ну все, думаю, приплыли.

И тут один молодой, да дерзкий выдал: а давайте через забор! И перемахнул неглядя. Я как стояла, так и присела. В заборе том было метра три, не меньше. Ну все, думаю, пиздец, я туда не пойду. Александер мучительно посмотрел на мою объемистую в те времена тушку (все-таки разница в 10 кг - оно того, много дает при спорте) и решил: будем искать дырку. С этой целью пошли вдоль забора. А территория, скажу вам, немалая. Скорее, даже слишком наоборот. И на поиски дырки ушел час. Обчертыхавшись и обложив чем положено своих спутников, я не выдержала, скинула на Сашку рюкзак и, перестав манерно кочевряжиться, по дереву вскочила на забор.

 Но тут, как водится, вселенская подстава. Забор узкий, на нем если стоять, то только за дерево держась, и как можно крепче. А под забором - не поверите! - мусорыный контейнер!!! Взвыв дурниной, я потребовала, чтоб меня немедленно поймали с другой стороны либо в стороне, либо ЗА контейнером (как надо сигануть, чтобы оказаться ЗА ним, мой поддатый моск тогда, видимо, с трудом соображал). Мужики покрутили пальцами у висков, но перелезли и даже поймали. Точнее, за ноги стянули с забора.

Наконец-то мне удалось спокойно вздохнуть и приняться за поглощение медовухи! Но  не все так просто. От нужного корпуса мы ушли на порядочное расстояние, и идти к нему в темноте, по кустам и буеракам, было феерично. В каком виде утром мы показались дома - это была картина маслом, но об этом позже.

Внутри был пиздец. В подвале то есть. Полный. Сказать по правде, пока народ активно разглядывал порталы, сатанинские символы и водящихся там демонов (буэээ), я честно пыталась не дышать, ибо запашок там - ппц. Грязищи, как я и думала, по колено.

Что поразило мое воображение, так это кусок коридора, полностью по всему полу засыпанный новенькими (!!!) противогазами, помещение с новыми (!!!) запакованными (!!!) колбами\ретортами\склянками (признаться, до сих пор туда за этой алхимической снедью наведываюсь) и... тадададаммм! газовая камера. Самая настоящая газовая камера. В подвале детской больницы, инфекционного корпуса. 

Пока поднялись на второй этаж, некоторые "недооккультисты" меня задергали, отодвигая назад и производя впереди какие-то таинственные пассы руками, вроде как изгоняя нечисть, которая меня вот-вот съест. Тихо матюгнувшись, я выдернула из-под лестницы какой-то кусок какой-то железяки и популярно объяснила, что ща любой, демол ли, нефер ли, муж ли, кто встанет у меня на пути, получит в ухо. Энтузиазм поубавился, и мы получили возможность пройти, наконец, наверх.

Второй этаж - это было место моего разгула. Чего я там только не нашла. Больше всего потряс старый, на замок закрытый шкафчик. Вооружившись железякой, мы таки его взломали, а таам... Разномастные склянки и пробирки без надписей, с сомнительными жидкостями разных совершенно цветов, и тетрадка с детскими рисунками. Вот детские рисунки меня и подкосили. Кресты и повешенные человечки. Резко стало не по себе.

Александер победно ухмылялся: мол, я ж тебе говорил!

Ну, думаю, ну вас нах!!!  Цопнула баклажку, расстелила пенку, укуталась в спальник, плеер в уши и до утра.

А утром началось самое интересное. Проснулась я в полной тишине. Встала, удивилась, прошлась по этажу. Никого. Прошлась по первому этажу. Никого. Спустилась в подвал. Никого! Ну все, думаю, кто-то отхватит первоклассных пестонов!!! 

Выхожу на улицу. Сидит, шобла, на лавочках, скукоженные. И смотрят так испуганно-испуганно: Лир, а ты ничего не заметила, нне? 

Только и осталось, что фыркнуть, послать всех нахуй и ехать домой.

______________________________

Вот с тех самых пор я и перестала верить в легенды, рассказываемые всякими "сталкерами" про всякие заброшки.

по прошествии Nого времени, в очередной раз начитавшись про Ховринскую больничку, в моей голове созрела дурная-предурная мысль.

ну если люди вдесятером оттуда выходили, то кто сказал, что не выйдет группа в три-четыре человека? вооруженная, причем, группа? 

теперь лелею шальную мысль, что на праздники рванусь туда, либо с одним товарищем, либо в составе я+еще трое. плюс желательно бы народ со снарягой подтянуть, но это маловероятно... до моего миниатюрного размера все вообще подгонять придется, так что скорее всего не вариант. а интересно, интересно было бы залезть в затопленный подвал...

если верить всем слухам, которые бродят по сети, то да, конечно, лучше и не пытатсья. но с другой стороны, где наша не проподала... да и спокойная жизнь без приключений мне поднадоела. а ведь хочется и по шахтам лифта поспускаться, и таки найти якобы засыпанные взрывом помещения Нимостора, и посмотреть комнату сатанистов на пятом этаже центрального корпуса. т.к. в 2003-м году там все было, думается мне, изрядно-изрядно по-другому...

осталась самая малость: найти долбоебов, которые со мной сунутся, потому что одна я не рискну, ибо боец из меня - только при арматурине в руках, а с фонарем это сложно, найти хорошего проводника и хорошую охранную собаку.

и, по сути, все. можно смело сыграть в гопскую рулетку и лезть к черту в пасть.

*потирает лапки в предвкушении*

you are exactly my brand of heroin....

aren't you????

они не похожи одна на одну. особенно когда идет снег. очертания размываются, смазываются, и вот ты уже не видишь края. весь смысл игры в том, чтобы просто, по наитию, пройти и не упасть. похоже на игру в жизнь, не правда ли? та же задача - вовремя увидеть, не упасть. 

бродить по крышам - это отдельный вид удовольствия. ощущаешь каждой клеточкой своего тела, что под тобой, под твоими ногами, колеблются, занимаясь своими делами, другие жизни. забавно наблюдать за комочками их аур, разноцветными, яркими или муторно-блеклыми. порой они странно и возвышенно переплетаются.

в этом году Пасха вообще была странная. снежная. и мои руки странно пахли ванилью и ладаном... "ваши пальцы пахнут ладаном" (с) и все было таким живым, ярким и цветным. глаза, руки, улыбки редких прохожих, идущих мне навстречу. некоторые, не боясь, открыто улыбались и поздравляли. а мне... мне было просто странно.

наверное, за год добровольного затворничества, именуемого "высокие отношения", вроде-как-любовь, и как не назови - смысл остается тем же, за этот год я совсем отвыкла от людей.

и та страсть, та жажда, которая мучала еще в начале весны - это не то, что опрометчиво предположил Вечный, это желание пообщаться с живыми, такими разными людьми, а не с марионетками нашего навязанного образа жизни. с характерными, интересными, думающими и порой, наверное, знающими. хотя что можно узнать за такой короткий промежуток, как жизнь? да по сути ничего...

я долго сидела и смотрела на восток, как будто в ожидании, что посеред ночи взойдет солнце. не взошло. осторожно подошла к самому краю. оступилась, но удержалась. села, свесив ноги, и глядя на фонари такого далекого МКАДа. это все немыслимо, это дурной спектакль, сюжет которого придуман не нами, скопище забавных скоротечностей, клубки мыслей из колючей проволоки, сборник трагедий, перерастающих в фарс. невозможно одновременно любить и ненавидеть, думалось мне в детстве. оказалось, что я была не права. это возможно. еще как.

можно продолжать до бесконечности жалеть себя, утопать в слезах и соплях относительно бездарно прожженных чувств и мыслей, можно радоваться слабым утешениям друзей и "любимых", но когда ты теряешь что-то\кого-то важное, лучше не расслабляться. ни на миг. лучше сразу взять себя в руки, вытащить за хвост из дурацкой засасывающей трясины, тряхнуть головой и гордо пойти дальше.

когда-то давно, в момент развода с моим тогдашним сероглазым королем, мне было плохо. больно. и обидно. только вышедшая из больницы, с трудом поднимающая даже чашку с чаем, я отборным матом проклинала тот день и час, когда его встретила. может, и зря, я нынче хз.

и тут по дороге, как Будда или что-то вроде того, мне встретился мой незабвенный, единственный Учитель. он парадоксально всегда был похож на булгаковского воланда, только пудель черный был на поводке.

и вот мы с ним шли по парку. старая, заброшенная, малохоженная часть ВДНХ. весна, апрель, зелень во-всю была, все так красиво, так восхитительно и так паршиво.

и вдруг мы остановились. и он вдруг попросил "Лиса, дорисуй в своем воображении все, что ты хотела бы, чтобы тут еще было. не стесняйся, это ведь только твоя фантазия." а затем мне было предложено вообразить там бывшего супруга. прокрутить в голове ситуацию так, как бы я хотела, чтоб мы разбежались. попрощаться, отпустить, и там же, в воображении, уйти куда-нибудь отдыхать. последнее место - самое важное.

и до сих пор при первых признаках каких-то неполадок и перекосов я закрываю глаза, и уже оказываюсь там. в том маленьком уголке моего воображения, который дает мне покой, прохладу, успокоение, заполняет мои внутренние пробелы, позволяет отдохнуть.

когда-нибудь я найду это место. я его из тысяч и тысяч узнаю. и именно там, и нигде больше, я хотела бы закончить свое существование.