Мне сегодня неспроста грустится,
Не спроста судьба кричит "Туше!".
Это просто осень золотится
В женской неприкаянной душе.
Одевает радостным багрянцем,
Обнимает нежно и легко, 
И тепло ладоней иностранца
Мне напомнит, как мы далеко.
Мне сегодня неспроста грустится.
Глупо жить, прошедшее кляня,
И сегодня я хочу проститься
С тем, что не открыла для себя.
(с) inari-san from diary.ru

Перебирая фотографии, я наткнулась на одну очень старую и очень забавную. На ней изображена маленькая девочка, вцепившаяся пухлыми рученками в большую и красивую отцовскую гитару.....

.... Была весна, почти предтеча лета. Я с нетерпением ждала поездки на дачу. Наверное, я была неправильным ребенком, но мне казалось, что дача - это очень, очень здорово. Даже несмотря на то, что с дачного участка из под бдительных взоров матери и бабушки меня отпускали только под присмотром деда. В целом, родители всегда старались держать меня на коротком поводке. Видимо, были у них опасения, что вырастет, если позволять больше. Однако с другой стороны, если бы меня оставили в покое, я была бы гораздо менее темпераментна, чем сейчас.
  Итак, было почти лето. Что такое школа, я в те юные годы еще даже не подозревала, и с нетерпением ждала 12 июня, чтобы погрузить три пакета Очень Важных Вещей в машину и двинуться на природу. Но до 12 июня было еще далеко, и я откровенно маялась бездельем. И вот тогда-то некие неведомые черти и занесли меня в шкаф. Обычный, старый, пахнущий деревом и тканью платяной шкаф, где всякое тряпье висит на вешалках. А поскольку я была маленькой, внутрь я влезала спокойно. Я никогда не была поклонницей Льюиса и "Хроник Нарнии" и не искала выходов в иные миры. Мне просто было тепло и юутно в этой душной темноте. И тут мои детские рученки за что-то задели, что-то мелодично дзинькнуло и замолкло.
  Протянув руки, я нащупала странные, незнакомые мне контуры некоего гладкого предмета. Попытавшись его сдвинуть, я осознала, что он тяжелый, цепляется за содержимое шкафа и мешает себя тащить. Ругаться я тогда не умела, поэтому вздохнула и с упорством, достойным всех ослов мира, потащила находку на свет. На свету выяснилось, что это была гитара.
  Естественно, что тогда я ни разу не представляла себе, что есть гитара и с чем ее едят, но, бережно оттащив находку в домик (под стол со скатертью), вечером я пристала к отцу с расспросами.
  И вот оттуда, наверное, и растет моя любовь к бардовской песне. Визбор, Клячкин, Митяев и конечно, Окуджава и его Арбат. Уже много лет спустя, гуляя по городу и выйдя к Арбату, я поняла, что никогда не увижу того, о чем он пел. Город меняется с каждым мигом, но это уже совсем другая история.
PS. А девочка из этой истории, маленькая я, в тот вечер заснула в своем домике под столом, положив пухлую щечку на гладкую лаковую деку и крепко уцепившись маленькой рученкой за серебряные струны.