Не хватает дневного времени. С утра только встанешь, некогда в себя придти – идти на работу. На работе не сядешь – только работа. Где там подумать о чем-нибудь о своем…Только как белка в колесе бежишь. Одно, другое, третье… Еду, что носишь с собой, домой назад и приносишь. Организм привык жить без удобств и еды. Ковыляешь домой, а тут еще холод – приморозило, и дождь моросит.

В колонках звучит: А.Буслаев. Тема мечты из кф Полет с космонавтом.

Пришла… Обед и дела… Разные, включая те, что грузами висят, планами, мыслями, что роятся в голове. Когда целый список идей по десяти-двадцати направлениям – берешься за первое, что попадается на глаза, под руку, за первую мысль. Дальше все в твоей голове как снежный ком, как раскрывающиеся матрешки. Делаешь одно, тут же в голове другое, за ним третье и так далее. Всё стоит на очереди. Но чаще всего это одно и вытесняет оставшееся двадцать одно, и дальше день закончен. И уже полвторого ночи  опять. И опять не отдохнула, не пришла в себя, не полежала… Лежать – нет, не умею. Если и получится, то рядом снова мысли, книги, дневники, листочки, идеи. Ну, где тут уснуть. Немыслимо жалко спать, когда на очереди все пункты плана психуют: «Ну, когда же, ну, когда…» Вагон и тележка планов…

Жить не получается.

А еще в голове вертятся  любовь, муки, страдания, мечты, стихи, которые успеваешь записать на клочке бумаги. Все пустое или нереализованное, и всё в фоновом режиме…

А ещё домашние… Без конца заглядывают и кричат: «Включи эту программу, тот канал, ту передачу. Посмотри!» Да, не хочу. Не смотрю я телевизор. Ну, где уж там… Приходится включить. Вот он, как еще один фон, работает, чего-то говорит. Наихудший концерт к… государственному, между прочим, празднику, к Дню Милиции. Одним ухом что-то впитываю, все это мешает, основные мысли теряются, поворачиваю время от времени голову к экрану, чтобы взглянуть, что там. Один «артист»  в кавычках хуже другого. Полуголая девица, еще одна с просвечивающей грудью  в колхозном платье времен 50-х годов, с наколкой на плече.  Внук Эдиты Станиславовны с забойной песней… Овсиенко, поющая все одну и ту же песню. И как это получается у людей: одну песню споют, вот, как Салтыкова, например, и в славе и почестях долгие десятилетия. Потом только эту песню и поют снова и снова. Так же и живут себе, припеваючи…  Хмурные лица зрителей. Им тоже не нравится, наверное...  Они еще и за билет платили. Ну, люди то не глупые, все-таки в Кремлевский дворец шли, думали: что-нибудь увидят, - праздник, ведь, все-таки. Да, где уж там… Молодой человек, поющий голосом, хм… Зыкиной из ансамбля Елисеева. Похоже, он так истово машет рукой, чтобы все заметили, что сама Зыкина со всеми ее мельчайшими оттенками в звуке вылезает прямо  из него. С ума сойти…

Опять открывается дверь – Президент про школьное образование. Боже! Я не могу слышать снова про школу. Зачем мне это? Ну, как же, ты же – учитель. Да, но слушать не могу.

Вчера бросился под поезд немецкий вратарь-футболист. Говорят, его тоже мучили мысли о той высокой ответственности, что он несет перед своей командой, перед людьми, перед страной. Он не выдержал и лишил себя жизни. Потому что не мог жить в таком постоянном стрессе.

Моя работа ничуть не лучше. Когда-то это  была сцена. Я многое уже писала о том, какое это чудо – идти по своему пути, пути  с призванием, пути с сердцем. Но я не писала, что такое засыпать, играя пальцами по самой себе и одеялу музыку, прокручивая в голове километры нотного текста, иногда по сто страниц, заученных наизусть. Я не писала, что значит видеть кошмары – профессиональные сны. Когда тебе снится, будто ты на сцене и начисто забыла все эти километры музыки, и дальше снятся фантастические ходы-выходы, как ты с этим всем справишься, чтобы избежать позора. Я не писала, хотя, нет - писала, что значит чувствовать голод, температуру, волнение перед тем, как ты будешь объявлена. Я уже рассказывала, что такое жизнь  из черно-белых клавиш летом, осенью, зимой и весной. Что значит работать с королем всех инструментов – роялем. Этот труд сроднен физически разве что с трудом грузчика. Хотя, надо отдать должное – это полный комплекс дыхательных упражнений подобно йоговскому дыханию, после таких семичасовых занятий намек на то, что появятся лишние сантиметры в талии, просто не уместен. Их никогда не будет.

Моя другая работа ничуть не лучше. То, что осталось со мной сегодня, это педагогический труд учителя.  Учитель – смесь всего. Ответственность за всё! За учебный процесс, за уровень знаний детей, за собственный уровень (быть во всем на высоте!) А тут ещё тебе ЕГЭ, новые  методы, технологии. А тут ещё статистика, показатели, проверки, открытые уроки, и то, и это, а тут ещё свиной грипп. Маски! Боже, где их купить! Их нет по всей Москве! А на работу сотрудникам, дожили, без них нельзя.  А надо еще каждый день мыть кабинет. Дети мыть не будут, уборщиц нет, а те, что есть, их оплачивают из родительского комитета, а у меня нет руководства. Сама беру и мою, каждый раз, всегда. 

 Читаю в книге: «Выбросить негатив! Хорошее выискивать – плохое игнорировать!» Но как!!! Ё моё!!! Как!!!  Вот сегодня я мыла парты,  каждую минуту разражалась и злилась...  А заставить бы их,  кто налепил на новую мебель жвачки и размазал их ногой по внутренней стенке парты, кто нарисовал инопланетные круги маркером, кто выцарапал эти всем известные три буквы на лицевой стороне стола. Ну, пароль это такой что-ли. Без него родимого жить не в кайф! А Заставить бы их  и их родителей! А ты еще и уголовную ответственность несешь за жизни детей! Дети – цветы жизни! Разве? А мне уже кажется, не дети – а… Боже, что хотят, то и делают. А ты! Ты всю жизнь делаешь, что надо, что требуется, что скажут, что велено, что принято! Им можно!  - Тебе нет! А если попробовать? -  Эх, лучше не пробовать! Всё плохо закончится! И ты не пробуешь… А тут еще их родители, а тут еще коллеги. Коллеги, коллЭги, кале…. Учитель – самая древняя профессия. О, да! Это чувствуешь всем сердцем каждую минуту, каждый день, когда ты в женском коллективе . А тут еще в расписание субботу поставили, и даже не предупредили, за какие заслуги. А потому что надо, чтобы разные люди работали по субботам! И они решили начать, с меня! Нашли с кого, с того, кто битые пять лет подряд работал по субботам, да в то время, когда никто и не знал, что вообще школы по субботами оказывается работать могут. Нашли с кого! С меня! А тут ещё…  Ладно, беру себя в руки! Плохое игнорировать!

А тут еще колясочники везут коляски, а ты идешь мимо них домой, и две мысли вертятся. Первая – все эти малыши скоро вырастут и  будут также досаждать меня жвачками, засунутыми в замочную скважину, и вторая  мысль – почему нет меня в той реальности, где я гуляю со своей коляской.

Радуйся тому, что имеешь сейчас! Вы сами раскрашиваете свой мир в радужные или пасмурные тона. Ваш мир заботится о вас! Ну, где уж там! Позаботился…

 Учитель – это смесь всего. Сколько разных ролей за день…  А тут еще Медведев о мерах улучшения качества образования! А оно кому-то нужно, качество? Уж, точно не современным ученикам! «Не парьтесь!» - заявляет мне мальчик, родом из Баку. Мой папа всё уже устроил, я уже зачислен туда-то и туда-то. Всё и уже! Я буду там-то и там-то…

«Но ты не сдашь экзамен». «И что, Азербайджан проплатил свои места, так что,  Аттестат дадут, даже с двойкой, а нет, переправят двойку. Не парьтесь».

Другой московский ученик пытается вступить в диалог, и ему все равно, что несколько сидящих рядом учеников из южных стран услышат что он говорит. На его сторону вступает еще добрая половина в классе.  Ситуация близка к национальной вражде.  Я пытаюсь вмешаться и убедить, что люди рождаются, не выбирая, где и кем. Что суть не в этом, а в том, что в любой нации есть  люди хорошие или не очень. Это не зависит. Всех надо уважать, тем паче, что вы учитесь бок о бок. «Вы все правильно говорите, умно и мудро, но я больше верю своим родителям…" – отвечает ученик

Вот я снова иду домой! Класс, что посетил меня последними, недолюбливает приезжих, а приезжие недолюбливают местных. Ужас! Они бы поверили мне, но… родителям, исповедующим  нелюбовь, они верят больше.

А ты сама? Сама то веришь в то доброе, что пыталась им привить? В ту идею равенства и братства? Хм… Похоже, после того что сказал мальчик … Уже нет!

У него всё куплено! С наглым видом он затыкал мне рот, что ему мой «английский на фиг нужен». Хамство пополам с Синдромом врожденной или Приобретенной Деградации. Не факт, что виноват  в этом именно он, потому что из Баку. Факт, что они, дети, все с таким синдромом в нынешнее время. Все важные, а те, кто попослушнее и поумнее – еще более важные и высокомерные. А тут еще ответственность за учебный процесс. А тут еще Президент с его докладом. Его надо в учителя! Посмотрела бы я ! Лет эдак на двадцать!

 Все чего-то требуют… «Включи! Там…»…

А мне это надо? Я очень устала жить на свете, и, вместе с тем, почему-то столько планов, жизненных, что не хватает дня, не хватает ни будних, ни выходных, ни отпускных, чтобы избавить свой мозг от всего мысленного, что его наполняет изнутри.

Не хватает дневного времени: только утро и снова полвторого ночи. А я мечтаю о сне, о том, чтобы просто отдыхать: без мыслей, без эмоций, без чувств. Можно заснуть – и не пожалеть потерянного времени. Можно улечься с книжкой. Но какая книжка! Только открою страницу по закладке и прочту, и мысль: «Ну, чего  же ты тут разлеглась и читаешь. Когда всего – вагон и тележка! А ну, вставай!»

И я снова  пытаюсь «различить радость, и каждый день становится всё лучше и лучше»!» И всё идет хорошо, только мимо…