Юлия Бернштейн 

«Еврейский вопрос будет решен <...> для Европы, когда на Европейском континенте вплоть до Урала не останется ни одного еврея <...> необходимо выселить их за Урал или как-то иначе искоренить», — заявил в 1941 году в Берлине министр оккупированных восточных территорий рейха Альфред Розенберг1. После поражения «блицкрига» поменялась официальная цель гитлеровской войны в Европе: на смену «завоеванию жизненного пространства для немецкой нации» пришла «защита европейской цивилизации от жидо-большевизма». «Окончательное решение» еврейского вопроса стало единственной «победой» нацистской Германии во второй мировой войне. Уничтожение восточноевропейского еврейства заставило каждого уцелевшего увидеть себя по-новому. Гроссман пишет о герое своего романа «Жизнь и судьба» физике В. Штруме: «Он думал о том, о чем никогда не думал и о чем его заставил думать фашизм — о своем еврействе»2. На личный и общественный аспект своего еврейства пришлось взглянуть по-новому почти миллиону еврейских военнослужащих, воевавших в армиях США и СССР. За годы войны обе страны изменили свою политику по отношению к евреям; военнослужащие были первыми, кто почувствовал на себе эти перемены. 

Как видно из интервью с ветеранами армий СССР и США, собранных в архиве «Шоа», в 1940-х годах процессы интеграции советских и американских евреев в общественную жизнь своей страны шли в противоположных направлениях. Советские ветераны в один голос утверждают, что до войны антисемитизма не было: «мы были как одна семья», «в Одессе можно было услышать слово “жид”, но важно, как оно произносилось», «никто не знал, кто какой национальности». Американцы, наоборот, вспоминают, как синагогу могли назвать «церковью Сатаны», а их самих общество считало опасными пронырами, от которых необходимо защититься. Джордж Абрамс вспоминает, как весной 1942 года его — студента Нью-Йоркского университета — вместе с еще 70 студентами, в основном итальянцами и евреями, под ложным предлогом неуспеваемости выгнали из университета и немедленно призвали в армию3. Вернувшись же с фронта, американские военнослужащие-евреи чувствуют себя «гордыми американцами» (proud Americans), а советские — сталкиваются с нарастающим антисемитизмом. Война оказывается для евреев в обеих армиях мостом между равноправием и дискриминацией.

Геноцид армян 1915-23 годов в Османской Турции - первое в истории человечества широкомасштабное международное преступление, совершенное с целью убийства целого народа по политическим мотивам. Преднамеренные действия турекого правительства, отраженные в объективно констатируемых бесспорных фактах и подтверждаемые неопровержимыми документами и свидетельствами из самых различных источников, полностью соответствуют составу преступления геноцида и подпадают под его определение в международном праве.

Скрыть от мира физическое уничтожение одного из древнейших народов мира, внесшего крупный вклад в развитие человеческой цивилизации, - задача непосильная. Армения (Западная) без армян - сама по себе представляет неопровержимое доказательство геноцида. Столь же беспомощны попытки оправдать эти действия соображениями "государственной безопасности" и "правом на сохранение", к которым прибегали и сами организаторы и исполнители этого преступления: они ясно и недвусмысленно отвергаются международным правом.