...он шёл по разделительной полосе. Улица, на его удивление, была пустынна. А редко проезжавшие автомобили лишь недовольно сигналили, изредка выговаривая устами водителей матные слова. Но ему было как-то всё равно.
-И что тебе это даст? Почувствуешь жизнь? Её цену? - из ночной темноты погасших фонарных столбов послышался знакомый голос. Но вокруг было пустынно. Лишь только окна далёких многоэтажек напоминали ему о том, что он всё ещё в городе.
-А! Это ты! - ответил он голосу, который, как ему казалось был очень близко, - Я не понимаю тебя: появляешься из ниоткуда и заводишь очередной разговор о чём-то, что меня гложет, а потом исчезаешь словно тебя здесь не было.
-Может всё-таки хотя бы раз прекратишь ворчать и ответишь на вопрос, - снова спросил голос
-Знаешь, - начал он в совершенно другом, меланхоличном тоне, - Я сегодня понял, что наша жизнь ничего не стоит. Она очень жалка.
-Почему же ты так считешь? - еле сдерживая смех поинтересовался голос
Он снова побрёл по разделительной полосе, не думая о том, куда идёт.
-Во-первых, после сегодняшнего посвящения, я понял окончательно, что ИМ нужно стадо. Хотя всё-таки скорее партия роботов. Им просто нужна власть. И как говорит нам анекдот: диктатура - это когда нас имеют, а демократия, это когда мы выбираем, кто нас имеет. - ответил он, сделав ещё один глоток.
У этого глотка был вкус его прошлого. Но он этого прошлого уже почти не помнит, или не хочет помнить и заставил себя забыть это прошлое.
-Мда, интересное видение... - задумчиво сказал голос, - А почему ты сказал "окончательно"? Было что-то до этого?
-До этого я узнал препода по матану чуть лучше, когда он рассказал о своём видении политической жизни нашего государства. Меня поразило, что оно близко к моему, но в отличии от меня я ещё слишком мало видел, чтобы настолько дипрессивно видеть ситуацию. Эти речи пробудили во мне старые раздумья, о которых я порядком забыл.
-Тебе лишь решать свою судьбу. Где ты будешь, зависит лишь от тебя. - взялся, как показалось ему, голос заводить старую шарманку, - Но ведь нет только в этом проблема?
- Да, я не уверен в правильности выбранного пути. Я даже примерно не представляю, что будет со мною впереди. ОНИ как все предыдущие века назад, будут пытаться убить мою душу, просто воспользоваться как резиновой женщиной, экономя на сотнях тысяч таких как я.
"Деньги отмыли? На канары летали?
А нам тут реально светит исход летальный!"
- пропел другим тоном знакомые слова, - Но ведь ты сейчас шагаешь по разделительной полосе, не всё ли равно сейчас или потом? Тем более ты всё равно не любишь, как ты говоришь это "сборище"?
Он остановился и стал тяжело и глубоко дышать. Отдышка виднелась всё чётче и чётче при каждом выдохе на фоне еле бробивающегося сквозь холод ночи золотистый свет разогретого аргона.
-Сердце режет мысль об этом, - прохрипел он...
-Значит всё-таки есть надежда. - произнёс голос. В его интонации чувсттвовалось, что он был доволен услышанным, - А как же она? Зачем ты её мучаешь?
Он застыл, его лицо побледнело. Он словно оцепенел, но через пару минут нашёл силы ответить.
-Я сам не понимаю...
-Как же это так? У всего есть свои причины. Что тебе мешает подумать? - неодовольство явно чувствовалось. Голос звучал всё чётче с каждой фразой.
Он снова побрёл. Брёл долго, пока не дошёл до конечной, находившейся на самой окраине. Дальше были лишь поля. Он сел под табличкой, на которой были написаны 5 трёхзначных номера и надпись жирным шрифтом, гласившая: "ПОСАДКИ НЕТ". Он сидел так, не двигаясь еще минут десять. Автобусы с уставшими водителями, не останавливаясь на остановке ехали на стоянку, которая была позади него.
-Знаешь, наверное потому, что я не хочу снова услышать упёки в свой адрес, - каким-то странным, скорее обречённым голосом сказал он.
-Могу лишь одно сказать: ты просто трус и верить твоим словам нет смысла, ибо... - голос растворился в ночной тишине, переодически нарушаемой лишь работой двигателей автобусов.
Он взглянул на часы, было 2.30. Ровно столько же сколько и тогда, когда он начал свою ночную прогулку. К странностям в своей жизни он уже как-то привык, и поэтому он встал и побрёл в сторону дома, растерянный и не понимающий, что это было...
