Навалились холода, а ранетки на ветвях,
Словно бусинки в садах, все не падают.
Я в последние года тихой рыбою в сетях
Не скучаю никогда и не радуюсь.

Заточить перо,
Отпустить Пьеро,
В ноябре по листьям топтать перрон,
Как последний гусь
Пусть встречает грусть
В самый первый снег.
Бледный, как в муке,
Календарь в руке,
Опадают дни и плывут в реке,
Их немного жаль,
Но не в том печаль,
Что короткий век.

Мне хандру уже не сбрить, и тревог не укачать,
И восторг не разлучить с одиночеством.
Больше хочется дарить, чем подарки получать,
И все меньше говорить, а слушать хочется.

А напиться в дым
Зимним днем седым,
Ощутить себя снова молодым,
Глубоко вдохнуть
И к друзьям махнуть
Потерявшимся.
С машинистом петь
И с гудком лететь
Сквозь лесов осенних цветную медь,
И в ночи гулять,
И в дверях стоять
Растерявшимся.

Только мне в своей дыре, как в берлоге, хорошо
На закат сидеть смотреть цвета вечности.
А мальчишки на дворе режут санками снежок,
И я грущу о той поре и беспечности.

Свой кефир допить,
Детям позвонить
И спокойно крепкий табак курить,
И в седом дыму
Одному в дому
Слушать маятник.
А ночью, как сова,
Ворошить дрова
Да опять черкать на листке слова,
Что когда-то Вы,
Мой дневник открыв,
Прочитаете...