Нашел в залежах черновики о путешествии в Москву в 2010 году.

Курия, день первый.
Прибытие в курию оставило неизгладимое впечатление.
Блондинистая женщина на ресепшене долго и безуспешно перебирала бумаги, пытаясь найти запись о брони номера. Это ей удалось не сразу – лишь после третьего просмотра пачки записок. Впрочем, из записок следовало, что поселить Поросенка и Зайчега следовало в комнату, занятую женщиной с ребенком. Перспектива, мягко говоря, недостойная сана оных зверей. Посему, мы вынуждены были ждать при дверях явления светлейшей Администраторши, коя нам указала комнату иную, выдав на ДВОИХ гостей ОДИН ключ (очень удобно).
До дверей комнаты нас сопровождала Блондинко-с-Ресепшена. Попыталась открыть дверь, но та решила не сдаваться. Так и эдак вертела Блондинко ключем в скважине, налегала на дверь и царапалась в нее, но все без толку. Предположив, что замок сломался, она ушла за консультацией. В это время дверь отверзли два испуганных Котега, явно считавшийх комнату своей личной собственностью и разложивших свои пожитки на всех 6 ярусах кроватей. Наше вторжение среди ночи ранним утром их воздвигло их ото сна и призвало освободить два спальных места.
Следует сказать, что польская конструкция курии явно не предусматривает вентиляцию без открытия дверей и окон, так что настоянный на портянках воздух поначалу опьянил Поросенка, и вызвал кружение головы в поисках места оседания.
Прилунившись, Зайчег и Поросенок возлегли отдыхать, предварительно сытно откушав по булке и йогурту, ибо куриальный завтрак, принимавшийся традиционно в 9 утра, был уже безнадежно пропущен.
...
Насыщенные и отягощенные впечатлениями Поросенок и Зайчег возвратились в курию, где впали в ложа сна, предварительно обнаружив отсутствие туалетной бумаги в комнатах для медитаций…
Засыпая, Поросенок же над главою своею узрел благочестивые письмена, оставленные ни кем иным, а Самим Святым Духом:

Дальше - больше

Курия, день второй
День второй ознаменовался ранним пробуждением. Ибо в дверь раздался громоподобный стук, а за дверью – женское бормотание. Поросенок, ворочаясь в кровати, тщетно пытался вспомнить тот момент, когда дверь запирал, но, увы – память говорила об обратном.
В дверь ломились ключем, судя по звуку, используя его, скорее как лом, нежели ключ. Дверь не поддавалась.
Наконец за дверью догадались подергать ручку и – о, чудо – дверь отверзлась! В ломившейся даме я узнал Блондинку-с-Ресепшена. Она привела нового постояльца.
Тот начал шебуршать сумкой, пакетами. Поросенок подозревал, что это прекратится нескоро. Но! Вскоре в дверь заглянули и мужской голос ласково позвал постояльца в свой номер, куда тот и воспоследовал, громко топая, как слон. Облегченно вздохнув, Поросенок уснул вновь.
Через некоторое время проснулись Котеги. Шепчась, они собрали свои чемоданы и стали готовиться к отъезду.
Засим был интересный день.
...
Вернувшись в курию после разнузданной прогулки по морозу, хотелось немного кушать и согреться. На куриальной кухне стоял офисный бак для воды и одноразовыми стаканчиками. Однако, на поверку выяснилось, что воды-то в нем как раз и нету.
Переглянулись Поросонок и Зайчег, да делать нечего – надо в стужу за едой идти, ибо так можно и лапки протянуть. В ближайшем ларьке был прикуплен сок. Уже сидя на кухне и попивая сок с пирогом, увидели зрелище, когда в аппарат заряжали воду. Только она уже была не нужна – высокие гости наелись и напились, даже осталось…
В разгар посиделки внезапно стали суетливо бегать женщины: Блондико-с-Ресепшена и Администраторша. Как выснилось по дороге в номер, в курии был всемирный потоп: с потолка лилась вода в заботливо расставленные шаечки, тазики и бидончики. Подвесной потолок промок и выпадал квадратами. Сверху купались…



День третий
6 января был праздник Богоявления. Поросенок восстал пораньше, дабы успеть к алтарю. Поэтому попал на завтрак к куриальному столу. Куриальный завтрак нехитрый: хлопья в молоке, гистологические срезы ветчинки и сыра, чай-кофе на выбор. Зайчег же на завтрак не пошел, обуянный непробудным сном, после же напитав бренное тело вчерашним соком и булкою.
Следующее мероприятие ожидалось в три часа пополудни. В 14 часов ожидался куриальный обед, стоимостью 200 рублей. Однако, высоких гостей, прибывших на кухню попить чаю и заморить червячков, скоропоспешно индивидуально накормили. Обед был весьма преизобилен: суп с краями, картофель депрессивный с мясом, салат и компот. После такого обеда ничего другого не оставалось, как отчаянно предаться сну.
Вернувшись после дневных путешествий, гости дорогие вознамерились опять попить чаю, предварительно закупившись булками и пирогами. Однако, в уже упоминавшемся аппарате (в котором вчера не было воды), сегодня не было стаканчиков (хотя вода наличествовала). Выход был найден острыми умами: один стакан остался от вчерашней пьянки посиделки, второй был предусмотрительно уронен Поросенком утром возле аппарата на пол за урной, где и лежал - чистый и незамеченный.
Вернувшись в покои, внезапно услышали топот и гомон в коридоре. За дверью было выявлено плотное облако ядовитого дыма, которое стало проникать в комнату. Пошли выяснить причину. Все оказалось банальным. Вместо картины горящей курии, с вырывающимися из окон языками пламени, нам представили историю о пригоревшей кастрюле.
Ночь прошла неспокойно. Йуный сосед, справедливо прозванный впоследствии Слоникомъ, желал резвиться. Старшие звери желали почивать в час ночи, и во время одной отлучки отрока был выключен свет. Отрок, вернувшись, свет включил и полез смотреть, спят ли Зайчег и Поросенок. Поросенок усиленно похрюкивал, Зайчек дергал ушками, что расстроило беспокойного Слоника. Впрочем, скоро к Слонику пришли страждущие гомонящие девы из соседней комнаты и увлекли за собою.
Спустя некоторое время, когда высокие гости заснули, Слон, топая, пришел и стал готовиться ко сну, предварительно удостоверившись, что соседи спят. Вставив наушники и проникнув под одеяло, он стал тихонько (как он думал) подпевать какой-то попсятине. Поросенок искал у себя под подушкой тяжелый предмет, чтобы запустить в бестолкового соседа. Предмета не было, пришлось перевернуться на бок и постараться оглохнуть заснуть под фальшивое мимонот.

День четвертый
Когда наступил девятый час, Слонег стал будить своих соседей, напоминая, что скоро время завтрака. Благодарность Поросенка в то раннее утро не знала границ. Лишь благодаря отсутствию колюще-режущих, а также тяжелых предметов под рукою, Слонег остался в здравии, однако был вежливо послан в пешую прогулку на йух. Сон продолжился.
После пробуждения Поросенок воспоследовал для омовения. Душевая, надпись на которой гласила, что «гости из комнат №11, 12, 13, 14, 15 могут пользоваться душем с 8-21 часа» была занята. Внутри раздавался детский голос. Поросенок прислушался и трехдневная щетина на подбородке зашевелилась: он услышал вопль: «мааааааааааааааааааамууууууууу убииииииииииилиииииииии!». Впрочем, сразу за воплем раздался сочный шлепок по голой жопе и женское невнятное, но нравоучительно бормотание. Поросенок облегченно вздохнул, по крайней мере, после потопа и пожара убийство не произошло…
Ввиду витавшего в воздухе запаха вчерашней кастрюли, решено было плотно не завтракать…
Вернувшись после дневных приключений, Зайчег и Поросенок прихватили свои пожитки и спешно отправились на вокзал. Гостеприимная курия осталась позади, маня в себя снова и обещая новые неизведанные приключения.