«От камней, которые носил первосвященник <…>,

исходил свет, когда при жертвоприношении

присутствовал Бог".

Иосиф Флавий

РЕУВЕН

Неистовый рубин. «Смотрите – сын!»

Окно Реувена – первое в галерее окон-судеб двенадцати сыновей прародителя Иакова – подобно лирико-драматическому прологу в истории непростых семейно-родовых отношений, в которых откристаллизовывалось нравственно-этическое представление о том, какой должна быть семья и какие нормы поведения человека должны стать ее основой.

Реувен – первый ребенок Иакова, начало всех начал: «Реувен – мой первенец, ты моя крепость и начаток моей силы, избыток величия и избыток мощи!» (Брейшит 49:3). Но он рожден Лией, семь лет с которой Иаков делил ложе, мечтая о Рахили.

Алым было знамя Реувена с эмблемой в виде мандрагоры.

Одем-камень – красный рубин – соответствовал колену старшего сына.

«Да живет Реувен – но не умирает, и пусть его потомки будут многочисленны» (Дварим 33:6), – говорит Моше-рабейну.

Живописная традиция изображения образа Реувена сложилась так, что в нем чаще всего подчеркивалась неукротимость. Он «как вода стремителен» (Брейшит 49:4). Отсюда клишированное изобразительное решение: бурные потоки вод, рыбы, мечущие миллионы икринок, птицы, преодолевающие немыслимые пространства. Реувен – безграничность ощущения мира, преумножение живого в природе.

А вот вторую часть Благословения художники-иллюстраторы, как правило, оставляли без внимания: «Ты <...> не будешь преимуществовать, ибо ты взошел на ложе отца твоего, ты осквернил постель мою, на которую взошел» (Брейшит 49:4,5). Речь идет о связи Реувена с наложницей собственного отца – служанкой Рахили Валлой (Дварим 35:22).

Судьбы героев Книги Книг – это вереница человеческих ошибок и осмысление их, дарующее будущим поколениям истину. В этом смысле интересно найденное Виктором Бриндачем сюжетное решение: он образно возвращает нас к драматическому конфликту, коренящемуся в самих истоках семьи Иакова. Художник идет от представления о человеческой судьбе, напряженность которой ощущается в основном тоне полотна – ало-розово-бордовом. Таков цвет рождения Реувена, заложенный в цвете рубина – камня-символа колена Реувена.

Действие библейского сюжета развивается в поле, но так психологически напряжено, словно через тысячелетия над пропастью во ржи. Рубин на переднем плане композиции как бы разделяет, одновременно объединяя в поэтические пары, женщину с горлинкой, вьющей гнездо, – и мужчину с «непрокричавшим» петухом.

И есть еще одна пара – не на полотне, а по сути бытия художественного произведения в мире – художник и зритель. Несмотря на многократное воплощение в веках вечного сюжета, текст Благословения Иакова обогащается для каждого конкретного зрителя – в силу его культурологического да и просто житейского опыта – собственными, субъективными, эмоциональными ощущениями. Для меня таким эмоциональным толчком к восприятию полотна В. Бриндача стало стихотворение «Лея» современной израильской поэтессы Людмилы Чеботаревой:

О, как мой муж красив,

чернобород и строен –

Я чувствую душой,

хоть затуманен взор.

Нет, все же этот мир

неправильно устроен:

За что меня Господь

лишил рассветных зорь?

 

Я – плодоносный сад,

моя сестра – пустыня.

Зачем тебе нужна

порожняя жена?

И день и ночь Рахиль

всё молится о сыне,

А сына – нет и нет,

зато любви – сполна.

 

Мой первенец, Рувим,

ходил под вечер в горы

И корень отыскал,

срывающий печать.

Что ж, дам сестре вкусить

от яблок мандрагоры –

За ночь с тобой, супруг,

чтоб сына вновь зачать[6].

Все оттенки цвета рубина пронизывают полотно, полное печали и внутренней экспрессии – как монолог Лии, идущей к кармин-камню, чтобы, прикоснувшись к нему, обрести надежду на взаимность в браке.

Снопы – молчаливые свидетели тайны этих идущих друг к другу людей в пурпурных одеждах.

И узрел Всевышний горе Лии, которой муж предпочитал Рахиль. И то, что казалось озимью, вызрело золотою пшеницей в поле.

В руках ее мужа – корень мандрагоры, по форме напоминающий маленького человечка. И всеми оттенками малинового переливается рубин – одем-камень, помогающий женщине выносить дитя.

Любовь? Да, любовь. Гармония? Нет, не гармония. Жизнь как горечь и сладость, но всегда – жизнь.

И узрел Всевышний горе Лии и подарил ей неистовый рубин.

Ее Реувен – чудо рождения. Смысл имени: «Смотрите – сын!». Он навсегда останется первенцем. В руках Иакова – мандрагора. У нее будет еще пятеро сыновей.

ШИМОН

Топаз благоразумия. Вырваться за пределы зла

Шимон – второй сын Леи.

Колену Шимона соответствовал топаз и знамя зеленого цвета с изображением города Шхема.

Имя Шимон восходит к шма, то есть слышать, внимать в значении понимать. Человек должен осознавать, на что у него есть право, а на что этого права нет, и не преступать границ, определенных высшей волей, – равно как границ предназначенного ему надела.

Всё, что связано с Шимоном, – мрачные страницы знания о человеке.

Шимон был инициатором разрушения Шхема. По его наущению Иосифа продали в рабство. В моавитских степях, по пути в Ханаан, мужчины колена Шимонаблудодействовали с дочерьми Моава и Мидьян, посещая их шатры...

Несдержанность, неспособность управлять своими эмоциями, но обладание силой – таков Шимон.

Для того чтобы обуздать эти качества, Шимону и был предопределен топаз – камень, помогающий вырваться за пределы совершенного им зла и выйти в мир обновленным.

Согласно пророчеству, Шимон получил свой надел внутри надела Иегуды. Многие из потомков Шимона, стремясь отринуть зло в себе, примирить агрессивное начало, выбирали профессию меламеда – учили еврейских детей Торе. И рассеялись потомки Шимона по Стране Израилевой, и сбылось пророчество Иакова: «Разделю их в Иакове и рассею в Израиле».

Полотно Виктора Бриндача, посвященное колену Шимона, выдержано в теплых оттенках топаза, как символа внутреннего просветления, к которому Всевышний направляет необузданную натуру Шимона. Успокаивают оттенки голубого, винно-желтого, золотисто-коричневого, розового, иссиня-зеленого... И прозрачен топаз, как прозрачна вода Красного моря, на одном из островов которого (Топазиос, или Топазион) был открыт этот самоцвет, защищающий от безумия и ставший одним из символических камней на нагруднике первосвященника.

Добро должно победить, но это нелегкая победа, если амбивалентность изначально заложена в человеке. Противоречивость натуры Шимона подчеркивают мифические крылатые существа, обладающие способностью к оборотничеству и известные своей непредсказуемой реакцией – они и защитники, и хищные птицы.

В центре полотна – красивейший семисвечник с элементами, характерными для восточного орнамента, украшенный бусинами из женского ожерелья. Левая часть меноры малиновая, правая – голубая. Под голубой частью – голубой шофар, словно выточенный из цельного топаза. Эта удивительная по цвету и форме конструкция вырастает из щедрого Древа жизни, которое художник расположил на переднем плане, как символ Торы и скрытой в ней мудрости.

Вот то главное, к чему должна стремиться мятущаяся душа Шимона, что бы ни сулили богатые города... Но как преодолеть корысть в мире?

На полотне Бриндача, как в натюрморте, разбросаны влекущие к себе драгоценности: кольцо с несоразмерно крупным рубином, браслет из алых камней, чередующихся с черными ониксами – символами власти. Лев жадно схватил громадный синий, как шар земной, самоцвет и прижал его к груди – с тщеславием, честолюбием и корыстью...

Но в противопоставлении Добра и Зла художник не режет по живому – его метафоры обретают плоть только в световом ощущении пространства, пронизанного всеми цветами радуги. Хотя и ее цветов недостаточно, потому что цвет обновленной души – белый. Ценность белого (бесцветного) топаза невысока в реальном мире, но независимо от этого она – единственная для колена Шимона – по ощущению, которое создает В. Бриндач на своем полотне.

Таков путь к Возрождению.

ЛЕВИ

Изумруд веры. Духовная вертикаль

Леви – третий сын Леи.

Колену Леви соответствовал изумруд – камень, рассеивающий отрицательную энергию и наделяющий мудростью.

Эмблема на знамени Леви – нагрудник первосвященника на фоне белой, черной и красной полос.

Напомним путь, предначертанный Иаковом своему сыну: «Твоим установлениям будут учить Иакова, учению твоему – Израиль» (Дварим 33:10).

Но земельного надела в Стране Израиля Леви от отца не унаследовал. И стали левиты служить в Храме, изучать Тору и нести ее заповеди единоверцам.

Моше-рабейну, получивший Тору на горе Синай, принадлежал к левитам. Аарон-первосвященник и его потомки – коэны – также из колена Леви. Среди других левитов они были отмечены более высокой степенью святости, а потому возлагали «воскурение пред Тобой и всесожжение – на жертвенник Твой» (Дварим 33:10).

Сам образ бытия левитов сложился так, что в материальном мире они стремились повторить иерархию мира духовного.

В центре работы Виктора Бриндача – голубая менора. Над нею – Скрижали Завета. Под основанием семисвечника – звезда Давида, как алый цветок.

На заднем плане – седобородый старец в красном хитоне с факелом в руке ведет за собою народ. На груди первосвященника – наперсник, в котором изумруд словно ярче среди двенадцати священных камней.

Левит преисполнен достоинства и величавого воодушевления.

Музыканты, храмовые певчие.

Ликуют правоверные евреи со светильниками – все они следуют за левитом.

Песах – главный иудейский праздник в память об Исходе евреев из Египта.

Весна.

Расцвел миндаль на Земле Израилевой.

Орел парит над вершинами гор, задавая высотой полета вертикаль в природе. И размаху его могучих крыл подобны распахнутые руки Леви.

ИЕГУДА

Царственный карбункул. Предназначение

Иегуда – сын Иакова и Леи – четвертый по счету. Его камень – карбункул, разновидность граната, – символ могущества (название камня происходит от латинского «гореть, сиять, блистать»). Знамя его – цвета неба с изображением льва.

Иегуда, чье колено было самым многочисленным, получил наибольший надел в центральной части страны. Это территория впоследствии и стала основой Иудейского царства. В нем растворилось колено Шимона, а колено Леви полностью посвятило себя религиозно-культовой службе.

«Несмотря на то, что первым царем Израиля был Шауль из колена Биньямина, его царствование было недолгим (всего два года) <...> затем царем был избран Давид, потомкам которого Всевышний даровал исключительное право на царство в Израиле. И тот факт, что всех евреев, потомков Яакова, называют <...> иудеями, свидетельствует об осуществлении пророческого благословения Яакова о том, что Йегуда превзойдет всех своих братьев»[7].

Царь Давид – самый выдающийся из потомков Иегуды. Он завоевал Иерусалим, превратив его в неприступную крепость, и подготовил всё для строительства Храма.

Основной тон полотна Виктора Бриндача – сине-голубой – как знамя Иегуды, которое подобно не только небу, но и безднам морским, расступившимся перед иудеями в трагический час Исхода (вспомним, что колену Иегуды соответствует месяц Нисан). Как исполинский коралловый куст, ветвится в центре композиции синий семисвечник, украшенный раковинами и бирюзовыми жемчужинами, в прожилках которых начертано пророчество Иакова. А у основания меноры, подобно морской звезде, лучится Звезда Давида, немеркнущий свет которой не даст сбиться с пути.

Руки коэна, стоящего на постаменте из двух глыб-гранатов, обращены к небу. В этом жесте благословения-напутствия – торжественность, церемониальность, праздничность. Огонь сияющего семисвечника так ярок, что слепит глаза врагу и укрепляет силу народа Израилева, собравшегося в праздничных одеждах под Скрижалями Завета.

И сладок виноград с солнечной лозы Иегуды. Тяжелы кисти его цвета граната, осеняющие голову величественного льва. Царь зверей – метафора высшей власти – охраняет Иегуду в подтверждение силы отцовского благословения:

Поклонятся тебе сыны отца твоего! <...>

Не отойдет скипетр от Иегуды,

И законодатель – из его потомков (Брейшит 49:8, 10).

Потомки колена Иегуды будут царствовать до тех пор, «пока не придет Шило, ему – повиновение народов» (Брейшит 49:8, 10). «Сам Машиах, которого с таким нетерпением ждет наш народ, – тот самый “Шило”, о котором упоминает праотец Яаков, – будет потомком Иегуды»[8].

Этот торжественный характер Предназначения – в работе В. Бриндача.

ИССАХАР

Сапфировая сказка. Плоды духовной нивы

Иссахар – пятый сын Леи.

Рождение его рассматривалось Лией как знак божественного благоволения. После длительного перерыва в деторождении она дала Иакову свою служанку в жены – и о чудо – мальчик! Иссахар – дословно – есть награда.

На темно-синем знамени Иссахара – солнце и луна, знаменующие слова Писания о том, что сыновьям его дано «понимать времена». Мудрецы, ведающие тайными расчетами движения светил и созвездий, – все вышли из колена Иссахара.

Колену Иссахара соответствовал сапфир.

Сапфир улучшает зрение и снимает боль, помогая прозреть духовно. Он же – камень созерцания. Из этого камня были сделаны Скрижали Завета.

Иссахар получил свой надел по соседству с коленом Звулуна, на юго-западе от Кинерета. Границы его владения простираются от плоскогорья Нижней Галилеи до горы Тавор, включая части Иорданской долины и долины Изреель. Плодородные земли с фруктовыми садами и пастбищами, на которых паслись бесчисленные стада...

И странно звучит благословение: «Иссахар – осел кряжистый, лежащий на меже, увидел, что хорош покой, а землю – что она отрадна, и нагнул плечо, чтоб нести тяжкий груз, и стал отрабатывать долг» (Брейшит 49:14, 15).

О каком долге идет речь?

Два брата – Иссахар и Звулун – договорились о том, что склонный к путешествиям и заморской торговле Звулун будет зарабатывать на семью, а Иссахар –восполнять упущенное братом на ниве духовной. Так на цветущих угодьях братьев главным богатством Иссхара стало богатство духовное, обретенное в постижении Торы. И впрямь не зря Звулун-мореход вкладывал свои средства в обучение брата! Из колена Иссахара вышли выдающиеся мудрецы и главы Синедриона – высшего религиозного и законодательного совета иудеев.

Полотно Виктора Бриндача представляет редкое живописное решение, когда все предметы изобразительного ряда соответствуют цветам сапфира и при этом выстраиваются в повествовательный сюжет.

Два берега реки. На правом – день. Солнце высветило поляну. Дети веселятся в хороводе.

На левом – ночь. Полная луна. Яблоня начинает цвести. Олени пришли к водопою. Иссахар привел овец испить воды. Сам устроился вознести хвалу Богу. Рядом с ним – коренастый ослик с умным и смиренным взглядом. Он – помощник верный Иссахара. Наклонив плечо, трудяга прислушался к молитве господина.

Но глупы курчавые овцы! Скрипучими голосами мешают молитве Иссахара. Они блеют, а может быть, грезят или песню свою поют...

Что объединяет эти берега? Созерцательный характер. В пейзаже и предметах мира – свой цвет корунда Иссахара.

Насыщенно-синий – вечер.

Желтая – луна.

Сиренево-серые – олени.

Серо-розовый – осел.

Розово-белые – овцы.

Бело-фиолетовый – яблоневый цвет.

Зеленая – трава.

Ультрамарин – пейзаж на дальнем плане.

И сонным кашмирским сапфиром – река...

 Иссахар – сапфировая сказка.

ЗВУЛУН

«Не счесть алмазов в каменных пещерах...». Песня странствий

Звулун – шестой сын Леи.

Колену Зевулуна соответствовали алмаз, приносящий удачу в торговле, и белое знамя, на котором был вышит корабль.

Иаков завещал Звулуну, что будет жить тот «у берега морей <...> и у пристани корабельной, а предел его – до Цидона» (Брейшит 49:13). Так и случилось: колену Звулуна досталась земля Изреельской долины в Нижней Галилее, а страстью его стало мореплавание.

Потомки Звулуна занимались торговлей от Кинерета до Средиземного моря, подтвердив пророчество Моше о том, что «изобилие морей даст им питание и сокровища, скрытые в песке» (Дварим 33:19).

Рыбные уловы, торговля дорогой стеклянной посудой, в изготовлении которой использовался песок, и неутомимые поиски кладов – это то, что стало жизнью Звулуна. Не до Торы ему было в трудах и заботах его. И сделку заключил Звулун с братом, чей надел граничил с его наделом, чтоб Иссахар за двоих постигал ученье, а он за его усердье расплатится с братом сполна. Уговор был без обмана. Отсюда слова: «Радуйся, Звулун, выходя [в путь-дорогу], а Иссахар – сидя в шатре своем» (Дварим 33:18).

На полотне Виктора Бриндача – изумительный корабль, словно выплывающий из оперных декораций. Приспущен его белый парус.

Корабль замедлил ход, приближаясь к гавани с экзотическими пальмами. И, как драгоценный камень, сияет его отражение в воде.

А воды расступаются, открывая клады неведомых берегов и подводного мира, и под ними...

Рыбы – как самоцветные камни.

Грани алмазов – рыбьей чешуею.

Чешуя рыб – самоцветными камнями.

Всё живет, всё в движении, становится одно другим, превращаясь в музыку...

Не счесть алмазов в каменных пещерах,

Не счесть жемчужин в море полуденном...

Алмаз на белом знамени Звулуна, и вышит на том знамени корабль...

ДАН

Гиацинтовый аспид. Жало судьбы

Дан – первенец Билхи, служанки Рахель, пятый сын Иакова.

Колену Дана соответствовал гиацинт (опал). Цвет его знамени – насыщенно-синий. На нем была изображена змея – символ плодородия.

Дан родился в Египте, и ко времени Исхода его колено было одним из самых многочисленных. Ему досталась земля Ханаана – по соседству с воинственными филистимлянами. И данитяне были всегда готовы дать отпор, при этом действовали хитро и коварно.

Богатырь Шимшон (Самсон) – из колена Дана. Но бороться с филистимлянами он будет в одиночку, поражая врага военной хитростью, подтверждая благословение Иакова: «Будет Дан змеей на дороге, аспидом на пути, жалящим в ногу коня, – и свалится его всадник назад!» (Брейшит 49:17, 18).

«На помощь Твою уповаю, Господь!» (Брейшит 49:17, 18) – воскликнул несчастный отец, увидев пророческое видение: ослепленный Шимшон вращает в тюрьме гигантский жернов. Услышал его Шимшон и прокричал те же слова, перед тем как обрушить своды храма, под которыми погиб сам и враги земли Израильской. Родиться богатырем – умереть героем – судьба Шимшона.

Обратимся к работе Виктора Бриндача.

Общий фон полотна – синий всех оттенков, как синь Средиземного моря, на побережье которого, в районе Яффо, колено Дана получило свои угодья.

В верхней части композиции, справа, выделяются две фигуры воинов-лучников в бело-голубых талитах, развевающихся пенистой волной. Слева – чудо-орел с зеленым разлетом крыл в белой царской мантии. Зеленый, как символ весны и победы жизни над смертью. Он – царь-птица, хранящая божеский закон на престоле, воплощение силы и храбрости, знак покровительства, что оказывает Всевышний защитникам веры иудейской.

Жесты героев и царь-птицы лаконичны, благородны. Фигуры композиционно уравновешивают верхнюю часть картины, образно сливаясь в пророчестве Иакова: «Дан будет судить народ свой как одно колено Израиля» (Брейшит 49:16).

В нижней части полотна – языческие идолы, связанные со страницами истории филистимлян, угрожавших с моря и суши загасить свет иудейской веры. Очертания фигур, словно отлитых из бронзы, напоминают о сюжете Самсона и Далилы.

Верхнюю и нижнюю части пространства разделяют весы. Какая из их чашечек перевесит? Где грань меры справедливости, если двойственность заложена в натуре Дана? Добро или зло? А может, ирония судьбы – как составляющая художественного конфликта? И колеблются чашечки весов каждую минуту...

На переднем плане полотна, согласно знамени колена Дана, – змея в плодородном пшеничном поле. И только ее судьбоносное жало определяет: жизнь или смерть.

Дан – гиацинтовый аспид судьбы.

ГАД

Агатовые пески. Повесть о войне и мире

Гад – старший сын Зилпы, служанки Леи.

Его имя – от слова удача. Его знамя – черно-белого цвета с вышитым военным станом.

Камень Гада – агат, наделяющий человека проницательностью и храбростью.

Еще до того, как народ перешел через Иордан в страну Ханаан, колено Гада попросило Моше выделить ему земли на восточном берегу реки, потому что обнаружило там обширные пастбища для скота. Одна из границ надела проходила по восточной границе государства. И колену Гада предстояло быть всегда начеку.

Таким образом, колено Гада взяло на себя обязанность стать для остального народа заслоном от врагов, нападающих с востока. Предвидя это, Иаков дал такое благословение своим потомкам: чтобы все войны, которые они будут вести, были победоносными и чтобы все отряды Гада возвращались из походов без потерь: «Гад направит отряды и возвратится по своим следам» (Брейшит 49:19).

Работа Виктора Бриндача – это повесть о войне и мире. При этом мир так человечен, что понятно, почему лучники бьются насмерть и почему их хранит божественная синь небес.

На переднем плане – военный лагерь в минуту покоя. Зелено-голубые палатки, красочные шатры, покрытые тигровыми и леопардовыми шкурами.

Иудеи в голубых одеждах. Один ведет навьюченного верблюда. Другой погоняет ослика с поклажей. Старики, женщины с детьми. Лев на страже.

Лагерь живет. В нем всё передвигается, перемещается, подчиненное своему ритму. И даже разноцветные шатры словно движутся навстречу твоему взгляду, колеблемые мелкой зыбью песчаных волн.

А сверху, словно сами небеса, – лучники, защищающие своих жен и детей...

И да будет с ними последняя удача лучше первой!

Гад. Агатовые пески. Повесть о войне и мире...

АШЕР

Берилловые оливы. Земля, текущая молоком и медом

Ашер – младший сын Зилпы, служанки Леи.

Камень его колена – берилл. На знамени цветом «как драгоценный камень, коим украшают себя женщины», вышито масличное дерево.

Колену Ашера достались земли, находящиеся на крайнем севере страны Сиона, – земли исключительно благоприятные для произрастания оливковых деревьев.

Учитывая сложные взаимоотношения между братьями, Ашер получил редкое благословение о том, что он «будет желанен братьям своим – окунающий в масло свою ногу» (Дварим 33:24). На земле Ашера будет производиться масло для светильников, свет которых во всем мире олицетворяет свет, исходящий от храмовой меноры – свет Божественной мудрости.

В своей работе Виктор Бриндач изображает надел Ашера Землей Обетованной – «землей, текущей молоком и медом», – используя при этом всю палитру цветов берилла: зеленый – от желтовато-зеленого до темного шартреза, голубой, желтый, красный, белый... В воображении художника этот райский уголок возможен в мечтаемом космосе Вселенной. И простираются над землями Ашера три небесных свода-сферы, украшенные драгоценностями планет и звезд, самая яркая из которых – Звезда Давида.

На первом плане полотна – финиковая пальма, плоды которой истекают янтарным медом в бьющие из земли ключи молока, что текут, как ручьи, и становятся молочными реками.

Вековые оливы с пышными кронами охраняют этот Ган-Эден.

Под ними – богатые виноградники, в которых зреют черные, зеленые и белые гроздья.

Снопы пшеницы – как сияющие лучи с золотыми зернами в короне...

Сбылись благословения Иакова: «От Ашера – его тучный хлеб», и на долгие лета суждено ему «поставлять царские яства» (Брейшит 49:20).

НАФТАЛИ

Аметистовое копытце. Вопреки препятствиям на пути

Нафтали – младший сын Билхи, служанки Рахель.

Олень на знамени его, цвета прозрачного красного вина, а камень колена Нафтали – аметист.

Иаков даровал ему земли вблизи Кинерета, на которых раньше всего созревали плоды.

«Нафтали – лань стремительная, прекрасны слова его» (Брейшит 49:21), – сказал Иаков о сыне своем. Не случайно происхождение имени Нафтали связано с глаголом леитпалель – «молиться». Он всегда готов выполнять заповеди Всевышнего и помыслами своими вновь и вновь обращаться к Отцу своему.

Во всем и всегда главное в Нафтали – движение, прорыв к личностному самообретению, желание самореализоваться и достичь намеченной цели. Нафтали первым откликнулся на призыв Дворы сражаться с Сисрой.

Как всё это передано художником? Основной тон полотна Виктора Бриндача – винный. На картине – все чудесные земли Нафтали: холмы, долины, сады и волны могучего Кинерета, которые выливаются из кристалла аметиста, напоминающего розовый бутон. Склонились ветви мандаринового дерева, отягощенные плодами цвета красного золота. В центре – летящий олень.

Надел колена Нафтали предпочтительнее, чем у кого-либо, а потому дано Нафтали предписание свыше – быть довольным своим достатком и не тратить силы на умножение богатства. Но чудо-олень, без усилий перемахнув каменную гряду, выбивает из нее самоцветы – словно Серебряное копытце из сказа Бажова. Только копытце его – аметистовое, и переливаются рассыпанные по полю малиново-фиолетовые аметисты, в призматических гранях которых – глубина цвета, как глубина непознанного мира.

Есть среди них и реальная археологическая находка – овальный камень с высеченным еврейским семисвечником и буквами, связанными с этимологией колена Нафтали.

Нафтали – аметистовое копытце. И предписан ему стремительный бег, вопреки препятствиям на пути.

ИОСИФ

Ониксовая печать. Память о Египте

Иосиф – первенец Рахель, любимой жены Иакова, брак с которой ему пришлось отрабатывать четырнадцать лет. Сын, ради которого Иаков отправился в изгнание в далекий Харан.

Иаков, а позже Моше-рабейну в своем благословении ставят перед Иосифом задачу копить физические и духовные силы для последней, решительной схватки с врагами Всевышнего:

И преследовали его, и сражались [с ним],

и ненавидели его метатели стрел –

но остался его лук твердым,

мощными – мускулы его рук

с помощью могучего [Б-га] Иакова,

и потому стал он пастырем, твердыней Израиля (Брейшит 49:22).

Колену Иосифа (дословное значение имени – прибавление) соответствовал оникс – камень вождей и борцов. Оникс укрепляет духовную силу. Считалось, что онпомогает найти расположение людей, а также обрести поддержку могучих правителей. Этот камень из нагрудника первосвященника наделял способностью властвовать над другими, позволяя проникать в замыслы противника.

Стяг Иосифа был черным с вышитым знаком Египта, обозначая, что его сыновья родились в Египте. Знамя было разделено на две половины: для Эфраима (дословно – плодоносный) – с антилопой, для Менаше (заставляющий забыть) – с единорогом.

«Колено Иосифа» Виктора Бриндача поражает ритмическими соотношениями в построении композиции. Это прошлое, настоящее, будущее – как утверждение бытийного мира. Отсюда память о Египте не как о плене, а как о плодородии долин Голубого Нила и стране положительного трудового опыта, значимого в благоустройстве дальнейшей жизни.

Древний Египет – великая цивилизация, уровень культуры которой отражают гробницы египетских царей – рационалистическое совершенство, запечатленное в четырехгранных пирамидах, ставших символом величия в мире. Вершины их – отправная и конечная точка, в которой сходятся треугольные грани, символизирующие огонь, божественное откровение и тройственный принцип творения.

Желтоватые, яичные, коричневато-желтые, золотистые, цвета красного и коричнево песка – слоистые, как оникс, – пирамиды разбросаны по полю, в которое, кажется, вросли квадратными основаниями. Но на дальнем плане полотна они парят в небе, к которому были устремлены их вершины. Материальный мир переходит в оптическую иллюзию.

Общий колорит работы – гармония золотых и оранжевых тонов. В левой стороне (под устремленной в небесное пространство цветущей ветвью) – газель. С противоположной стороны (под кроной древа, чьи сто ветвей – гнездо для птицы) – буйвол. Образы Бриндача словно вышли из персидских песен Шираза. Но венчает этот символический сказ о колене Иосифа превосходящая по размеру пирамиды менора, терракотовым оттиском запечатлевшая в веках обетование любящего отца:

Благословенна Господом земля его

дарованием росы от неба,

и (водою) от бездны, лежащей внизу,

и дарованием плодов от солнца,

и дарованием плодов от луны,

и от вершин гор древних,

и дарованием от холмов вечных,

и дарами земли, и того, что наполняет ее... (Дварим 33:13–16)

И, как ониксовой печатью, жизнью своей скрепил Иосиф заветы Иакова.

БИНЬЯМИН

Яшмовый сад. Жизнь «в уповании на Него»

Биньямин – младший сын Рахель, любимой жены Иакова. Он родился после победы Иакова над ангелом скрытия. Но мать умерла от родов, назвав мальчика Бен-Они, дословно – сын бедности. Иаков дал ему новое имя – Бен-Ямин – сын правой руки, сын силы.

Биньямин понимает, что сам по себе он бессилен, и всё, что ему предназначено, – дано от Всевышнего. Он «будет жить в уповании на Него», и потому «в высях Его обитать» (Дварим 33:12).

Биньямин получил свой надел в центре страны, на границе с наделом Иегуды. Но Иерусалим и храмовый жертвенник были во владениях Биньямина. Почему? Он – единственный из сыновей, родившийся на земле Израилевой. Биньямин был всегда при отце, чтил сыновний долг и не участвовал в продаже Иосифа в рабство. А, зная об этом, не рассказал отцу, чтобы не убить старика горем.

Камень Биньямина – яшма, что помогает держать язык за зубами – во благо другому.

Что мы видим на полотне Виктора Бриндача? Уснул уставший Иаков под раскидистым древом. Камень стал подушкой под головою его. И видит он чудесный сон, в котором слова Всевышнего обращены к нему: «И благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе» (Быт. 28:12–16).

Ныне во сне – как и тогда – он пытается расслышать судьбу, но теперь уже своего сына. Каким уготован Биньямину его земной путь, чтобы стать духовным пастырем народа?

Сон Иакова пророческий, знаковый. И на полотне художника, осиянный драгоценными небесами, раскинулся мир загадок и тайн.

Голубыми яшмами расступилось пространство, приоткрыв райский уголок с кустами розмарина и жимолости, где земля выстлана кругляшами коричневатой яшмы. Желтые яшмы – закатными солнцами над водой. И цветут сады... Из этих садов принесет Биньямин лучших плодов Всевышнему. Но почему в их тени затаился волк?

«Биньямин – хищный волк: утром съест поживу, а вечером разделит добычу» (Брейшит, 49:27), – осеняет во сне Иакова.

С тяжелыми временами будет связана судьба колена Биньямина. Сын Биньямина, Шауль, что станет первым царем Израиля, вступит на царство в исключительно трудное для земли Израиливой время. Но в жестокой схватке с внешними врагами он победит и утвердит свою монархию. Вот почему волк – эмблема на двенадцатицветном знамени колена Биньямина. Под этим стягом выступают лучники – защита и опора государства.

Чем сильнее оттянет на себя тетиву воин, тем дальше летит стрела и настигает противника.

Чем глубже в сердце источник молитвы, тем выше она возносится.

Стрелы колена Биньямина – молитвы Всевышнему. Жизнь его – «в уповании на Него».

Продолжение будет...