CARCASSONNE
многие мои друзья выложили посты с великолепными фотографиями Каркассона, я решил добавить к ним небольшой сопроводительный текст, и вот что получилось.

На юге Франции, на крутом берегу реки Од расположился Каркассон. История города напоминает истории других французских городов: в древности эти места заселили римляне, всю эпоху Средневековья город был раздираем непрекращающимися войнами, много раз захваченный и освобожденный, Каркассон не единожды сковывал огонь, а в XIV веке был опустошен чумой.

Но несмотря на все бедствия, обрушенные на город временем и людской жестокостью, Каркассон остается бесценным шедевром архитектуры. Двойное кольцо крепостных стен, насчитывающих 50 башен, Графский замок, собор святых Назария – все это когда-то представляло собой непреступную крепость, помнящую движение катаров XI-XIII вв., крестовые походы и Альбигойские войны.

Замковый город в XIX веке был восстановлен выдающимся французским историком - архитектором Виолле-ле-Дюком. Он и сегодня дышит особым средневековым воздухом. Именно в Каркассоне снимались многие сцены из фильмов «Робин Гуд» (с Кевином Костнером) и «Жанна д`Арк» (Люка Бессона).

(в этом разделе фотографии - других авторов)









эти стены помнят многие лики, имена и судьбы...


Замок Каркассон - собственно не замок, а цитадель, мощный и неприступный город с фортификациями, возвышающийся над рекой Од. Эта крепость, способная вместить в себя десять обычных (по тем представлениям) замков, поражала воинов, купцов и путешественников своей силой, великолепием и грандиозностью.
Ни одна крепость, ни один замок не обладал такой мощной двухрядной 3-километровой стеной с пятьюдесятью двумя башнями, один вид которых заставлял трепетать любого.

Вторая стена была смертельной ловушкой для тех, кто пытался захватить город, - оказавшиеся между двумя стенами уничтожались градом камней и стрел. Расстояние между башнями внутренней и внешней стен располагались на длину полета стрелы. С постоянным усовершенствованием стрелкового оружия «смертельная ловушка» становилась все более гибельной.

Управляли Лангедоком дворянские династии, самыми влиятельными были графы Тулузские и клан Транкевелей. По своей значительности Лангедок с его культурой, терпимостью в вероисповедании, любовью к прекрасному, в частности к песням (это была страна трубадуров), не имел в тогдашнем христианском мире себе подобных.

Каркассон достиг своего могущества при правлении могущественной династии Транкевелей.
Делом всей жизни клана Транкевелей стало строительство замка Комталь (замок в замке или шато по-французски) и базилики святого Назария. Именно эта церковь стала основным оплотом для учения катар, быстро разрастающегося в Лангедоке.

В начале XIII века Папа Иннокентий III, обеспокоенный всевозрастающим влиянием катар, боясь потерять свою «паству» в Лангедоке, отправляет туда миссионерскую делегацию во главе с соглядатаем, испанским монахом Домиником Гусманом. Но все попытки католических монахов напрасны. Они убеждаются, что «катарская ересь» уже охватила огромную территорию: гг. Альби, Тулуза, Фуа, Каркассон, Монсегюр.

В 1209 году в Лангедок, в Каркассон отправляется папский легат Пьер де Кастельно, который был убит одним из дворян из свиты графа Тулузского. Его последующая смерть стала поводом к объявлению Крестового похода против катаров.

Транкевелей, как и многих других состоятельных людей Лангедока, возмущают мирские притязания церкви, продажа индульгенций и прочее «разложение католиков», поэтому они проявляют интерес и сочувствие к катарам. Альбигойцы нашли достойного защитника своей веры в лице графа Раймунда-Роже Транкевеля. Крестовый поход северных баронов включал 200 тысяч человек, из них 20 тысяч рыцарей. Папа предоставляет возможность захвата земель в собственность рыцарей, поэтому это был поход не только ради веры, но и ради наживы.

Граф Транкевель издает указ: «Предлагаю город, крышу, хлеб и мой меч всем, кто преследуем, кто остался без города, крыши или без хлеба». В Каркассоне собираются сотни катар и их последователей.

1 августа 1209 года крестоносцы подошли к Каркассону и расположились у реки Од, тем самым, отрезав город от воды. Началась осада. Крестоносцы начали выкатывать осадные орудия, одним из которых был страшный требушет. Это осадное орудие могло метать камни весом 10 кг и больше на расстояние, примерно, до 800-1000 метров. Осаждающим удалось даже прорвать оборону Каркассона, сломав один участок стены, но защитники цитадели, в момент торжества крестоносцев, выбили их из захваченного пролома в обороне. Транкевель и его люди оказали мощное сопротивление, несмотря на десятикратное численное превосходство осаждающих.

Прошло 12 дней и ночей осады, когда в Каркассоне закончилась последняя вода. Тогда Транкевель выехал под белым флагом в лагерь врага для переговоров, но, несмотря на рыцарский кодекс чести, Раймунд-Роже был схвачен и по приказу барона Симона де Монфора был заключен под стражу. Так Каркассон из-за отсутствия воды и измены быстро перешел в руки врага.

Заключенный в цепи, граф Транкевель был посажен в темницу своего собственного замка Комталь, где, не выдержав испытаний и голода, скончался уже через три месяца (скорее всего был отравлен). Его владения и титул захватил его враг, предводитель Крестового похода барон Симон де Монфор, который превратил Каркассон в свою «штаб-квартиру». После он захватил десятки катарских поселений Лангедока за короткое время, как говорили «на одном дьявольском дыхании». В 1218 году крестоносцы осадили Тулузу, но при осаде ее был убит Симон де Монфор. Камень, который метко попал в него, был выпущен женщинами Тулузы.

После более 30 лет непрекращающихся войн, избиений дворянства и простого люда, Лангедок представлял собой плачевное зрелище. Поля не паханы, города, деревни, замки разрушены; страна веселых трубадуров превращается в край вечных католических похоронных процессий…



К началу XIX века крепость была заброшена и разрушена. И только благодаря горячим призывам известного исторического писателя Проспера Мериме и общественному мнению, правительство Франции снова обращает «свой взгляд» на Каркассон. В 1844 году к его реставрации и реконструкции приступает знаменитый архитектор Виолет-ле-Дюк. Благодаря его энтузиазму уникальный памятник сохранен. Согласно некоторым свидетельствам, нескольким катарским священникам удалось избежать инквизиции и тайно сохранить свою веру недалеко от Каркассона. Местные жители утверждают, что если бы Папа не объявил Крестовый поход, то катарская вера распространилась бы в Европе повсеместно, а Каркассон мог стать вторым Римом (центром иной цивилизационной модели Европы).

(по материалам http://www.geo-world.ru/europe/francia/cas...carcasson.html)

Почти триста лет, до 1209 года, Каркассон принадлежал славному роду де Транкавелей, здесь это не просто имя - это имя самого знаменитого и уважаемого национального героя. Этот могущественный вассал графа Тулузского, был по существу, единственным крупным феодалом, оказавшим сопротивление крестоносному войску. Раймон-Роже де Транкавель носил титул виконта Каркассона, Нарбонна и Безье.

Герб Раймона-Роже Тренкавеля на значке
(с http://polices.mobiles.free.fr/insignes_crs.htm)



В 1209 году он был приглашен в Монпелье, где собрались крестоносцы, для выдачи еретиков, но де Транкавель отважно заявил: «предлагаю город, крышу, приют, хлеб и мой меч всем гонимым – кто без города, без крыши, без приюта и без хлеба».
После кровавой резни, учиненной крестоносцами в Безье, он не питал иллюзий по отношению к грядущим событиям и усиленно готовил Каркассон к обороне.

1 августа 1209 крестоносцы осадили Каркассонн. Напрасно король Педро Арагонский пытался играть роль посредника, чтобы добиться почетных условий мира. Монфор предложил де Транкавелю условия сдачи: он мог беспрепятственно покинуть город в сопровождении двадцати рыцарей. Раймон-Роже ответил отказом: «Пусть лучше с меня живого сдерут кожу, чем я выдам хотя бы ничтожнейшего из своих подданных».



Все атаки успешно отбивались, но Каркассон имел свою ахиллесову пяту: лето выдалось очень жарким, и колодцы пересохли, а выхода к реке Од осажденные не имели.

«Это было в разгаре лета. Стояла изнурительная жара. Смрад, который исходил от больных и раненых, смешанный с вонью многочисленного скота, согнанного со всех сторон, который забивали, отравлял воздух. Бесчисленные мухи мучили умирающих [и распространяли, как полагали, чуму]. Слышались вопли женщин и детей, которыми были забиты все дома. Никогда в своей жизни осажденные не испытывали подобные страдания. Когда стало не хватать воды, — колодцы почти иссякли, — уныние и отчаяние охватили даже рыцарей».

Итак, к середине августа 1209 года положение осажденных, лишенных воды и терзаемых начавшимися болезнями стало угрожающим, и молодой виконт Раймон-Роже Транкавель, которого трубадур Раймон де Мираваль называл «Пасторе» (маленьким пастухом), отправляется в лагерь Симона де Монфора.
Он получил вроде бы охранную грамоту и с небольшим эскортом отправился на встречу. Под любопытными взглядами французов и бургундов он вошел в шатер графа Неверского и больше из него не вышел. «Песнь о Крестовом походе» формально сообщает: «Он стал заложником по своей воле».
Всем жителям города позволили покинуть город без имущества и оружия. К утру город опустел, но в нарушение всех существовавших тогда правил и кодексов чести отважный де Транкавель был закован в цепи и посажен в каземат собственного замка.

Следует упомянуть, что де Транкавель был еще достаточно юным рыцарем, ему не было и двадцати пяти лет. Через три месяца молодой виконт Каркассона умер в заточении «от дизентерии» (10 ноября 1209). В Окситании же все подозревали что Монфор отравил его.

Трубадур Гильем Ожье оставил «плань» (элегию) о его смерти, трогающую нас своей искренностью:
«Тысяча рыцарей высокого происхождения
и тысяча дам высоких достоинств
повергнуты в отчаяние его смертью!»

Он верил, что виконт Раймон-Роже пожертвовал собой ради спасения своего народа, потому что не боялся сравнивать его с Иисусом Христом:
«Они убили его,
и никогда никто не видел такого преступления, такого безумия,
не совершал такого деяния, противного Господу Богу нашему,
какое совершили эти вероломные псы, отродье Пилата,
которые его убили,
потому что Господь тоже принял смерть ради спасения людей,
и вершины добра достигнет тот,
кто пройдет по такому же мосту
ради спасения своих ближних».



Почитатели Симона де Монфора обычно окружают судьбу несчастного виконта безразличным, злобным молчанием.

Сравнение Транкавеля с Иисусом Христом имеет некоторое основание, даже Пьер Бельперрон был вынужден отдать ему справедливость:
«Крестоносцы, ненавидевшие еретиков, прибывшие в Лангедок, чтобы их истребить - не перебили еретиков в Каркассонне. Только жертва Раймона-Роже может объяснить эту аномалию».

Смолистые поленья
Монахи подожгли
И встали на колени,
Молитвы вознесли

Набожно покрестились
И вознесли псалом
Немного подкрепились
Добротным пирогом

И долго жадно пили
Недурное вино
Пока в большой бутыли
Не осушилось дно

Потом святая братия
Потупив скромно взор
Молилась у Распятия
Пока горел костер

Пока терзалось тело
И раздавался крик
Лениво отвечали:
Покайся, еретик

Невнятное молчанье
Неслось с костра в ответ
И было непонятно
Покаялся иль нет

И было непонятно…
Лишь слышали угли
– Прости тем кто не ведал
Лама савахфани…

навеяно прочтением двух вещей из сети:

Sergeant
"Святой сатана"
Римская Церковь в Средневековье
http://zhurnal.lib.ru/s/sergeant/05rim.shtml

Аннотация:
Папство стало палачом возвышенного духовного движения и тысяч прекрасных людей, все преступление которых было лишь в том, что основой своей жизни они поставили божественную любовь...


Бенуа Бейе де Рик (Benoit Beyer de Ryke)
Средние века и религиозные диссиденты: катары и бегины, XI--XIV- столетия
http://zhurnal.lib.ru/s/sergeant/01_ryke.shtml

Аннотация:
Если раньше считалось, что после 1000 года наблюдается внезапный расцвет ересей, против которых Церковь вынуждена была защищаться, перейти в контрнаступление и подтвердить свои догматы, то Роберт Мур переносит акцент на деятельность самой Церкви, которая в процессе своей реформаторской деятельности стала исключать из общества определенные группы людей и таким образом утверждала свою власть. Сначала это были еретики, потом евреи, а потом прокаженные… Таким образом, в Европе около 1100 года была создана структура "общества преследования".





иллюстрации: Иннокентий III благословляет альбигойские войны. Крестоносцы штурмуют Безье. Изгнание катаров из Каркассона

- Скажи, ты верил в другого Бога
Который непричастен никакому злу
Который не судит Страшным судом
И не посылает на вечные муки

- Ты отрицал каноны теологов
И ни во что не ставил могущество Папы
Смеялся над епископами и прелатами
Называл их лицемерами и лжецами

Жил как бродяга
Из города в город скитался
Спал на траве
Чем придется питался

- Признайся, ты ведал тайны растений
И лечил людей от лютых болезней
Ты пророчествовал о прошлом и будущем
Пел песни с трубадурами
На площадях плясал народные танцы

Мясо не ел,
Не желая смерти животных
С птицами пел
Посещал больных и голодных

Не носил ни оружия, ни знаков власти,
Презирал дорогие одежды,
Отвращался от богатства
Как безумный
Разговаривал с деревьями и цветами

- О тебе говорят также
Что ты общаешься с язычниками,
Мусульманами и иудеями
Не чуждаешься книг философов
И сведущ в науке звезд
Нам донесли что ты приходил
На смертный одр к умирающим
Возлагал руки на желающих утешения

Ты молился не в храмах,
А на горах и в дороге
Тем кто шел за тобой
Омывал их босяцкие ноги

Любовь ставил выше закона
Не считал женщин источником скверны
Как учит святая римская церковь
Гордец, ты хотел быть не от мира сего
Достигнуть совершенной чистоты
И небесной любви
Говорил что человек не нуждается в посредниках
Чтобы говорить с Отцом
Что ты хотел сказать этим, смутьян
Что ты хотел доказать такой жизнью?

- То что так жил Христос
- Ты достоин смерти, еретик

Tour de la Massane находится на высоте 793м.
Для того чтобы взобраться на вершину горы где находится Tour de la Massane необходимо пройти по живописному и словно из детской сказки заколдованному лесу. Именно в таком живут эльфы и феи, и конечно, вольный стрелок Робин Гуд. Но у вершины горы лес редеет, сменяется кустарником, открывается небо и чудный вид на горы и на море.
Добро пожаловать в Torre de Pаrеbona – Замок Доброго Отца! (так называлась Tour de la Massane в Х - XIII веках). Сюда стекался народ со всех окрестных селений услышать наставления катарских перфектов, и каждый получал утешение или исцеление.
Римская инквизиция для добрых людей устроила в башне тюрьму, замок переименовали. Но память о Добром Отце жива и поныне.

(+8 фотографий в комментарии)

Восславим преданность и честь
И разнесем по миру весть:
Запечатлелись навсегда
Катаров славных имена

Гори, сияй, свеча любви
Жильберт де Кастр, Бертран Марти
Пусть совершенные в любви Отца
Звучат бессмертных голоса

Здесь щедро с неба льется свет
Здесь зла и ненависти нет
Здесь воспевает пылко трубадур
Прекрасный замок, славный Монсегюр

Вас Чаша к Пиру призвала
И на Голгофу привела
Прошли сквозь пытки и огонь костра
И вознеслись на Брачный Одр в чертог Отца

Пусть семь веков продлится гнет
Но лавр снова расцветет
И мы вернемся с белых облаков
И в мир прольется чистая Любовь

Восславим преданность и честь
И разнесем по миру весть:
Запечатлелись навсегда
Катаров славных имена

Шумят над головой верхушки горных сосен
Со звездами вступая в разговор
А подо мною в сантиметров восемь
Из мягкой хвои золотой ковер.
А на ковре узорчатые травы
Благоухают скромные цветы
Располагайся, путник запоздалый
Еще немного - сбудутся мечты.
Располагайся, отдохни немного
Не разжигая ночью теплою костер
А засветло опять спеши намеченной дорогой
Чтоб на рассвете посетить Сан-Сальвадор.



(+6 фотографий в комментарии)

"Через семьсот лет лавр зазеленеет вновь!"
(пророчество последнего катарского перфекта Гильома, сожженного в 14 веке)

Когда я был маленьким мальчиком
Я помогал отцу работать в поле
Однажды он взял горсть земли в свои руки
И пересыпал ее в мои детские ладошки:

Смотри, сынок,
Это добрая земля, добрая земля.
За наш труд и заботу
Она отплатит добром –
Здесь будет цвести прекрасный сад

Он был мудрым и терпеливым человеком,
Мой отец.
Он провел воду из источника
И насадил благородный лавр, говоря:

Пусть о нас останется добрая память
На этой земле, на этой земле
Когда мы уйдем – останется лавр.

Но сегодня моя рука сжимает в горсти
Не землю, но пепел.
Наша земля опустошена и сожжена,
Наша земля.

И нет в живых моего отца
Тысячи добрых людей сгореди в огне
Который зажгла инквизиция
Когда наемники Рима ворвались в Безье
Они уничтожили всех
Когда пришли за наживой по воле Рима

О Рим! Тебя я обвиняю
Ты лживыми речами оклеветал нас
И вероломно развязал войну.
Подобного злодейства не совершали варвары
Христа распяли вновь
На огненном кресте
И пронзили сердце святой девы Марии
Когда убивали их –
Катаров, жителей этой земли

Да примет их святую кровь Грааль
На небеса, на небеса
Как он принял и сохранил
Святую Кровь Христа

Этот пепел нашей сожженной земли (Окситании)
Священен для меня
И я повторяю слова моего отца
Своему маленькому сыну:

Смотри, сынок,
Это добрая земля, добрая земля
Великое мученичество наших отцов
И наша скорбь, - они не напрасны
Добрые люди живут в вечности
Память о них не умрет –
Через 700 лет лавр вновь расцветет.

Глубокие тени прорезают ущелья.
Нагретые камни медленно остывают.
Скоро зажгутся звезды.


(+3 фотографии в комментариях)

Эту легенду рассказал мне ветер
Он нашептал мне ее слова
Ему вторили листья деревьев и море
Ее журчал родник и пели птицы в небе
А я записал ее

Есть на свете гора Вердера
Три замка построили на ней добрые люди
Один у подножия
Второй на середине склона
А третий – на самой вершине

Три моря шумели вокруг их стен
Одно из них – медитеррана (средиземноморье)
Второе – зеленое море лесов
И третье – бездонное, воздушное – само небо

Там жили в них светильники земли
В первом – добрые люди катары
Во втором – блаженные перфекты
А в третьем – бессмертные хранители Грааля

Отовсюду приходил к ним люд
Чтобы обрести дары:
В первый – очищение от грехов
Во второй – обрести мудрость
В третий же - те, кто искал совершенства

Три лестницы было на этой горе
И в каждой 150 ступеней:
От подножия – до середины склона
От середины – до вершины
И третья – до самого неба

Время разрушило замки
В другой мир перешли их обитатели
Но остались три лестницы в небо
Если хочешь - можешь подняться:

От самого синего моря
До высоких зеленых сосен
А оттуда - до самого неба
Где хранится Священный Грааль

Эту легенду рассказал мне ветер
А я записал ее

Если вы подниметесь на Сан Сальвадор Вердадеро, то с его стен без труда увидите вдалеке к северу силуэт замка Querruag (Керуа), расположенного на вершине крутой горы. Один склон горы - Испания, а другой - уже Франция. И вам конечно же захочется посмотреть, что там.

Захотелось и мне. И знаете, что я увидел со стен замка Querruag? Правильно - силуэт замка-башни Тур де Масанэ. И вы пожелаете узнать - а что видно со стен Tour de Masane? А вот что - Тур де Маделок и т. д.

От Сан Сальвадора до Монсегюра идет линия катарских замков, по которой можно передавать сигналы (огнем, дымом или голубиной почтой).

Вторая линия башен оптического телеграфа идет вдоль берега на юг до Барселоны.

Еще одна линия (знаменитая Ruta Catara: катарский путь) Берга - Бага - Пьючерда - Андорра - и тоже Монсеюр.

По кратчайшей прямой линии расстояние Сан-Сальвадор - Монсегюр составляет ок. 125 км. (Другое дело что для горных дорог это расстояние можно смело умножить на 5-7). Зато для голубиной почты горы - не препятствие.

Вот только некоторые из замков и башен (в которых я был, или видел, или нашел на карте при беглом просмотре) и древние дороги в Пиринеях (между Барселоной и Тулузой).

Гора Вердера находится на восточных отрогах Пиринеев. Она является острием пиринейского копья, выступающего в Средиземное море.

Древние греки считали что здесь, на окраине Ойкумены, находится один из входов в подземный Аид (Гадес). Именно отсюда Геракл, совершая очередной подвиг, вывел ужасного стража преисподней – свирепого Цербера.
Правда или нет, но город Cerbera стоит на каменистом побережье Дикого Берега (Costa Brava), и даже вход под землю тут есть – длиннющий тоннель под горой, соединяющий Испанию и Францию.

И здесь же, верили эллины, один из входов на небеса – ведь в этих краях Атлант держит небесный свод, и он особенно близко склоняется к земле…

Бессмертные боги Олимпа часто сходят из заоблачных высей и обитают среди людей. И смертный герой за подвиги бесстрашия может удостоится взойти в небесные чертоги и пить вино бессмертия с богами (стать полубогом).

О бессмертии и о-божении дерзали и катарские перфекты – подвижники средневековья.
Лос имморталес -"бессмертные" - называли их.

Замок бессмертных "Монт Сальвадор" (сейчас Сан Сальвадор) – брат-близнец Монсегюра. И тот и другой связаны с Граалем.

Давным-давно,

Когда северная Африка еще представляла собой бескрайние зеленые пастбища, на которых паслись табуны коней для римской кавалерии,

Когда людей на земле было гораздо меньше чем теперь,

Когда великим считался город с числом жителей 3-5 тысяч человек, -

Тогда почти вся Европа утопала в дремучих и малопроходимых лесах. В том числе и Пиринеи, населенные кельтскими племенами кельтиберийцев.

На побережьях римляне могли строить свои порты и города (и называть их гордыми именами в честь империи, как например Эмпорию Брава), разбивать на отвоеванных у леса клочках земли плантации олив и виноградники, - но стоило отойти чуть дальше, как смыкались зеленые ветви и начиналось царство деревьев. Другими словами - Сельва (что и обозначает - Лес)

Там стояли дольмены и кромлехи, там были пещеры и менгиры, там жили непонятные народы со своими обычаями, хранимыми жрецами. "Лос брухос" - колдуны (или мудрые) называли их.

Шло время, менялся облик мира. Лес отступал, оставаясь в названиях городов - Порт-де-ла-Сельва, Сельва-дель-Мар и т.д. Pax Romana сплавлял народы в едином культурном котле. Одни покорялись владычеству Рима, другие уходили дальше на север, в горы, или исчезали навсегда, оставляя по себе невнятные предания.

И снова прошло время. И по всей Ойкумене разошлись проповедники Христа. Уже во времена Нагорной проповеди Иберийский наместник интересовался что за пророк объявился в наместничестве Пилата, и слал об этом запрос в Рим. Иаков пришел в Кампостеллу, Магдалина - в Марсель и Ним, а Иосиф Аримафейский - в Британию.

Повсюду появлялись последователи и ученики. Во время последующих гонений они уходили в Сельву и селились в глухих потаенных местах, продолжая верить в Спасителя. И однажды назвали эту местность Сальватерра (район с таким названием и сейчас есть в Каталонии).

На поросшей непроходимыми лесами горе (Вердера - "Зеленая"), далеко выступающей в море как острие копья (мыс Льянца - "Копье") было множество пещер и источников. Там селились белые старцы: отшельники и святые. Лос имморталес -"бессмертные" - называли их.

И еще прошло время. Рим пал, а бессмертные остались. Постепенно на вершине возникло святилище, а впоследствии - замок бессмертных "Монт Сальвадор" - Гора Спасителя. (он и сейчас называется Сан Сальвадор Вердадеро, то есть "Истинный")

Белые старцы - пророки и мудрецы - находились в живом общении с ангелами и святыми, совершали чудеса исцелений, предсказывали и изменяли погоду, различали свойства трав, камней и созвездий, понимали язык птиц и зверей, читали сокровенные мысли и вели брань со злом. Как истинные воины духа они побеждали тьму и влияли на судьбы и уделы мира. И за это удостаивали их Христос и Мария своих посещений, и питали их из небесной Чаши Жизни...

А может все было и не совсем так. Но только предания упорно утверждают:
The mystery of the Holy Grail :According to one of many interpretations, the mountain of Verdera would be the setting of the main episode of the mystery of the Holy Grail. The castle of Sant Salvador would be Monsalvat castle, and the castle of Quermançó would be that of the wizard Klingsor of Hungary who wanted to join the Order of the Holy Grail by any means.
(В соответствии с некоторыми толкованиями, гора Вердера - место свершения основных эпизодов, связанных с тайной Святого Грааля. Замок Сант-Сальвадор - это Monsalvat, а замок Quermançó - обитель колдуна Клингзора).

А вот и он сам - мрачный Quermançó, стоит на горе, на пути из Жироны к Сан Сальвадору. В этом месте проход сужается, и дорога входит в корридор между горами. Так что ужасный зимний ветер Трамонтана здесь неистово воет и сбивает с ног коня и всадника.

Все это мне пришлось написать в качестве небольшого предисловия к рассказу о том, как и почему я попал в замок Сан Сальвадор.

(смотри 4 фотографии в коментах, продолжение рассказа - в следующем посте)

Путь к Монсегюру для меня начался, видимо, в то время, когда я впервые прочитал сказания и легенды о Граале и комментарии к ним. Потом я узнал об альбигойских войнах - и там был Монсегюр. Затем история ордена тамплиеров - и тоже он. Наконец, в книгах о менестрелях и трубадурах Прованса, в их песнях о гибели прекрасной Окситании - снова Монсегюр. Не удивительно, что в дороге родились такие строки (в замысле - перевести на каталан и исполнить как песню)

ПОЕДЕМ В МОНСЕГЮР

Барселона – Перпиньян
Июль 2007

Поедем в Монсегюр
Чтобы увидеть место
Этого великого свидетельства веры
Сыновей и дочерей Окситании

Поедем в Монсегюр
Чтобы увидеть открытое небо
Принявшее тех
Кого изгнали с земли

Поедем в Монсегюр
Чтобы почувствовать боль и скорбь Христа
Распятого вновь на земле

Поедем в Монсегюр
Чтобы услышать голос вечности
И голоса совершенных
Из Церкви Любви

Поедем в Монсегюр
Чтобы обрести бесстрашие и веру
И войти в огонь обожения
В солнце Его любви

Я верю – зло потеряет силу
Я знаю – добро победит
Каждый, кто откроет свое сердце
Обретет свой внутренний Грааль

Миллионы придут на это место
Величайшей боли и триумфа
Вот почему я говорю:
Поедем в Монсегюр!