Её боготворили, но ей, как правило, было на это плевать. Она никогда не возвращалась туда, откуда уходила (и это в конечном итоге не очень хорошо сказалась лично на моей нервной системе), она всегда говорила "давай смотреть на мир веселее", она умела быть сильной и тщательно это скрывать, она много говорила о смерти, но очевидно было - смерть за ней не угналась бы, она умела шутить так, что случайный собеседник становился преданным ее поклонником на веки вечные, она была абсолютно несчастным человеком и относилась к этому насмешливо-снисходительно. В ней жил Бог и в ней жил Дьявол, по вечерам пятницы они пили текилу, Тулуз Салтрек спускался к ним, приводил своих шлюх, призывал своих муз и демонов, Сальвадор Дали просился в компанию, но не был допущен по причине недостаточности крутизны. Она даже Феликса могла уделать одной - двумя репликами. Я пыталась рисовать так же круто, как она, но у меня не получалось. Я пыталась писать так же, как она, но если в ее руках брутальный черный юмор послушно складывался в замысловатые узлы и завораживающие композиции, то из моих рук все просыпалось между пальцев. И я никогда не умела смотреть так, чтобы все начинали смеяться, через пару секунд смотреть так, что всем становилось холодно и дико, смотреть так, что люди чувствовали себя любимыми. Так вообще невозможно - уметь быть так, как была она. Она умела любить жизнь так, как умеет человек, отлично знакомый со смертью. Познавший смерть, покоривший смерть, влюбивший в себя смерть. Вокруг нее хороводили черти, но не было мудрее и священней ее слов. И она умела быть утонченно, изящно, грациозно жестокой. С теми, кто назвался ее врагом, с теми, кто хотел получить ее внимание, с теми, кто ее любил.

А вот теперь я, королева своего мира, горделивый кот, собираю по крупицам все, что может так или иначе касаться ее, все, что было связано с ней, все, что имеет ее запах, память, след. Жадная до любой мелочи, до пары слов, до зарисовок на полях газеты. До воспоминаний... Так говорят об умерших детях - с такой отчаянной и ничего не требующей любовью, так вспоминают ушедших на фронт и погибших там. Так любят, как я думала - любить вообще невозможно гордым и эгоцентричным. Так любить намного легче таких, как она. Боевой товарищ, учитель, преданный воин, ангел хранитель, личный демон, незаживающая рана в моей памяти.

Я помню, на третий день нашего знакомства Киев залило водой по колено и мы сидели на маленькой кухне, пили яблочный чай и смотрели в окно. Ветки абрикосового дерева бились в стекло, судорожно и испуганно. Потоки воды стекали по стеклу не ручейками, а целой тяжелой массой. Мы думали, что конец света близок, но у нас есть рулет и несколько коробок фруктового чая. Интересно, о чем мы могли тогда говорить? Да вообще-то мне было плевать, о чем она говорит, потому что она могла и вовсе молчать. Не было важно. Важно было лишь смотреть на нее.
Женщины любят ушами, писатели любят красноречивых и внимательных, кошки любят игру.
Когда она говорила - музы включали диктофоны. Я перечитывала ее письма в острой нехватке вдохновения, могла пересказывать ее миниатюры, рассказы, зарисовки. Это был редкий дар - сплетать слова таким образом, чтобы из них рождалось чудо. Вот так бросать, невзначай фразы, которые становились эпиграфами, ходили по устам, вспоминались и пересказывались. Она умела быть культовой личностью и ей даже на это было плевать. Когда она оставляла своих поклонников - те умоляли ее вернуться. У нее не было самолюбия, поэтому несчастным не за что было ухватиться. Она просто всегда делала то, что считала нужным. Поэтому уходила всегда вовремя, так, чтобы остаться легендой, суметь. Редкий дар, ничего не скажешь.

Я бы с радостью втиснулась туда - в этот дождливый день, пила бы чай с яблоком, смотрела бы на мокрые ветки абрикосового дерева, села бы на тот стул, влилась бы так, чтобы ровно по краям, чтобы никто не заметил, что меня там быть не должно. И запустила бы все по второму кругу. И я бы включилась, я бы пропускала через себя все мгновения, которые прозевала, я бы слушала, внимала, смотрела, запоминала, пропитывала бы себя атмосферой, чтобы усвоить и никогда больше не забывать, чтобы не было такого, что я не могу вспомнить - о чем мы тогда говорили на третий день нашего знакомства. Я бы объяснила, что, кто ты для меня была. И, наверное, не смогла бы снять с тебя своей вины, не стерла бы всю причиненную мною боль. Но мы бы говорили и, клянусь, этого мне хватило бы. Мне вообще всегда нужно было от тебя, по сути, только одно - чтобы ты была так или иначе сопричастна с моей жизнью и говорила. Я дышала твоими словами, я пила их, я собирала всё электричество, вложенное тобою в них. Я была твоим творчествопотребителем, твоим литературозависимым, искусствофилом, бережливым хранителем твоих картин, комиксов и песен. Если бы я могла - я бы работала в твоем музее вредной и ворчливой женщиной - цербером, я бы била указкой по рукам любого, кто посягнул бы на святыню, стирала бы пыль с твоих рисунков, дисков, книг. А вообще все, что мне нужно - это иметь доступ к твоему миру. Вечный пропуск на вход и выход, канал по которому я снова черпала бы бесконечное вдохновение, могла бы утолить жажду по жизни, а ты дарила мне вкус жизни.

Но нельзя.

В колонках играет - Мorcheeba - one love karma (в тему)
Настроение сейчас - ...

Как хорошо, что я никогда не смогу сказать:
"Меня никто не понимает!".
Это редкий подарок. Я не поняла его отсутствия - не было возможности, меня жизнь в такие условия не ставила. Но я наблюдаю со стороны и понимаю - это страшно.

Спасибо всем тем, кто понимает меня, принимает меня или просто старается и хочет. Это важно, невероятно важно - когда рядом есть кто-то, кто смотрит через твои глаза в твою душу и говорит: "Я понимаю, что ты чувствуешь".
И ты знаешь - да, он понимает. И это важно. Вам даже говорить на уровне слов нет необходимости. Просто молчать и смотреть друг другу в глаза. Это ценно. Жаль, что все-таки не всегда. А хочется, чтобы было всегда.

Тяга души к слиянию негасима, похоже...

В колонках играет - Cocteau-Twins
Настроение сейчас - Клокочет солено-горьким

Странный день весьма.

I Wear Your Ring - Это такая песня... А вообще-то я сейчас слушаю все, что продолжает дергать эту тонкую звенящую струнку во мне. Протянутая от виска через сердце, через живот к слабым коленам струна, она дрожит от каждого прикосновения и это причиняет сумасшедшее, болезненное сладкое наслаждение.

Жди, я еду, мой пряный ад, мой родной, горячий, убаюкивающий дом с синим окном, круглым диском растекающегося по стеклу желтка знойного, раскаленного красного солнца. Ты ждал меня, ты звал меня и я еду.



Ясный день, шаги покидающих свои рабочие места, запах пыли и горячего асфальта, едва-едва теплый ветер. Я жду и рисую восьмерку. Мерную, стремительную восьмерку - ступени в метро - дерево - блинный ларек - светофор, ослепляющий свет, жаркий полдень клокочет в горле и я прижимаю пальцы к переносице - с силой. Верный способ удержать тихую молчаливую истерику - когда слез мало, а мимики - много. Я схожу с ума, а прохожие недоумевают - вот ведь мечется, как кот в запертой комнате. Я заперта в своем соленом счастье и оно бьется во мне, пульсирует, будто это южное солнце заточили в мою несчастную грудную клетку. Там трепыхается сердце, оно едва дышит, но по возможности делает это судорожно - глубоко. Пальцы мучают рекламный буклет, дергают, царапают, делают надрезы по краям. Я не выпускаю свою жертву - нервное дрожание рук - это не самый худший способ плакать от счастья.

Я бы хотела, чтобы ты все бросила здесь и рванула со мной. Я знаю, ты не будешь томить себя и меня ревностью, ты поймешь, прочувствуешь и даже восхитишься. Я бы хотела зарыться лицом тебе в волосы, но ты слишком выше меня. Я бы хотела просто обнять тебя со спины и притянуть тебя к себе и хотя бы это мне удается. А вообще-то я уже давно не здесь. Меня уносит, понимаешь? Стук колес ли, стук сердца. Это мой город. Черт возьми эту приесподню, эту липкую паутину из конфет и сладкой ваты - ЭТО МОЙ ГОРОД! Никто в мире не догадывается о том, что мне принадлежа некоторые места. Они принадлежат мне безраздельно, я царь и хозяин там, я расплывчато обнимаю каждый дорогой мне клочок прикипевшей к моему сердце земли.

Я очень давно не могу уже понять, что такое любовь и даже влюбленность. Я пребываю в блаженном подвешенном состоянии уже несколько месяцев и большая часть в этом - твоя заслуга. Я очень хочу показать тебе этот город, да, я хочу делиться с тобой радостью. Я вообще хочу делиться с обой всем, что у меня есть. И если ты сможешь проводить меня - мне будет горько оставлять тебя на платформе в этом холодном городе. Если не сможешь - мне будет еще горше.

Но не надолго. Я еду в свой город, понимаете? Нет, не так. В наш город. В мой и Её, Марьянин. Только никто в мире почему-то не догадывается, что это наш город. Что это город нашей любви, нашей памяти.

Я никогда не смогу никому продемонстрировать, как рассветают в моем сердце каштаны, вишни и абрикосы, когда ядумаю об этом городе. Никто никогда не сможет увидеть, как я выхожу на платформу, как вдыхаю совсем иной воздух, как бережно и нежно прикасаюсь ногами к этой благословенной земле.

О, как бы я хотела, чтобы ты поехала со мной туда. И это выглядело бы нелепо и вероломно - я бы рассказывала тебе о ней. О том, как глубока и остра была моя к ней любовь. Но моей любви обычно хватает на всех с достатком.

Нет, нет, да нет же! Все не то, все опять не так. Ну посмотрите, посмотрите - золотые вершины горят огнем, святым огнем, в них плавятся кресты от солнца, они утопают в густой южной зелени, камень искрится - им выложена дорога. Дорога быстро, торопливо уходит в гору. киевляне, расслабленные, роскошные, прогретые до сердцевины киевляни лениво проходят по Крещатику, останавливаются в небольших кафе под открытым небом, заказывают отбивную и корзины с клубникой. Вдоль вьющейся ленты дороги, что выложена камнем, сидят торговцы, у них на пальцах качаются маятники, цепочки и браслеты и вы не понимаете, что это счастье, что в этом огромном теплом пространстве заключено мое счастье, мой свет, моя отдушина! Я могу сколько угодно писать об этом городе, я могу говорить о нем и плакать о нем и этот поток никогда во мне не иссякнет. Потому что Киев...

Потому что этот город до плоскости неба накачан такой чистой энергией, такой яркой завесой - он искрится, он спиралью взлетает к небу - своими храмами, церквями, самыми высокими каштанами. Этот город стоит на холмах... Не-ет, этот город стоит на волнах. Волны плавящегося под нагретой высью асфальта, они несут вперед, в бесконечность, в ворота беспечности тебя, все эти игрушечные разноцветные домики, церквушки, дорожки, твою кипящую радость, твою память, этот центральный шум, говор - неповторимый украинский говор.

Мосты, Днепр, кофейни... И, конечно. Конечно, я буду много вспоминать и плакать. Я впервые возвращаюсь в этот город после того, как уехала оттуда от своей самой великой, самой сильной, самой памятной любви. Этот город - он священный для меня. Как и ты, Марьяна, как и память о тебе, как и наша с тобой любовь, въевшаясь мне, наверное, уже до внутренних стенок костей, вшитая в меня, как сто долларовая купюра в брюхо плюшевому медведю. Я храню ее бережно, бросаюсь на тех, кто смеет подцепить и выковырить - выстречь, отобрать. Ты для меня стенка, для меня отчетная точка, конечный пункт. И я возвращаюсь.

Слышишь? Я возвращаюсь.

Слышишь, любовь моя, печаль моя, горечь и прянность моя, я возвращаюсь. Я сжимаю в руках билет на поезд Санкт-Петербург - Киев. Меня некому будет встретить, я буду идти и, наверняка плакать. Лучше плакать - чем выламывать самой себе ребра невысказанностью силой чувств, воспоминаний.

Никогда. Никогда не вывести из меня это яркое, разноцветное, развеселое пятно памяи. И - нет. Я возвращаюсь.

Я возвращаюсь, родной. Добрый мой, мягкий мой, жаркий мой. Ты будешь тыкаться широким лбом мне в грудь, в живот, под локоть, как большой вечно молодой пес, ты вспомнишь меня, примешь меня. Киев - влажный, ленивый, сгусток жаркого напряжения, старый, ясный мой, Киев. Ты подхватишь меня и я поплыву по своим воспоминаниям, по своей оставленной здесь гигантских размеров любви, по ни раз хоженным тропинкам. И я приеду, чтобы забрать кое что. Отдай мне меня, сладкий, хищный, соблазнительный, хитрый город. Я и так давно сдалась тебе без боя, упала к твоим набережным, к твоим подножиям.

Город колдунов и магов, город Булгакова и Гоголя, я возвращаюсь. Ты пеной у рта стоишь каждый раз, когда я бьюсь в припадке возвышенного экстаза, когда мне нужно бежать - то к кому же еще, родной.

И я возвращаюсь, черт возьми. Я возвращаюсь и это будет незабываемо.

В колонках играет - Mike Oldfield
Настроение сейчас - Ать.

Дорогая Марьяна, прошло уже четыре года с той прекрасной поры, как я начала разговаривать с тобой только в глубине собственной головы. Ну или что-то вроде того.

Достаточно было услышать что-то вроде:
- Буд ласка.
- Дякую.
- Нема за шо.
Чтобы мозг взорвался неожиданным озарением - до конца так ничего и не отболело.

Надеюсь, тебе не икается. :)

Я вернулась в Санкт-Петербург - очень злая (в хорошем смысле этого слова), всех построила, еще некоторых послала, почистила "друзей", забрала зарплату...

Теперь я сижу совершенно одна и думаю - то ли мне на самом деле хочется разрыдаться, то ли я просто внушаю себе, что мне хочется разрыдаться, потому что так правильно. 0.о Учитывая, что при этом я ничего не чувствую, наверное я все-таки внушаю. Или я умерла... Одно из двух. ~_^

У меня аклиматизация и я до сих пор в Славянске, ужинаю за одним столом с Лелей, потому что сюда я явно целиком не доехала. Я хватаю жирные горшочки с курицей из духовки мамиными рукавицами, кидаю в мойку прихватку, собираюсь выллить на сковородку молоко, забываю выключить воду везде, где она в принципе включается и еще некоторые глупости. Я неадекватна и за мною нужен присмотр.
Вчера за мною приглядывала Крис, испуганная переменами, произошедшими со мною. Сегодня - невозмутимый в любом случае жизни господин Ллойд. Завтра, очевидно, мне наконец-то придется самою с собою побыть.

Мария, пора просыпаться. Собирать себя. Вливаться в колею жизни. Что-то делать, в конце концов...

У меня пытаются отобрать память о Феликсе. Я буду биться безрассудно, как впавший в маразм восьмидесятилетний старый дед, вцепившийся в свято хранимый первый выпавший молочный зуб внука.

Не_от_дам. Только если при условиях, вы знаете, каких.
Что за дурацкая привычка - выбрать несколько священных объектов из своего прошлого и любить их до умопомрачения и зубного скрежета. В моей жизни было несколько человек, которых я любила как-то... По-настоящему. Вот - их нет, а я все равно продолжаю их любить. (Я только что сделала три опечатки в двух словах). Четыре года назад одна ушла из моей жизни и я до сих пор периодически вою по этому поводу. Пусть уже редко, молча и недолго. Второй - год назад покинул эту грешную землю совсем и если мне вдруг захочется сделать вид, что мы все еще вместе, то я могу поставить за него свечку. Или две. Или сорок две. Или поджечь и спалить целую церковь. Да что угодно, если это поможет мне верить и думать, что он это увидет и оценит мой юмор. Возможно, даже, посмеется. Горящий "Храм Божий" будет куда заметнее с вашей высоты, чем фитилек свечи. Да и как то более по-королевски, да? Вот кто-кто, а уж он мой скорбный вой по этому поводу вряд ли оценит.

Когда я прекращу выть? Крематорий в моей голове работает плохо, Алис, покойники то и дело, недогоревшие, выползают из своих мастерски вырезанных урн и расползаются по моей голове, кусают меня за различные участки мозга и активируют память. Мне хочется звать тех, кого я когда-то любила и просить их вернуться. Пусть с того света. Пусть после непростительной обиды с моей стороны.
Марьяна, я когда-то обидела тебя так сильно, что ты взяла так - оп - и пропала из моей жизни (где-то вы это уже слышали, да?), поэтому меня утешает абсолютно идиотская мысль - в следующей жизни мы встретимся. Хотя бы там.

Я иду по жизни уже девятнадцатый год. Я пережила своих демонов, я пережила свой ад. Я пережила своего подселенца, черт его отдай мне обратно никогда больше не трогай. Я прежила несколько своих котов и все самые глупые фантазии и страхи. Но по-моему рядом всегда будут идти две тени. Тех, кто со мною уже никогда больше не будет, но те, странное чувство к которым, будет, похоже, тлеть где-то во мне еще дохрена времени.

Правда это странно? Это почти не больно, но стало неотъемлемым. Даже нет - не так. Это вообще не больно и привычно, как жвачка с легким привкусом былой любви. Или, может быть, еще проще - просто они были самыми родными и подходящими. Подходящими по форме и содержанию, разьему, текстуре, цвету, виду и т.д.

Шесть часов утра, два часа назад я сказала Ллойду, что мне пора спать. В итоге - он сладко спит на моем кресле, а я несу заезженный бред.

В пятьдесят лет я внукам буду рассказывать, как любила одну черноволосую женщину и черноволосого мужчину. Первая посмела обидеться на двадцать пятое мое маленькое предательство и исчезнуть из моей жизни, а второй вообще в конец обнаглел и посмел оказаться мертвым. Вот такие дела.
Я месяц назад говорила, что в моей жизни все устаканилось? Нет. Все только начинается.
Буря началась. ©

Елена Васильевна, вы помните про апрель?

В колонках играет - Enya
Настроение сейчас - -_-

Когда мне грустно - я иду варить себе кофе. Помогает.

А все потому, что все силы тратишь на запугивание самой себя, дорогая.

В колонках играет - Канцлер Ги - Август
Настроение сейчас - ...

ААААААААААААААААА!!!!!!!!!!

НЕ отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам, не отдам...

ЧЕРТ, ДА НЕ ОТДАМ Я ТАК ПРОСТО! Кто-то должен вытащить ЭТО из моей головы, я не могу без них... Черт, дайте мне по голове и вырвите из меня этот чертов мир.

Аааааааа..............

Это не объяснить. Даже самой себе. И так больно, что даже страшно к этому прикоснуться. Мне кажется, что меня это убьет... Я сойду с ума, или у меня разорвет сердце.

Значит нужно.

*** *** *** *** *** ***

Тень на стене

Когда из яви сочатся сны,
Когда меняется фаза луны,
Я выхожу из тени стены,
Весёлый и злой.
Когда зелёным глаза горят,
А зеркала источают яд,
Я десят улиц составлю в ряд,
Идя за тобой.

Твоя душа в моих руках
Замрёт, как мышь в кошачьих лапах,
Среди тумана не узнает меня,
А ты на годы и века
Забудешь вкус, и цвет, и запах
Всего, что есть в переплетениях дня.

Ты спишь и видишь меня во сне:
Я для тебя лишь тень на стене.
Сколь неразумно тебе и мне
Не верить в силу дорог.
Когда я умер, ты был так рад:
Ты думал, я не вернусь назад,
Но я пробрался однажды в щель между строк
И я взломал этот мир, как ржавый замок.
Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог.

Когда я в камень скатаю шерсть,
Тогда в крови загустеет месть,
И ты получишь дурную весть
От ветра и птиц.
Но ты, хозяин воды, травы,
Ты не коснёшься моей головы,
А я взлечу в оперенье совы,
Не видя границ,

Тебя оставив вспоминать,
Как ты меня сжигал и вешал:
Дитя Анэма умирало, смеясь.
А я вернусь к тебе сказать:
Ты предо мной изрядно грешен,
Так искупи хотя бы малую часть.

Ты спишь и видишь меня во сне:
Я для тебя лишь тень на стене.
Я прячусь в воздухе и в луне,
Лечу, как тонкий листок.
И мне нисколько тебя не жаль:
В моей крови закипает сталь,
В моей душе скалят зубы страсть и порок,
А боль танцует стаей пёстрых сорок.
Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог.

Когда останемся мы вдвоём,
В меня не верить - спасенье твоё,
Но на два голоса мы пропоём
Отходную тебе.
Узнай меня по сиянью глаз,
Ведь ты меня убивал не раз,
Но только время вновь сводит нас
В моей ворожбе.

Опавших листьев карнавал,
Улыбка шпаги так небрежна.
Дитя Анэма не прощает обид.
Ты в западню мою попал,
Твоя расплата неизбежна.
Ты знаешь это, значит, будешь убит.

Ты спишь и видишь меня во сне:
Я для тебя лишь тень на стене.
Настало время выйти вовне,
Так выходи на порог.
Убив меня много сотен раз,
От смерти ты не уйдёшь сейчас,
Ведь ты от злобы устал и от страха продрог,
И я тебе преподам твой последний урок.
Я никогда не любил убивать, но иначе не мог.

Я никогда не любил ворожить,
Я никогда не любил воскресать,
Я никогда не любил убивать,
Я никогда не любил,
Но иначе не мог...

В колонках играет - Йовин
Настроение сейчас - нет настроения у меня

Ну, когда я наконец-то перестану кидать окружающим на шеи гирлянды своих проблем?...
Я почти побила рекорд по количеству печальных постов за эти три-четыре дня. Ну и что... В конце концов, я только на 30% сангвиник. На 55% я меланхолик. Поэтому, я буду плакаться.)

Мне почему-то совсем не плевать, что у О. Шанти лимфома. Что бы ты там не говорила мама, что переживать нужно за близких, а не за все человечество. Он мне близкий... 0.о И вообще...

Нельзя проникаться людьми так глубоко. Маш... Когда ты уже это запомнишь?

***

А-а, хрен с ним! Сегодняшний день прошел в Шувалловском парке. Красиво, тихо, прекрасно и неизменно...
Хочется кофе, а потом - спать. И шоколадку. И слушать музыку О. Шанти с прежней радостью, а не щемящей тоской.

В колонках играет - Cocteau - Twins
Ну и какая Маша окажется быстрее - та, которая убегает, или та, которая пытается ее догнать?

В колонках играет - Белая гвардия - Питер
Вот и поди разберись теперь, что за напасть и откуда взялась. И кто мне с этим поможет.

Как удивительно, когда жизнь полна событий, времени и сил на ведение дневника уже не остается. Просто, Маша, не забывай обо всем этом. Жизнь, как три фильма, соединенных в одно.

Счастье, это когда человек обнимает тебя:
- Знаешь, ты вернула мне счастье. Если бы не ты, я бы не выкарабкался. Спасибо тебе.

И ты думаешь... Кажется, мне действительно удалось ему помочь.

Счастье, это когда тебе говорят:
- Да храни тебя Господь, светлая.

И ты, не смотря на то, что далека от церкви, думаешь... А ведь это действительно отныне Так.

Счастье, это когда ночной город со всеми его огнями и светом бросается на ветровое стекло машины, смеется тебе в лицо, машет руками и крыльями, поет тебе песни и предлагает порадоваться и посверкать вместе с ним. А ты сжимаешь в руках синюю искорку, которую подарил тебе ангел. И прикладываешь ее к сердцу то и дело.

А больно, это когда ты вдруг понимаешь, что не смотря ни на что ты чертовски болен. И в животе у тебя пробоины.... И в нее с силой уходит тепло, радость, свет и ощущение единения. И становится страшно. Так страшно, что сводит локти.
Больно, это когда память. Память о тех временах, когда ты мог быть.... И не был. Это когда вспоминаешь о своих мечтах и теперь уже отчетливо знаешь, что будет дальше.
Больно, это когда ничего не можешь поделать с тем, что боль проявляет себя физически.

Больно, это когда кидаешься на глухую стену, бьешься об нее, ломаешь пальцы, разбиваешь лицо и сердце. Это когда не можешь остановить себя и заякорить. Это... Это лишь секундная резкая вспышка. Это пройдет.

В колонках играет - James Asher
Настроение сейчас - Нет его.

Мне очень хочется быть такой ну абсолютно крутой. Такой совершенно бесчувственной, циничной и периодически высокомерно ухмыляться, зная и будучи твердо уверенна в том, что непобедима и все-все-все смогу. Знать, что все обязательно будет по-моему. Знать, что уж я то сделаю всех. И тебя и тебя и тебя. И останусь победителем, выйдя самой себе памятником из всех смертельных битв не задетая ни одним осколком мины. Рассуждать, слегка прищурив глаза на солнце, держа в пальцах сигарету, отряхивая со лба несуществующую челку или стоп... Например, чашку кофе в наманикюренных пальцах, сдувая несуществующую пыльцу с кромки. И вся такая из себя лощенная, насмешливая, победительница миров и теней, сопрягательница жен и мужей.
Такая вся не-по-ко-ле-бимая.

Вот только выходит то все как-то совсем навыворот. Челочка дня три уж не мытая, от кофе желудок сводит рвотной судорогой, в горле все кто-то руку сжимает, разжимает из-ну-три. И от сигареты судорожный кашель и маникюр облупился и больше всего хочется закутаться в старый плед Одного_Имени и лежать так, закрыв лицо руками. Не трогайте меня, я слабая женщина. Нет, троньте меня, троньте, помогите мне, вытащите, спасите.
Избавьте меня от мук.

Я жду счастья. Я терпеливо жду счастья, превознемогая головную боль. И так как я все же на одну треть циничный мужик с каштановой челкой, я встаю с постели и долго и муторно размышляю у окна. Я нахожу в себе силы один раз иронично хмыкнуть. Я нахожу в себе силы строить планы на будущее. Ведь в конце-то концов, должно быть здесь все по-другому?

Господи, я заслужила счастье. Слышишь, я заслужила его.

Но вот почему-то хватает всего-лишь одной микроскопической вселенной, чтобы сбить меня с ног и прокатиться по мне многотысячетонным шаром для раскатки самоуверенных особ.

В колонках играет - Panta Rhei
Чем меньше живешь своей жизнью, тем больше о ней пишешь, я вам так скажу. В последнее время, мне начинает казаться, что я пишу в дневник для того, чтобы убедить себя и окружающих, что я жива.

Я злорадна, завистлива и, кажется, к тому же противоречива и лгу самой себе.
*Вот. Сказала и так обрадовалась, что захотелось спешно пойти и выпить чаю*.
От чего мне так печально? Ок, я скажу. От того, что чтобы я не делала, как бы не крутилась, каким бы количеством людей я себя не окружала - итог всегда один. И, как правило, он печален. Мне одиноко. Мне одиноко и скучно.

Как я уже упоминала, некоторое время назад мы с Настасьей размышляли о будущем. По соседству горел костер и вместе с ним догорала картошка... Я это делала в первую очередь, чтобы отвлечься от прошлого и хоть немного закрепить себя в настоящем. Кое какие плоды это дало, да. Я пришла к величайшему выводу... то есть к четырем выводам. И первый, самый главный из них... там-тада-дам... я поступаю на социального работника. (На этом моменте в зале должно было раздаться дружное "А-ах").
Почему так?... Да в жизни, знаете ли, вообще много странного происходит. Например, ты вдруг понимаешь, что не можешь помогать другим людям, покуда еще не помогла сама себе. И мало того, что не можешь - в принципе не имеешь права. Понимаешь вдруг, что одной лишь мечтой дороги не строятся. Потому что, как бы не хотела я... есть вещи, которые я реально совершить не могу. Пока. Нет, конечно, никто не помешает мне получить второе высшее образование и я не отказываюсь от своей мечты. Просто, я слегка меняю направление.

Но главная суть не в этом (*А ссуть-то в нашем подъезде, Семеновна %*). Главная суть в том, что мне просто страшно. И я так и буду спотыкаться по дороге о свой страх, пока не избавлюсь от него.
Я стараюсь. Да.
Мне очень хочется, как советует П.К., "вытряхнуть пыль". Раскрыть все окна в себе, проветрить душу, пропустить в себя энергию любви всеобъемлющей... Но вместо этого я лишь еще больше раздражаюсь. И очень много думаю. Знаете, основная моя проблема от того, что я слишком много думаю.
Что мне нужно делать? Избавиться окончательно от грязи в себе и заполнить себя Новым. Вот только Нового не будет. Потому что работа... Все лето - работа. В грязном, душном, пыльном центре Санкт-Петербурга. С утра до пяти часов дня - работа.

А через два года я уеду в Индию. И это совершенно серьезно. Поэтому - работа... Варанаси ждет меня.

В колонках играет - Рада и Терновник - Говорила.
Настроение сейчас - Мешком из-за угла.

Твою мать. Как по ребрам веслом с размаху...
Нет, я уже не спрашиваю, почему этот образ так явно преследует меня по жизни... наверное, потому что я сама этого хочу... Но... Но...
Прошло четыре года. И вроде бы уже не вспоминаю почти, если только не за каким-то очень личным разговором за чашкой чая... И вроде бы уже затерли этот след другие люди, другие переживания, долгие дни и месяцы.
Но вдруг. Тебя. Совсем случайно. Всколыхнет. Вроде бы едва-едва. Какая-нибудь чертова песня... Которую как будто случайно написали о тебе и...
И будто бы случайно смели в одну воронку Всё и Всех.
Так вот... Мой Черный Менестрель тоже вот так исчез, накинув плащ на плечи, ночью... Под пеленой крупного зимнего снега. На прощание пожелав мне счастья. Они ведь тоже любят глубоко, эти черные... И сказал мне что-то вроде.
"У тебя такое живое сердце" И что-то вроде... "Дороги у нас разные" И что-то вроде... "Прости меня за все"...
И что-то еще. Вроде. Ах, да... "Ты мое наказание" - сказал мне. - "И мне нести на себе его..."

Где теперь...? Всё еще любит меня? Да нет, едва ли.
Но ведь - время не лечит, а ошибки не учат? Ах, чтоб его... Четыре года прошло. Но я все прекрасно помню.

*** *** ***

Черный Менестрель.

Был вечер, падал белый снег,
Я попросился на ночь в дом.
Там в черном платье менестрель
Пел песни перед очагом.
Он пел о проклятых вождях,
О том, что Свет не есть добро,
О позабытых королях,
И люди слушали его.

Он пел о том, что не понять,
Где белый, а где черный цвет,
И что давно пора понять,
Что правды в этом мире нет.
Он светлых проклинал богов,
В глазах огонь его сверкал,
Он не боялся страшных слов
И снисхожденья не искал.

Он был высок, хорош собой,
И чистый голос ввысь летел,
Он звал померяться с Судьбой
Он песней все сказать хотел.
Я не забуду черных глаз,
Глубоких, словно бездны мрак.
Я видел их всего лишь раз,
Но позабыть не смог никак.

В них бились блики от огня...
И менестрель вдруг замолчал.
Он оглянулся на меня
И, посмотрев в глаза, сказал:
"Я знаю, ищешь счастья ты
По свету, дом покинув свой,
Но мир не стоит суеты,
И потому - пойдем со мной!

Смотри - несовершенен мир,
Где Свет, там кровь и правды нет.
Илуватар - пустой кумир,
Ты заблуждался много лет.
Пусть проклинают люди нас,
Но мы свободны и сильны,
Я знаю, наш настанет час,
Он вечен, Повелитель Тьмы.

Ну что, идешь ты или нет
За мной в бессмертие и Тьму,
Кто знает, что такое свет?"
И вот что я сказал ему:
"Не осуждаю я тебя,
Кто знает, может ты и прав.
Но не смогу сломить себя,
И к свету тянется мой нрав.

Я шел, искал свою судьбу
Через невзгоды и года.
Все это время предо мной
Сияла Запада звезда.
Да, я пошел бы за тобой -
Ты песней ранил душу мне,
Но мне начертан путь иной
До истеченья жизни дней.

Я знаю, вечен в мире свет.
Мой клич - "Творить, не разрушать".
Я не иду с тобою, нет.
Вот все, что я могу сказать..."
И улыбнулся менестрель:
"Ну что ж, да будет так.
У каждого есть в жизни цель:
Тебе - звезда, мне - ночь и мрак.

Вам, светлым, радость и любовь,
Нам - скорбь и вечная печаль.
Нам общих не иметь дорог,
Я ухожу во тьму, прощай!"
Надев на плечи черный плащ,
Он тихо вышел за порог,
А я, оставшись у огня,
С тех пор забыть его не мог...

***
Чертова песня! >__<.

Я сегодня сделала неожиданный (вполне ожидаемый) вывод.
Я невероятно скучаю по Феликсу.

Сколько же дорогих мне существ я потеряла за каких-то полтора месяца. Причем по собственной воле.
Интересно, почему с духом нельзя остаться просто друзьями? 0_о Ну там чай периодически вместе попивать, рассуждая о возможности временного проживания на третьем-четвертом уровне низшего астрала без арендной платы собственной энергией и подкармливании собою мелких живущих там паразитов. Надеюсь, они его особо не мучают. Нет, я правда скучаю по нему.
Как бы мне не пожалеть о своих словах XD
Хотя, Они обычно не возвращаются.

А ты, видимо, "праздник, который всегда со мной". Как бы не пыталась я бежать от утюгов, они непременно достигают меня на любом расстоянии.
Ну не отпускает нас пока друг от друга жизнь... Четыре дня ломоты стоили мне того, что уснув в два часа дня во время медитации (0_о), я проснулась в пять с четким осознанием, что... "нет ни печали, ни зла... Ни гордости, ни обиды..." © Вообще нет ничего, кроме осознания того, что я:

а. Очень люблю, где бы ты не находился и что бы мне не говорил или делал.
б. Благодарна за многие ценные уроки.
в. Отпустила.

*** *** ***

Да и... Боже, да кого я обманываю. До определенного момента жизнь так и будет сталкивать нас, пока не случится того, что суждено.
Мэг снилось, что спустя энное количество лет мы сидим в Нашей "Чайной Ложке". Мэг смеется и говорит "только не нужно опять выяснять, кто кого тогда послал".
Мне же снилось, что он меня убивает. В этот раз все наоборот - я на жертвенном столе, Мэкабр с ритуальным ножом в руках.
Вот и суди теперь, у кого мышление позитивнее XD.
Его сны всегда направленны в будущее. Мои же черпают прошлое. Прошлые года. Прошлые столетия. Прошлые тысячелетия.

И еще, да. Я все закрываю и закрываю свой дневник. И мне все больше и больше плевать, о чем я здесь пишу, слежу ли за стилистикой, за знаками препинания и похожи ли мои мемуары на записи пьяного матроса в бортовом журнале.

Мне как-то совсем на все плевать 0_о. Мне даже плевать на то, что это может быть секундным состоянием, а завтра я снова окунусь на глубину жизни и снова буду рыть носом землю, как большая рыба кит, которого вдруг выбросило из нежности воды на раскаленный берег.

Наши отношения невероятно напоминают мне какую-то конкурсную игру. Мэг, ты не замечал, что мы с тобою все время, сколько мы знакомы, соревнуемся? Что бы мы не делали - мы все время соревнуемся. Ты не устал? Я - устала... Давай ка доверимся жизни теперь. Вдруг однажды утром я проснусь и пойму, что мне отчаянно хочется выпить с тобою бокал светлого пива где-нибудь на Невском, в дешевом кафе под открытым небом? И я тогда обязательно напишу тебе, да. Или ты решишь, что для полноты счастья на настоящий момент тебе не хватает общества моей персоны. Наверное, ты в этот момент будешь где-нибудь в Летнем Саду... курить и наблюдать за людьми. Тогда позвони мне по воле желания.
Или мы просто столкнемся где-нибудь... На набережной. У самой воды. Где "Невы державное течение", как всегда по бензиновой пленке несет один безхозный кроссовок, который перегоняет пустая пачка из-под сигарет.

Да, мы еще встретимся. Не в этой ли жизни - так в следующей. Не по собственному желанию - так по воле судьбы. В которую я раньше никак не хотела верить. И спасибо за все. Очень за многое...

Я снова чувствую мир. Всем сердцем. Каждой гранью своей души. Я чувствую всех, кого люблю - как бы далеко они не находились от меня. И я... кажется печальна, но счастлива. Бывает же такое, да? :)

В колонках играет - Николай Ооржак
Такой простой вопрос, а я не понимаю. Не хочу понять ответ. Нет, я не хочу принять ответ. Это слишком горькое лекарство.
Скорее бы закончилась уже эта жесткая перестройка моей личности. А пока, быть может, мне впасть во временную спячку? Так и не уснуть же, сердце слишком быстро бьется.

Недавно учитель по истории, человек, которого я очень уважаю, половину урока потратил на то, чтобы всевозможными способами пояснить, как он относится ко всякого рода экстрасенсам, парапсихологам, практикующим магам и иже с нами ними. Он атеист. Ну что же... Видать, столкнулся человек с чем-то, что его надолго напугало. Или оттолкнуло. Естественная реакция организма, ладно... Меня это не зацепило... Нет, не так. Меня не это зацепило. Старую детскую рану, краткое название которой "Я не такая, как все, быть может - я больна?" вскрыло другое... Почему-то выяснилось, что половина народа в моей группе знает, чем я занимаюсь. 0_о Интересно, откуда? Интересно, может быть мне стоит почистить список "друзей" В Контакте?
Чувство открытости, а с нею - уязвимости. Незащищенности. Это один из тех редких моментов, когда я действительно не люблю быть в центре внимания.
Я не хочу, чтобы...

А еще иногда бывают вспышки редкой боли и желание повиснуть на чьем-то плече и горько всплакнуть. Господи, откуда во мне это? 0_о У меня к своей дорогой персоне вообще уже назревают два важных вопроса:
Когда я успела стать наиабсолютнейшим экстравертом? Когда кусочки меня перестанут вращаться вокруг моей оси и соберутся в единую картинку меня?

Леша сказал, чтобы в июне я приходила за инициацией второй ступени рейки. Кратковременный шок, а затем ощущение эйфории ^.^.
Леша сказал, что путь шаманизма уже однажды привел меня в тупик.
Мягко говоря... В общем, я сильно запуталась в себе, в своих вероятностях и в толпе моих субличностей и образов.
Леша сказал, что и сам не может понять, почему так много мне помогает.
... А еще спросил, почему во мне столько накоплено и как часто я плачу?
Как часто, как часто... Раз в год, если повезет.
Кто-нибудь, пожалуйста, доведите меня до слез. :))

Сегодня первый день в мае, когда я целый день провожу в одиночестве, дома. Вокруг нет людей. ВООБЩЕ 0_0.

В колонках играет - Era
Желтые глюки сползают по стенам, медленно-медленно, плавно-плавно... ©

Зачем мне трава, если у меня такая жизнь? 0.о

В последнее время я столько теряю... и столько получаю взамен. И не устаю жаловаться каждому желающему, как это больно, когда неожиданно открываются глаза. И когда в поле зрение твоего нового взгляда попадаются старые истины... Вот тогда то мир и качается... Качается, качается, а потом падает. И все рушится. Некоторое время ты прибываешь в состоянии шока, а потом начинаешь все строить заново. Новые люди, новые взгляды, новые симпатии. Но я не хочу терять старых друзей. Пусть даже моя жизнь сделала поворот на девяносто градусов, сошла с орбиты...

А пусть. Пусть летит.)

Но я, черт возьми, не хочу терять то, что дорого. Тех, кто дороги... А я чувствую, как отдаляюсь я. Сама отдаляюсь и изо всех сил пытаюсь тащить за собой родное, привычное, обжитое, двигаясь к новой себе. И теряю все больше.
С Кристиной нормально не можем поговорить третью неделю. Это пугает меня. Это ново, странно и лишает меня опоры. У меня есть только поднятый со дна души мусор и рой страхов. И хорошо. И спасибо. Я вижу и знаю, с чем именно мне нужно разбираться в себе.
Моя жизнь знает, что для меня лучше. Самым замечательным выходом было бы расслабиться и подарки принимать с радостью, а удары с терпением и пониманием. В конце концов за последние пару месяцев я получила столько всего совершенно бесплатно, что пора бы уже быть благодарной судьбе. Если для этого нужно избавиться от чего-то изжившего себя... Что же, я бы хотела сделать это достойно. А не с паническим ужасом. Ох, как же я, оказывается, с трудом отпускаю. 0_о

Леша продолжает бескорыстно помогать мне. Настя предположила, что у него есть на это какие-то свои виды, о которых мне знать не обязательно. И она права, да. Леша умный мужчина. Слишком умный. И "его время стоит дорого" ©
Маша, а ты знаешь, сколько стоит время? :)

Мы вчера ездили к нему, да. Почистили меня, почистили Настю. Погоняли потоки, поигрались с энергиями. Скоро для меня это станет таким привычным.
Ехала я туда с целью вернуть долг, помочь Леше в его вопросе... В конце концов, Леша, как всегда, помог мне. Когда-нибудь мне, как всегда, станет слишком тяжело принимать помощь.
Господи, почему мне так сложно:
а. Принимать бескорыстную помощь.
б. Расслабиться и ничего не делать.
в. Плакать.

Какая я... не гибкая, не поддающаяся... Все хочу сделать сама, всех победить собственными силами. Откуда столько тщеславия, честолюбия?

И... Я думаю, что будет, когда эта микромасштабная буря в моем стакане закончится и все устаканится?
Путь правды неимоверно тяжел.

Верните мне мои розовые очки!

Но я, как всегда, невероятная оптимистка и со всем справлюсь, да. :)

В колонках играет - Мантры
Настроение сейчас - Q_Q

Ну наконец-то они вернули нам наш дом родной! ><.

А у меня-то накипело... Правда уже и выкипело.
Для начала...
Ох уж мне эти РАКИ!!!... Они портят жизнь мне, они портят жизнь моей маме... Кхм. В смысле.
В смысле, я хотела сказать: "У меня прекрасный начальник. У меня замечательный начальник. У меня лучший начальник в мире!"..
Нет, ну вы представляете... Мало того, что я теперь прихожу на работу вовремя... Вы вообще можете себе это представить - приходить на работу ВОВРЕМЯ! Я им вообще кто?! Так, будучи сегодня на своем рабочем месте ровно в 10:18, я еще час ждала, пока он разберется с тем заданием, которое он должен был мне дать! И вот зачем, скажите, мне приходить вовремя???
Нет, ладно... Ладно, дорогая Пандориха, попробуем с тобой помыслить трезво. Наш начальник, он... эээ... человечный! Вот. Точно. Он очень человечно вредничает, очень человечно портит всем вокруг настроение и очень человечно придирается по мелочам. По крайней мере он делает это человечно! И я, если честно, даже не знаю, какое из двух зол мне больше по-душе - начальник рак, у которого по десять раз на дню то понос, то золотуха, то критические дни, или начальник дева, который после каждого сказанного слова раздувается от гордости за свою небывалую мудрость до невероятных размеров.
Но... Но я люблю свою работу. Честно :). И даже начальников люблю. Обоих...
Я долго размышляла, пока начальник копался с моими документами, к чему мне с утра так жестоко не везет сегодня. Наша затея с Каем - встретить рассвет в центре города, сидя на набережной, свесив ножки над Невой, и попивая кофе из домашних кружек, провалилась. А так все хорошо начиналось... Я предвкушала целый термос с кофе и печеньки к нему, а так же прилагающиеся к Каю разговоры о высоком, великом и восточном... о шаманах, магах и теориях различных вероятностях, в прекрасном настроении легла спать... И в пять часов утра разбудила Кая (по телефону, не подумайте ничего предосудительного), чтобы сообщить ему пренеприятнейшее известие. В окно стучались крупные капли воды северного неба.
Это Питер, детка ©.
А так же поднялся сильнейший ветер, температура упала до пяти градусов, а меня отправили с документами на Парк Победы. И вот тогда-то я и поняла, к чему все это...
Вода... очень много воды. Утки. Они или прогуливаются, переваливаясь, по дорожкам парка или важно плывут по каналам и прудам. Зелень. От такого внезапного кислородного изобилия приятно кружит голову. В плеере играет готическая и невероятно нежная "Beatrix", ветер качает сочно-зеленые ветви деревьев. И очень, очень мало людей... Я иду по песчаной дороге, а над моей головой свисают изумрудные нити и крылья листвы. Небольшие постройки и памятники... Редкие мамы с детьми. Скамеечки, фонари и цветы... Я, не выдержав острейшего пронзительного импульса в сердце, пару раз покружилась, раскинув руки. Уж не знаю, что могли обо мне подумать редкие окружающие... да и собственно, мне все равно. :) Мне было слишком хорошо. Давно забытое детское ощущение светлой грусти. Вроде бы на душе солено, тепло и влажно, а изнутри как будто ясно-белое свечение исходит. И хочется именно раствориться, да, рассыпаться на минимальные вселенные и исчезнуть в молекулах дождя и света. Превратиться в пыльцу и с ощущением счастья развеять себя над землей, сливаясь с землей, питаясь воздухом и дождем, вытягиваясь к огненным, но добрым солнечным лучам. Почувствовать на себе действие всех стихий... А потом прорасти травой, получая величайшее наслаждение просто от осознания того, что живу. Расту, радуюсь и радую. Нет, все-же человек создан для счастья. И почему в детстве мне не сказали об этом? И не напоминали время от времени, пока я взрослела. Я же не такая беспечно-счастливая, как зеленая трава под моими ногами...
Никто не имеет права отбирать у человека право на радость.
Уметь растворяться в ощущении жизни - это великая награда судьбы. Я поняла это... Вдруг.

Кай меня беспокоит. И даже не только потому что я знаю его девушку и прекрасно к ней отношусь. Просто не хочу... Хотя, нет, все же в первую очередь для меня это Табу. Никогда не затрону чужого, пусть смутного, но "семейного" счастья. Но... с ним так хорошо разговаривать. И просто быть рядом. Последние пол месяца он почти всегда был рядом, когда я нуждалась в поддержке. Иногда мне печально от мысли, что... вот так вот все.

И, еще, кажется... Кажется я немного себя обманывала. Что-то вдруг что-то проснулось во мне. Ожило. Забилось и, как следствие, заболело. Сколько я уже живу без любви? Или что, просто весна наступила? Самцы ищут самок, а самки - привлекают самцов. Мне привлекать кого-то лень, меня находят сами. А я уже занимаюсь естественным отбором - то не это, а это - не то. Так вот... Что-то - не то.
Что-то чуть больно и маятно. Чертова потребность в тепле, нежности и заботе! Так ладно бы только это... Нам же нужен обязательно, чтобы самый-самый и по всем канонам. Что-бы плечи, как площадь моего компьютерного столика, улыбка, как у волка-оборотня, а взгляд испепелял на месте все живое. И вот, если я не сгорю на месте - буду стараться. Завоевывать. А ведь поди же ты - некого...

Кай невероятно обаятелен. И точка G моя в нем присутствует. В слове MaGiс, разумеется. Ну тянет меня к чернушникам, ну ничего поделать я с этим не могу!!! Они умеют смотреть ТАК, что насмехаться; они умеют улыбаться ТАК, что скалиться... они умеют... В общем, умеют они. И да, когда в моем сердце мелькает искра, они умеют поддержать пламя. Пожарище... Но у Кая есть девушка, которая любит его. Вот и все на этом. Закончили. Что бы там Кай не пел и как бы не изворачивался-выгибался в своем длинном кожаном плаще.
Андрей... Да, милый. Очень красивый, просто картинка из моего любимого журнала. Да, светлый, смешной и радостный. Но... О, Боже, избавьте меня от этой типично мужской ревности. От этого упрямо-тупого чувства собачьей собственности.

Мы с Каем оба принадлежим к дикой кошачьей породе. Мы нуждаемся в ласковых руках, нежном голосе и мягком обращении. Но стоит только рукам применить грубую силу, а голосу позволить себе повелительные нотки... и не дай Бог. Не дай Боже, или кто там на небе, кому-то проявить к нам агрессию... Мы сваливаем быстрее, чем позволим своему сердцу разбиться. Наверное, на этом мы и притянулись. Кай - абсолютный Ян. Я же - совершенная Инь. Да, мы слишком похожи. И до какого-то момента мы будем шествовать бок о бок. Пока нам не надоест столь конкурирующее соседство. А пока - он мой главный учитель и надежная опора во всем.

Я очень хочу разучиться привязываться к людям. Так, чтобы совсем. Чтобы уходить молча и даже радостно. Мол, - "Ну чего ты? Ну, созвонимся как-нибудь, если появится желание. Всего доброго тебе. Не болей!". И, закрыв за собой дверь, погрузиться совсем в другие мысли, совсем в другие чувства. Отвлечься на пролетающий мимо лист, сорвавшийся с дерева или котенка, купающегося в лучах летнего солнца... И не болеть. Не болеть после этого тяжко, надрывно, укрывшись пледом, обняв себя руками и в который раз изучая преданную мне стенку.

И вот что, я придумала... Когда мне снова захочется, чтобы рядом был кто-то теплый и пахнущий мужским парфюмом, я налью себе чашечку кофе, прижму ее к щеке и буду дышать горячими кофейными зернами. Он обязательно будет. Такой же, как я... Нет, даже еще круче Мы вместе уедем в Тибет. Совершая священное паломничество вокруг горы Кайлас, мы будем ночевать в палатке под вой диких собак, на высоте 4.600 метров и говорить о доме и детях. Я ведь в сущности своей обычная самка. Мне нужно любить и заботиться. Самой. Вкладывать, обнимать, что-то шептать, готовить суп, строить планы. Но... ох и странная же я самка.) Я буду исчезать. И появляться снова. Но так, чтобы он верил мне. И не боялся потерять. И чтобы отпускал и не ждал обратно... Не требовал. Не ломал, не привязывал, не спрашивал. Тогда и я не буду. Обещаю.
У нас будет дом в Катманду. И двое детей. Я буду ходить в сандалиях и длинном свободном белом платье. Каждое утро я буду изучать таинства йоги и ломать позвоночник в асанах. А каждый вечер я буду камланить и бить кулаком в там-там, и играть на варгане. А по-ночам мы будем... ;) Мы будем курить трубку и смотреть на звезды. И танцевать...
А потом мы вернемся в родной до оскомины и кислоты, промокший, отсыревший и пропахший интеллигентным запахом сигарет и кофе, Петербург. И я открою свою клинику. У нас будет квартира на Приморской и вид на Финский залив. Тогда я начну разводить цветы на балконе и засяду таки за автобиографию. Это будет очень большая и увлекательная книга и...

И я верю в вербальную магию, да. Я обязательно буду настолько счастлива, что внутри меня не останется места для каких-либо еще чувств кроме всепоглощающего счастья. И не говорите мне, что это не возможно. Я же знаю, для чего родилась на этот свет.)

Кстати... Мне нужно как-то отблагодарить Лешу за очередную помощь. Опять что ли цветок ему подарить? 0_о О, точно, я устрою у него в квартире оранжерею! XD.