Мне придется либо просить «добавки», либо отказаться от чувства другого человека, потому что мне все равно его недостаточно. В любом случае мне будет сложно что-то давать: не любя себя, я думаю, что не могу дать другому ничего стоящего и интересного.

Тот, кто не любит себя, сначала использует, а потом разрушает доверие партнера. «Поставщику любви» становится неловко, он начинает сомневаться и в конце концов устает доказывать свои чувства. Миссия невыполнима: нельзя дать другому то, что тот может дать себе только сам, – любовь к самому себе.

Тот, кто не любит себя, часто бессознательно ставит под сомнение чувства другого: «Зачем ему такое ничтожество, как я? Значит, он еще хуже меня!» Недостаток любви к себе может принимать и форму почти маниакальной преданности, одержимости любовью. Но такая одержимость маскирует ненасытную потребность быть любимым. Так, одна женщина рассказывала мне, как страдала от... постоянных признаний мужа в любви! В них было скрытое психологическое насилие, которое сводило на нет все, что могло быть хорошего в их отношениях. Расставшись с мужем, она похудела на 20 килограммов, которые до этого набрала, бессознательно стремясь защититься от его терроризирующих признаний.

Любовь другого никогда не сможет восполнить наш недостаток любви к себе. Как будто под покровом чьей-то любви можно спрятать свой страх и тревогу! Когда человек не любит себя, он жаждет абсолютной, безоговорочной любви и требует от партнера, чтобы тот предъявлял ему все новые доказательства своего чувства. Один мужчина рассказывал мне о своей подруге, которая буквально истязала его чувство, испытывая отношения на прочность. Эта женщина будто все время спрашивала его: «Будешь ты любить меня по-прежнему, даже если я стану плохо с тобой обращаться, если ты не сможешь мне доверять?» Любовь, которая не вписывается в достойные отношения, не формирует личность и не удовлетворяет ее потребности.

Я сам был любимым ребенком, маминым сокровищем. Но отношения со мной она строила при помощи приказов, шантажа и угроз, которые не позволили мне научиться доверию, благожелательности и любви к себе. Несмотря на обожание матери, я себя не любил. В девять лет я заболел, и мне пришлось лечиться в санатории. Там я встретил медсестру, которая (впервые в жизни!) подарила мне удивительное чувство: я ценен – такой, какой есть. Я достоин уважения – значит, достоин и любви.

Во время терапии изменить взгляд на себя помогает не любовь психотерапевта, а качество отношений, которые тот предлагает. Это отношения, основанные на доброжелательности и умении слушать. Именно поэтому я не устаю повторять: лучший подарок, который мы можем сделать ребенку, – это не столько любить его, сколько научить его любить самого себя.