В колонках играет - Дубцова Ирина – О нем
Слушая музыку, каждый человек переживает определенную песню по-своему. Редко, но бывает когда, ты переживаешь эмоции автора как свои. Я не исключение. Это была первая, мимолетная любовь. Период, когда я была совсем подростком. Мне было 14-15 лет, как раз когда я не общалась со своим классом. Между нами была два с половиной года разницы. Теперь слыша песню «Ирины Дубцовой – о нем» я вспоминаю только его…его, такого красивого, общительного, умного, самостоятельного, любимого Лешеньку. Он останется для меня всегда первый. Первый мой молодой человек, мой первый опыт, мои первые слезы счастья, моё первые свидание, мои первые слезы души. Нет, мы не расстались, ибо он всегда живет в частичке меня, но, к сожалению, его уже с нами нет на этом свете.
Началось все с моей ненастоящей бабушки (для меня она все равно любимая) «баб Нины». После школы я ходила к ней на работу (в 6ю гор. больницу), она работала в буфете в экстренном хирургическом отделении. Я помогала перевозить ведра с кашей (так как по времени попадала в основном только на ужин). Кашу переправляли в эмалированных ведрах. Нужно было перенести их до лифта, потом на второй этаж, в буфет. Помочь позвать на ужин пациентов. Именно, там я познакомилась с мамой Леши. Мелентьева Елена, она работала там санитаркой, Вечно шубутная и активная, полненькая женщина невысокого роста (даже можно сказать маленького роста). Всегда веселая, добрая, с чувством юмора. Человек, который всегда готов помочь морально и физически. Лена как её называла Ба, очень полюбила меня за год нашего знакомства (ей нравилась и моя внешность, мое воспитание, мой не легкий характер). Теть Лена, можно сказать, выучила меня за год. Она с Ба, меня постоянно хотели познакомить со Лешей. Они мне рассказывали, какой он, что любит, что не любит, какие у него привычки, увлечения, друзья. У меня иногда было чувство, что я его уже вижу перед собой. В один прекрасный день все так и произошло. Как они и рассказывали высокий, красивый парень, шатен, стрижка под расческу, стильно любил одеваться, (аккуратно носил вещи и бережно к ним относился) всегда улыбался и радовался жизни. Любил концерты, фотографироваться со звездами, путешествия, но при этом был любящий сын, очень любил маму. Он хоть и был спортсменом (занимался рукопашными боями) Любил животных, особенно кошек. Тусы у друзей. Теть Лена давала ему все, что необходимо было давать сыну, не смотря на то, что они жили в то время в общежитии в однокомнатной комнате. Он мечтал, как купит большую квартиру (как придет с армии и заработает на неё), а потом поселит там всех своих любимых людей (маму, невесту, отчима). Теть Лена была самым сильным человеком – она (с грудным ребенком на руках) пережила столько предательства и нищеты, что не каждый способен на это. Начать жизнь с нуля и выкарабкаться до среднего уровня жизни. Нас познакомили зимой. Даже в это время года, мы находили развлечения. Встретили новый год у нас дома. Леша планировал весной пойти в армию, а после армии, если я его дождусь, выйти за него замуж. До армии оставалась неделя, и он как обычно возвращался домой (от меня было очень далеко). Я его оставляла у себя, но он решил поехать домой, что бы побыть с мамой. На следующий день, мне говорят в школу, что он мертв. Тогда сотовые телефоны - это был миф. Позвонили мои родители в учительскую, позвали через классного руководителя меня к телефону. Я сидела и не понимала шутка это или нет. Транспорт ехал настолько медленно, что час мне показался вечностью. Его убили из-за соседской девочки. Она своровала телефон сотовый в транспорте (её нашли и вычислили). Он всего лишь хотел заступиться, чтобы они не били её (как сказали следователи) разобрались и вернули вещь. Сотового, уже у неё не было. Её решили сбросить с крыши дома (он оказался свидетелем) и сделали все как самоубийство. Не дошел до дома всего подъезд. Тринадцать лет его нет, не знаю, что теперь с его мамой (она пропала из поля видимости), но их любовь и тепло всегда живет во мне. Я люблю тебя. Я думаю, он был бы рад, что я нашла человека, который заполняет меня, так же, как заполнял он меня своей любовью.

2. Вернувшись в школу. Тот же класс, те же лица. Семен все взрослел, умнел, становился завидным парнем, занялся боксом. Наталья, тоже учила уроки и была круглой отличницей. Я же в силу произошедшего инцидента, забилась основательно. Общалась редко, но в основном с теми, кто меня считал своим и кто не смотрел на то, что я забитая.
Прошло года два, как я стала нормально общаться с одноклассниками. За то время как я вошла в себя, я занималась на физкультуре и лучше всех делала разные силовые упражнения. Организм я выматывала в спортзале до тошноты. Ездила на всевозможные соревнования. Получала грамоты и призовые места. Иногда знала, что не осилю, но все ровно соревновалась, так как мой преподаватель по физкультуре всегда говорила «главное не победа, а участие».
У нас сменилась классный руководитель. Я в первый раз поняла, что мне нравится учительница русского и литературы. Нравится не как учитель, а как человек и женщина. Хотя у самой по русскому два было, а по литературе натяжная тройка.
Учителя со временем все поменялись и учительница по русскому уволилась.
Жизнь продолжала течь своим чередом, замкнутость со временем прошла, но драться и защищать свое имя я не перестала. Так же дралась (может даже еще хуже и кровожаднее).
Дожив в таком ритме, на перемене в классе черчения у нас проходил не запланированный урок истории. Тут я умудрилась подраться так сильно, что потом разбирались в милиции неделю.
Была перемена. Все только зашли в класс. Я начала искать подходящую для себя парту. (Искала ту, где было бы видно и учителя, и что бы никто за этой партой больше не сидел). Найдя такую, я перевернула один стул со стола, скинула на него рюкзак. Было принялась снимать второй стул, как в свой адрес услыхала, что там сидят только шалавы – это был Денис Силкин. В нашем классе он проучился всего лишь год. По приходу в наш класс уже чувствовал мои кулаки на спортивной площадке (ему тогда повезло), шла учительница и разняла нас. Я просто так в драки не лезу…но оскорбления, и те две фразы меня убивают.
Ну, так вот возвратимся в класс, когда меня «Шалавой обозвали»
-Кто я?
-Да! Ты!...ты же туда садишься, ответил Дэн.
-А вот, это ты зря сейчас сказал…- сказала я и пошла к нему на встречу с разъяренными глазами.
Я его слегка толкнула и сказала, что бы взял свои слова обратно, не то, плохо будет.
Он не поверил и толкнул меня. Я ударила его по лицу, правой рукой. Видя как удар идет с правой руки в левую часть лица, я увернулась. Поворачиваясь обратно вижу перед собой огромный кулак и как в комиксах, темно и звездачки…ужасная боль в переносице. Темнота пропала и понимая что в очередной раз нос сломан. Из меня вырвался просто бес.
Я схватила стул и ударила Дэна в туловище, потом отбросив стул в сторону (это было уже не честно), била его кулаками в область пресса, а потом и того хуже вывернула ему руку как научил меня отец, ментовским закрутам (для самообороны, после случая с изнасилованием). И нечаянно сломала ему руку.
Соответственно в тот момент у меня из носа текла кровь, и когда мне страшно стало, что я таким методом я его убью, убежала в туалет, мыть нос и лицо (заодно и успокоиться).
Оба мы сидели в нашем местном медицинском кабинете по разную сторону комнаты.
Учительница по истории узнала только когда зашла в мед.кабинет и увидела все.
Потом нас отпустили с этого урока и мы дружно уже со смехом пошлепали в травмпункт.
Он сидел, держал руку, а я прикрывала лицо, так как там нос переваливался, чуть ли не на ухо, был сильный синий отек и сомнений в том, что он не сломан не было.
Ему сделали рентген и наложили гипс. Мне же ничего делать не стали, а дали направление к травматологу в шестую городскую больницу.
На обратном пути он меня проводил до дома. Вечером уже после того как мне выправили более менее нос. Ко мне домой пришли родители Дениса, попросили, чтобы я не подавала на Дэна заявления. Я то, собственно потом поняла, что это была не умышленная травма (да и я ему немало причинила физического вреда), мы потом как-то даже подружились после этого случая. Моего отца, хлебом не корми, дай ему на кого-нибудь жалобу накатать. Заявление все же попало в милицию. Нам написали ответное. Я с Дэном уже начали думать, как бы сделать так, что бы побыстрее, это замять, и решили пустить на самотек.
В итоге и мне и ему запретили на год подходить на расстояние метра. Оба стояли на учете, в милиции целых полтора года (за совершение средней физической тяжести). После этого я собственно и не дралась так сильно. Да и учиться нам оставался, год в месте.
Школа закончилась, учителя наверное вздохнули, от того что выпустили меня, и если кто то переживал и плакал на последнем звонке и выпускном балу, то я просто пол дня пробыла в школе, забрала свой аттестат о начальном образовании и пошла домой.
Следующая встреча с одноклассниками была через два года, я сходила. Пообщалась многие приехали уже на «родительских машинах» (когда родители покупают свои детям тачки, и дети петушатся перед сверстниками). Я же пришла пешком и нормально позволила себе отдохнуть, я бы не сказала (вспоминали былое, и не вспомнить «моей истории» не смогли). После этого я не хожу на встречи одноклассников, а чтобы не обидеть придумываю причины. Ничего особого не изменилось не у них, не у меня. Вот, уже спустя десять лет, наблюдаю в социальной сети «Одноклассники» практически всех и вижу, что у всех уже изменилось настолько сильно, что мне до них далеко.

1. Начну с самого начала. Моя личная жизнь, наступила к годам шестнадцати. Влюбилась я первый раз, конечно же не совсем в шестнадцать. Первой любовью, был мальчик в третьем классе. Его звали Семен Курьянов. Блондинчик, с чувством юмора, семья в достатке. Папа начальник, мама …не помню точно, но вроде тоже какую-то диковинную должность занимала. Отличник, сидел за первой партой всегда с отличницей Наташей Глановой. А кто я? Двоечница, вечно гуляющая с мальчишками! Или как меня называли «Маша с Уралмаша» или «Маша два рубля и наша, пять рублей и мы на ней, семь рублей и дырка в ней». Семья моя в то время очень бедствовала. Как сейчас помню мы ели хлеб «Губернаторский» за рубль пятьдесят. В нем частенько попадались то камни, то стекляшки. Ели и выбирали. На голой каше пшенной сидели. А родители, родители ругались, сильно ругались. Папа денег практически не получал, а если получал то тратил все на квартиру. Мама работала по ночам в ларьке, где было очень холодно и страшно. Хорошо папа хотя бы с питомника нам собаку привел. Овчарку немецкую, очень красивая была и умная. (о ней отдельно напишу). Но ради меня и брата мама, даже есть отказывалась. Потом со временем ларек начал расти и получать прибыль. Мама очень хорошо подружилась с начальницей ларька и помогала ей ездить в Москву за закупками. Конечно же, она все отдавала нам, привозила одежду, еду, деньги. Выматывалась из последних сил, домой приходила что бы отдохнуть и поспать утром. Дети мы самостоятельные могли все себе сделать, а утром мы с братом в основном были в школе. А в школе, я конечно же не могла терпеть над собой насмешек, я постоянно била за это в лицо, так что бы мало не показалось. Сама тоже получала в процессе драки. Я поняла, что мне до статуса отличников очень далеко, и я решила быть лучшей из худших. Сейчас сесть подумать и вспомнить всё, и чувствуешь себя как в мультике «Мегамозг». Каждый новый человек который пытался меня хотя бы оскорбить, тут же получал фингал под глаз. Драки были везде, на цокольном этаже около раздевалки, в классе по физкультуре, на площадке, в столовках, где угодно. Мои побои детей не проходили, конечно же, бесследно. Мои Родители никогда не ходили на родительские собрания из-за того, что я вечно дралась, их вызывали к завучу, или директору, а еще из-за того что у нас в школе постоянно на что-то нужно было сдавать деньги. Школа конечно же не выглядела шикарно, а деньги драли не маленькие. Учебой детей учителя не занимались, хотя было пару предметов, которые мне очень нравились. Я с удовольствием ходила на физкультуру и труды, биология, физика, но только тогда когда были опыты так же и химия. Занимались, и уделяли особое внимание, только тем, кто платил деньги или с отличниками.
Эта же моя так называемая слава меня же и погубила (меня, маленькую девочку).
А получилось все так, что самые страшные мальчики – хулиганы из старших классов которые имеются, наверное, в каждой школе придумали для меня ловушку, и я в неё попалась. Имена я скрою, так как если прочитают мои знакомые, они поймут кто это. Да даже если я и напишу, смысла уже нет, что либо менять.
Была большая перемена. И один из старшеклассников обозвал меня не пристойно, да еще и придумал отвратительную вещь. Я конечно же не выдержала, когда меня оскорбляют не с того не с сего. Дала ему в пах, короче прям по колокольчикам и тем самым разозлив его. Он ушел. В след я ему крикнула, что если еще такое повторится, то я не ручаюсь.
Потом, а потом они поймали меня в коридоре, но их на этот раз было двое. Взяв под руки они отвели меня в цокольный этаж где у нас обычно тусили мальчики – бандиты. Их было девять. Понимая, что от пары я бы избавилась, но остальных я не осилю, рыпаться не стала.
Потом поняла, что они меня заставят делать и уже начала вырываться и кричать.
Двух я осилила, побила очень смачно, но потом еще двое чухнули и схватили меня, за руки. Немного побили. Били, они как то через руку и больно было и синяков не было. А потом прижали к стенке. В мое оружие входило, даже покусать, но и это не помогло. Один стоял, держал мою голову и разжимал мне скулы, а другой засунул свой еще пока небольшой член в рот и начал делать минет.
Слезы катились градом непроизвольно…от стыда, в тот момент, мне хотелось испариться, или провалиться сквозь землю. Бежать было не возможно. Потом мой класс меня стал искать и нашел. При виде их, мне стало невыносимо стыдно, и я побежала, куда глаза глядят. Была теплая весна. Спряталась за кустами. В этих кустах сидел один их тех мальчиков – бандитов. Он схватил меня за шкирку и сказал: если я крикну, где мы, он меня убьет. Потом когда все утихло, вместе с мальчиком (сначала за шкирку, а, потом, мол, за руку он меня повел через дворы к какому-то старому автобусу). Я, конечно, пыталась кричать и привлечь внимания, но не один из прохожих не остановил его. Двор я этот плохо знала, но глазами смотрела по сторонам и запоминала все тропинки и уже планировала, как-то выбраться оттуда, но он вел меня все дальше и дальше в лес. Там стоял заброшенный стврый автобус.
Со временем в автобус пришли остальные. Это было ужасно, но слез уже не было. Был какой-то пофигизм, кто и что с тобой делает. Был даже один парень, он изгалялся до того, что из его «аргумента» как он любил говорить, кровь пошла.
Долгое время все по очереди, то сразу несколько совали свои члены и пальцы, куда только было можно и нельзя.
Закончилось издевательство где-то к десяти часам вечера. Они бросили на меня мои вещи и ушли. Лежа на сиденье, в моей голове ничего уже не было, кроме мыслей, а как я теперь попаду домой?
(Зная своего через чур строгого отца, который порол меня как сидорову козу за полученную двойку). Как же я приду без портфеля и дневника? Он же меня совсем убьет. Куда идти? Кому говорить? Что делать? Как я теперь с таким позором на глаза классу появлюсь? В тот момент, я хотела остаться в этом автобусе на вечно. Он был темный, старый, вместо стекал, фанера. Никого нет.
Пролежав там еще пару часов без движения, я не о чем не думала, просто лежала и смотрела в потолок автобусной крыши. Она была белая, на ней были полосы ржавчины и следы от грязных ботинок. Явно фирма была «Grinders» их протектор не с чем не перепутаешь. Заснув на часик где-то, я проснулась от того что знобило. Тело затекло и подняться было трудно, но я все же собрала все силы и встала. Одела одежду, и поняла, что идти домой я не могу и все вещи у меня в школе. Нужно идти в школу, там и потеплее, и вещи там, и завтра утром приду, сделаю вид, что ушла домой, а в школу пришла первой.
Вышла на улицу, а там было так темно, что «глаз выколи». Ноги произвольно шли в школу, глаза искали знакомую дорогу, кусты, тропинки.
У нас в школе всегда был открыт черный ход, через него то можно было зайти в любое время дня и ночи. Я его знала и прошла потихоньку. Зная, что в школе есть сторож, я тихо прислушиваясь, прокралась на второй этаж и села в уголочке на подоконнике, что бы меня видно не было. Смотря в окно, думала и переживала как там мама? Интересно искала она меня или нет?
Проснулась уже рано утром, с первыми лучами солнца, а еще из-за шума от санитарки. Что бы она меня не увидела, я спряталась в туалете на унитазе. Она туда не должна была зайти так как уже вымола там и следов я не оставила, и просто закрылась из нутрии. Запах хлорки очень сильно въедался в нос. Сон уходил. Просидев еще пару часов уже были слышны голоса идущих на работу учителей. Потом начали подтягиваться ученики и родители. Бабушки и дедушки провожали внуков до самого класса. Я поняла, что можно уже выходить и с чувством внутреннего стыда сидела на лавочке, где переобувались дети в сменную обувь. Они мне были совсем незнакомы, но почему то, это дурацкое чувство меня не покидало, не только тогда, но и многие годы. Вплоть до двадцати пяти лет. Признаться, я только недавно поняла, что многого не переделать и не вернуть. Остается только жить с этим, и некуда это не денешь и не скроешь.
Первой меня увидела классная руководительница. Она открыла дверь класса и я увидела в пустом классе на парте все свои вещи. Они лежали как я их положила на большой перемене. Я села за парту положила голову на руки и, услыхав как классная вышла, моментально уснула.
Меня разбудила завуч по воспитательной работе, она еще у нас психологом была по совместительству, и забрала меня на самый последний этаж в её кабинет. По дороге через верхние этажи я увидела их. Так хотелось сказать вот они! Подонки! И т.д. Они дошли со мной практически до кабинета психолога и сделали вид, что пошли дальше. Смотрели на меня как быки на красную тряпку, я поняла, что если расскажу, то из школы мне живой не выйти.
Сначала психолог в течение часа со мной беседовала, но я ничего не говорила. Расспрашивала что происходило, расспрашивала о насилии. Я молчала, не проронила не слова, даже тогда когда она просто показывала мне какие то элементарные картинки. В кабинет забежала мама. Вся заплаканная, в слезах. Папы не было, он на работе был.
Мама рассказала, что ей позвонили их школы и сказали, что я пропала. Что они с классом меня нашли сначала, но я, по какой-то неизвестной причине убежала, как будто я убила кого. Сказала, что она искала меня. Она мне в минуту задала столько вопросов, сколько я в то время сосчитать не могла.
Я молчала, потому что не могла проронить и даже слова. Но на последний вопрос, который задала мне мама мне все же пришлось ответить и соврать.
- Маша! они тыкали в твою писю пальцами?
Тишина…..
-Нет – тихо, практически шепотом ответила я.
- Фууууух!!! , она говорит…
Пришла следователь, и втроем они потихоньку вытаскивали из меня историю. Я сказила историю на шестьдесят процентов. Сказала что мальчики не наши, а вообще левые какие-то, что я все же умудрилась сбежать от них, и спрятаться в автобусе старом. Сказала что просидела там до вечера, а потом пришла в школу, а она уже была закрыта. И так как я боялась порки, что зашла через черный вход и переночевала в школе. Черный вход после моего случая конечно же закрыли, забили и опечатали.
На тот момент мне было страшно смотреть на маму, что если бы я рассказала правду, ей стало бы еще хуже.
Мама попыталась перевести меня в семьдесят вторую школу из сотой, но меня не взяли. Пришлось вернуться назад.
А мальчикам со мной пришлось учиться и видеться еще долгое время, лет так до двадцати пяти. Я их ненавидела одним видом. Проходя мимо и видя их, мне хотелось убить их, но я гордо подняла нос вверх и прошла мимо, как будто для меня их не существует, они для меня пустое место. Их это злило. Прошло много лет, но один мне все же не давал покоя и в подъезде хотел еще раз зажать, я ему треснула уже так, что он с лестницы кубарем полетел. С тех пор я всех предупредила, что теперь себя точно в обиду не дам, и если про меня что-то будут говорить, про то, какие они подонки изнасиловали меня. Я, буду по одному ловить, и бить так, как того... и с лестниц спускать.
Жизнь, уже многих из них наказала. Кто сейчас сидит за торгоалю наркотиками, кто за сутенерство...а кто живет с женой и ребенком и даже здоровается со мной, а я все так же прохожу мимо с поднятым к верху носом, и делая вид, что я их не вижу и не знаю.

Серия сообщений "личное":
Часть 1 - ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ …
Часть 2 - я люблю тебя
Часть 3 - Письмо бабушке.
Часть 4 - Воспоминания из прошлого
Часть 5 - «Чисто деревенские истории».

Школу я помню очень хорошо. Я была самой взбалмошной. В нашей школе директор была пожилая женщина, которая за всю свою рабочую деятельность успела повидать в учениках моего папу, дядю, брата и меня …наша фамилия была очень известна там. Частенько напоминала, что яблоко, которое от яблоньки далеко не падает. Говорила, что мои предшественники хотя бы учились, а я вообще лентяй-лентяем. Собственно, она отчасти была права. Мне в школе собственно не нравилось учиться, просто, было не интересно. Все лица и учителей и одноклассников, за восемь лет уже как-то поднадоели. Нравились только предметы, такие как труд, физкультура, музыка, рисование и так далее. Я вот сейчас только думаю, может, талант и стремление к творчеству у меня был заложен с детства, а мои родители просто сэкономили времени, и не водили меня не в какие кружки, и секции. Хотя, какое у них время на меня! Они практически сутками пропадали на работе, что б нас прокормить, одеть. Точнее будет сказать, мама пропадала ночами на работе, а днем отсыпалась, пока мы были в школе. Отец сутками работал милиционером. О каких кружках может идти речь, я вообще не понимаю. Меня в школу то, один раз сводили, и потом все восемь лет я ходила с братом. Когда смены у нас не совпадали, ходила одна. Как только мы приходили со школы, мама или папа смотрели в дневник, там или не было оценок вообще, или их было огромное количество. У меня проверяли, как и что я записывала на уроках, контроль был очень жесткий. С братом немного все было полегче. Он любил учиться, он не был заядлым заучкой, но все же, учился на ударника. Я перебивалась с двойки на тройку. В школе преподаватели говорили, что должно было быть все на оборот. Да и дома папа любил говорить тройки, двойки и колы все приятели твои. Когда показывали мультик про Вовочку, который был двоечник и попал в собственную тетрадь с неправильно решенными задачами. Папа говорил, что этот мультик похож на меня и вообще этот мультик про меня. Такое сравнение было всегда до четырнадцати лет. Такой вот был у них метод воспитания. Как только мне удавалось возразить, так сразу я получала ремня. Ремень как воробушек по полю скакал. Со временем из нашего дома пропали все ремни – это я их все с балкона повыкидывала. Метод насилия меня все время доводил до трясучки причем в буквальном смысли слова (как я думала), но оказалось то, что у меня не все впорядке со здоровьем. Зато в школе меня частенько брали на местные школьные спортивные соревнования. Их было ну очень! Много! По бегу, просто кроссам, на маленькие дистанции, на лыжах, и просто по легкой атлетики: отжимания, качание пресса и т.д. Меня частенько вызывали к директору за очередную драку на территории школы. Родители просто принципиально не ходили в школу к классному руководителю. Я любила постоянные дежурства в столовой, или в дверях на сменной обуви. Жизненно необходимым считала, что меня в школе должны бояться и у меня это получалось с успехом. Любимые мои предметы были музыка, физкультура, труды, ОБЖ, рисование, черчение, обществознание (простите, я уже говорила) Частенько бывало, что я торчала на трудах у Мальчиков (с напильниками и всякими железяками). Хотя и на девчачьих трудах мне тоже нравилось. Особенно когда был курс приготовления какой ни будь вкуснятины, или соление капусты. Когда пришел черед шить меня можно было найти только у мальчиков. Торчать у мальчиков было интересно и весело, но сшить фартук мне пришлось дома. После этого, я машинку швейную в руки взяла только в 21 год. Учиться как таковой я начала уже в училище. Там очень интересно преподавали. Как не странно тоже знали мою фамилию, это все было из-за того, что там уже как год учился мой братец. Конечно, как и в школе, мне говорили, что я не грамотна. Либо я начала понимать это по другому, либо мне доступно начали объяснять, что без этого в нашей жизни ну никак. Соответственно я стремительно начала учиться, но не на все предметы мне давались легко. Некоторые так и не прижились. Самое главное у меня просто отлично получалось ладить с техникой, и по практическим занятиям и многим мне вновь открытым предметам, стало значительно лучше. С русским как не получалось так и не получается, но я нашла метод и думаю, что теперь-то я точно дойду до цели. В училище у меня появилось много новых и интересных для меня людей и занятий (как это обычно и случается). Так как на первом курсе я была тихоней, и в нашей компании было от 4-6 девчонок, которые общались друг с другом плотно, а остальные из 33 разбились на свои кучки. Мне попались по соседству по парте Лена и Катя они были, не разлей вода. Ну и я тоже к ним примкнула, потому что на моей парте никого кроме меня не было, а мальчиков я не сажала с собой т.к. в те годы у них вместо головы работает генитальная часть тела. Училась я там, училась и поняла, что гуманитарные науки меня не вдохновляют. Манит больше в развлекательную часть. В то время при училище находилось множество кружков самодеятельности, в которых мог участвовать каждый. Мнения папы и мамы меня уже мало интересовало, я записалась на брэйк-данц, и пение, одно другому не мешало, причем все происходило в одном и том же актовом зале. В кружки ходили как с первого курса, так и со второго и третьего. Я на то время уже была на втором курсе. Брат уже доучивался и защищал диплом, а я стояла на голове и училась спортивному танцу. Параллельно пока отдыхала, работала над голосом и дыханием. В брейке мы выступали на днях открытых дверей и меня частенько снимали с занятий и привлекали на всякие культ – массовые мероприятия, в том числе постоянно на спортивные соревнования. Даже если вспомнить то, как сейчас помню, был экзамен по физики, оценка шла в диплом. Физрук меня запихнул первой, что б быстрее ответила, и как только я вышла из кабинета, и даже не дождалась оценки, он схватил меня за руку и мы просто рванули на соревнования. Тот день, был, очень не забываем. В этот день оказывается, я получила по физике 4(что было удивительным для меня), и на соревновании прибежала первая, а за мной прибежали 2 девочки из нашего же училища. На следующий день, когда я опоздала в училище (по причине того, что не ходили трамваи), а первый предмет у нас вел, директор и я без задней мысли залетела в класс и спросила можно войти или нет. Директор сказал: О! ты, как раз во вовремя!!, я честно сказать прибывала в шоке и подумала, что меня сейчас будут ругать и ставить в пример как опоздавшего ученика. Оказалось, просто то, что пока я зашла и меня все видят он решил меня поздравить с моей золотой медалью за первое место. Потом я конечно же села на свое привычное место и вместо того что б преподавать нам свой предмет он начал рассказ. С какими жадными глазами на него смотрели другие директора училищ, когда он забирал все три медали в одни руки. Потом сказал, что б я пришла на их награждение в актовый зал. Я вообще потом заметила, как отношение директора изменилось ко мне. На первом курсе он называл меня Маша, на втором Мария (это после медали), а уже на третьем курсе Марией Петровной (потому что принесла еще одну золотую медаль, только уже от самого Аяцкова – это наш бывший губернатор Саратовской области). На третьем курсе, я конечно же училась, но так как постоянно торчала в актовом зале или на репетициях или мероприятиях и подружившись с девчонками и мальчишками. Они были из других более взрослых групп общаться со своей группой не хотелось, они были какие-то скучные и ограниченные. Из группы общалась в основном только с Леной и Катей. Наступила защита диплома и надо было думать, куда я пойду дальше. В то время брат уже как год учился в Гагаринском техникуме, меня туда не тянуло. Я уже хотела работать по профессии. Защита, диплома, прошла просто на УРА! Так как все практические задания и свою работу я делала в училище. Сому практику проходила у секретаря в директорской, так что и проблем с сдачей не было. Мастера и учителя видели, как я все делала, и наблюдали за этим целыми днями. По этому спрашивать, как и зачем я это делала, не было смысла. Они просто спросили, какие у меня планы на будущее, и когда я выйду замуж? На что ответила, что хочу все же работать по профессии, а замуж не хочу (рано). Нас выпустили во взрослую жизнь. Что в школе и в училище, я не ходила на выпускные. Не люблю выпускные, и вообще не люблю расставания. Хотя спустя много лет я все же, встречала одногруппников, и многих нашла в социальных сетях. Со многими одноклассниками дружим, по сей день, и встречаемся каждый год. У одного и того же одноклассника. Те с кем учились, в училище работали вместе и работаем сейчас.