Сбылась очередная мечта, что очень радует. Огромное спасибо Артему https://vk.com/kelt81 за увлекательные рассказы и истории. И конечно же за профессионально проделанную работу. Обязательно еще заглянем.
И да! после сеанса получила такую красоту + мне на душе стало как-то спокойно и уютно. Спасибо.

Моя же тату обозначает.

Татуировка-оберег на древнем камбоджийском языке.

Пусть враги бегут от тебя.
Если обретешь богатство, пусть оно будет с тобой всегда.
Пусть твоя красота не поблекнет.
Куда бы ты ни отправилась,
Пусть многие последуют за тобой, служа и защищая тебя

Ну, вот! прошел год. С того момента, я уволилась с поликлиники и работаю со студентами. Работа теперь заключается не в бестолковом распечатывании рецептов и ублажения бабушек, а в том, что моя жизнь стала похожа на один сплошной позитив и веселье. У нас в университете очень часто проходят развлекательные мероприятия. Научные конференции, в том числе и видео-мосты, ученые советы, проведение открытых дверей. Мероприятия, такие как, знакомства с новыми университетами из-за рубежа, к нам приезжал сам принц из Африки, японские и американские представители, немецкие ученики и преподаватели. Очень крупные фирмы, которые нас финансируют как HP, Gigabyte и др. проводят в наших аудиториях конкурсы с вручениями призов, и отбирают лучшего студента для прохождения практики, с последующим трудоустройством на работу. Имеется американская академия Cisco (собственно в которую я поступила, проучилась до середины программы и застряла). Суть - это предоставлять на все мероприятия аудио и видео оборудование. Настройка проекторов, видеокамер, звука. Собственно о чем мечтала, то и получила. Так как времени стало больше, я попробовала себя в роли фотографа. Сейчас пока тут все запущено и работает на автомате, занялась написанием, так называемой книги (хотя книгой трудно, наверное, это назвать). Зарплата тут, конечно же, побольше, чем в поликлинике. Не надо сто две бумажки писать, что бы получить свои законные деньги. Я уже рассказывала, что с родителями я поссорилась. Подумала, что в силах оплатить отдельное жилье и быть поближе к работе. Переехала на квартиру к сестре двоюродной (отдавать деньги, какому-то левому человеку я не хочу, а Маше Никифоровой они не помешают). Много плюсов, когда живешь с родным человеком, то не о чем не беспокоишься (что, что-то пропадет, или используют твое). Приятно знать, что те деньги, которые отдаешь, идут или на еду, или на одежду ребенку (то, что эти деньги не прогуливаются, и не идут куда-то в «левые руки»).
Вот уже скоро как год я буду жить одна. Хоть и с родителями уже налаживается и папа каждый раз предлагает вернуться, я этого сделать не могу. Знаю, что отношения снова испортятся. Я не голодная, у меня есть одежда и крыша над головой. У меня есть родные, появились новые знакомые, новые увлечения, новые возможности (могу раскрыть те таланты, которые я зарывала всю жизнь). Я не хочу все портить.
Вот уже год как бабушки нет на белом свете. Признаться честно, я последний раз была там всего полгода назад, и что-то меня туда уже не тянет. Больно еще. Больно осознавать, что она больше не придет на крыльцо и не встретит тебя. Трудно, представить, что она не зайдет в переднюю и не разбудит тихими шагами и не скажет «Доброе утро, вставай завтракать». Трудно без её пирожков, блинов, и молока. Без долгих рассказов (за столом с чаем) о том, как в нашем возрасте вели себя наши родители. Смертельно больно без её голоса, глаз, и рук.
Когда, я была там, сидишь в доме, ждешь когда откроется со скрипом тяжелая дверь, и когда в комнату уверено через порог шагнет ОНА. Вся такая, сияющая, с улыбкой, в колготках и шерстяных носках, длинная юбка с цветочками, сверху фартук коричневого цвета с двумя большими карманами в которых постоянно ключи гремели. Теплой, вязанной, темной кофте, цветастом платочке на голове (завязанный как бандана), а из него иногда виднеющиеся местами седые волосы.
Немного торопливыми движениями, она бежит, что бы обнять тебя крепко и расцеловать сначала в щеки, а потом в губы. Еще раз прижимает, и говорит, как сильно скучала, что правильно сделали, и уехали от пыльного, шумного города. То, что, ей как раз не помешает помощь на огороде.
Я выдержала ровно тридцать минут, после чего пошла машинально искать, искать по соседям. А потом, поняв, что её нет … не выдержав давления изнутри, из моих глаз потекли слезы, которые обжигали не только щеки, но и сердце. Мне хотелось крикнуть в небо и спросить. Зачем?! Зачем он отнял у нас, самое ценное? Это самая большая потеря в моей жизни. Как говорят «Жизнь продолжается и нужно жить дальше». Может, пройдет еще немного времени, и я вернусь в тот дом,(но сейчас, увы, не могу).

Новая работа подкралась незаметно.
Приехав в Саратов, я конечно же понимала, что работы у меня нет. Финансы после Горного конечно же остались, но их на долго не хватит. Пойдя на биржу. Узнав, что у меня уже не маленький стаж оператора мне снова предложили несколько мест, но они все были уже или заняты или мне не нравились.
Тогда, я все это время помогала родителям по дому. Маме немного на работе помогала. Поняла, что её работа просто не выносимая. Работала она на кухне от шестой городской больницы. Должность: рабочий по кухне. Вроде бы платили не очень большие деньги, но частично зарплату им давали продуктами. Первое время, мы эти продукты ели, а потом когда уже было забито все и мы не успевали съедать, сначала стали запасать, а потом и продавать.
Техника на кухне была на грани фантастики, поэтому, мы с ней не раз оставались до часу ночи и чистили картофель, до того состояния, что у меня открывался рвотный рефлекс. Не понимаю, как она работала там десять с половиной лет?
Благодаря её работе я узнала замечательных и очень добрых людей, которые со временем мне стали родные и до сей поры. Конечно же, не в одном коллективе не бывает без так называемых «крыс», и тут они были тоже.
Вот именно сейчас о них рассказывать не хочется, поэтому лучше расскажу о тех, кого я очень полюбила.
В первую очередь хочу рассказать об, тете Оле Янушкевич, ей было 33 когда мы с ней подружились. Сейчас она мне как сестра. У неё есть замечательная мать теть Нина которая со временем мне как бабушка стала (Она, кстати, тоже работает в шестой городской больнице, только, буфетчицей), и дядя Гена её отец. Соответственно он мне как дед любимый стал. Муж Леонид. Он сам с г.Белорусь и живет вместе с Олей. Он нам в первый раз сказал, что он Леша, хотя его имя настоящее ему не очень нравится. Мы, конечно же, были не против. Нам все ровно как зовут, и как выглядит человек, главное, что бы он был порядочный, и душевный. Они все очень, замечательные, и я на них отведу отдельную часть рассказа, так как они теперь моя семья.
Так же тетя Тоня Хватова – это родная сестра теть Нины. Теть Тоня Вьюгина – просто подруга мамы и сестра маминой начальницы Ларисы Павловны. Томара Николаевна – диет – врач (она составляла меню для пациентов), и оказалась, что она ближайшая подруга моей бывшей начальницы главной медицинской сестры Пашковой Светланы Константиновны (вы уже знакомы по рассказу). С тех пор я поняла, что мир тесен, и оказывается Саратов – это просто, большая деревня. Не раз встречала людей, которые оказывались очень хорошими знакомыми моих друзей и знакомых. Конечно же, было там еще много работников, но выше ПЕРЕЧИСЛЕННЫЕ самые замечательные люди.
Прошел уже месяц и у меня начали заканчиваться финансовые средства, да и жить за счет родителей я не привыкла.
Как то вдруг, мне позвонил один очень хороший друг Максим Тимофеев. Как сейчас помню, был вечер, я сидела в комнате и искала в газете уже подходящую временную работенку. Работа курьером или сиделкой, какой-нибудь.
- Маш! Привет…
- Привет – сказала я при этом читая газету
- Как дела? Почему токая расстроенная? – спросил Макс
- Да! Вот …понимаешь работу я так и не нашла пока, а деньги скоро закончатся. Самое главное, что жить на шее у родителей я не могу….
- Ну! А я тут тебе работу хотел предложить! Ты же мне говорила, что ты уволилась. У нас вакансия есть, приходи завтра! Часикам к десяти – сказал заманчиво Макс
- Хорошо приду! – радостно ответила я
- Ну тогда до завтра!!!
- До завтра! – ответила я.
Положив трубку, я побежала быстренько приводить себя в порядок и искать одежду, подходящую для нормального вида.
Гардероб мой конечно не блестел новыми вещами, но одежду я носила аккуратно. Не дорогие вроде вещи, подобранные мной, смотрелись довольно-таки очень хорошо и стильно.
На следующий день, я сходила на собеседование и получила желаемую работу.
И ВОТ! уже как полтора года я работаю в Саратовском Государственном Техническом Университете и о лучшем месте я не мечтала.
Вспоминаю теперь часто дну историю. До того как устроиться в СГТУ, я хотела поступить в медицинский. На дне открытых дверей увидела, как всем, чем я сейчас занимаюсь, мечтала. Представила как будто я на месте техника. И вот!!! Это, конечно же, не ГАЗПРОМ!…но мечты сбываются!
И мне нравится моя работа.
Макс Тимофеев и я

13
Вот она! тринадцатая часть моего рассказа. Все не очень хорошо воспринимают эту цифру, а у меня она самая любимая, и самая везучая. Еще мне, почему-то вместо того, что бы не везло когда проходит черная кошка через дорогу, то мне обязательно повезет. Я что-то не туда поехала. Мне тут вам нужно поведать продолжение моей запутанной истории, а не рассказывать, на что мне везет, и на что нет.
В общем, я не успела обернуться, как пролетел снова год, произошла огромная текучка кадров. Много полюбившихся мне сотрудников уволилось, некоторые успели вернуться снова. Я все так же и работала оператором, выписывала рецепты, ездила, собирала отчеты по всей поликлинике и сама же возила сдавать. В кадрах операторов многие увольнялись и поступали новые. Ушла в декретный отпуск моя Леночка, уволились операторы на ОМС. Поменялся писатель программы ОМС, программа по полисам была сырой и работала практически, так же как и моя сначала. Уволился Борис Федорович, было очень грустно без него, он очень помогал нам морально, преодолевать все нервотрепки. Уйдя, он научил всю поликлинику смотреть на проблемы с другой стороны. В администрации, так же уволилась Светлана Константиновна, и зайдя перед увольнением что бы её проводить достойно сказала мне:
-Маша! ты в поликлинике из молодежи практически как старичок уже, так что, ты не давай моих девчонок в обиду и помогай им, я их очень всех люблю. Из поликлиники уволилась и моя Танюша Севостьянова. На смену старшим и главным медсестрам, пришли молодые девчонки с ИЗХа. Каревик Светлана и Оля Жоголева, с ними мы проработали до самого моего увольнения. Пришла новая сестра-хозяйка Светлана Арнольдовна с которой мы тоже благополучно сдружились. Для приема на работу операторов люди сначала проходили через меня, и только потом я говорила, стоит его брать или нет. Начальство прислушивалось, деньги платили стабильно, молодежи поступило много новой. Трусова поручала мне их вводить в курс дела по поликлиническим вопросам и как себя вести с определенными сотрудниками, так как всех сотрудников знала назубок. Иногда Людмила Алексеевна советовалась, просто по каким то, своим пустяковым делам связанные с её дочерью Еленой. Помогала её дочери написать дипломную и с ней мы тоже очень подружились. Когда мне было плохо, или очень грустно, то Людмила Алексеевна садилась рядом, обнимала и говорила:
- Маша! ты мне как дочь стала, Лена точно такая же, как и ты наивная и глупенькая еще. Все будет хорошо! Ищи в каждом минусе плюс.
Собственно потом она узнала, что когда она меня вызывает, её называют Моей мамой. Ей очень понравилось, и она не обращала уже на это внимания, в прочем, как и я.
Её кабинет преобразился и стал полностью переведен на печатный и электронный формат и все папки были разобраны мной, чуть не по алфавиту. Главная информация находилась на дискетах, дисках, или флэшках.
Как и договаривались с Людмилой Алексеевной, она тренировала меня в русском, я её по компьютеру. У неё очень все хорошо получалось, и она частенько не просила меня уже печатать, а давала только самое срочное и объемное. Я же немного сдвинулась с места и если бы она ставила оценки, то уже поставила бы не минус два, а два просто - это уже прогресс.
Хотели мне сделать отдельный кабинет, придумали, куда посадить меня во второй регистратуре (маленькой). Делать этого на долго не стали, во-первых, было не удобно, ходить и сидеть, собственно. Во-вторых, в той регистратуре, была вредная женщина Любовь Васильевна.
Любовь Васильевна женщина лет шестидесяти, которая была вечно не довольная жизнью. Ходила и постоянно ныла, тут болит, там болит. Никогда не признавала своих ошибок и как баран стояла на своем, а если и признавала то только после месяца. Прощения никогда не просила. Война с Любовь Васильевной длилась все время и со всеми, и пока я находилась в регистратуре больничных листов. Она постоянно мне высказывала, что от меня идет большое количество излучений, и то, что в её головных болях виновата именно я.
Подойдя конечно к Трусовой, и Ножкину, я попросила отсадить меня обратно в большую регистратуру, или нашли, какой-нибудь темный угол в поликлинике, где можно было бы разместить, меня. Конечно же, уголка в поликлинике не было, и регистратура за год уже привыкла без меня, и тем более уже на мое место поставили дополнительный стеллаж для добавления новых адресов (на нашем обслуживаемом участке понастроили новостроек и добавились новое население). Оставлять нас в одной комнате нельзя было, я скандалы не люблю, (я, конечно же, ухожу от споров), но и нытье, я не люблю.
Уходила в обед к старшей медицинской сестре Жоголевой Оле, кабинет у неё был отдельный, постоянно она сидела одна. Я к ней приходила и говорила, что-то нужно делать, она любезно предлагала свой кабинет и говорила, что я ей мешать не буду (даже помогаю от одиночества). К сожалению, в кабинете у неё хранились материальные ценности, заселить к ней меня просто было не возможно. Любовь Васильевна страшная зануда, это знала вся поликлиника, и получалось часто, что она даже ела одна в этом закутке в одиночестве. Жуя очередной хлебец для больных сахарным диабетом. Она много раз делала мне какие-нибудь гадости, я же отвечала добротой и спокойствием. Единственное, что я вспомнила из поговорок, которая подходила в тот момент, «Не плюй в колодец, смотри, придется от туда воды напиться». Все так и получилось. Когда все же меня отсадили в отдельный кабинет, и ей дали региональную льготу, Любовь Васильевна приходилось приходить ко мне, и любезно просить, что бы я выписала лекарства (без очереди), что б она успела получить в аптеке. Я, конечно же, все её оскорбления и упреки забыла сразу, после поговорки. А вот по её лицу было написано, что она их, точно еще как помнит и ей ОХ! как неудобно и стыдно. Я, человек добрый, и не злопамятный, напечатала бы без всяких просьб побыстрее.
Со временем, я убедила Трусову и Ножкина, мол, мы с Олей живем в поликлинике, как и они собственно, почему бы нам, как и положено, по закону не устраивать горячие обеды? Я готова пожертвовать своей микроволновой печью. Оля согласилась принести электрический чайник. На случай проверки пожарниками, мы это все оперативно прятали, печь накрывали пододеяльником так, что даже бы я не стала проверять, что в нем.
Все было хорошо. К нашим обедам присоединялась время от времени Таня Равенкова, и в постоянку стали приходить, Света Каревик и Светлана Арнольдовна. Мы с ними очень сдружились и стали даже отмечать у Оли в кабинете, наши дни рождения и всякие праздники. Так не заметно пролетел еще один год. В моей личной жизни произошла размолвка с человеком, которого я знала и прожила практически семь лет. Моему горю не было границ. Я вообще негативно отношусь к алкоголю, но тут с самого дня рожденья, я начала сама безбожно пить. Пить все и везде. Кроме работы и дома я не знала ничего (ушла с головой). Каждый вечер спивалась, водкой. Пила потому, что дура, знала ведь, что я ему нужна только для галочки. Пила потому, что осенью залетела от него, и на шестой неделе потеряла ребенка. Потеряла от сильного переживания, или перегрева в кипяченой ванной или резкого переохлаждением (когда лежала в ледяной комнате и уже не чувствовала ног). Точно не знаю, какая причина была, но то, что он был, мне сказала моя врач – акушер, когда я пришла на работу, и сказала, что у меня задержка тринадцать дней. Она сказала сделать УЗИ, а я вместо этого пошла в эту чертову ванну (хотела пойти на УЗИ чистой, как младенец, а утром было на столько больно…что я думала, что я рожаю). Потом, позвонив на работу, у Людмилы Алексеевны отпросилась, и не могла выйти из ванной комнаты часа четыре. С сильными болями на следующий день доползла до работы, но уже было поздно.
Девчонки, когда узнали о моем положении, были за меня только рады, а я на то время понимала, что этот ребенок не вовремя, шестым чувством, чувствовала, что с Максом у нас ничего не получится. Жить, ради ребенка я не хочу. Теперь жалею, так как ему бы был уже второй год. Вот когда узнали, что я потеряла его, они сказали, что «может, оно и к лучшему?»
С Максимом мы поругались ровно через полгода, после того как я потеряла ребенка, и пока шли новогодние праздники, подумав обо всем приняла решение, что нужно уходить. Иначе это все не закончиться и не к чему хорошему не приведет.
Вот и ушла. Ровно на свой день рожденье, снова почувствовала себя хорошо. (так же когда приняла правильное решенье не увольняться, и не согласилась на неизвестность). Постоянные попытки вернуть меня в течении двух месяцев с его стороны были похожи на годы, и мысль о том, что я то его люблю, а он меня нет и привела меня к алкоголю… Даже тут верные подруги с играли не маленькую роль. Оля, практически, как и Таня были рядом со мной. Света забегала уже в мой кабинет и все время меня чем-то нагружала своим. Куценко Светлана Арнольдовна заставляла через силу есть, разговаривать с ней, о её проблемах. От туда выяснилось, что её сын Сережа Куценко и мой брат в одной компании у нас во дворе кружились. Он меня помнит, очень хорошо, а я его помню, но смутно. Людмила Алексеевна по моей просьбе отпускала меня домой, но советовала наоборот находиться на работе и закапаться в бумаги и отчеты. Она была, конечно же, права как всегда, на все сто процентов. Приехав домой, мне стало еще хуже, поняв это, я развернулась и поехала на работу и последовала её совету.
Мама была рада моему возращению домой и сказала, что я сделала правильное решение, так как знала его не хуже моего. Папе было конечно пофиг на мое решение (но в глубине души, он тоже был рад). Видя, как я спиваюсь и прихожу домой все время пьяной, мама делала вид, что не замечает и заставляла ездить, на уже давно купленной, мной девятке. Для меня хотя бы немного выпивший водитель, приравнивался к убийце (соответственно общими усилиями, они вытащили меня из запоя). Максу, мама объяснила, что никакие цветы, золотые браслеты и кольца меня не вернут, и даже пусть не старается. Та свадьба, которая должна была, состоится через полтора месяца после расставания, меня тоже не вернет. Он УШЕЛ. Даже спустя год написал в интернете, в одноклассниках, что все еще ждет меня, и надеется, что я вернусь, но я не вернулась. Написала, ему, что у меня в жизни все кардинально изменилось. Взгляды на мужчин, взгляды на женщин, и взгляд на будущее.
Весной отношения с родителями очень ухудшились. Я понимала, что уже пара отрываться от них, но с квартирой были напряги. Оля Жоголева, сама из Аткарска и жила в коммуналке на сенном, частенько получалось так, что после гулянок мы оставались у неё, пока не было соседки по комнате. Потом соседка по комнате съехала и я предложила Оле пожить с ней. Она была не против, но обстановка на работе изменилась в корне. Уволили главного врача, врачи от бога просто уходили в другие поликлиники. Увольняться стали не по одному, а по пять человек, те кто приходил, отработав месяца три, тоже увольнялись. Новый главный врач создал такую обстановку, что те, кто ушел, в декретный отпуск автоматически приходили и писали заявления на увольнения. Видя всю ситуацию, Трусова и я понимали, что из поликлиники все бегут как крысы с тонущего корабля. Главный врач, первым делом всех поголовно сменил в бухгалтерии, и заработная плата стала не зарабатываться, а выбиваться из бухгалтерии. Так же он в каждое отделение и пихнул своих людей, которые даже руководить не могли нашим сплоченным коллективом. Они постепенно выживали сотрудников. Сотрудники на глазах Трусовой и Ножкина и моих просто грызли друг другу глотки, что бы получить зарплату. Трусова частенько звала меня как будто помочь, в компьютере, и тут же спрашивала у меня, кто, из ниже стоящего персонала еще держится сплочено, а кто уже сдается?
В принципе как и прогнозировалось операторы на Вишневой 4 под моим оптимизом, держалась. Регистратура, которую я и Оля Ж. морально поддерживали, соответственно наша кучка старших держалась друг за друга и помогала, Трусова и Ножкин держались вдвоем, заведующие отделились на свои кучки, а Репин Д.А. (тот самый человек, который был поставлен главным врачом) был один. Все держались до последнего, пока зарплату совсем не срезали до трех тысяч. Нас заставили написать бумаги в бухгалтерию, что мы согласны получать эти гроши, а если не согласны, то можем смело писать увольнительные (им было пофигу, кто будет работать). Когда врачей не хватало, на одного врача распределяли дополнительные участки. В место своих трех, было по пять и шесть, и нагрузка соответственно росла. Так же и с медицинскими сестрами. Нагрузка была лошадиная, а платили копейки. Все молодцы держались, как могли и поддерживали, но иногда срывались, и было такое чувство, что они сейчас загрызут друг друга.
С Олей Жоголевой, мы сдружились. К лету, ей уже было нечем платить за комнату в коммуналке. Я, через свой характер, переступив, помирилась с родителями и попросила у них приютить Олю у нас дома, до конца сентября. Ситуация в поликлинике до того накалилась, что мы с Олей подумали об увольнении и решение сделали в тихую. До последних двух недель до подписи заявления, мы молчали. Мы продумали все, подсчитали день, когда мы напишем и подпишем заявления.
В определенный день собрали Свету, Таню и Светлану Арнольдовну, накрыли им поляну и рассказали секрет, который хранили все лето. Они, конечно же, расстроились, но всё же понимали всю ситуацию, выслушав наш дальнейший план, согласились. Трусова тоже была огорчена очень, но и понимала, что теперь меня никто не удержит и удержится ли, она надолго тут. Даже с радостью выслушала, и подписала.
План был таков.
Так как у нас с Олей совпадают отпуска, в августе. В Краснадарском крае, у неё живет сестра и можно рвануть отдохнуть, и одновременно искать работу в Кореновске. Как только найдем работу сразу же писать заявление, за две недели до конца отпуска (что бы по закону не отрабатывать) потом увольняться сентябре (в любом случае не нужно было отрабатывать, так как уже не было сил терпеть, не в моральном, не в финансовом отношении, издевательств со стороны нового начальства).
В любом случае думали, что если и не найдем на море, в Саратове точно должна быть работа (не заканчивается жизнь на поликлинике).
Оля переехала ко мне, и мы очень сдружились. Гуляли по ночам. Пили пиво, разговаривали на всякие темы. Она помогала мне дома, мы вместе готовили. Засыпая рядом, видя, что она уже спит мне не спалось. Я смотрела и понимала, что начала влюбляться в неё, но внутренний голос кричал, что это не нормально и так не должно быть. Ты девушка, она девушка, а мне нужно любить парня. Тут же вспоминаю Максима, и всех мужиков которые были, охота быть с парнем отпадала. В голову приходила мысль. Почему я не мальчик? У меня было бы, все подругому… все как у брата. Правильно и складно.
За лето мы с Олей подружились до такой степени, что чуть ли не сроднились. Она познакомила меня с её братом Сашей и всей своей семьей. Они все очень, замечательные люди, и я даже их полюбила. Мы с Сашей, что-то даже пытались мутить. Саша, он хоть и работящий и хороший молодой человек, но в нем не чувствовалось, то самое мужское плечо. Я ожидала от него взрослых и решительных поступков и решений, но он выбрал остаться с родителями, и продолжать жить, как живет. В общем, я зла на него не держу, мы все, вправе принимать свои решения. Да и в каждом минусе нужно найти плюс, я нашла много плюсов. Во-первых, у меня есть подруга, которая для меня в моих глазах всегда останется ангелом, во-вторых, у них замечательная семья. Они показали, что настоящая семья – это пик настоящего счастья, то что, не важно, кому они отдают свою любовь, теплоту, уют, доброту, заботу. В их семье спокойно, взаимопонимание, совместное решение проблем или радостей, уступали друг другу в решениях, забота о пожилой бабушке, забота со стороны мужа к жене и детям, детей соответственно к родителям. Я даже, не могу вам передать ТО! ЧТО я ЧУВСТВОВАЛА …это НЕ РЕАЛЬНОЕ ОЩУЩЕНИЕ СЕМЬИ, …….НАСТОЯЩЕЙ, КОТОРЫЕ НАПИСАНЫ В СКАЗКАХ. Не любить их было не возможно, а уже в – третьих, я просто офигенно провела свой отпуск. Отдохнули на море. В будни искали работу в Кореновске. Оле повезло больше, она с медицинским образованием, нашла её практически сразу. Приехала в Саратов, уволилась и вернулась туда. Нам с Сашей повезло меньше. Мы всего лишь отдохнули на море. Приехав, я написала заявление на увольнение и в тот же день была уволена. Отношения с родителями подпортились (Хотя. с отцом уже немного наладилось. Привезя подарки, для них, отреагировал только отец, и немного жена брата). Родителей я поставила в известность, что я уволилась, и мне нужно отдохнуть и заодно помочь бабуле. Что бы, не терять времени, в этот же день уехала в деревню. Время года подходило уже к осени, а у бабули протекала крыша (при чем не одна) была худая завалинка (часть дома, где обычно бывает фундамент), дом быстро остывал бы в зиму, и было холодно. С рвением все сделать, побыстрее, через четыре часа, я была уже у бабули.