Гали Нир — невеста майора Бенайя Сарэля,погибшего 1 августа, рассказала о подготовке к свадьбе, о планах на будущее, которым не суждено осуществиться, и о любви, которая не умирает, когда человек уходит…

Гали не читала речь над его могилой, она просто рассказывала ему. То, что думала. То, что наболело, То, что не успела рассказать. И рассказ ее слушали тысячи собравшихся на полночном кладбище еврейского Хеврона. Ее голос дрожал. Но она продолжала:

«Как мне рассказать тебе о своей боли? Только вечером накануне мы говорили с тобой по телефону, у тебя была свободная минута, и мы смогли наговориться вдоволь, мы болтали и смеялись. Ты сказал, что на завтра объявили прекращение огня, и ты сможешь опять позвонить. Утром я сама попробовала дозвониться к тебе, но мне сказали, что ты занят. Я послала сообщение, написала тебе, что надеюсь что ты чувствуешь себя хорошо (во время военной операции Бенайя Сарэль был ранен, госпитализирован, но вернулся в строй к своим бойцам). И что я ТАК люблю тебя… Я не знаю, успел ли ты прочитать это мое письмо…

А теперь я хочу сказать тебе спасибо за три прекрасные года в моей жизни рядом с тобой, Спасибо за твой большой мир, который ты подарил мне, за все, чему научил меня. Спасибо за твою бесконечную любовь, за звонкий смех, за твой взгляд, который будет меня сопровождать всю жизнь…»

Он столько не успел, — сказала Гали Нир… Ее рассказ о нем  — это повесть о большой любви и светлых планах. Неоконченная повесть…Через четыре дня после гибели любимого человека Гали Нир смогла собраться с силами и рассказать о той тонкой золотой нити, которая связала их.

Армия Обороны Израиля оказалась этой золотой нитью. Во время службы в ЦАХАЛЕ они познакомились. Иначе, наверное могли бы в этой жизни и не пересечься. Гали — девушка из светской семьи кибуцников проживает в центре страны в киббуце Шфаим. Бенайя, родился в Хевроне в семье раввинов и знатоков Торы.

«Мы выросли в совершенно разной среде, но  Бенайя обладал  удивительным талантом быть связывающим звеном между светскими и религиозными, между жителями поселений  и центра. Он вписывался в любую среду и, не меняя своего мировоззрения,  был желанным в любой компании. Потому что не имело значение, откуда он родом, из Тель-Авива или Кирьят-Арба. Он был настоящий израильтянин, и этим все сказано».

Они успели быть вместе три счастливых года. Проводить время  — ездили в Тель-Авив, город без перерыва, а на выходные — в Хеврон, к родителям Бенайя.

«Бенайя всегда  там шел в синагогу, — рассказывает Гали, —  он очень дорожил мгновениями молитвы, они были близки ему. Его мама брала и меня в Шаббат в синагогу. До этого я никогда в жизни не участвовала в субботнем обряде. А дома у Бенайя — Суббота — это праздник и душевный покой, словно живешь на другой Планете.

Перед свадьбой они много говорили о будущем. «Бенайя мечтал,чтобы наш дом был полон детей и очень хотел, чтобы мы тоже соблюдали Шаббат и дети занимались в школе, где обучаются дети из семей религиозных сионистов — «вязанных кип».   Даже на свадьбу,  Гали приготовила два наряда. Закрытый и скромный — для хупы, а затем, более раскованный — для танцев, с грустной улыбкой вспомнила она…

Ему было 26 лет…Он погиб в Рафиахе и очень много не успел… не успел завести семью, порадоваться первенцу, сделать военную карьеру… Он даже не знает, что стал майором… Но Бенайя Сарэль  — настоящий израильтянин, этим многое сказано.

И думаю, что память о большой любви этой Гали  будет хранить в уголке сердца всю жизнь…

Друзья погибшего в Газе офицера отдали собранные ему на свадьбу деньги нуждающимся