Цитата сообщения ВЫШЕНЬ Воин Веры: любовь даёт мне силы...для любви

Весь этот вечер я провёл с Ладой. А потом и всю ночь…Притихшие сидели мы на старинном диване в зале, погружённой в серебристые лунные полутона уходящего в ночь вечера. Точнее, сидел я, а Лада калачиком свернулась под пледом и положила голову мне на колени. Я перебирал пальцами почти невесомые локоны, охорашивал сбившуюся прядь, тихонько шевелил дуновением губ кудряшки за ухом. Она блаженствовала, то заливаясь жарким румянцем, когда губы мои почти касались мраморной виньетки её уха, то вздрагивая от внезапных мурашек, пущенных моими нежнейшими касаниями трепетной волной вдоль спины, до мизинчика ступни. И тихо постанывала. За этими невинными ласками я как-то незаметно задумался и Лада задремала. Услышав, наконец, её тихое сонное дыхание, я осторожно взял своё сокровище на руки и отнёс в спальню. Уложил её на кровать поверх покрывала. Так уже было не раз. Обычно я укрывал Лань пледом и тихонько уезжал к себе. Я и сейчас наклонился к дорогому лицу, поправил плед… Пора. И тут она шепнула на выдохе, не открывая глаз: «Не уходи, останься, прошу тебя…», – обняла за шею и прижала голову к груди. Сердце у неё трепыхалось, как у пойманного воробушка. Я стоял в неудобной позе и боялся шевельнуться, вдыхая родной аромат её юного, чистого тела, купался в нем до головокружения, а её объятия становились всё крепче, дыхание – всё прерывистей: «Не уходи…». Вдруг разжала руки, соскользнула с кровати, рывком стянула на пол покрывало. И низким, грудным голосом: «Хочу быть близко к тебе». «Лань…». «Близко, как никогда», – а халат уже сполз к ногам и под ним не было ничего. Юркнула под одеяло и теперь смотрела оттуда своими глазищами, как я сомнамбулически путаюсь в одежде. Кровь, казалось, покинула меня, когда я ледяной рукой откинул край одеяла. Протянул вперёд руки – Лада тоже была как ледышка. Не говоря ни слова, принялся согревать её, а она прижималась все теснее и крепче. Дыхание наше слилось,…но то был не поцелуй. Губы не искали губ, нет! Они бродили как бы без ясной цели: шрам от стрелы на шее у меня, мочка уха у неё. Родинка на шее, ещё родинка на груди. Я чуть коснулся губами острого, твёрдого соска. Лада вздрогнула… слишком интимно…не надо. Мы уже согрелись, мы пылали, зажигая друг друга томительно пробегающими вдоль тел волнами возбуждения. Дразнили друг друга всё более смелыми касаниями. Бедро в бедро, ах! И сразу назад, задыхаясь в экстазе переполнявших нас чувств. Одна душа, одно тело. Мы смеялись, счастливо как дети! Да мы и были дети, Его дети. И нам никуда не надо было спешить, потому что впереди – вечность! Мы никуда и не спешили, мы лежали, обнявшись, и счастливо вспоминали крохотные, дорогие для нас мелочи той жизни. Потому, что сейчас для нас начиналась совсем другая жизнь. Взрослая жизнь будущих творцов нового рода, частички древнего. К которой мы оказались на редкость хорошо готовыми. И ещё.
Разомкнув страстные, незаметно ставшие нежными, объятия, мы вдруг осознали, что прошли ещё через одно испытание – испытание духа любви, Бога. И выдержали его. Расставаться было уже не страшно...

Тысячелетья огненных страстей
Прошли с тех пор, как в ладушке своей
Увидел вой и сполохи жар-птицы,
И нежный образ лебеди-девицы

О! женщина, диковинная птица
Из древней самки стала вдруг она
Сестра и мать, подруга и жена,
Огонь, любовь, весталка ...и блудница

Огонь из зверя выжег человека
Любовь явила Бога и семью
Весталки шопот - дух иного века
Блудницы ласка - силу в плоть мою!

В пороге бурном, в яростном бою
Герольд любви - я женщину пою!