Четыре года назад я впервые побывал в США.
В США у меня живут отец и все родственники по его линии, за исключением двоюродной сестры Инны, которая живет в Йокнеаме. Но сегодня разговор не о ней. С отцом и родственниками я не видился более 6-ти лет. Я не знал, как меня встретят, как все будет. Когда я уезжал, из Киева в Израиль, я ходил с тростью, и хотя хромал, мог ходить почти как здоровый человек. В Америку я ехал уже на коляске…
Рано утром Боинг вылетел из аэропорта имени Бен Гуриона и взял курс на Чикаго. Был ясный солнечный день, и всю дорогу, за исключением перерывов на еду, (а кормили каждые три часа) я смотрел в иллюминатор. Несколько раз стюардесса просила закрыть иллюминатор и смотреть фильм на общем экране. Но экран был очень далеко, а за стеклом иллюминатора было все интересно: я видел огромные облака, ледовитый океан, пролетающие самолеты, которые летели с нами одним курсом, или в обратную сторону. Время пролетело незаметно, тем более, что попутчица у меня оказалась теща доктора Табачника. Того самого, который открыл клинику Гиппократ в Хайфе, и судя по рекламе в газетах лечит от всех болезней. Она все время без умолку говорила, рассказывая о своем зяте, золотом человеке, дочках, и о тех местах, над которыми мы пролетали. Дорога прошла незаметно, и наконец объявили – пристегните ремни, мы прибываем в Чикаго. Я увидел город, который миллион раз видел в фильмах, увидел озеро Мичиган, небоскребы, по сравнению с которыми остальные постройки казались спичечными коробочками и наконец самолет приземлился.
Стюардессы и представитель компании Эль-АЛЬ в Чикаго сказали: мне подготовь билет и паспорт.
Вдруг появилась девушка с длинной косой, ослепительной улыбкой, говорящая на английском, так быстро, что если бы я даже знал язык, то ничего не понял. Единственное, что я понял, что ее зовут Мэри и если я не понимаю англ. то она может поговорить со мной на испанском. А на хибро она знает только два слова - бокер тов и эрев тов.
Она легко подхватила мою коляску, и как на крыльях мы понеслись, обгоняя всех прибывших нашим рейсом. Она открыла своим ключом служебный лифт, и мы спустились в зал, где у окошка паспортного контроля стояло несколько человек. Когда мы подъехали к окошку высокий, наверное 2,40 м роста афроамериканец стал чегой-то от меня требовать, на что я ему ответил: айм сорри мистер, айм донт андерстэнд эни финк. Тогда он бувально по слогам сказал – гив ми юр паспорт анд бэк тиккет. Я дал ему билет и паспорт. После обмена улыбками он поставил мне штамп, дал белую карточку и помахав рукой сказал: I like Israel. Have good luck!
В аэропорту меня встречали отец и двоюродный брат. Мы выехали из аэропорта, Мэри довезла коляску до машины брата, немного смутившись, взяла у отца доллар, а у меня брелок с гербом Израиля. Через несколько секунд она скрылась в дверях аэропорта, а мы поехали в Des Moines Iowa.
Брат всю дорогу, мне что-то рассказывал, а я как зачарованный смотрел на закат солнца. Огромный солнечный диск, сопровождающий нас уже несколько часов, медленно опускался за горизонт. Я очень люблю смотреть на закат солнца, часто когда я был маленьким мы сидели у реки и смотрели, как солнце "прячется в воду" я говорил солнышко ушло купаться и спать. С тех пор прошло много лет и такого красивого захода солнца я не видел. Я смотрел... смотрел... смотрел...
Отвлекали меня только остановки, что бы уплатить за проезд по скоростной трассе. Когда мы подъезжали к машине принимающей монеты, колеса стучали, словно хотели отвалиться, и каждый стук отдавался в спине. Солнце скрылось за горизонтом, а мы ехали, ехали, не делая остановок даже на перекус. У брата в машине есть приспособление куда можно ставить банку колы и ложить бутерброд, поэтому ели мы в машине, как у нас в Израиле все едят в автобусе.

Ночью мы приехали в город, где живет отец, и вскоре подъехали к его дому…
А потом было утро… Первое утро в США…
Но об этом в другой раз