Ответ на комментарий
Mar_Gargury
С Эдуардом Успенским меня свела жизнь, оставив от этого общения очень неприятные воспоминания. Было это в 1993 году. Эдуард Николаевич тогда затеял тяжбу с издательством "Детская литература" по поводу размера гонораров за издание своих произведений. Судился он и с другими, менее крупными издательствами, по тем же причинам. Он хотел, чтобы суммы гонораров были соразмерны с принятыми на Западе, но у нас в стране тогда гонорары выплачивались небольшие, еще по советским квотам (если не ошибаюсь, 0,8% от продажной оптовой стоимости тиража). Он поднял бучу в печати, на радио и телевидении. Не отличаясь скромностью, и возомнив себя чуть ли не Льюисом Кэрролом, он запретил издавать свои опусы без его согласия. В те времена в стране процветало контрафактное книгоиздание, и книги Успенского все равно появлялись на прилавках магазинов и лотков, естественно, гонораров от такого тиражирования ему вообще не выплачивалось. В ответ на его наезды, все государственные издательства объявили негласный бойкот на выпуск своими подчиненными типографиями его книг. Успенский попал в изоляцию. Он попытался создать свое издательство, оформив его на свою помощницу-редактора, чтобы под маркой этого издательства выпускать свои книги, но его быстро вычислили и все типографии Москвы, Питера и более-менее крупных городов, следуя корпоративной взамовыручке (теперь ее давно нет и в помине), отказывали ему в производстве тиражей. Меня в те годы в Москве очень неплохо знали как издателя и полиграфиста. Не помню, кто свел меня с Эдуардом Николаевичем. Он позвонил мне домой и пригласил на встречу, которая состоялась в квартире его помощницы на Большой Грузинской улице в Москве. Успенский был в очень нервическом состоянии, постоянно повторял, что его хотят уничтожить как писателя, просил помочь с выпуском тиражей. Моя арендная типография технологически не могла обеспечить требуемые объемы и качество изданий, и я пообещал ему поискать варианты среди своих коллег. Я начал искать, естественно, на периферии, типографию, достаточно мощную и оснащенную, при этом - не публичную, а ведомственную, в которой можно было бы отпечатать книги Успенского. И я такую нашел, хорошо оборудованную типографию в Тольятти, при автозаводе ВАЗ. Директором там был один немолодой еврей, мы с ним созвонились, договорились, я съездил в Тольятти, посмотрел типографию, разрулил все технологические вопросы и вопросы доставки тиражей в Москву, сказал, что с ними напрямую свяжутся помощники Успенского, и вернулся в Москву. Снова встретился с Эдуардом Николаевичем и, договорившись с ним об оплате за мои услуги, передал ему контакты с типографией. Оплатить мне он должен был немного, порядка 1000 долл. Успенский сказал, что сейчас у него денег нет, надо еще оплачивать типографию, но, как только тиражи будут готовы и поступят в продажу, первые же деньги от реализации будут мне выплачены. Я отслеживал работы и решал все технологические проблемы производства, в которых успенские тетки были полными нолями. когда тиражи пошли в Москву, я начал ждать обещанной маржи, лишь изредка напоминая Эдуарду о его обещании. Естественно, между нами не было никаких документальных договоров, существовало джентльменское соглашение, ведь я имел дело с самим Успенским! Эдуард вначале ссылался на то, что продажи идут вяло, очень много контрафакта, потом просил подождать месяц, потом - еще месяц, а потом перестал подходить к телефону. Короче, кинул меня "папа" дяди Федора, как Шарика из его мультика.