Поскольку двое моих читателей просили меня рассказать про Лермонтова, то вот вам такая мистическая история:
            
Михаил Лермонтов любил на досуге заниматься математикой. Однажды, не решив трудную задачу, он лег спать, и во сне увидел незнакомого человека, который подсказал ему решение. Лермонтов проснулся, записал его, а заодно нарисовал портрет таинственного незнакомца.
           
Через много лет, когда портрет попал в руки специалистов, они увидели в нем Джона Непера - создателя логарифмов. Хотя Непер жил в XVII веке, а Лермонтов в XIX, тем не менее, современники поэта утверждали, что Лермонтов ничего не знал ни о Непере, ни о его трудах. Кстати, Джон Непер был шотландцем, а, как известно, одна из ветвей родового древа Лермонтовых ведет свое начало от Георга Лермонта, выходца из Шотландии...

В конце 1920-х годов ленинградские власти решили уменьшить жилищный кризис, выселив из города "антисоциальный" и "нетрудовой элемент". Начали с бывших аристократов, буржуазии, священников. потом взялись за нэпманов, извозчиков, кустарей и прочих частников. Порой у комиссии по выселению возникали сложности. Как вам, например, такой документ:

"Мы запросили Ленсовет, Ленсовет запросил НКВД, как быть с букинистами, так как среди них есть положительный элемент, который принес много пользы, собирая книги. Вопрос тянулся долго, потом пришло разъяснение, что Ленсовету дозволяется определять, если этот букинист полезный человек, его не выселять, а если вредный, то выселять. Сейчас этих букинистов имеется 30 человек".

Семье Ломоносовых неустанно досаждал их сосед немец Штурм, приятель его злейшего врага академика Шумахера. Жена Ломоносова Лизавета Генриховна разводила цветы, любила курочек, котяток. Штурм лил помои в цветник, давил у Лизхен кур и кошек. Михаилу Васильевичу все некогда было заняться этим делом. Разве встретятся со Штурмом, приставит ему кулак к носу или тряхнет за шиворот. Но однажды чаша праведного гнева переполнилась. Вот что доносил Штурм:

«Торжества моего день рождений омрачил злодеяния Ломоносова. Двадесять немецких господ и дамен, моих гостей, пошел воспевать невинный мадригал в Ломоносов палисад. Внезапно на головы воспеваемых господ и дамен из окна Ломоносов квартир упадет пареных реп, кислых капуст, досок и бревна. Я и мой зупруга сделали колокольный звон на двери, но он вырвался с отломленным перилом и вопияще: «Хорошо медведя из окна дразнить!» — гонял немецкий господ по улице, едва успел гостеприимная дверь захлопнуть всех моего дома. Но два даментуалет похитил на ходу и утерял клейнод на переду. Я и моя зупруга маялись на балкон поливать его водами и случайно может быть ронялись цветочными горшками. Но Ломоносов вынес дверь на крюк и сражался в наших комнат. Стукал своим снастием двадесять господ. И дамен выскакнили окнами и везде кричали караулы! Дондеже явился зольдатен гарнизон!!»